Тамара Авецруб - Роковая ночь

Роберт обнял жену, успокаивая ее и пытаясь отвлечь от чрезмерной заботы.

– Я больше не хочу, чтобы ты участвовал в поединке, – уткнувшись носом в плечо мужа, проговорила Вероника. В ее глазах блестели слезы.

– Вот те на! А как же моя честь? Что скажет вся Англия? Что бесстрашный лорд Милбоун трус и слабак?

– А тебе обязательно продолжать участие?

– Я должен.

– Тогда обещай, что будешь внимателен и осторожен.

– Обещаю. А сейчас утирай свой влажный носик и пойдем лечить мои синяки, как ты это умеешь.

– А разве можно уже покинуть турнир? А Дерек? У него еще есть поединки? – не удержалась от вопроса Оливия.

– Он на сегодня уже всех отколотил и может гулять свободно. Заслужил отдых.

– Спасибо, Роберт. Вам хорошего лечения, – сказала Оливия и проводила взглядом влюбленную пару.

На сегодня, она решила, с нее уже хватит кровопролития и острых зрелищ. Не торопясь возвращаться в комнату, она пошла прогуляться по саду.

Королевский сад, пожалуй, – это единственное место, где Оливии было комфортно и где она могла побыть одна. Все были на турнире. От толпы незнакомых людей, косых взглядов, напущенной роскоши и фальши она уже стала уставать.

Побыть одной, среди зелени и вековых деревьев – это то, что ей сейчас было необходимо. На ощущение, что за ней опять наблюдают, она старалась не обращать внимания. Ей было о чем подумать, собраться с мыслями и понять, что делать дальше.

Однако прогулка по саду не принесла облегчения. Все оказалось гораздо сложнее и запутаннее. Она до сих пор не знает, кто так настойчиво пытается ее подставить. И у нее нет доказательств своей невиновности, лишь ее слово, которое для Дерека ничего не значит.

Даже время не на ее стороне. Через несколько дней она должна уехать к отцу и навсегда покинуть мужа.

И времени у нее действительно уже не было.

Вечером этого дня Оливия особенно тщательно готовилась к ужину. Она надела кремового цвета платье, сидящее на ее стройной фигуре идеально. Волосы не стала заплетать в косу, а лишь на затылке собрала гребнем и позволила свободно виться по спине и плечам. Слегка подвела глаза и губы, подчеркивая точеные черты лица и большие глаза.

Оливия была довольна своим отражением в зеркале. Оставалась одна маленькая деталь.

– Деби, подай мне брошь в виде ворона.

– Вы хотите надеть символ вашего мужа?

– Я хочу надеть подарок своего мужа.

– Миледи, но броши нет в шкатулке, – заявила служанка, еще раз пересматривая ее содержимое.

– Как нет? Я точно помню, что положила ее в шкатулку.

Оливия, подойдя к трюмо, пересмотрела содержимое шкатулки. Все украшения были на месте, кроме единственного подарка Дерека.

– Может, милорд ее взял?

– Возможно.

Но в это слабо верилось и было очень странным.

– Миледи, но даже и без броши вы выглядите восхитительно. Вы сегодня как-то по-особенному улыбаетесь и вся светитесь. Я начинаю узнавать свою прежнюю госпожу.

– Я что, так сильно изменилась в последнее время?

– Нет, миледи, вы всегда красивы. Но в последнее время у вас были грустные глаза и вы редко улыбались. Вы боитесь лорда?

– Деби, откуда такие мысли?

– Но ведь все знают, что он считает вас причастной к покушению на него. Он грозился вас убить?

– Глупышка. Мой муж не способен на жестокость. И убивать меня он не собирается. Прекрати придумывать всякие небылицы. А главное, держи язык за зубами.

– Конечно, миледи. Вы меня знаете.

– Мне уже пора. Совсем с тобой заболталась. Мужчины уже, наверное, заждались.

И Оливия покинула комнату. Но тревога не только к вечеру не ушла, а наоборот, еще больше усилилась.

В это время в тронном зале разворачивались события, поворот которых никто не предвидел.

– Дерек, дружище, ты сегодня был на высоте. Такого количества оваций еще никто из нас не получал, – сказал Роберт, хлопая друга по плечу.

– Что? – переспросил Дерек, смотря все время по сторонам.

– Да, что с тобой? Я уже битый час распинаюсь перед тобой, а ты даже не слышишь меня. Кого ты постоянно ищешь?

– Никого я не ищу. Ты Оливию не видел? – тут же спросил он.

– Нет.

– Она покинула турнир еще днем, и я ее больше не видел.

– Наверное, с Вероникой где-то болтают.

– С Вероникой ее нет. Она тоже ее не видела с обеда.

– Ты стал таким собственником.

– Это и не удивительно, – неожиданно послышался голос у них за спиной.

Оба лорда обернулись и встретились с довольной улыбкой Грэма.

– Что ты хочешь этим сказать? – недовольно спросил Дерек.

С каждой минутой этот наглец его бесил все сильнее и сильнее.

– Я бы на твоем месте повнимательней присматривал за женой.

– Но ты не на моем месте, – закипая от такой наглости, проговорил Дерек.

– Как сказать, – с ухмылкой сказал Грэм.

– Поясни.

