Тамара Авецруб - Роковая ночь

В голове Оливии промелькнула мысль: «Как я могла быть увлечена им и даже пыталась противостоять мнению отца? Считать, что он моя судьба и любовь? О чем я думала?»

Сейчас она ничего не испытала при встрече. Да и за последние годы не вспоминала его.

Обменявшись общими фразами с отцом и Вероникой, Грэм вежливо отвел Оливию в сторону, пригласив на танец.

– Оливия, ты выглядишь еще прекраснее, чем при нашей последней встрече, – глаза Грэма горели, излучая похоть и восхищение.

– Благодарю, Грэм. Насколько я слышала, ты живешь при дворце.

– Здесь совсем другая жизнь, другие возможности. Тебе бы здесь понравилось.

– Вряд ли. Меня и моя жизнь устраивает.

– Слышал обратное.

– Слухи – не более.

– Хотелось бы тебе верить, но мне слабо верится. Муж-то твой не особо спешил домой, к молодой жене. Встречался с ним в прошлом году.

Его глаза пожирали Оливию.

– Грэм, прекрати смотреть на мою грудь, – прыснула Оливия так, чтобы мог слышать только он.

– Когда-то я мог на нее не только смотреть.

– Когда-то, но не сейчас.

– Предлагаю завершить неудавшееся свидание два года назад.

– Предлагаю и не думать об этом.

Но Грэма было уже не унять, желание вспыхнуло в нем с новой силой. Наклонившись к ушку Оливии и слегка прикоснувшись к нему губами, продолжил:

– Я могу многому тебя научить и обучить. Уверен, твой муж оценит это.

– А ты стал наглым и самонадеянным, как я посмотрю.

– Женщины не жалуются.

– Просто ты не с теми общаешься.

– А ты все так же остра на язычок и не перестала кусаться.

– Муж не жалуется.

Громкий смех Грэма наполнил зал, привлекая внимание. Музыка замолкла, танцующие пары остановились.

– Я буду ждать.

– Чего ты будешь ждать? – раздался резкий голос Дерека.

– О, рад тебя видеть снова.

– Не могу сказать того же.

– Мог бы быть со мной и поприветливее. Если бы не я, не видать тебе Оливии. Можно сказать, я тебе ее на блюдечке преподнес.

– Ты, оказывается, говорить умеешь. Два года назад язык у тебя был явно в другом месте. В лучшем случае, думал, ты его проглотил.

Легкий смешок Оливии укрепил эффект последней фразы Дерека.

Взглядом Грэм был готов испепелить Дерека, но подошедший Роберт прервал их диалог. Он дружески обнял Дерека, а Грэма поприветствовал лишь легким кивком головы.

– Вот вы где! Я обыскался вас. Оливия, ты восхитительна, – сказал Роберт, целуя ей руку. – Твоя красота ослепляет и радует с каждым днем все сильнее и сильнее. Буквально ослепляешь и затеняешь всех дам в этом зале.

– Роберт, не будь ты влюбленным в мою сестру, я бы тебе поверила.

– Дожились! Моя невестка мне не верит.

– Я бы тебя слушала и слушала, но лучше оставлю вас и пойду с Вероникой переброшусь парой слов.

– Знаем мы ваши пару слов. Смотрите, до утра не засидитесь.

Одарив лишь зятя лучезарной улыбкой, она оставила мужчин.

Оставшись наедине с сестрой, Оливия невольно выложила все события двух последних месяцев.

– И что ты будешь делать? – был единственный вопрос Вероники.

– После турнира я уеду из дома Дерека. Так жить невозможно. Он и убить меня не может, но и жить под одной крышей мы не сможем.

– А он знает о твоем решении?

– Да.

– И?

– Он даже рад этому.

– Не верю.

– Вероника, ты чудо, – заулыбалась Оливия. – Твои мужчины должны носить тебя на руках.

– Оливия, ты любишь Дерека?

– Не знаю.

– А он тебя?

– В нашем браке нет любви. Неужели ты не видишь?

– В том-то и дело, что я вижу. И вижу больше, чем вы с ним. Слепцы и упрямцы. Вам надо искать настоящего преступника, а не обвинять друг друга.

– Это уже не важно. Я через несколько недель покину его дом, и мы больше не увидимся. Но хватит все обо мне говорить. Лучше расскажи, как мой племянник? Как у вас с Робертом? Что нового?

– Все хорошо. Даже чудесно. Николас растет не по дням, а по часам. Весь в отца. Роберт в нем души не чает. Очень мечтает о дочке.

К наболевшей теме сестры они больше не возвращались. Поболтав еще немного, они распрощались. Уж больно насыщенным и утомительным выдался день.

Возвращаясь по коридору в свою комнату, Оливия опять ощутила на себе чей-то взгляд. За ней кто-то следит. Обернувшись, она, как всегда, никого не увидела. По коже прошелся легкий холодок. Тревога опять стала нарастать. Оливия ускорила шаг и поспешила в комнату.

Лишь оказавшись в комнате и закрыв за собой дверь, она смогла немного расслабиться и успокоиться.

Переодевшись и падая с ног от усталости, она моментально погрузилась в глубокий сон, так и не заметив, что в их комнате кто-то уже побывал до ее прихода.

Дерек вернулся в комнату ближе к полуночи.

