Я развернулась, в поисках своего места, но быстро огляделась на всякий случай. Я прекрасно знала, что искать. Он был там, позади толпы. Его солнечные очки маскировали выражение его лица. Я не могла отговорить его от появления здесь. Я села рядом со своей свекровью, позволяя ей сдавливать свою кожу.

Машина привезла нас домой, после церемонии на краю могилы. Водитель довел нас до двери раньше того, как скорбящие придут к нам.

Я не могла сбежать от цветов. Их запах вторгался в мои ноздри, и проникал во все трещины дома. Цветы симпатии. Цветы твой-муж-мертв. Цветы твоего-мужа-убили. Я захлопнула дверь спальной позади себя.

- Одри, давай же. Впусти меня. Это Эйвери.

Я приоткрыла дверь достаточно для того, чтобы моя сестра увидела мое лицо.

- Что?

- Я могу спрятаться с тобой здесь. Никто не станет нас винить, - она протиснулась через щель. - У матери Спенсера достаточно друзей там.

- Мммхмм, - я села на край кровати.

- Там тонны еды. Хочешь, я принесу тебе тарелку?

- Не голодна.

- Ты должна поесть, - предупредила она.

- Зачем? Нет смысла, - наша свадебная фотография издевалась надо мной с комода. Чистое, белоснежное свадебное платье было тошнотворным.

Эйвери окружила меня руками. Казалось, что она была старшей сестрой, а не моей двадцати-четырех-летней сестрой. Ее светлые волосы были собраны в тугой пучок.

- Не говори так. Это не произойдет сегодня, но ты снова захочешь есть. Тебе нужно поддерживать свои силы. Я принесу крекеров.

Я кивнула.

- Ладно. Пока это ты, а не мама. Я не перенесу того, как она смотрит на меня. Не позволяй ей заходить сюда.

- Не буду. Я скажу всем, что ты отдыхаешь. Не беспокойся о них. Я вернусь с крекерами и водой.

- С вином, - поправила я.

Она остановилась у двери.

- С вином. Принесу его, - она закрыла дверь за собой.

Я упала на кровать, подушки разлетелись вокруг меня.

Разруха была ощутима. Холодная и пористая, нависающая надо мной, заставляя меня дрожать, меркнуть от света. Горячий душ не мог задушить ее. Ночи сна на-таблетках не отражали ее. Посетители и цветы только маскировали ее. Она всегда здесь, скрывалась в каждом снимке, на котором я видела Спенсера. Она обосновалась в нашей спальне. Моя жизнь разрушена.

Я услышала, как открылась дверь.

- Быстро ты, - я села, когда увидела его.

- Что ты здесь делаешь? Убирайся! - прошипела я.

Пэкстон стоял рядом с дверью.

- Мне нужно было убедиться, что ты в порядке.

- Мой муж мертв. Я не в порядке, - я сверкнула взглядом на него.

- Позволь мне нанять охрану для тебя. Позволь мне что-нибудь сделать.

- Убирайся, Пэкс, - мне было тошно от того, что я использовала его прозвище. Это напомнило мне, как мы были знакомы друг с другом.

- Ты можешь ненавидеть меня. Но, там ходит кто-то, кто убил Спенсера. Позволь мне нанять телохранителей. Установить систему безопасности. Что-нибудь.

- Моя сестра возвращается. Убирайся. Я не хочу, чтобы кто-нибудь увидел тебя рядом со мной, - я сжала челюсть, скрипя зубами.

- Мы поговорим. Просто немного отдохни. Я вернусь завтра, - он закрыл за собой дверь.

Я бросила подушкой в нее и закричала. Я не могла видеть его и не вспоминать .

Прошло всего несколько дней. Ночи, когда я заползала в кровать, запивая таблетки водой, которые обещали, что помогут мне заснуть. Поначалу сны убаюкивали меня. Я видела Спенсера. Мы говорили о нашем летнем отпуске в горах. Он извинялся, что был слишком занят в поездке в Колумбию, чтобы отвезти меня в этом году. А я дразнила его, говоря, что он может устроить для меня круиз или путешествие в Венецию. Пока я спала, сны сменялись от сцены к сцене без предупреждения.

Я хватала чемодан и начинала сборы, смеясь и планируя наряды, но когда я поворачивалась, Спенс лежал на кровати. Его лицо забрызгано кровью. Она стекала лужей под него и впитывалась в простыни. Он лежал там, обмякший, его глаза безжизненны, а кожа холодная. Машина вписалась в одну из стен нашей спальни. Осколки ветрового стекла врезались в мои ноги. Каждый шаг выстреливал болью в моем теле, когда стекло глубоко зарывалось в мою кожу. Она передвигалась по моему телу, когда каждый кусочек оживал в моих венах.

Я начинала кричать, звать его по имени, умолять о помощи, и потом я нагибалась, отчаянно выдирая стекло из своих ног, и видела Пэкса надо мной, направляющегося в меня, раскачивая мои бедра на себе. Машина и Спенсер исчезали. Я была в своей кровати с Пэксом. Он говорил мне продолжать кричать громче. Ему нравилось, когда громко. Он говорил, что чем громче я была, тем тверже он становился. Я покрывалась потом и выкрикивала его имя, пока, в конечном счете, не просыпалась, моя футболка насквозь промокала, а сердце бешено колотилось.

