— Вот бы еще «сокровище» о здоровье своем думало, — поджала губы Камилла.

— Завтра буду в полном порядке. Я никогда долго не болею.

— Нам нужно идти на пару, — напомнила она, — ты уверен, что хочешь торчать в универе, а не пойти домой?

— Это предложение? Я согласен, — заявил Роман.

— Эй, — Камилла встала с подоконника на пол, оказываясь совсем рядом с Романом, буквально утонув в его взгляде, — мне нельзя столько прогуливать. Это тебе за одну улыбку даже убийство простят.

— Да ну? — усмехнулся Морозов, — причина только в этом?

— Если Тоня узнает, что я и ты… Что я приходила к вам домой в ее отсутствие, это будет…

— Она уже это знает, — вздохнул Роман.

— Что? — замерла девушка.

— Камилла.

— Да?

— У тебя есть право.

— Что ты имеешь в виду? — она отвела взгляд, и ему стало понятно, что угадал, какова была причина ее недавнего расстройства.

— Ты ранее спросила, как я выдерживаю изображать все перед столькими посторонними людьми. Я, конечно, могу сейчас повыпендриваться и заявить, что идеален, что все делаю легко, как по щелчку пальцев. Но никогда не забуду, как впервые встал перед камерой. У меня тряслись руки, я взмок и забыл все свои слова. Я видел только все эти взгляды, направленные на меня. Все эти люди смотрели, мне казалось, что каждый из них думал: «что этот парень забыл здесь?». Только когда понял, что имею право там находиться, я смог быть самим собой и выражать все то, что чувствую. После этого мне неважно было то, что кто-то смотрел на меня. Неважно, что будут говорить другие. Они всегда будут говорить, и забывать об этом через минуту, переключаясь на что-нибудь другое. Пока ты веришь — у тебя есть право. Поэтому не отводи взгляда, смотри на меня.

— В интернете кто-то разместил информацию о том, что ты и та девушка, Валерия, что вы встречаетесь, — решилась заговорить Камилла, — там даже есть фотографии, как вы говорите в машине на университетской парковке.

Роман прерывисто вздохнул, вновь ощущая внезапный приступ головной боли. Так и знал, что от появления Самойловой ничего хорошего ждать не стоило! Черт… Кто-то из студентов умудрился снять их, пока обсуждали съемки в машине? Еще и в интернет подобную чушь выбросить!

— Твои фанаты решили, что ты перевелся в наш университет из-за этого.

— Это полнейшая чушь, — твердо уверил Роман, опуская ладони на ее плечи, — между мною и Лерой нет ничего, и не может быть. У нее есть жених. А наши отношения весьма натянуты, мягко говоря. Сегодня я виделся с нею, поскольку нужно было обсудить неожиданно появившиеся рабочие моменты. Тебе не о чем волноваться, Камилла. Как я уже говорил, люди постоянно болтают, им нравится фантазировать. Они любят придумывать свои «сюжеты» после просмотра фильма или сериала. Им хочется, чтобы герои и в жизни оказались такими же, как на экране. Но это ложное впечатление. Я разберусь с этим вопросом. И Самойловой совершенно не нужно, чтоб ее близкий человек переживал из-за этих слухов. Так что все в порядке.

— Значит, они все придумали? — Камилла смотрела на него, чувствуя, как плечи вздрогнули, и Роман сжал их сильнее, успокаивая.

— Да. Для них я просто придуманный персонаж, а не реальный человек. Они не знают меня, поэтому и придумывают все это. Но перед тобой я такой, как есть. Я просто студент Морозов, которому очень нравится его одногруппница. И этот Морозов очень надеется, что она даст ему шанс. Он, наверное, очень самоуверен, потому что это самая милая и яркая девушка на курсе. Но сдаваться не собирается. Ты веришь ему?

— Мне кажется, что студент Морозов очень преувеличивает, — смущенно отозвалась Камилла, но выдержала его взгляд, — но его одногруппница верит ему. Она верит.

Пользуясь тем, что в опустевшем коридоре остались только они двое, Роман склонился к ней, касаясь губ легким поцелуем. Он разберется со слухами. Если сама Самойлова еще не линчевала доброхотов, распускавших их. Вот уж кто был пострашнее инквизиции…

Глава 22

Его новый безумный день начался с того, что проклятый будильник не прозвонил. Не ожидая подобного предательства от гаджета, и уж тем более от самого себя, проснувшегося в пол-одиннадцатого, Олег подхватился на постели.

— Вот черт! — скидывая одеяло, мужчина торопливо поднялся.

Пытаясь пригладить взъерошенные волосы, Морозов огляделся в комнате.

— Черт!

Босиком он прошел в ванную. Там наспех умылся, решил, что щетина добавит брутальности, и мысленно отослал подальше всех, кто в этом сомневался. Сэкономив таким образом на бритье немного времени, Олег вернулся в комнату, собираясь одеться. Он резко раздвинул шторы, впуская солнечный свет, поморщился, накинул свежую рубашку и стал застегивать пуговицы. Наверняка не вышло бы подобной нелепой ситуации, не явись он вчера с работы уже после двух ночи. Хорошо хоть успел подогнать все необходимые дела, чтоб приход в офис в двенадцатом часу не был фатальным.

