Рядовой задрот. Если бы я встретил прежнего себя сегодня, набил бы ему морду за попытку слить все мои перспективы в унитаз.

Я должен благодарить семейство Князевых.

За толчок. За удар под дых. За то, что они помогли хилому пареньку встать на путь истинный, открыли глаза на реальное положение вещей.

Они вложили в мою руку нож. И я не мог не сжать его изо всех сил.

Я понял, кто побеждает. Кто правит балом.

В один чудесный день я бросил учебу и занялся тем единственным, что действительно приносит пользу.

Я не заключал контракт с Дьяволом. Я им стал.

И реальность заиграла новыми красками, оказалась простой и понятной. Никаких душевных конфликтов, никаких метаний и терзаний, никаких угрызений совести.

Наконец я вдохнул полной грудью. Я освободился, сбросил оковы. Для меня не существовало «хорошего» и «плохого», только собственная выгода.

Шаг за шагом я приближался к своей главной цели, разрабатывал план, реализовывал его по пунктам. Медленно и методично. Четко, по нотам. Помогал аналитический склад ума.

Я пробивал дорогу. Ломал кости. Свои и чужие. Я убивал людей голыми руками. Но мне никогда не снились кошмары. Про них – никогда.

Я получил много приятных бонусов. Деньги. И все, что на них можно купить. Женщин. Разных, под любое настроение.

Я нажил огромное количество врагов. Но никто меня не предавал, ведь я изначально никому не доверял.

Хотя… где же те, кто пытался нагреть меня? Обставить, подставить, смешать с дерьмом.

Ха, они давно в могиле.

Я не даю второй шанс. Для большинства и первый явно будет лишним.

Есть только один способ закрепить авторитет – насилие. И это работает везде. Не ограничено криминалом.

Знаете, сколько ночей подряд я закрывал глаза и представлял, как разрываю на части Екатерину Олеговну Князеву? В буквальном смысле. Не трахаю. Убиваю.

Я ненавидел ее отца. Я ненавидел ее брата.

А к ней я испытывал нечто совершенно иного порядка. Гораздо более сильное. Одержимое.

Я смотрел на ее фотографии, и мои пальцы автоматически сжимались в кулаки. Я хотел загнать ее в угол, затравить и наслаждаться агонией.

Она стала моей навязчивой идеей.

Красивая. Ядовитая. Ледяная. Колючий взгляд и рот будто отравленный цветок. Хищное лицо, гибкое тело.

Я собирался разрушить ее империю, засадить отца и брата в тюрьму до конца дней. Пусть гниют. А она сама пусть опускается на самое дно и подыхает в нищете.

Но что-то пошло не так.


– – -


– Могу я узнать, что произойдет с Катей? – спрашивает Скворцов.

Он продал мне кучу компромата на Князева-старшего, а теперь переживает о его дочке. Какая трогательная забота.

– Ничего, – усмехаюсь и добавляю: – Если этой ночью она придет в мой клуб.

– Она очень гордая и… – он запинается. – Даже не уверен, сумею ли уговорить.

– Ну постарайтесь. Хотя лично мне наплевать какую шлюху драть этой ночью.

Ему не стоит знать, насколько я заинтересован.

– Вы же обещали, что не тронете ее, – не унимается. – Но сначала отобрали у нее сеть салонов красоты, а теперь вот…

Удар в живот быстро затыкает Скворцова.

– Не переживай ты так, – ободряюще хлопаю его по плечу и снова бью. – Я поимею ее, а когда надоест передам тебе. Я не жадный.

Я не уточняю в каком именно виде передам. Живой или мертвой.

– Проваливай, – заботливо отправляю адвоката на выход.

Сколько ему лет? Сорок? Вроде умный и опытный, а канючит как ребенок.

Я отнял у Князевой все, к чему приложил руку ее отец. Я оставил ей только отель. Ее собственное детище. Терять подобное особенно неприятно. Я решил оттянуть момент истины.

Она сама виновата.

Проклятая стерва.

Я собирался остаться в тени, не показываться ни при каких условиях, не открывать карты. Я оказался бы для нее карающей дланью судьбы, злым роком, чем-то мистическим и полу реальным.

Но она слишком сильно искушала. Она провоцировала меня. Распаляла любопытство.

Не просто избалованная девчонка. Бизнес-леди. Она действительно работала, не играла роль, а принимала участие в делах.

Я следил за ее успехами, надеялся, что она добьется большего, заберется повыше. Пусть падать будет больнее.

Я добывал абсолютно всю информацию о ней. По крупицам. Где отдыхала, с кем встречалась. Я постоянно был рядом, однако она ни о чем не догадывалась.

Она даже не знала меня, не подозревала о моем существовании.

Ей приписывали романы с самыми разными мужчинами, но реальных доказательств мои люди не обнаружили.

Я бы хотел, чтобы она любила кого-то. До безумия. Тогда я бы смог уничтожить еще одного близкого ей человека.

Но она не любила.

Холодная. Безразличная.

Ее заботила лишь семья. Очень предсказуемо и скучно.

Кое-что выглядело подозрительно. Я не нашел ничего об одном из периодов ее жизни. Целых полтора года информационной пустоты. Ходили слухи, будто Князева лечилась в заграничной клинике от наркозависимости. Но подтверждений не было.

