Он резко развернул ее к себе лицом прямо в кресле и поцеловал глубоко, жадно, вложив в этот поцелуй всю накопившуюся страсть, и почувствовал, как она выгнулась ему навстречу, застонала, жадно отвечая на его поцелуй, и когда он прервал его, чтобы вздохнуть и заглянуть ей в глаза, она сама притянула его голову и припала к его губам, уже не скрывая свою страсть, не желая останавливать это безумие.

— Поехали ко мне, — каким-то умоляющим голосом произнес он, пытаясь не отрываться от ее губ.

— Да… — выдохнула она, не совсем понимая, на что она ответила, сосредоточившись на ощущении жара его рук, поглаживающих ее бедра.

Он был таким горячим, таким сводящим с ума…

— М-м-м, я… — задыхаясь, выдохнула она. — Мне надо собрать вещи и…

В этот момент его губы снова поймали ее в ловушку, и все мысли о чем-либо вообще в этом мире вылетели из ее головы.

— Катя, если ты будешь продолжать, мы никуда не поедем, — предупредил он с ехидной улыбкой.

Она приоткрыла затуманенные страстью глаза, непонимающе уставившись на него.

— О боже, — застонал он, рывком поднимая ее из кресла и тесно прижимая к своему разгоряченному телу. Затем, взяв ее за руку, быстро потащил к выходу.

Пробегая мимо комнаты переговоров, она потянулась, чтобы забрать свои вещи и услышала, как он процедил сквозь стиснутые зубы, как будто от боли:

— Завтра заберем, — словно прочитал ее мысли.

Он выпустил ее руку только, когда нужно было достать карточку, позволяющую выйти из бизнес-центра. И не взял ее обратно в свою, а вообще старался не дотрагиваться и не смотреть на нее, пока они быстрым шагом шли к его машине, потому что силы его были на исходе, он чувствовал, что разорвет любого, кто сейчас захочет встать на его пути к цели.

Она чувствовала его напряжение, передававшееся ей. Оба молчали всю дорогу до его дома, благо она не заняла много времени, в силу отсутствия пробок и скорости, с которой он гнал машину. Все это время все силы обоих уходили только на то, чтобы сдержаться. Еще чуть-чуть! Вот уже подъезд! Они влетели в лифт, прислонившись к противоположным стенкам, уставившись друг на друга, часто дыша, отсчитывая секунды до остановки лифта на нужном этаже, пожирая друг друга глазами, и не смея прикоснуться. Наконец, лифт остановился, и в ее глазах промелькнул испуг, это последняя остановка перед неизбежным. Ну и пусть! Она смело шагнула из лифта, и направилась к знакомой двери. Он подошел сзади, как хищник, прижал ее всем телом к гладкой поверхности двери. Зажатая между прохладой двери и его горячим телом, она почувствовала его горячие губы на своей шее. Ей не сбежать от него!

* * *

Она лежала, уткнувшись в его подмышку, наслаждаясь истомой, пропитывающей все тело.

— Катька, — тихо позвал он, нежно взъерошив ее волосы на затылке.

— Мммм? — промурлыкала она, как насытившаяся кошечка, и повернула к нему улыбающееся лицо.

— Катька, переезжай ко мне, а? — спросил он так просто, как будто предлагал чашечку кофе.

— Туманов, ну ты что, совсем с ума сошел? — буркнула она с улыбкой, снова зарываясь лицом в его подмышку, потом, подумав, чмокнула его бицепс и погладила левой рукой его грудь. — Ты что хочешь, чтобы завтра большими буквами по всему интернету было написано, что Архангельская легла под Туманова, чтобы выиграть тендер и заполучить выгодный контракт?

— А тебе не все равно? Твою-то безупречную репутацию, я думаю, ничем не подмочить, — ухмыльнулся он.

— О! Опять разведка донесла? — скорчив рожицу, потерлась она о его бок носом. — Зато я твою репутацию этим подниму, а мне это зачем?! — пожала она плечиками.

Он вытащил ее откуда-то из подмышки и положил на себя, и, заставив посмотреть ему в лицо, строго спросил:

— Ну и что ты предлагаешь? Прятаться по углам как школьникам?

Она провела пальчиком по складке между его нахмуренных бровей, разглаживая ее и наслаждаясь ощущением своей власти над ним, наблюдая, как его лицо расслабляется от ее такой простой ласки:

— Ну, Тумааанов, — протянула она. — Не будь занудой! Давай подождем до подписания контракта, потом вернемся к этой теме, угу? — она провела указательным пальцем по его щеке от виска до губ, обвела губы, изучая его лицо и его реакцию на свои прикосновения.

— Ох и тяжко с тобой, Катька! — глубоко вздохнув, прорычал он, рывком переворачивая и подминая ее под себя.

Она взвизгнула и рассмеялась, а он поймал ее смех губами и уже не отпустил, разжигая пламя пожара в ее теле, давая почувствовать его твердость ее мягкой влажностью, такой нежной и такой зовущей.

Она сжала ноги на его талии, пытаясь не подпустить его ко входу. Он приподнял бровь, взглянул ей в глаза, как бы задавая вопрос: «Что, милая решила поиграть?» и увидев на ее лице победную игривую улыбку: «Ну попробуй меня взять» — «Ты что действительно думаешь, что сможешь меня остановить?» — «Ха, я уверена в силе моих натренированных ног!» — «Ну, тогда держись!» Он медленно наклонился к ее соску и, приоткрыв губы в порыве взять его в рот, замер в миллиметре от него. Улыбка слетела с ее лица, как только она почувствовала его дыхание на своем соске. Горячая волна ударила в низ живота и растеклась по всему телу. Она выгнулась наверх, подставляя сосок под его рот, но он тут же отодвинулся, сохраняя все то же расстояние между губами и тем местом, где они уже должны были быть.

