Его огромный член становится еще тверже и горячее, вбивается вглубь, вырывает из моего горла жалкие всхлипы. Ощущение, будто достает до самого сердца. Каждое его движение сотрясает тело.


– Скажи, сколько мужиков пускали слюни на твою очаровательную попку? – шепчет Чертков.


От его вопроса и жутко, и жарко.


Я бы хотела, чтобы возбуждение схлынуло, но огонь опаляет ребра и охватывает низ живота.


– Ты же не…


– Я буду нежен. Веришь?


Мне не хватает воздуха.


Закашливаюсь.


Он отстраняется и у меня подкашиваются ноги. Я безвольно соскальзываю на пол. Внутри все ноет от неудовлетворенности. Я сжимаюсь, сворачиваюсь в клубочек.


– Не надо.


– Чем раньше начнем, тем быстрее получим удовольствие. Ну уж я точно получу.


– Пожалуйста. Нет.


Я слышу, как он отходит в сторону, открывает холодильник, закрывает. Я жадно ловлю каждый звук.


– Ужин остынет, – не узнаю свой голос.


Слабый, дрожащий.


– Почему ты не отложишь это на другой раз? Я же никуда не денусь.


– А зачем ждать?


Чертков опять подходит ко мне и опускается на колени.


– Не нужно.


Пытаюсь отползти, но он возвращает меня обратно.


– Трусиха.


– Прошу, хватит.


– А была такая смелая и гордая. Куда подевалась Катерина Олеговна?


– Ты… ты не… ты слишком большой.


– Ничего, войдет как по маслу.


Чертков начинает смазывать меня чем-то прохладным. Сначала просто обводит, а после проникает вглубь пальцем.


– Нет… нет.


Я не хочу плакать, но слезы сами наворачиваются на глаза. Кажется, меня уже раздирают на части.


– Успокойся, принцесса.


Он продолжает методично обрабатывать и разминать мой анус. Так словно это обычное, совершенно нормальное действие.


А меня трясет в немой истерике.


– Нет, нет, нет.


Я повторяю это короткое слово снова и снова, однако не могу сопротивляться. Я как парализованная, намертво прибита к ледяному кафельному полу.


– Я не буду спешить. Я растяну наслаждение. Я растрахаю твою попку медленно. Очень медленно.


Чертков немного отступает, дает передышку. Вдруг прижимается сзади, накрывает мое тело своим. Раскаленный член дразнит и упирается в лоно, но не проникает, скользит по клитору. Горячие, чуть шершавые пальцы сжимают мои соски, отправляя огненные импульсы по всему телу.


– Я отниму ту единственную девственность, которая у тебя осталась.


Он трется о меня, заставляя кончить, плавно подводит к оргазму, а когда я начинаю сотрясаться от сладостных спазмов, крупная головка члена перемещается выше. Я успеваю только вскрикнуть.


– Твоя задница давно нарывалась.


Чертков раздвигает мои ягодицы, безжалостно таранит анус. Проникает без лишней спешки. Медленно и уверенно, завоевывает территорию миллиметр за миллиметром.


Я отказываюсь верить, что это действительно происходит.


Я надеюсь, он не сумеет, не поместится, не возьмет меня настолько извращенным образом.


Но он берет все, что пожелает. И так, как пожелает. Ему плевать на запреты.


– Только импотент не захочет отодрать твой зад, – хрипло произносит Чертков, и я едва могу разобрать его речь.


Звучит как рычание.


– Тугая. Тесная.


Он урчит, проникая в меня до упора.


– Я только вошел, а яйца уже готовы взорваться и накачать тебя спермой.


Он наваливается сверху всем своим весом. Кажется, сейчас сломает мой позвоночник или просто раздавит.


Его тяжелое дыхание оглушает.


– Какая же ты… принцесса.


Я превращаюсь в сгусток лихорадочной дрожи.


Это ни на что не похоже.


Огромное. Раскаленное. Чужеродное. Пульсирует внутри, повторяя мой пульс. Удар за ударом. Не движется, но живет. Овладевает всем телом. Резко, сразу.


Я не могу ничего произнести.


Я едва дышу.


Мои глаза округляются, а губы немеют. Меня прошибает испарина. Кожа становится гусиной, покрывается ледяной коркой.


Я скребу кафель. Ногтями. Напрасно пытаюсь выбраться из-под зверя, жестоко терзающего меня.


– Т-с-с. Тихо.


Чертков толкается вперед, и зад обжигает такая боль, что играть в мужество больше не удастся.


Я кричу, дергаюсь.


– Ну давай, выделывайся, – его забавляет моя наивная борьба. – Это усиливает мои ощущения. Дополнительная вибрация.


Он совершает еще несколько неторопливых фрикций, растягивает меня, расплющивает на кухонном полу.


– Ты приготовила вкуснейший ужин.


Он почти покидает мое тело, вызывая мнимое облегчение, а потом снова заполняет до предела, буквально раздирает надвое.


– Твои кавалеры не подозревают, как хорошо ты умеешь обслуживать. По высшему разряду, как в настоящем борделе.


Он двигается в размеренном ритме, размашистыми толчками.