Она не покидала страну. Местные клиники не посещала.

Я не верил в ее проблемы с наркотиками. Она чересчур равнодушна, чтобы страдать от зависимости. Здесь скрывалось другое. Возможно, если бы я понял, смог бы нанести удар побольнее.


– – -


Я сорвался.

Я не планировал убивать.

Не планировал убивать так.

Я посмотрел на свои руки. Потом на проломленный череп.

Мозги начальника моей охраны плохо вписывались в дизайн ванной комнаты. Его кровь не многим лучше смотрелась на прежде белом кафеле.

Я избавился от грязной одежды и направился в душ.

Я не собирался шокировать Князеву, появившись перед ней в подобном виде. Я же воспитанный человек.

Правда в итоге я шокировал ее куда больше.

Как она тряслась при виде остаточных явлений моей ярости.

Катерина Олеговна.

Охр…неть.

Кто бы посмел мне такое зарядить?

А еще она текла.

Хотя я меньше всего на свете хотел доставить ей удовольствие.

– Естественная реакция организма, – мямлит она, задыхаясь от возбуждения.

И теперь я совсем не уверен в ее фригидности.

Наощупь она такая… затягивает.

Мягкая. Нежная. Бархатная.

Мои виски сдавливает от напряжения, челюсти сводит ломота.

Я не способен мыслить трезво. Мне просто хочется ощутить эту горячую пульсирующую плоть вокруг себя. Вокруг члена.

Я выигрываю время, заставляя Князеву танцевать у шеста. Уже в процессе я понимаю насколько дебильна эта идея.

Катерина Олеговна всегда на высоте.

Пора бы привыкнуть.

Я так долго ее изучал, так много рассчитывал и выяснял. А теперь оказался в тупике, разрываясь между желанием оттрахать ее до полусмерти и пониманием того, что это абсолютно неприемлемо.

– Даже никого не убьешь? – она бросает вызов. – Теперь достанется только мне?

Я прижимаю ее крепче.

Это происходит инстинктивно.

Уступить желанию – слабость. А не уступить – безумие.

Мне стоило выпроводить ее из кабинета. Вышвырнуть из клуба. Вышвырнуть из своей головы. Мне стоило вообще не начинать эту историю, довести план до логического завершения, не появляясь на сцене.

Возмездие свершится, расклад предрешен.

Тогда почему я сжимаю эти дерзкие голые плечи?

Она пахнет как первородный грех.

Развратная, порочная.

Шлюха чертова.

Чертова.

Моя.

Я дико хочу разрушить ее. Но она вросла так глубоко. Я и сам не заметил, как сильно пропитался ею.

Она выглядит как королева.

Даже стоя на коленях.

Растрепанная, униженная.

Помада размазана по лицу. Слезы. Сопли. Слюни. Ничего ее не портит.

Пусть сосет паскудно, но мне хоть как – в кайф.

Когда я трахаю ее, ощущение такое будто трахаю собственную судьбу. Нагибаю и вставляю. Жестко, резко, без формальностей.

Я так привык.

Я так живу.

Она дрожит подо мной. Содрогается раз за разом. Точно бешеная. Дикая, голодная кошка. Она извивается и бьется, стонет будто раненое животное.

Я вбиваюсь еще глубже.

Я утыкаюсь лбом в ее макушку.

Я не могу перестать вдыхать этот аромат. Мерзкий запах, от которого окончательно теряю контроль и дурею.

Я проклинаю себя.

Но я дышу ею.

Я не помню, чтобы когда-то было иначе. Я думал о ней практически двадцать четыре часа в сутки. Ненависть удивительно сближает.

Ну что же…

Я запру нас в клетке и выброшу ключ. Я не стану сожалеть. Я достаточно повидал на своем веку. Я уничтожу проклятую суку. И себя вместе с ней.

– Черт, – хрипло произносит она. – Пожалуйста.

Я совершаю очередной толчок.

– Черт, – повторяет она, срывающимся голосом выдает: – Я хочу… хочу видеть твои глаза.

Зачем?

– П-пож… пожалуйста.

Нужно было трахнуть ее в зад, тогда бы ей было не до всей этой романтичной хр…нотени.

Я толкаюсь внутрь еще несколько раз.

Она лишь тихонько постанывает.

Я кончаю и сминаю ее грудь. Пусть привыкает к боли. Ко всему этому. Нам не светит ничего хорошего. Только кровавый ад.

Я отстраняюсь, не удержавшись от соблазна опять шлепнуть ладонью по этой вызывающе вздернутой заднице.

Я представляю какая она тугая внутри. Жаркая, тесная. Член моментально отзывается, но мне приходится обуздать себя.

Нельзя погрязать в этом дурмане.

Не так быстро.

– Собирайся, – сообщаю, застегивая брюки.

– Куда? – спрашивает Князева.

Она едва шевелиться, сползает ниже на диван.

– Домой.

Я бросаю ей пачку салфеток.

– Я не выйду в таком виде.

– Почему? Выглядишь отлично. Как сучка после случки.

Снимаю пиджак, подаю ей.

– Наденешь и порядок.

– Мне надо умыться.

– Используй салфетки.

– Они же сухие. Ничего не смоется.

Ладно.

Я беру бутылку воды, открываю и обливаю Катерину Олеговну.