– А что тут пояснять? И так все понятно. Оливия всегда ко мне была неравнодушна. Но я и предположить не мог, что она такая страстная и пылкая. Огонь, одним словом. И довольно опытная. Видно, с ней уже хорошо попрактиковались и обучили разным штучкам.

– Что? – зарычал Дерек.

Слова наглеца достигли своей цели. Острая боль ревности парализовала душу и сердце, затмила разум.

Дерек ринулся к парню, пытаясь нанести удар и размазать довольную ухмылку на его лице. Но Роберт стал между мужчинами.

– Дерек, он тебя провоцирует. Это все ложь. Оливия бы никогда не пошла на такое, – стал на ее защиту Роберт.

– Фергисон, ты забыл, ведь это я первая любовь Оливии. И, как оказалось, единственная.

– Лжешь, – выкрикнул Дерек.

– Парень, ты рискуешь лишиться своего языка за такие слова, – сказал Роберт, еле удерживая Дерека.

– Чтоб доказать вам свои слова, обратите внимание на этот подарок от самой леди Фергисон.

И Грэм отодвинул край своей туники, показывая приколотую к сорочке брошь в виде ворона.

– Знакомая вещичка?

– Грэм, откуда у тебя моя брошь? – раздался вопрос Оливии, подошедшей к мужчинам.

Но ее никто не слышал. Все разворачивалось, как во сне.

Дерек выхватил меч из ножен и направил его к груди Грэма со словами:

– Подонок!

– Дерек, нет!

Но крика Оливии опять никто не слышал. Он смешался с криками охраны короля, который именно в этот момент вошел в зал со своей свитой.

– Ваше Величество, осторожно!

– Нарушен приказ короля!

– Оголен меч в стенах дворца!

Стража окружила Дерека в боевой готовности.

– Нет! – крикнула Оливия, пытаясь защитить мужа.

Но взгляд мужа остановил все ее попытки. Так он на нее смотрел впервые.

– Дерек, это неправда! Он лжет! – кричала Оливия.

Но стража уже уводила Дерека как преступника и предателя короны. Он не сопротивлялся.

Для него жизнь в этот момент прекратилась.

Опять ложь.

Опять его предали.

Опять предпочли другого.

Опять измена.

Все повторяется.

Покидая зал, на самом деле он хотел покинуть весь этот свет. Никого и никогда больше не видеть.

Боль предательства испепелила толком не успевшую зажить душу.

– Дерек, – кричала ему в след Оливия, – не верь ему!

Но он ее не слышал. Она для него умерла.

Шум голосов, ахов и вздохов наполнил зал.

– Смертная казнь! Смертная казнь! – слышалось кругом. – Нарушен приказ короля! Смертная казнь!

– Как, смертная казнь? – пришла в себя Оливия. – Роберт, этого не может быть! Как, смертная казнь!?

– Дерек оголил меч, да еще в присутствии короля и в стенах дворца. Он нарушил приказ короля.

Оливия обернулась к Грэму. Посмотрела в лживое его лицо. Он часто моргал и сам с трудом верил в сложность всей это ситуации.

Оливия не спеша подошла к нему и со всего размаху въехала ему кулаком в лицо. Хруст ломающихся костей носа, брызг крови и падение здорового мужика на пол повергли всех в еще больший шок, чем поступок самого лорда Фергисона.

– Какой же ты подонок!

И, больше не проронив ни единого слова, она покинула толпу зевак.

Роберт молчаливым взглядом проводил невестку. В этот момент он убедился, что его друг попал в сети чужих интриг.

Он подошел к сидящему Грэму, вытирающему окровавленное лицо, и сорвал с его груди брошь.

– Это не твое!

Дальше события для Оливии развивались, как в страшном сне и полумраке.

Вереница лиц, голосов, сочувствующих и упрекающих взглядов сопровождала ее повсюду. Но мнение людей для нее не имело никакого смысла.

Король не шутил, когда оглашал правила турнира. Не желал поступаться своим словом. Словом монаха. И все понимали это.

Казнь была назначена на послезавтра.

– У меня есть одни сутки, чтоб исправить эту ситуацию и спасти мужа, – как можно спокойнее проговорила Оливия, стараясь взять себя в руки и успокоиться.

Находясь с сестрой в ее комнате, они ждали возвращения Роберта и отца с аудиенции с королем.

– Как ты собираешься ему помочь? – спросила сестра.

– Я лично пойду к королю и, если надо, буду его умолять о пощаде. Ведь Дерек столько сделал для короля и короны.

– Подожди, давай сначала дождемся возвращения Роберта и отца.

– Но их нет уже несколько часов. Что могло их так задержать?

Тут открылась дверь, и в комнату вошли мужчины.

Девушки замерли.

Роберт и отец молча покачали головой. У них не хватило смелости озвучить категоричный отказ короля о помиловании.

– О, нет! Этого не может быть. Этого просто не может быть. Я не могу его потерять. А Дерек? Он просил короля о пощаде, объяснил ситуацию? Может, извинения Дерека умилостивят Генриха?

– Он наотрез отказался просить Генриха о помиловании. Слишком горд и упрям, – сказал Роберт.

– Дочка, а то, что сказал Грэм, это…

– Отец! Ты в своем уме!? Как ты можешь верить такому и еще у меня спрашивать? И я без понятия, откуда у него моя брошь.