Завтракать времени не оставалось, придется взбодриться чашкой кофе в кабинете, а позже перекусить в ближайшем кафе. Олег задержался на мгновение перед дверью, поправляя галстук. Мужчина вздохнул, вспоминая, как каждое утро сын кулаком стучал в его комнату, почти всегда на минут двадцать раньше, чем должен был прозвонить будильник. Эта привычка и сгубила сегодня. Видимо подсознательно, привыкая за последние годы, он надеялся услышать этот стук.

— Ну, предатель… — Морозов тепло коснулся двери ладонью, усмехнулся своим глупым мыслям и вышел в коридор.

Оставляя телефон и ключи на тумбочке в прихожей, он стал обуваться. А когда обратил внимание на то, как нечто блеснуло рядом с оставленными вещами, под Ромкиным скомканным шарфом, то приблизился и сдвинул все в сторону.

— Что это? — Олег поднял папку, на которой и блестел золотистый непонятный логотип.

Он раскрыл ее, аккуратно перелистывая стопку страниц. Читая имя сына на документах, Морозов покачал головой.

— И в кого ты такой рассеянный?

Так спешил сбежать, что оставил договор? Ну, молодец. И это перед всеми праздниками. Когда собирается забирать его? И что, если документы понадобятся сейчас? Олег оставил папку на тумбочке, накинул пальто и наспех обмотал шарф вокруг шеи. Прихватывая телефон и связку ключей, он вышел в подъезд. Уже там, спускаясь по ступенькам, и не желая ждать лифт, Морозов набрал номер сына, прикладывая мобильник к уху.

— Ром? — нахмурился мужчина, когда вместо приветствия послышался сухой кашель, — ты что, простыл?

— Я в порядке… — просипел в динамик Роман, снова изображая приступ кашля и стараясь игнорировать скептический взгляд сестры, стоявшей рядом, — не волнуйся…

Тоня закатила глаза и сложила руки на груди, качая головой. Несите Оскар!

— Что ты делаешь? — проворчала она.

Роман прижал палец к губам, глядя на сестру умоляюще и прося таким образом умолкнуть на время.

— Папка с документами? — продолжил он голосом умирающего, — а я все обыскал, думал, что потерял ее.

— Она лежала в прихожей, — встревоженно зазвучал у уха голос отца.

— Что ж, придется возвращаться за ними, — в этот раз по-настоящему закашлялся Роман, — не волнуйся, я все решу…

Да простит его дорогой родитель, но он должен хоть за уши, но притянуть его сюда.

— Решит он! — возмутился Олег, — куда ты ехать собрался в таком состоянии? Как умудрился заболеть под новый год? Чем ты там занимаешься?

— Учусь, — от души чихнул Морозов младший, — ой… старательно учусь.

— Оно и видно!

— Пап!

— Не вздумай за руль сесть в таком состоянии!

— Таблеток наемся, и буду в порядке, — продолжил Роман, — мне эти документы позарез нужны.

— Позарез, говоришь? — Олег остановился возле машины, обреченно глядя на сверкающий белоснежный сугроб укрывавший крышу.

Он так и к вечеру не доберется до офиса…

— Да, я должен был подписать их еще два дня назад.

— Как ты умудряешься создавать проблемы на ровном месте? — Олег попытался открыть машину, но понял, что дверца намертво примерзла, — а чтоб тебя!

— Пап?

— Это я не тебе, не тебе… — пробормотал мужчина.

— Чем ты там занят?

— Дышу свежим воздухом!

— С тобой ведь все в порядке, пап?

— Все прекрасно.

— Ты ж не врешь?

— Как и ты, сынок. У нас же все на доверии, верно? — Олег сердито принялся сметать снег с машины.

— Угу, — конечно же, чувствуя тревогу за брошенного «без присмотра» родителя, Роман все же продолжил задуманное, — у нас тоже все прекрасно. Только маму жаль…

— Почему жаль? — замер со щеткой в руке Олег, — почему жаль-то?!

— Да одна на новый год будет. Только и станется, что на елку смотреть и мандарины жевать у телека.

— А вы где будете? Как можно мать одну бросить? — принялся праведно возмущаться Морозов старший.

— Мне работать вообще-то нужно, — предсмертно просипел в ответ Роман, — завтра еще за город тянуться, до ночи будем снимать.

— Что? Куда ты собрался в таком состоянии? Боже! Да я… Да что с вами делать? А Тоня? С нею хоть все в порядке? Ну?

— Она с парнем каким-то всю ночь тусить собралась… — понимая, что жить ему оставалось недолго, пробормотал Роман.

Взгляд сестры стал убийственным, и она большим пальцем провела по своей шее, показывая, что был прав, и убийство свершится, как только договорит с отцом. А может и того раньше. Наблюдая за этим представлением, Камилле оставалось только уминать врученную Романом шоколадную плитку, и шуршать фольгой, выдавая волнение.

— Что? — поперхнулся морозным воздухом Олег, — как его хоть зовут?

— Денис Сергеевич, — сощурился Роман, поглядывая на Тоню, — что? Тебе этот тип тоже подозрительным кажется? Вот и я говорю…