— Давай, Морозов, — он снова отпил горький кофе и потянулся к мобильнику.

Решаясь, Олег Викторович нажал кнопку вызова. Конечно же, этот номер он забывал с быстрого набора удалить исключительно из-за сумасшедшей загруженности на работе. Мужчина прислонился боком к своему столу и поднес телефон к уху. Гудки пришлось слушать долго, и он уже собрался прервать вызов, когда услышал знакомый голос.

— Здравствуй… Елена… — ну что ж, его голос звучал достаточно твердо и сдержанно. Верно же?

— Что?.. Что ты хотел? Зачем звонишь? Ведь договорились, что в этом нет необходимости, — Елена торопливо подошла к зеркалу в прихожей, старательно приглаживая волосы, будто говоривший с нею человек мог ее сейчас видеть.

Нервы, все просто нервы. Под конец дня бывает так устанешь, что с ног валишься. Женщина поглядела на настенные часы. Полдвенадцатого дня… Ну и ладно. Она просто узнает, в чем дело и бросит телефон.

— У меня есть веские причины для этого звонка, — тем временем раздалось в динамике.

— Что же это за причины? — нетерпеливо поинтересовалась Елена, возвращаясь обратно на кухню.

Сегодня ей в вечернюю смену, и захотелось приготовить беспокойным двойняшкам что-нибудь перекусить. Сына сто лет дома не было. Хоть побаловать чем вкусненьким. Отец наверняка голодом морил. Вон, какой худенький. Одни глаза остались, пальто не на чем держаться. Даже куртки у дитя теплой нет! Зимой полуголый ходит… Все потому что тепла и ласки материнской нет. Что этот гад может ребенку дать?

— Я имею право знать, как доехал мой ребенок! — заявил Морозов.

— Так, значит? — ахнула Елена, тыча в сторону кухонного окна блестящим половником, — а я хочу знать, почему мой ребенок сбежал зимой раздетый из дома! Еле добрался. Вещей почти не взял. До чего ты его довел?

— Я довел? — возмутился Олег, — да я…

— Что «ты»? Что? И сказать нечего? Так и знала, — хмыкнула Елена, включая телефон на громкую связь и схватила нож, безжалостно кромсая овощи.

Морозов чертыхнулся в сторону, подальше от микрофона и сердито отхлебнул гадкий кофе. Поперхнувшись, зашелся кашлем, сипло пытаясь отдышаться.

— Что? Что там происходит? — насторожилась женщина, поворачивая голову в сторону телефона, лежащего на краю стола.

— Все… все… — сипел бывший муж.

— Что «все»? — замерла Елена, затем с испугом прижимая к груди разделочную доску, — Олеж? Ты… Ты там как?

— Все… — снова зашелся кашлем Морозов, проклиная кофе и убирая прочь чашку.

— Ты помирать собрался?! — ахнула она, — сердце прихватило? Что? Что там?

— Все в порядке, говорю… — смог прохрипеть Олег Викторович, наконец успокаивая кашель.

— Опять пил на ходу? — проворчала Елена, — знаешь ведь, что постоянно давишься, когда так делаешь! Так трудно запомнить? Зла не хватает…

— Это хорошо.

— Что хорошего, Морозов?

— Хорошо, что зла не хватает, — пробормотал Олег, — так как добрался Ромка?

— Неужели он тебе не звонил, когда приехал? — недоверчиво поинтересовалась Елена.

Морозов притих. Конечно, Роман написал, что все в порядке, поскольку из-за совещания он не смог вовремя взять телефон. А когда перезванивал, то номер сына почему-то был недоступен. Но мальчишка всегда отвечает, что все хорошо! Правды от него не добьешься. Вот именно поэтому он и уточняет. Именно поэтому!

— Да!

— Что да? — спросили в динамике.

— Так как доехал? — растерянно снова спросил Морозов, ослабляя узел галстука.

— Хорошо доехал. Сейчас с Тоней на занятиях в университете. И… и хватит отвлекать этими звонками! — ломким голосом велела Елена, — звони, только если это важно. Понял?

— Понял, — вздохнул Олег.

— Если это важно, то звони… — дрогнул голос у уха, прерывая связь.

ГЛАВА 9

Камилла долго смотрела на экран телефона подруги, разглядывая яркую картинку. Если быть точнее, то — постер. С экрана на нее, в свою очередь, смотрел таинственный незнакомец в белоснежных одеждах, украшенных серебряным шитьем и мехом. За его спиной раскрыл крылья красавец дракон, который своим дыханием морозил округу, вынуждая сверкать льдом. Незнакомец держал внушительный меч, был героически «оцарапан», видимо тем самым драконом, и весь его вид говорил о том, что враг будет непременно повержен, дракон приручен, а принцесса, которой места на постере не хватило, обязательно спасена…

Девушка медленно перевела взгляд на подругу, и та нервно улыбнулась, пожимая плечами. Чай сегодня в университетской столовке был ужасен, а у бутерброда вкус походил на старый башмак. Или это настроение издевалось над ее вкусом? Тоня снова рискнула откусить кусок вчерашнего батона с колбасой и прозрачным сыром. С таким же успехом могли вообще его не класть. И как только умудрялись нарезать так тонко?