Сны приходили, когда бы я ни дремала на диване, или когда уходила спать в кровать. Я не могла остановить их. Появление Пэкса в моей комнате, только еще больше напоминало мне, что я сделала со Спенсером. Он напомнил мне, что я увижу их обоих в следующий раз, когда усну.

Я крепко прижала подушку к своей груди и ждала свою сестру. Я слышала, как говорили соседи в гостиной. Звук цокающего сервиза, когда люди ели похоронную еду, от этого я хотела блевануть.

Она зашла на цыпочках.

- Запри ее, - я указала на дверь.

- Не думаю, что кто-то соберется ворваться в нее. Они знают, что тебе необходимо немного пространства прямо сейчас.

- Запри ее.

- Ладно. Ладно, - она повернула замок. - Мама Спенсера спрашивала о тебе.

Я покачала головой.

- Я не смогу с ней справиться сейчас.

- Думаю, от этого ей становится лучше, когда она видит тебя, - предположила Эйвери. - У нее нет других детей, Одри.

- Я не ее ребенок, - я схватила вино и опрокинула в себя половину. Оно скользнуло по моему горлу, и я закрыла глаза. Хоть что-то может помочь мне забыть.

- Может, вы двое можете помочь друг другу. Это все, что я хочу сказать. Вы обе потеряли его.

- Никто не может мне помочь.

- Но есть так много людей, которые хотят. Мы с мамой здесь. Все твои друзья здесь. Учителя из твоей школы. Женщины из твоего книжного клуба. У тебя большой круг поддержки.

- Я просто хочу побыть одна, - я поставила пустой стакан рядом с кроватью.

- Ты уверена? Я могу оставаться здесь некоторое время, пока ты не заснешь.

- Все в порядке. Я сплю лучше, когда одна.

Она пошла к двери.

- Ты можешь написать мне, если что-то потребуется. Я буду держать телефон при себе, и никто даже не узнает. Хорошо?

Я кивнула.

Эйвери оставила тарелку с крекерами рядом с кроватью. Я не прикоснулась к ним, но поднялась, когда была готова к другому бокалу вина. Я была уверена, что не было не единого шанса, что Пэкстон все еще в моем доме. Толпа в основном рассеялась. Я прокралась на кухню, надеясь, что смогу наполнить свой бокал и пробраться обратно в свою комнату.

- Милая, ты вышла, - моя мать мыла посуду.

Я кивнула.

- Налить вина.

- Ты ела что-нибудь? Эйвери сказала, что принесла тебе тарелку.

- Да, - солгала я. Это, казалось, теперь у меня легко выходит.

Она разглядывала бокал вина в моей руке.

- Мы поговорили, и Эйвери собирается остаться с тобой на эту неделю. Я приеду на следующей, если захочешь. Мы просто будем меняться так долго, как тебе необходимо.

- Нет. Я в порядке, когда одна, - мне нужно было пострадать в тишине, в темном доме.

Эйвери зашла на кухню, в ее руках был полно грязных тарелок.

- Сумка здесь. Вещи в гостевой комнате. Я остаюсь.

Если бы я выбирала человека, то Эйвери была предпочтительней. Она давала бы мне пространство.

- Ладно, - я побрела обратно в свою спальню.

На следующее утро, я зашла в кухню и нашла свою сестру, сидящей за столом с газетой перед собой.

- Привет, - она кротко улыбнулась.

- Привет, - я зачерпнула остатки кофе и включила его вариться.

- Не уверена насчет этого, но ты должна прочитать эту статью, - она протянула газету мне. - Это о смерти Спенсера.

Я просмотрела статью. Там было краткое описание событий произошедших во вторник. Там был снимок Спенсера, тот, который предоставила прессе юридическая фирма. Он выглядел привлекательно в своем костюме, но жестоким. Я не таким его запомнила. Я сложила газету. Я не могла читать предположения.

Потом я увидела титульную страницу.

- О, нет.

- Что такое? - спросила Эйвери.

- Титульная страница. Она о Пэкстоне.

- О парне, который баллотируется в сенат штата? Он живет здесь, да? Я встретила его вчера.

- Да, это он, - я уставилась на историю. Я искала. Я переворачивала страницу. Где грандиозное разоблачение? Инкриминирующая часть лыжного уикенда и прикрытого аборта?

- Я прочла кое-что из этого. Звучит, как будто он хороший парень. Он, действительно, хочет все изменить.

- Эм…ага, - они сделали это. Позаботились об этом, прямо, как и говорил Пэкстон. Его люди. Они скрыли это от газеты. От этого мне стало больно, - вспоминать о той ночи, когда он раскрывал свои секреты передо мной. Как я сидела и слушала, беспокоясь и переживая за него.

- Что там? - Эйвери подтолкнула тарелку с тостами ко мне.

- Ничего. Ничего.

Я не могла втягивать в это свою сестру. Должно быть, пройдет время, когда она выслушает мою историю о Пэкстоне. Я смогла бы объяснить, как начинались наши отношения, подпитывая ее романтическими кусочками, подводя ее к поддержке меня. Но, это было до смерти Спенсера. Никто не сможет понять. Они будут смотреть на меня, как будто я шлюха. Жадная, развратная жена, которая не может держать свои руки при себе. Я трахалась с другим мужчиной. Я - монстр.

Зазвонил дверной звонок.

- Я открою, - предложила Эйвери. - Вероятно, это еще цветы. Хотела бы я, чтобы люди придумали что-то еще, что отправлять.