Ольга Лавин - Роковой обман (СИ)

-  Только не говори, что целый год мечтала взять в рот мой член, Рита.

- Мечтала, Стас. Еще как мечтала, - признается и уже сдавливает пальцами основание.

Может, мне действительно расслабиться с ней? Почему бы и нет? Соня меня к себе не подпускает, а она готова раздвигать ноги и делать это быстрее, чем я об этом подумаю.

Хватаю Риту за волосы, заставляя поднять свои глаза на меня, а не пялиться на мой возбужденный член.

- Возьмешь в рот, я трахну тебя, и мы разойдемся, поняла? - она кивнула головой, и принялась за свое дело. Предатель? Нет! Она все равно думает только о Егоре!

Не знаю, что со мной произошло, но я слетел с катушек. Брал Риту так жестко, как будто секса не было в течение нескольких лет. Я наказывал ее, себя, всех! Всех, кроме Сони.

- Повторим как-нибудь? - интересуется Рита, когда выходит из душа. Я уже оделся. Блин! Рубашка успела пропитаться ее запахом.

- Позвони Соне, поговори с ней, - не отвечаю на ее вопрос.

-  О том, что было десять минут назад, ей тоже рассказать? - интересуется, ухмыляясь.

- Не желательно, Рита.

-  Боишься, что снова пошлет тебя?

-  Боюсь, что вырву тебе язык, если ты скажешь лишнее слово, усекла?

-  Какой ты резкий и грубый. Люблю таких. Не волнуйся, Стасик. Ничего я ей не скажу о нас.

-  О нас? Рита, нет никаких нас. Да и не было никогда. Секс - это физиология.

-  Можешь в следующий раз называть меня ее именем, если захочешь.

- Не будет следующего раза, Рита. Это последний.

-  Ты каждый раз так говорил восемь лет назад. Говорил, но все равно приходил. Почему? Мечтал о Соне, но трахал меня. Удобно ведь?

-  Мне пора.

- Не уходи, останься. Покажи Соне, наконец-то, свое равнодушие, Стас. Может, тогда она и подумает, что не центр вселенной. Заставь ее ревновать.

- Остаться с тобой? Ревновать к тебе? Да что же ты за подруга-то такая?

- А ты? Ты думал о ней и трахал меня. Но еще умудрялся насиловать других. Настю, например, не забыл?

-  Она сама пошла со мной.

-  Сама? Ты избил ее тогда!

За ошибки брата должен нести ответственность я? Почему?

-  А девочка влюблена в тебя была.

- Что?

-  Сонина одногруппница влюблена была в тебя. Разве ты не догадывался?

- Ты... Настя... Только не Соня! Только не Соня!

НАСТОЯЩЕЕ

Соня

Стас уехал вчера, но так и не вернулся домой. Ни вечером, ни сегодня утром.  И почему меня это вообще должно волновать? Он с другой? Он ночевал у нее? Как назло, крутятся вопросы в голове, на которые я желаю знать ответы. Татьяна с утра с Сашенькой поехала в спортивный клуб на плавание. На редкость, сегодня даже ничего плохого мне не сказала, в отличие от Сашеньки:

- Ты скоро уйдешь отсюда! Я постараюсь, - крикнула, когда забежала на кухню, а затем пулей вылетела обратно. 

Я взяла поваренную книгу и начала пролистывать рецепты полезных блюд для детей. Я знала, что кроме манных каш, есть еще много вкусного, поэтому, принялась изучать. В рационе семилетнего ребенка обязательно должны быть белки, жиры, углеводы, витамины, минералы. Как я и говорила - злаковые и крупы, рыба, мясо, кисломолочные продукты, - все это обязательно употреблять ребенку. 

«Я приготовлю ей блинчики.  И будет отличный полдник», - подумала, но неожиданно зазвонил мой телефон. Кто это мог быть? Кроме Стаса, никто не знал моего номера. Никто. Но я ради интереса, подняла трубку и услышала знакомый голос своей бывшей лучшей подруги. 

- Соня, сколько лет, сколько зим!  

Не могла поверить, что она мне звонит. За все восемь лет она ни разу не позвонила, не пришла на встречу, когда я еще находилась под следствием. Она просто вычеркнула меня из своей жизни. 

- Неожиданно, Рита, и неприятно, если быть честной.

- Ты сама должна понимать, что я не могла иначе. 

- Ты просто отказалась от дружбы со мной, потому что так захотела твоя мать. Хоть раз скажи правду, для чего увиливать сейчас? 

- Где ты сейчас? Я знаю, что тебе негде жить. У меня есть деньги, и я могла бы помочь тебе.

- Спасибо, подруга. Но мне есть, где жить. Поверь, это не самый лучший вариант, но я смирилась.

- И где ты живешь? Неужели у Комарова? Неужели он все-таки добился своего, и ты дала ему себя трахнуть? Хотя так долго строила из себя овечку. Чего ты добивалась? 

- Рита, извини, но я не имею никакого желания продолжать этот разговор. Ты забываешься.

- Я не забываюсь, Соня. Иначе бы он не пустил тебя в свой дом. Денег у тебя нет, а его маниакальная одержимость тобой еще в те годы - не думаю, что исчезла сейчас. Поэтому у меня появилось только такое объяснение твоему нахождению в его доме. Ну как, он трахается лучше Егора или хуже? Успела сравнить? 

- Ты отвратительна, Рита. Прощай, и не звони мне никогда.