Его внутри разрывали противоречивые чувства. Он метался между желанием обладать женой, наслаждаться ее улыбкой, звонким смехом, видеть блеск ее глаз, ощущать податливость восхитительного тела и одновременно забыть, вычеркнуть из своей жизни.

Но самым сложным становилось то, что Оливия не просто вызывала у него эти противоречивые чувства, он не мог о ней не думать. Она стала его зависимостью. Он не мог ее видеть, но и не видеть тоже не мог.

Ближайшие дни они будут спать в одной постели, а на людях изображать счастливую пару. Легкая усмешка коснулась его губ, не зная, радоваться этому или огорчаться.

Чеканя каждый шаг, Дерек вошел в комнату. В полумраке свечей он сразу увидел спящую Оливию. Ее волосы разметались по подушке, губы слегка приоткрыты в легкой усмешке, длинные ресницы бросают тени на щеки и точеный носик. В вырезе пеньюара он мог разглядеть полные груди, а через легкую полупрозрачную ткань – округлость сосков.

Желание вспыхнуло с новой силой. Отвернувшись от соблазнительного зрелища и с трудом сдерживая себя, Дерек быстро разделся и лег с другого края кровати, повернувшись к жене спиной.

Эта ночь обещает быть длинной. И он в этом не ошибся. Уснуть он смог лишь через несколько часов. Да и то сон был недолгим. Близость жены, а вернее, ее посягательство на его территорию и его самого разбудили Дерека.

Он проснулся от жара во всем теле. Оливия буквально прилипла к нему, забросив на него ногу и руку, а голову положив на его плечо. Но и он сам во сне прижимал к себе жену. Их дыхания были в унисон. Ее запах манил, успокаивал. В эти минуты она была самым прекрасным существом на свете. С трудом верилось, что она может быть вероломным, расчетливым и хладнокровным убийцей.

Будто прочитав его мысли, Оливия напряглась и пошевелилась. Дыхание ее замерло. Она проснулась.

Ее взгляду открылась мощная грудь мужа, слух наполнил стук его сердца, а нос приятно щекотал запах его мужского тела. Жар его тела не просто согревал ее тело, он разлился приятным умиротворяющим теплом в душе.

Не желая прерывать мгновения их близости, Оливия не шевелилась. Но желание посмотреть на спящего мужа взяло верх. Она медленно подняла взор выше к его лицу и тут же встретилась со взглядом его карих глаз.

В этот момент в их глазах выражалось то, что они боялись произнести вслух и признать самим себе.

– Я уже думал, ты никогда не проснешься, – с хрипотцой в голосе проговорил Дерек.

– Мог бы и разбудить, если я тебе мешаю. И не прижимать меня к себе так крепко.

– Это я тебя прижимаю?

– А кто еще?

– Это ты сама ко мне прилипла, как пиявка.

– Отодвинься от меня.

– Вообще-то это ты лежишь на моей половине, и мне некуда отодвигаться.

– Тогда не держи меня.

– Тебя никто не держит.

– Убери свои руки от меня.

– Если ты не заметила, то это ты на меня взгромоздилась и прижала к постели.

– Мы можем хоть иногда не ругаться?! И прекрати мне все время выказывать свое недовольство. Не нравится что-то – иди спать на пол.

– Что?

Оливия резко отодвинулась от Дерека. Глаза горели возмущением, она кипела от негодования и возбуждения. Только муж мог ее одновременно возбуждать и бесить.

Дерек опустил взгляд на ее полуобнаженную грудь с затвердевшими сосками и понял, что совершил ошибку. Его и так возбужденный член был готов лопнуть.

Перехватив его взгляд, Оливия резко потянула на себя простыню, прикрываясь, тем самым оголила Дерека. Теперь ее взору открылось то, что хотел бы скрыть лорд.

Он резко подскочил с кровати, поворачиваясь к ней спиной, и начал судорожно одеваться. Но Оливия успела все прекрасно увидеть.

Ее злость сменилась радостью.

Не проронив ни единого слова, Дерек покинул комнату.

Надо собираться к первому дню турнира.

Турнир доблести и чести открыт.

Король взошел на трон.

– Дорогие мои подданные. Настало время открыть очередной ежегодный турнир доблести, отваги, мужества и силы. Каждый из вас удостоен чести принимать участие в этом турнире. Но победитель будет один. Каждый из вас знает правила турнира, которые неизменны и непоколебимы. На поле боя вы соперники, но за его пределами и в стенах замка каждому запрещается оголять оружие и проливать кровь. Нарушившего мой приказ ждет смертная казнь.

И каждый знал, что слова короля – это закон!

– Да победит сильнейший!

Прозвучал звук торжественного горна.

Все рыцари на лошадях выстроились в шеренгу. В этом турнире не было ограничений по возрасту. Титулы здесь ничего не значили. Лишь смелость, ловкость, отвага, мастерство и удача принимались в счет.

Оливия много слышала от отца о таких турнирах. Сам отец неоднократно принимал в них участие. И даже несколько раз был победителем. Но последние десять лет был лишь зрителем. Сама Оливия присутствовала на турнире впервые.

Турнир состоит из нескольких испытаний и этапов.

Каждый воин должен показать свое умение в стрельбе из лука, метании копья, владении мечом и в поединке друг с другом.