– Так ты еще и пьяница! – резюмировала Оливия, вставая с кровати, чтоб стянуть с него второй сапог.

Она посмотрела на спящего мужа и залюбовалась его торсом. Мышцы бугрились, поросль волос покрывала его грудь и живот. Тело излучало силу и мощь. Ей безумно захотелось прикоснуться к его груди, провести рукой по золотистой коже, ощутить ритм его дыхания своей ладонью, почувствовать тепло его тела.

Рассматривая его, она увидела под ключицей шрам размером с ее кулачек. Он весь бугрился в рубцовых волокнах.

Не сдерживая своего желания, Оливия коснулась шрама кончиками пальцев. Провела по его контуру.

Дерек зашевелился. Улыбка промелькнула на его лице.

– Оливия, – произнес он ее имя во сне.

Она отдернула свою руку, опешив от услышанного.

Он произнес ее имя. Она ему снится. Такого поворота Оливия не ожидала.

Засыпала девушка, полностью запутавшись в мыслях о своем муже.

* * *

Яркие лучи солнца проникали в окно, освещая комнату и пробуждая ото сна.

Оливия лежала на руке мужа на боку, спиной ощущая горячее его тело. Сегодня его рука и нога были заброшены на нее, заключив в кокон объятий.

Его дыхание щекотало ей затылок, мурашки прошлись по спине девушки.

Ягодицами она ощутила упирающуюся в нее возбужденную мужскую плоть. А ладонь мужа лежала у нее на груди под сорочкой, полностью обхватив ее.

Она слегка шелохнулась. Реакция мужа бела непредсказуемой и моментальной. Он плотнее прижал ее к своему торсу, еще сильнее смяв ладонью ее грудь, а в ягодицы буквально вдавился его пенис.

Тело девушки без промедлений отреагировало на его движения. Соски набухли, внизу живота появилась приятная истома, дыхание участилось. Хотелось большего, неизведанного, нового.

Она инстинктивно пошевелила бедрами и слегка выгнула спину.

– Ммм, – промычал во сне Дерек.

Его рука начала мять ее грудь. Набухший сосок упирался в его грубую кожу ладони, накаляя ее чувства и возбуждение.

Бедром муж потерся о ее ягодицы, показывая силу своего возбуждения. Во сне Дерек начал покрывать поцелуями ее затылок, прокладывая дорожку от поцелуев.

От нежного прикосновения его губ и горячего дыхания Оливия застонала от наслаждения и еще больше выгнулась дугой.

– Оливия, – с хрипотцой в голосе опять произнес он ее имя.

Руки Дерека замерли.

Он резко вскочил с кровати и отскочил в сторону.

Оливия повернулась к мужу и встретилась с его горящим взглядом.

– Ты что себе позволяешь? – с упреком спросил он.

– Я? Это ты что себе позволяешь? – решила она ему не уступать.

Ей не хотелось признавать, что его ласки дарят ей наслаждение и возбуждают.

Его возбужденный член был готов разорвать ткань брюк, в которых он так и уснул.

Стук в дверь прервал любезную утреннюю беседу молодых.

– Кто там? – резко спросил Дерек, довольный, что можно не отвечать на вопрос жены.

– Дерек, Оливия, это Вероника. Мы планируем пойти на пикник. Вы с нами?

– Да! – одновременно согласились супруги.

– Отлично. Тогда через пятнадцать минут ждем вас внизу.

Этой ночью чета Милбоунов долго не могла уснуть, обсуждая ситуацию между Оливией и Дереком.

Они сошлись в общем мнении, что супругам нужна помощь. Они, как слепые котята, влюблены друг в друга, но боятся признаться в этом даже самим себе. Бегают друг от друга и обвиняют в самых смертных грехах. Но то, что их тянет, как магнитом, сомнений нет.

Стараясь не смотреть друг на друга, молодые молча оделись и спустились в зал.

Роб и Вероника уже ждали их с полной корзиной еды для пикника, бутылкой яблочного сидра и пледами.

– Вы быстро собрались. Можем идти?

– Да, – одновременно ответили супруги.

– Удивительно. Первый раз вижу вас в полной идиллии, – попытался пошутить Роберт, но его шутку никто не оценил.

– У нас за рвом есть прекрасная поляна, прям как у нас дома, – с улыбкой приятных воспоминаний проговорила Вероника, обращаясь к сестре. – Помнишь, как ты вечно туда убегала? А мы потом все тебя искали.

– Я не убегала, а просто уединялась помечтать, – с улыбкой заявила Оливия.

– Да. Ты мечтала, а мы весь дом на ноги ставили и волновались, пока не узнали твое любимое место.

«Оказывается, его жена любит уединение и помечтать!» – отметил для себя Дерек.

– Пойдемте, покажите ваш рай за рвом! – воодушевилась Оливия.

Разбившись по парам, молодые люди отправились на пикник.

Среди густой зелени, разнообразия цветов и красок, девушки, словно маленькие дети, хохотали, собирали цветы и плели венки. Для них никого вокруг не существовало. Они щебетали без умолку, словно снова окунулись в детство, полное грез и спокойствия.

– Разве она не прекрасна?! – смотря на свою жену, проговорил Роберт.

– Роб, прекрати пялиться на мою жену, – угрюмо сказал Дерек, не в силах оторвать взгляда от Оливии.

