- Ну, можно сказать, составила, - отозвалась Санька. – Мы с вами позже обсудим. Но вы не переживайте, до конца недели оно будет в суде… просто тут обстоятельства некоторые появились…

Секундная пауза была почти не заметна.

- Какие обстоятельства? – уточнила Ника.

Санька набрала в грудь побольше воздуха и кинулась в бой:

- Ответчик настаивает на встрече в присутствии адвокатов. Он заявляет, что у него есть аргументы, которые вам следует обсудить до начала судебного разбирательства. Чтобы разойтись полюбовно.

Теперь пауза оказалась дольше.

- Это звучит несколько странно. Словно вопрос с подвохом…

- Да я сама удивилась… но ваш супр… в смысле Ярослав Сергеевич утверждает, что есть вариант, который вас устроит. Если честно… вы же понимаете, насколько это все может затянуться, если не прийти хоть к какому-то консенсусу.

- Я уверена, он что-то задумал!

- Разумеется, это же Закревский. Но согласитесь, лучше узнать от него лично, чем потом… нежданчик в суде? – Санька перевела дыхание и, стараясь говорить убедительнее, добавила, чуть понизив голос: - В офисе, днем, в присутствии адвокатов. В моем присутствии. Ну что он сделает, а?

- Хорошо, - согласилась Закревская. – Но если все, что он скажет, будет сводиться к сохранению нашего брака, я уйду.

- Это уж как захотите, Вероника, - чувствуя некое подобие облегчения, ответила Санька. – Держать вас там никто не будет. Надоест – уйдете. Завтра в котором часу вам удобно?

- В одиннадцать.

- Отлично. Я дам знать ответчику.

- Но было бы лучше, если бы он передумал встречаться, - буркнула Ника. – До свидания, Саша. И приготовьте, пожалуйста, заявление. Я бы хотела завтра же его подписать.

На том и закончила разговор.

После этого Санька засела за составление иска. Времени заняло немного, на самом деле. Больше болтать, чем делать. После распечатала и внимательно пересмотрела. В поле, отведенном для подписи истца, пока еще было пусто. До завтра. А потом ей придется его съесть. Закревский обещал.

С работы ушла пораньше. Во всей этой кутерьме могла хотя бы не думать о личном. Но, что ужасно, личное все равно всегда настигало – в конце концов, опять оставлять Медведя допоздна просто неприлично. Не видеться с Радкевичем – мучительно. Видеться – мучительно не менее.

К половине шестого вечера она въехала во двор своего дома и дома Саши. Вышла из машины, забрала с заднего сидения пакет с покупками. И направилась к подъезду, когда услышала громкий лай со стороны детской площадки. Обернулась. И увидела, как Медведь радостно удирает от мальчишки лет пяти в вязаной шапке. Рядом на скамейке спиной к ней сидит здоровенная мужская фигура, знакомая до боли. Впрочем, что-то такое, что можно охарактеризовать словом «боль» Санька и испытывала. Он часто гулял с Васькой. Очень часто. Почти привычно.

Несколько минут она растерянно наблюдала за происходившим во дворе. Потом устало выдохнула и пошла к ним, с каждым шагом чувствуя, как все сильнее колотится сердце. Дурацкая уверенность, что все несется псу под хвост со скоростью света.

- Привет, Сашк, - звонко сказала она, когда еще только подходила, и он ее не видел.

- Привет, Алекс, - обернулся Сашка и крикнул пацаненку: - Васька! Веди Медведя сюда, ему домой пора.

Ребенок особенного внимания не обратил, продолжая бегать по площадке. Санька заставила себя улыбнуться.

- А Инна где? – спросила она.

- На работе задержалась. Васька! – позвал снова.

- Когда у тебя отпуск заканчивается? – безо всякого перехода поинтересовалась Санька.

- Скоро… Васька ж, блин!

Он поднялся, поймал пробегавшего мимо мальчишку на руки и ухватил Медведя. Торжественно вручил поводок Саньке.

- Ел, спал, гулял.

Васька сердито засопел. Его тоже сегодня заставляли есть, спать и гулять. Впрочем, последнее ему как раз нравилось.

- Молодец, - пробормотала Санька. Потом посмотрела на Сашку и заплетающимся языком спросила: - И куда теперь поедешь?

- За три года ничего не изменилось. Я по-прежнему езжу по Европе.

- Я купила тебе подарок, - скривив рот, улыбнулась она и полезла в пакет, доставая коробку. Маленькую совсем. С прозрачной крышкой. Внутри был… - Компас! Ну… чтобы возвращался поскорее и не плутал там.

- Спасибо, Алекс, - сказал Сашка, разглядывая компас, потом помолчал. – Ну, мы пойдем…

- Да, и мы, - протарахтела она и, вцепившись в поводок, помчалась мимо Сашки в свой подъезд, всю дорогу думая только о том, чтобы не обернуться и не разрыдаться. Если бы только он знал, что вот уже три года как она ждет его из каждого чертова рейса! Почти всегда в ожидании – неизвестно чего. Потому что сама, сама, сама, сама все испортила!