Я захлебываюсь криками, глотаю непрошенные слезы, бьюсь под мускулистым телом без надежды выбраться.


Это тюрьма.


Тюрьма, в которую я сама себя заключила.


Я за решеткой. Преступница получает заслуженное наказание. Справедливость торжествует.


– Ты… ты просто слабак! – меня прорывает. – Ты насильник. Мразь.


– Точно, – он смеется. – А кто ты, если кончаешь сейчас?


– Я не…


Его горячие, чуть шершавые пальцы касаются клитора.


– Кончи, – шепчет на ухо, обдает жарким дыханием. – Кончи для меня.


Он опять доводит до грани, до самого пика.


– Ты и анал распробуешь, тоже начнешь кончать. Ты будешь есть у меня с рук и умолять, чтоб я тебя оттрахал. Ты будешь сама проситься на член.


Он продолжает двигаться внутри и ласкать меня. Продолжает шептать гадости, унижать, втаптывать в грязь.


А потом ритм становится неистовым, член бьется во мне точно бешеный, набирает сумасшедший, животный темп. Замирает на миг и вновь вколачивается в задницу размашистыми движениями.


Пальцы сминают клитор, заставляя завопить. И горячее семя наполняет мои внутренности, разливается внутри будто кипящая лава.


– Ненавижу, – выдыхаю как молитву.


– Знаю. И от этого трахать тебя еще приятнее. Слаще.


Чертков поднимается и уходит.


Я еще долго не могу заставить себя подняться. Даже на бок не могу повернуться, не могу свернуться калачиком и зарыдать. Не могу плакать. Не могу.


Я сильная. Слишком сильная. Я не должна, не имею права.


– Что ты как размазня?


Его голос вырывает из оцепенения.


– Так и будешь тут валяться?


Он подходит ближе.


– Я ожидал большего. Или это новая роль? Невинная жертва.


Как же хочется набить ему морду. Но я трезво оцениваю собственные силы. Он способен без труда забить меня насмерть.


– Шагай в душ.


– Зачем?


– За тем, что мы не закончили ужин.


Чертков обхватывает меня за плечи, встряхивает и поднимает рывком.


– Ты пойдешь в ванную комнату и приведешь себя в порядок, наденешь тот комплект, в котором я хотел тебя видеть, и тогда мы поужинаем.


Я смотрю в его глаза и не решаюсь спорить.


Я понимаю, что все-таки очень хочу выжить.


Глава 7


Она выходит к ужину так, как я приказал. В черном. Будто в саване. Практически голая. Но покорности в ней не чувствуется. Она смотрит мне в глаза. Нагло, с вызовом, совсем не смущается и не тушуется. Плечи расправлены, спина прямая, ровная как струна. А чего стоит эта высоко поднятая голова, упрямый подбородок вздернутый вверх.

Тонкая кружевная полоска обвивает ее горло будто ошейник. Но она двигается и ведет себя так, словно ошейник на мне и поводок у нее в руках.

Кружева образуют два соблазнительных круга вокруг ее груди, подчеркивают белизну кожи.

Дьявол раздери, какая же у нее грудь. Высокая, полная, упругая. Идеальная. Я уверен, здесь обошлось без скальпеля пластического хирурга. Все натурально.

А как вздымается. Тяжело, прерывисто, выдавая волнение. И как твердеют эти маленькие розовые соски. Вряд ли от возбуждения.

Гордая стерва. И не скажешь, что совсем недавно орала от боли подо мной, дрожала и задыхалась, скулила от страха.

Теперь она опять королева бала. Восседает напротив с видом царицы, лишь слегка кривится, когда ее зад касается стула.

– Ничего, приноровишься, – я обязан приободрить даму. – Обещаю, мы будем часто практиковаться.

Она молчит, но ее губы дергаются, сведенные судорогой.


– Чего грустишь? – усмехаюсь. – Гордилась бы. Ты настоящая профессионалка в этом ремесле. Схватываешь на лету, мастерски подставляешь задницу.


Она не отвечает и не притрагивается к еде, тянет руку к бокалу с вином, но тут же одергивает.


– Не голодна?


– Сыта по горло!


– Встань, – щелкаю пальцами, подзывая ее. – Подойди ближе.


Она медлит и поднимается, приближается ко мне, плавно покачивая бедрами. Намеренно провоцирует.

Дрянь.


Это из нее еще долго выбивать. Что же – тем лучше, тем больше повеселимся, я бы пытал ее целую вечность.


– Стой. Покрутись. Не спеши. Еще раз. Еще.


Она выполняет все распоряжения, и я могу прекрасно изучить ее тело. Стройное, гибкое, податливое. Тающее точно воск в моих руках. Стоит коснуться – плывет. Подается, отзывается на каждое движение.

Я едва удерживаюсь от искушения. Пальцы сжимаются в кулаки, просто чтобы ее не коснуться, не схватить и не подмять под себя в эту конкретную минуту.

Какая же она… нереальная.

Бледная кожа. Нежная, тонкая, светящаяся. Такую легко вспороть ремнем. И метки от моих пальцев везде остались. Выразительные красные следы скоро обратятся в синяки. Потрясающее зрелище. Я не специально. Сорвался.