- Сильно мне надо тебе звонить, подруга. Просто запомни, он, как использует тебя, так и вышвырнет на улицу. Удовлетворит столь долгое воздержание по девушке, которая никогда не дала бы брату–близнецу своего покойного мужа по доброй воле. А сейчас ты просто обязана делать все по его правилам. 

- Рита, а не пойти бы тебе?

- Соня, ты в колонии научилась давать отпор? Да? Удивительно просто, как отсидка меняет людей.

- Да пошла ты, - я бросила трубку, потому что больше не хотела выслушивать ни ее оскорбления, ни ее упреки, но еще больше не хотела, чтобы она злорадствовала. У нее все хорошо в жизни, я уверена – и семья, и муж, и ребенок, и все это в шикарном доме, о котором она так сильно мечтала. А я не мечтала ни о чем таком, я обязана жить со Стасом, обязана только по одной причине – здесь моя дочь. Если он сказал, что не тронет меня, значит, не тронет. Ну, а если все же не сдержит свое слово, придется мне запихнуть свою гордость куда–подальше и сделать все, что он захочет.

Стас

Вернулся домой ближе к обеду.  Нет, я ушел вчера от Риты, не у нее ночевал. Просто снял номер в отеле и остался там на ночь. Один. Без вызова шлюх. Не хотел. Чувствовал себя отвратительно по отношению к Соне, виноватым, что вчера сорвался и трахнул Риту. Хотя, у нас же с Соней ничего нет, почему же я так переживаю, что она узнает правду, если я ей просто не нужен?

- Добрый день,- поздоровался с Соней, когда зашел на кухню, где она уже собиралась готовить. Выглядела она уставшей и не выспавшейся. Если бы не знал ее отношения ко мне, подумал, что всю ночь ждала, когда я вернусь. Но это не про Соню. Она даже не стала оборачиваться на меня. Продолжала взбивать в миске венчиком яичные желтки. Увидел, когда подошел ближе.

- Я пожелал тебе доброго дня, - сделал замечание.

- Ты не пожелал спокойной ночи своей – моей дочери, - сказала с упреком.

- Заметила мое отсутствие все же? Неужели переживала?

- Мне наплевать на тебя, Стас. Твоя личная жизнь никоим образом не должна отражаться на ребенке. Как ты не понимаешь этого? 

- Ты же не хочешь стать частью моей личной жизни, противишься, упираешься. 

- Не хочу, ты прав. Единственное, чего я желаю, так это, чтобы Сашенька была счастлива. 

- У моей дочери есть все и даже намного больше, чем у ее ровесников.

- Только – вот незадача – отец-то не родной, и ко всему еще, бля*ун редкостный. Да ты весь пропитан запахом женщины, с которой был этой ночью. 

- Ревнуешь, Сонюшка? – интересуюсь, когда обхожу ее, становлюсь за спину и кладу руку, останавливая  нервное взбивание венчиком. Какая она все-таки смешная, когда злится.

- Я не Сонюшка, и нет, я Вас, Станислав Леонидович, не ревную. 

- О, ролевые игры? – интересуюсь, после такого обращения на «Вы».

- Уважение, я все-таки прислуга, а Вы хозяин. Разве не так?

- Так, все правильно, Соня. 

- Уберите руку, - просит она, но я не отпускаю, вместо этого прикасаюсь слегка к мочке губами и шепчу на ушко:

- Я был с другой женщиной. Сама понимаешь, Сашеньке нужна мама, занимаюсь активным поиском, - она резко выпускает из рук венчик, теперь только ее рука в моей. Не вижу ее лица, но чувствую, что ей больно и неприятно слышать такое. 

- Отпусти меня! – просит, но я сильнее прижимаюсь к ней сзади. Вжимаюсь в нее.

- Я чувствую твое затрудненное дыхание, Соня, - проговариваю, слегка задевая мочку зубами. Моя рука на ее бедре, через ткань спортивных штанов, она ощущается не так, как хотелось - кожа к коже. А эрекция безошибочно дает понять, как эта женщина действует на меня, действовала и будет действовать.

С бедра я плавно начинаю скользить рукой вверх под ее свободную футболку, касаясь холодными пальцами кожи на животе.

- Не смей! – противится она, но я же вижу, что ее заводит это.

- Не сметь чего, Соня? Этого? – интересуюсь, когда рука плавно, но уверенно скользит вверх под чашечку лифа и больно сжимает сосок. 

- Или этого? – освобождаю ее руку и уверенно пробираюсь под резинку штанов и трусиков, вниз. - Ну же? Ты не ответила? 

Тяжело дышит, но молчит. И это молчание убивает похлеще слов. Чего же ты хочешь, Соня? Чтобы я опрокинул тебя на стол и трахнул? Или же продолжил прелюдию, доведя тебя таким образом до оргазма? 

Пальцы находят ее складки и начинают нежно поглаживать. Влажная. 

- Не надо, - на выдохе просит она. 

- Не надо доводить тебя или не надо быть таким медленным? Ответь? 

- Ничего не надо, не хочу!

- Если бы не хотела, так бы не извивалась, Сонь. Может, перестанешь врать и признаешься, что хочешь меня? Ты так призывно раздвигала свои ноги тогда в клубе передо мной. 

- Это было разовым предложением, но ты им не воспользовался. Твое время истекло, - нагло заявляет, но я даже не думаю отступать.