5

Четвертый день при Медведе

По утрам спалось слаааааадко. Особенно на полный желудок после сытного ужина, пусть и без полюбившейся колбасы. Кстати о колбасе. Еще большой вопрос, почему его ужинать не повели к тому, с колбасой?.. Позавчера вот дали спокойно поужинать до прихода дуры в розовом пальто. А вчера – нет. Мелкий, конечно, тоже прикольный был, но это ж не ветчина и даже не докторская. Медведь зевнул и задумался. А как было бы хорошо, если бы не надо было никуда уходить вечерами, оставаясь только втроем.

Он бы смотрел телевизор или играл в свои стрелялки.

Она бы сидела, уткнувшись в свой лэптоп (что ей мешает делать привычное у него?)

Медведь… Медведю воображение рисовало изумительные сырокопченые и вареные натюрморты.

Ну чем плохо? Чем не романтика?

Но каждый вечер Санька уводила его от Сашки, разрывая единство их душ и сердец.

Разумеется, мысль о том, что сейчас его снова поведут к хозяину, немного утешала. Но не в полной мере, потому что хозяин-то будет. Хозяйка уйдет.

- Ну-ка вставай! – будто подтверждая его мысли, раздался в меру воинственный Санькин голос. Впрочем, какие мысли могут быть у собаки? Нет, Медведь иногда думал, хотя и не всегда о том, о чем надо.

Он послушно встал и дал надеть на себя поводок, не раскрывая глаза. Задняя лапа ныла. Хвост ломило. Не иначе к перемене погоды. А он слишком стар для перемен. Любых.

То, что погода менялась, было заметно. Вышли на лестничную площадку, повеяло холодом.

- С первым снегом, Медвежоночек, - продолжала болтать Санька, доведя зверя до лифта.

Снег в конце октября к подвигам не располагал. И как это так случается, что погода меняется за одну ночь? Еще накануне носился себе вокруг песочницы и не чувствовал никаких признаков скорых заморозков. Псу столько лет, на сколько он себя чувствует. Возле детеныша Медведь был молод.

На улице, и правда, шел снег. А еще под подъездом стояла эта… в розовом пальто. Скучала, что ли?

- Инна? – голос Саньки звучал удивленно. – Доброе утро!

- Привет, - отозвалась Инка и подняла повыше шарфик – видать, давно ждала. Посмотрев внимательно на Саньку в короткой куртке, но с меховым воротничком, и на ее ботинки на высокой подошве, медичка изменилась в лице и заговорила совсем иным тоном, чем говорила только пару дней назад, когда Медведь с ней познакомился. – Вот что, дорогуша, давай без этих всяких вежливостей и этикетов. Меня достало, что ты таскаешься к моему парню. В покое его оставь, поняла?

Санька резко побледнела и почему-то отступила на шаг.

- Мы дружим! – звучало, как оправдание.

- Я что? Слепая? Не вижу, какая у тебя дружба? Только учти, ничего тебе не обломится! Он со мной живет почти! Или тебе своих хахалей мало, решила чужого прихватить?

Санькины огромные в пол-лица глаза полезли на лоб. Если она и была растеряна, то вот сейчас начинала злиться. Сжала покрепче поводок в кулаке и рявкнула:

- А он все так же во сне бормочет? И спит, перекинув колено на другую сторону кровати?

Теперь была медичкина очередь бледнеть. Кажется, о том, что Санька – бывшая Сашки, она до этого не догадывалась.

- И псину свою хватит к нему таскать, - зашипела она. – От нее вони на весь дом!

- Да уж получше твоих духов! Задохнуться можно! – заорала Санька, дернула поводок и побежала к машине. Медичка же развернулась на каблуках и направилась к Сашкиному подъезду. Ей, в конце концов, еще завтрак мужику готовить. А то питается полуфабрикатами. И не забыть поныть ему по поводу ключей – почему, в конце концов, она вечно должна звонить в дверь?

Сашка глянул на часы. Без двадцати девять. Он хмуро поднялся с дивана и выглянул в окно – мерина не было. И Медведя в его квартире не было. Вместо этого на кухне негромко тарахтела посудой Инна.

Вздохнул. С каждым днем он все яснее сознавал, что устал от «дружбы», продолжавшейся третий год. Вернее, просто дружба, которую они разыгрывали друг перед другом, его не устраивала, и с ней пора завязывать. Санька имела полное право отказать ему, и он принял ее выбор. Когда-то он пытался дать ей понять, что это ничего не значит для сохранения нормальных отношений. Он хорошо помнил день, когда вернулся из рейса и однажды встретил Саньку во дворе. Сказать «Привет!» оказалось легко. Заниматься мерином, который упорно ломался все чаще и чаще, будто единственной его мечтой было развалиться на кусочки, тоже было не сложно. Даже наблюдать ее ухажеров оказалось сносно.

А в последнее время навалилось. У него были Инна, Васька и приближающийся отъезд. В то время, как хотел он Саньку. И Медведя, куда ж без него!

Инка вошла в комнату как раз, когда Сашка одевался. Разве что не мурлыкнула. Провела ладонью по его спине и тихо сказала:

- А я блинчиков нажарила. Будешь?

- Нет, не хочется, - он отстранился и натянул футболку.

- Я старалась, - вздохнула она. – А чего хочешь?

- Да это неважно, - он повернулся к Инне.