Тамара Авецруб - Роковая ночь

– Да! Да! – вторила Оливия.

Следом за женой достиг своего пика и Дерек. Его стон, больше напоминающий рык дикого зверя, наполнил комнату. Его тело сотряслось в конвульсиях острого оргазма. Долгожданное семяизвержение наступило. Наполнив ее своей спермой, Дерек продолжал двигаться в ней, продлевая наслаждение.

Ее волосы разметались по подушке, тело покрылось легкой испариной, глаза горели огнем наслаждения и удовольствия. Влажные припухшие губы приоткрылись, призывая к поцелую.

Она оголила свои чувства, свою душу, подарила себя целиком и полностью. Но не проронила ни единого слова.

Дерек, опершись на локоть, лег на жену. Он не спешил выходить из нее. Открыто любовался женщиной, которая только сейчас стала его женой.

Кончиками пальцев провел по ее щеке, волосам, шее. Спустился к груди, описал круги вокруг соска, потом опустился ниже вдоль живота и обратно. Вдыхал ее запах и упивался им.

– Почему ты не сказала, что девственница?

Оливия посмотрела в его карие глаза. В них она прочитала тепло и что-то, чего ранее не замечала.

– А ты бы мне поверил? – подняв одну бровь, спросила она.

– Нет, – честно признался Дерек.

Он вышел из нее и встал с кровати. Оказавшись одной, она ощутила пустоту и одиночество.

«Он опять ушел!» – подумала она.

За окном раздался раскат грома, и небо осветила яркая молния.

Оливия вздрогнула, инстинктивно натянув на себя простыню и вся сжавшись.

– Ты боишься молнии? – спросил Дерек, подходя к ней.

– Да.

– В ней нет ничего страшного.

– Знаю. Но в такую ночь, как эта, умерла моя мама. И с тех пор я безумно боюсь грозы с молнией.

– Не бойся. Я же с тобой, – сказал Дерек, присаживаясь на край кровати со смоченным носовым платком.

Он отодвинул простыню с бедер и ног девушки.

– Позволь мне поухаживать за тобой, – сказал он, раздвигая ее ноги и вытирая бедра от крови вперемешку с его спермой.

Прохлада воды и нежные руки мужа возымели свой эффект. Приятная дрожь прошлась по всему телу девушки. Еле слышный стон сорвался с ее губ.

– Тебе приятно? – удивился он.

– А не должно быть?

– Наоборот, это замечательно.

Дерек улыбался. Легкие морщинки пролегли вокруг его газ.

Она любовалась мужем. Его лицом, легкой густой щетиной, густыми ресницами и самыми красивыми глазами, которые она встречала в своей жизни. В глубине его глаз она сейчас тонула. А его тело было совершенным. Сильные большие руки вызывали восхищение, бугристые мышцы манили к ним прикоснуться.

Оливия, поборов смущение и робость, протянула руки и провела по его торсу, погладила грудь, шрам под ключицей и кончиками пальцев прикоснулась к его соску.

Дерек слегка дернулся.

– Тебе неприятно?

– Наоборот. Ты играешь с огнем, – предупредил он.

Оливию не испугали его слова и угрозы. Она села в кровати и прикоснулась губами к его шраму под ключицей, потом прошлась рядом поцелуев по его плечу, груди и накрыла губами его сосок.

Мужской стон ласкал ей слух, придавая смелости и раскрепощая.

Рукой она прошлась по крепким бедрам мужа, ощущая, как напрягаются мышцы под ее руками, и видя, как набухает его мужской орган. Робости как и не бывало.

– Ты такой сильный. Тело твое напоминает камень.

– Тебя это пугает?

Оливия подняла глаза вверх и встретилась взглядом с его карими глазами.

– А мне следует тебя бояться?

– А мне следует тебя опасаться? – вопросом на вопрос ответил Дерек.

Не желая больше разбираться с вопросами, на которые они не готовы дать ответы, супруги не вдавались больше в эту тему, прервав ее поцелуем.

Накрыв губы жены поцелуем, лорд упивался их вкусом. Руками гладил ее спину, прижимая к себе. Вдыхал ее запах, наслаждаясь ароматом жасмина.

Оливия же отвечала на его поцелуи, предлагала свое тело для его ласк.

Было трудно определить, кто дарил, а кто получал. Их ласки были взаимными, дополняли друг друга. Уверенные и опытные движения мужа и робкие, но не уступающие в наслаждении, ласки жены.

Остаток вечера и ночи супруги не слышали раскатов грома и стук дождя по крыше. Для них весь мир перестал существовать.

Для Дерека это была первая ночь неописуемого блаженства. Для Оливия это была первая ночь открытий.

Утомленные ласками и игрой тел, супруги забылись мирным сном в объятиях друг друга.

Утром следующего дня супруги проснулись достаточно поздно. Близость жены, ее податливость и острое реагирование на его ласки моментально воспламеняли Дерека. Он упивался ее телом и не мог ею насытиться. Она же позволяла ему делать все со своим телом. На теле мужа не осталось ни одного места, где бы не было ее рук и губ.

Дерека радовала раскрепощенность жены в постели. Она, не стесняясь, ласкала и играла с ним. Он упивался вкусом ее лона. Между телами супругов не было тайн и преград. Чего нельзя было сказать об их отношениях.