Она разочаровано снова опустилась и увидела, как он снова приближает губы к ее соску. Кровь бросилась ей в лицо, сосок затвердел так, что начал причинять боль. Нетерпение начало превращаться в раздражение, именно в этот момент он быстро лизнул самый пик соска. От этого быстрого движения по всему ее телу пробежали электрические разряды, а напряжение внизу усилилось в несколько раз. Мышцы ног расслабились сами собой, открывая путь к цели, к которой он стремился еще минуту назад, но теперь как будто не спешил вовсе. Он снова лизнул сосок, а потом втянул его в рот, накрывая вторую грудь рукой, и поймав сосок пальцами, чуть сжал его. Она резко выгнулась ему навстречу, наслаждение было таким острым, что оставаться неподвижной не было сил.

Обхватив руками его за шею, она, приглашающее шевельнув бедрами, попыталась потереться о него. Но… не тут-то было! Он немного отстранился, не давая ей почувствовать его возбуждение. Она в изумлении открыла глаза и вопросительно посмотрела на него, и только увидев его самодовольную ухмылку, поняла — он ее дразнит, это месть за то, что не пустила его сразу. Ну, теперь-то он над ней поизмывается! И она с нетерпением ждала этой сладкой пытки. Он не разочаровал ее, поигрывая языком с ее многострадальным соском. Она снова выгнулась, пытаясь приблизиться на сколько возможно к его твердости, которая безумно ее манила.

Он лег всем весом на одно ее бедро с внутренней стороны и положил вторую ногу на второе ее бедро, обездвижив ее таким образом, чтобы не мешала его дальнейшему плану. А дальнейший план был прост — свести ее с ума от желания. Его губы то целовали ее рот, то посасывали сосок, а правая рука пустилась в увлекательное путешествие от груди вниз воль живота. Погладив кожу на талии, страстно сжал бедро всей ладонью. Она снова попыталась выгнуться, но не смогла, пришпиленная к постели его тяжестью. Он в это время смотрел в ее лицо, следя за выражением и пил губами ее прерывистое частое от возбуждения дыхание.

Выписывая замысловатые узоры, пальцы его руки двинулись ниже, к самому центру всех ее чувств. Она замерла в ожидании момента, когда пальцы сначала дотронуться, а потом погрузятся в ее влагу. Но он и здесь не оправдал ее ожиданий. Поиграв указательным пальцем с аккуратным ромбиком волос, ниже которых начинались нежные припухлые губки, заменив палец на нечто большее в размерах, твердое и упругой, скользнул этой твердостью вдоль влажных складок. Ее дыхание пресеклось, и она замерла в ожидании продолжения. Нежно раскрывая складки, он походя задел самый чувствительный бугорок, от чего она дернулась всем телом, и ткнулся упругой твердостью во влажный горячий вход. Она подалась всем телом, желая встретить его вторжение, но он снова отодвинулся, дразня, не давая ей того, чего ей так хотелось. Она посмотрела ему в глаза затуманенным взглядом:

— Дай, — прошептала она.

Как будто подчиняясь ее приказу, он провел влажной головкой внутри ее складок медленно вверх, еще раз задев бугорок ее страсти, и пустился в обратный путь, задержавшись на бугорке, обведя его вокруг, и скользнул вниз, почти войдя головкой в ее вход. Она тонула в океане острых ощущений, увеличивающих напряжение внутри все больше и больше. Ее руки вцепились в его плечи, почти царапая кожу, бедра двигались как будто сами собой, даже если бы она захотела, она не смогла бы их остановить сейчас. Все ее тело стремилось к слиянию, которое он ей не давал.

— Дай, — простонала она, извиваясь под ним, покусывая свои губы и ловя его губы, сплетая язык с его языком, посасывая, притягивая ближе, пытаясь хоть этим немного притушить бушующий пожар. Но этим только распалялась еще больше.

Он снова скользнул внутри складок вверх и вниз ко входу, почти войдя головкой внутрь, почти но… не войдя, замерев у входа как солдат в ожидании приказа. Она зарычала, как дикая кошка:

— Дай, — прорычала она, кусая его за плечо, хватая руками его бедра, пытаясь заставить его войти в нее.

— Что ты хочешь? Вот это? — и он вошел внутрь на миллиметр.

— Да, — выдохнула она, надеясь на продолжение, но он снова остановился. — Я убью тебя, Туманов, — прохрипела она, пытаясь насадить себя на его тугой член.

— Что ты хочешь? — повторил он, выйдя из нее. — Ты этого хочешь?

Произнеся это, он резко вошел в нее на всю глубину и замер. Ей показалось, что сейчас она взорвется, умрет, растворится. Он медленно вышел из нее и снова резко вошел до самого конца, уже чувствуя начинающиеся судороги ее тела. Снова вышел и сильным ударом вошел в третий раз, заполнив всю влажную горячую глубину. Она разлетелась на мелкие разноцветные осколки, превратившиеся в мириады звезд, сквозь которые летела, сливаясь с ними, и не замечая, как бьется в судорогах оргазма ее тело, как из горла рвутся рыдания, как катятся слезы.