– Вообще-то, я свою жену имел в виду. А вот ты точно пялишься на свою жену.

– Мужчины, завтрак готов. Можете присаживаться за так называемый стол, – позвала их Вероника.

На расстеленной скатерти красовалась свежая ветчина, сыр, аппетитный запеченный цыпленок, пирог с черникой и еще горячие пшеничные лепешки, смазанные ароматным маслом.

– Выглядит аппетитно, – потер руки в предвкушении трапезы Роберт.

Он сел возле Вероники на плед. Дереку оставалось присесть только возле своей жены.

Все утро они избегали встречаться взглядами и до сих пор не проронили ни единого слова.

– Дерек, поухаживай за супругой. Она что-то ничего не ест и не пьет, – начал свою игру Роб.

– Роберт, спасибо. Я что-то не голодна.

– Тогда молодого вина глоток, – настаивал он.

Дерек не шелохнулся. Роберт не сдал своих позиций, наполнил бокал девушки вином и протянул ей.

– Спасибо, но я не пью.

– Глоток хорошего вина не повредит.

Оливия приняла бокал и пригубила вино. Оно оказалось очень вкусным. Терпкость в сочетании со сладостью виноградных ягод дополнялись легким ароматом корицы.

– Вино с корицей? – уточнила Оливия.

– Точно. А как ты догадалась? Мало кому удается отметить изюминку нашего семейного виноделия.

– Роберт, у нашей Оливии отменный вкус и тяга к вкусной и здоровой пище.

– Я это заметил, – не упустил своей возможности съязвить Дерек, намекая на случай с отравлением.

Оливия не выдержала очередного обвинения в свой адрес, обернулась и прямо посмотрела на мужа:

– Если бы я хотела тебя отравить, то ты уже был бы мертв. И будь уверен, мне не пришлось бы ждать этого два года.

– Хочешь избавиться от меня, чтобы побежать к своему любовнику?

– Даже если и так. Но тебя бы это уже не волновало.

– Значит, ты так себе представляешь свою жизнь? Убить меня и жить свободной, без моральных ограничений, жизнью вдовы?

– Тебя что больше беспокоит – моя свобода или твой печальный удел?

– Меня больше беспокоит, как я мог повестись на всю эту чушь в виде свадьбы два года назад.

– Сам виноват.

Супругов было уже не остановить. Они даже не обращали внимания, что находятся не одни.

Роберт и Вероника молча слушали, переводя взгляд то на одного, то на другого.

Пикник явно не удался, даже не успев начаться. Идея была хорошая, но с маленькими недочетами.

– Тебя никто не заставлял, – не унималась Оливия. – И вообще, нечего было шататься в поисках приключений в чужом доме, где тебя никто и не ждал.

– А вот и нет. Ты очень сильно ошибаешься. Той ночью меня ждала очень аппетитная, податливая, жаждущая ласк и любви молодая девушка, –продолжил Дерек. – А вместо этого мне попалась ты. Как рог наказания.

– Если это наказание для тебя, значит, ты его заслужил.

Оливия в упор смотрела на мужа, не желая показывать, что ее задело то, что той ночью он шел к другой женщине. Этот факт был ей неприятен, и даже очень.

– Дерек! Оливия! Пирог остывает, – окликнул их Роберт, пытаясь унять разыгравшуюся бурю.

Супруги замолчали, стыдясь своего поведения перед друзьями.

Остаток дня они не общались друг с другом. Разрядить обстановку помог мягкий и добродушный характер Вероники. Роберт тоже был добрым, открытым, отзывчивым и с чувством юмора, а вовсе не угрюмым, грозным и жестким чурбаном, как ее муж. Она радовалась за сестру и ее счастье, в котором Оливия уже не сомневалась.

Дерек старался не смотреть на Оливию, понимая, что каждый раз проигрывает свою борьбу с самим собой, когда смотрит на ее тело, руки, волосы, глубокие карие глаза.

Оливия же вообще не могла понять, что происходит с мужем.

Во сне он шепчет ее имя, а наяву обвиняет во всех смертных грехах. Ночью прижимает к себе, а днем шарахается, как от чумы.

Настроение Оливии ухудшилось. И как она ни старалась делать вид, что размолвка с мужем ее нисколько не задела, у нее не очень это получалось скрывать.

А тут еще поднялся ветер, и ясное солнечное небо за считанные секунды заволокло густыми дождевыми тучами.

– Вероника, ты иди с Робертом быстрее домой, – сказала Оливия, – тебе нельзя промокать и перемерзать. Ты кормишь Николаса. А мы все сами соберем и последуем за вами.

Супруги поспешили домой без пререканий. Дождь уже начал моросить.

Оливия начала собирать еду в корзину, Дерек складывал пледы.

Раскат грома, и молния прорезала небо.

Оливия вздрогнула, но постаралась взять себя в руки, чтобы не показать свой страх мужу.

– Пошли быстрее, дождь усиливается.

Подхватив корзину в одну руку, Дерек протянул Оливии плед со словами:

– Набрось его на себя, чтоб самой не заболеть.

Девушка молча взяла плед и набросила его на голову и плечи. Но начавшийся дождь усиливался с каждой минутой, превращаясь в настоящий грозовой ливень. Супруги бросились бежать домой.

Вошла в дом Оливия промокшая насквозь. От холода зуб на зуб не попадал.