Супруги спустились в зал лишь к ужину.

В зале они появились, держась за руки. Улыбки и взаимные взгляды были красноречивее слов.

Вероника и Роберт были счастливы за них.

За ужином Дерек, не скрывая, пожирал жену глазами, Оливия открыто улыбалась, радуясь его красноречивому взгляду.

– Дерек, прекрати пялиться так на свою жену и ответь на мой вопрос, – дернул его Роб, делая вид, что обиделся.

– Что? – часто заморгал Дерек, понимая, что вообще ничего не слышал из того, что сказал ему друг.

– Я спросил, ты планируешь ехать на турнир короля?

– Не думал еще. Но не горю желанием делать вид, что сражаюсь, отстаивая свою честь и благородное имя.

– Но это прихоть короля. В том году, говорят, ты выиграл турнир.

– Ты в прошлом году участвовал в турнире? – спросила Оливия, понимая, что ничего не знает о своем муже.

– Пришлось, – коротко ответил Дерек.

– Я думала, ты был не при дворе все эти два года.

– Я участвовал лишь в турнире. И все.

Она понимала, что все эти два года муж не жил дома лишь из-за нее и своей неприязни к ней. Щемящую боль реальности в груди ощутила Оливия от этой мысли.

– А ты, – обратилась она к Роберту, – планируешь участвовать?

– В этом году я обязан быть. В том году получилось улизнуть, аргументируя беременностью Вероники и тяжелой дорогой для нее. Но сейчас придется ехать.

– А когда этот турнир? – уточнила Оливия.

– Через месяц, – ответил Роб.

– А ты должен быть там? – спросила она Дерека. Ее начало беспокоить чувство тревоги, как только она услышала об этом турнире. Второй раз в жизни она испытывает такую острую тревогу.

– Скорее всего, да, – сухо ответил он, не особо придавая этому турниру значение.

– Миледи, – вмешался в разговор Пруди, – вы бы видели, как бился милорд. Он был непобедим. За нашего лорда болела большая половина зрителей. Он купался в овациях и славе. Имя Черного Ворона было на устах каждой женщины. Все… Ай!

Сильный пинок Марка по ноге под столом прервал бурную речь воина.

– Что все? – спросила Оливия, понимая, что хотел сказать Пруди.

– Э-э-э… – Пруди не знал, что сказать.

– Все англичане опять ждут своего кумира в этом году, – пришел на его спасение Марк.

– Значит, он кумир Англии и англичанок? – с сарказмом уточнила она, в упор смотря на мужа.

– Это всего лишь сплетни, – сухо ответил он и сделал большой глоток виски. Этот разговор начинал его раздражать. А вернее, последствия этого разговора.

– Оливия, Дерек, – пришел на выручку друга Роберт, – вы видели нашего нового жеребца? Сегодня ночью родился прекрасный жеребенок. Дерек, ты должен на него посмотреть. Оливия, ты не против, если после ужина я украду твоего мужа?

– А разве ему надо мое одобрение, чтобы быть украденным? – взгляд Оливии сверлил Дерека. Разговор о турнире и его славе у женщин оставил неприятный осадок на душе девушки.

Остаток ужина тему турнира больше не затрагивали.

После ужина мужчина удалились в конюшню, а девушки поднялись в комнату ребенка. Оставшись наедине, Вероника сразу спросила сестру:

– Оливия, как все произошло? Дерек тебя не обидел? Тебе понравилось?

Румянец проступил на щеках Оливии. Глаза засверкали, губы растянулись в блаженной улыбке.

– Вероника, это было блаженно. Мне так никогда хорошо не было, как сегодня ночью.

– Как я за тебя рада, – искренне проговорила сестра.

– Со мной первый раз такое. Впервые поцелуи сводили меня с ума. Я буквально растворялась от наслаждения.

– А как же поцелуи Грэма?

– Грэм? Вероника, сейчас я смотрю на наши с ним отношения, чувства и понимаю, что это было несерьезно. Отец был прав, когда не разрешал нам пожениться. Его поцелуи и руки никогда не вызывали такого трепета в моем теле, как Дерека. Я до сих пор чувствую его прикосновения к моей коже. Голова кругом идет от его поцелуев.

– Да ты никак влюбилась, сестрица!

– Вероника, о любви не идет речи. Нам было хорошо. Но любовь – это другое. Это когда доверяешь, веришь, жить не можешь без человека. Но это не о нас.

– Ты хочешь сказать, что Дерек и ты ни разу не признались в любви друг другу?

– В нашем браке нет любви.

– Это ты так думаешь. Я со стороны вижу совсем другое.

– Это твоя бурная и романтическая фантазия. Ты всегда видишь людей лучше, чем они есть на самом деле.

– Но ты же не будешь отрицать то, что вам было хорошо?

– Нет. Но ты слышала, что Дерек сказал сегодня. Оказывается, он участвовал в турнире, купался в славе и внимании всех жителей Англии и различных придворных фрейлин. И за все эти два года ни разу не приехал домой. Не посчитал нужным, – с обидой в голосе проговорила Оливия.

– Оливия, это было до сегодняшней ночи. Не суди строго мужа.

– Вероника, я его не сужу. Я просто вижу все, как есть на самом деле. Сегодня мы стали мужем и женой, но о будущем никто не говорил.