— Тонь, — Камилла развернула телефон экраном к подруге, — это что, действительно правда?

— Угу.

— И ты не прикалываешься надо мной?

— Не а, — Воробьева домучила бутерброд, скомкивая бумажную салфетку, — все, как есть, подруга.

— Никогда ни одного живого актера не видела, — пробормотала удивленно Камилла, снова глядя на экран телефона.

— Только мертвых, что ли? — проворчала в ответ Тоня.

— Я хочу сказать, что это так невероятно, — вздохнула подруга, — твой брат наверняка очень талантливый. И очень… красивый…

— Угу, поэтому от него вечно проблемы.

— Но почему? — удивилась Камилла.

— А ты не помнишь, что сама говорила сегодня? Не ты ли с этим «прынцем» в универ явилась? Тебе местные девицы чуть пятки не обглодали. И так постоянно, — возмутилась Тоня, — каждая из этих дурочек считает, что если она симпатичней другой, то именно на нее мой братец должен запасть!

— Да ладно, — Камилла аккуратно опустила телефон подруги на стол между ними, предлагая забрать, пока еще и этот не разбила, — не важно, что другие говорят или чего хотят. Он твой брат. Единственный. Ты должна им гордиться. Я бы гордилась…

— Я так и делаю, — поспорила Тоня, пряча мобильник в карман штанов.

— Тогда не должна расстраивать брата и скрывать ваше родство. Он только перевелся сюда. И получается, даже не может с сестрой нормально общаться, чтобы не выдать вас. Я бы точно расстроилась, — разволновалась Камилла.

— Ты не понимаешь, Мил, — нахмурилась Тоня, принимаясь крутить чашку на столе, — я просто не верю ему. Я уверена, что Ромка снова уедет, только шума наделает. А мне здесь учиться.

— Тонь, а Тонь? — недоверчиво посмотрела на нее подруга, — вот скажи, ты действительно переживаешь, что присутствие в нашем универе твоего брата такой уж переполох вызовет, или сердишься на Романа за то, что редко приезжает?

— Эй! — Тоня поджала губы, складывая руки на груди.

Тем самым она ненароком отпугнула парочку студенток, из любопытства решивших подобраться к Камилле. Те сдали назад, не решаясь связываться с татуированным «монстром». Но обе буквально впивались взглядами в ничего не подозревающую первокурсницу, мечтая разузнать об утреннем явлении в университет. Источая ауру тлена, Воробьева придала себе невозмутимости и мрачно хмыкнула в ответ на слова подруги.

— Я совершенно не скучаю по нему. Мы вообще редко видимся. Поэтому не выдумывай ничего, — пригрозила она, — он просто проблемный.

— Тебе нужно поговорить с ним и все разузнать. Тогда и мучиться перестанешь, — усмехнулась Камилла.

— Ты сегодня психологом заделалась? — проворчала Тоня.

— А что? Угадала? — поддразнила ее подруга.

— Ни разу!

— Эй, — нерешительно послышалось позади Камиллы, — Карина!

— Ты же Карина? — подхватила другая девушка, оживляясь и подходя ближе.

Тоня поморщилась, глядя на эти попытки заговорить. Хоть бы имя удосужились узнать перед тем, как звать! Об этом она и сообщила обоим, еще до того, как Камилла оглянулась.

— Что вам нужно? — напряглась она, привычно ожидая услышать в свой адрес нечто малоприятное.

— Ты откуда Морозова знаешь, малолетка? — та, что потемнее, для большей уверенности повторила за Воробьевой и сложила руки на груди, — почему пришла сегодня с ним?

— И почему за руку его схватила? — перебила ее подружка, подходя ближе, — или Роман тебя из жалости, как в детский сад за ручку привел, чтоб сопли перед крыльцом не морозила?

— Вы че, блин? Совсем страх потеряли? — поглядела на них исподлобья Тоня, поднимаясь со стула, — я щас кому-то сопли со всей краской с морд по стенке размажу, если не захлопнитесь!

— Да я скажу кому надо, тебя саму укатают, — теряя чувство опасности, кинула в ответ темноволосая студентка, — с зоны откинулась недавно че ли? Чучело готичное…

В следующий момент пришлось умолкнуть, поскольку буквально ощутила, как по ногам, толком не прикрытым короткой юбкой, потянуло холодом, словно кто открыл дверь с улицы.

— Моя сестричка — красавица… — раздалось следом, от ледяного тона говорившего, заставив вздрогнуть, — кто-то из присутствующих хочет это оспорить?

Девушка испуганно повернулась, наталкиваясь на холодный голубой взгляд. Роман неспешно прошелся через зал столовой к нужному столику, поигрывая на пальцах ручками от небольшого бумажного пакета. Стоило отлучиться из универа буквально на час, и по дороге обратно захватить в ближайшем кафе несколько пирожных для девчонок, как уже успели вляпаться во что-то! Или это у них постоянное явление?

— Что? — глаза студентки расширились от неожиданности, а чувствуя, как все взгляды присутствующих обратились на нее, от неловкости отступила, — почему ты называешь ее сестрой? Это шутка такая?..

— Я сейчас похож на шутника? — улыбка обожгла, вынуждая поежиться.

— Извини, — пробормотала девушка, обхватывая себя руками, — я не знала…