Лина Филимонова - Ромашка с шипами

Мы с Никитой не так давно вместе. Я еще ни в чем не уверена. Мне надо больше времени. Гораздо больше.

Я ему это все объяснила, и он сделал вид, что понял. Но я вижу — он сгорает от нетерпения.

Его объятия, раньше почти дружеские, теперь стали более откровенными. Он постоянно лезет целоваться, и мне приходится применять всю свою строгость и неприступность.

А главное — он смотрит на меня так, что мне становится не по себе…

Примерно так же Артур сейчас смотрит на свою индюшку.

На ней облегающие джинсы, и она наклонилась, чтобы поднять что-то с земли. Он чуть глаза не сломал и не закапал стол слюной!

Мы с ним сидим в беседке. Вдвоем. Никита вскочил и убежал на зов своей мамы. Индюшка встала, чтобы сходить попудрить носик и по пути продемонстрировать Артуру свою задницу.

А мы просто сидим.

— Слушай, что я тебе сказал тогда, когда вломился к тебе пьяный? — внезапно спросил Артур.

Я даже представить не могу, каким образом его мысли вырулили на эту тему. Смотрел на попу индюшки и думал о ночи, которую мы провели в одной постели?

— Ты сказал, что ты старый пень. А Никита хороший парень.

— Так и сказал?

Кажется, он вздохнул с облегчением.

— Ага. Именно так.

— Хорошо.

— А еще ты меня хвалил.

— Я? — поразился он.

— А что, меня не за что хвалить? — обиделась я. — Я, например, помню, что ты не любишь петрушку.

— Ты умница, — внезапно выдал он.

— И все?

— А что еще ты хочешь услышать?

— Ну, в тот раз ты мне наговорил много комплиментов.

Как ни странно, мне показалось, что Артур смутился.

— Теперь у тебя для этого есть Никита. Для этого и для всего остального.

Зачем он это говорит? Это правда. Но я не хочу это слышать!

— А у тебя есть ин… Рита.

— Спасибо, — снова удивил меня Артур.

— За что?

— За то, что назвала ее Ритой.

— Я умею быть вежливой.

— Это радует.

Странный какой-то у нас разговор получился. Вежливый, спокойный. Нормальный. Без ругани, взаимных подколов и обвинений.

Как будто мы совершенно чужие друг другу. Как будто видимся от силы второй раз.

А ведь мы и есть чужие!

Просто соседи. Которые могли бы стать хорошими друзьями, но не стали. И от этого мне почему-то очень грустно…

Я увидела, что Марина с Ариной убирают со стола, и пошла им помогать. Чуть позже к нам присоединилась Рита.

В какой-то момент мы остались с ней наедине. Я чувствовала себя очень странно. Мне было неловко. Как будто она знает, что я называла ее индюшкой и на все лады склоняла ее окорочка.

Она не может этого знать!

— Давай помогу! — воскликнула Рита, когда я схватила поднос, уставленный посудой.

— Спасибо.

— Ты такая хрупкая, — улыбнулась мне девушка Артура. — Как тростинка.

— Я сильная, — зачем-то выпалила я.

Я не поняла, про тростинку это комплимент или что? Я не знала, как реагировать.

— Ты могла бы стать моделью, — внезапно выдала Рита. — Фигура у тебя просто потрясная! Талия такая тонюсенькая…

Зачем она это говорит? Зачем ведет себя так мило?

Мне теперь еще сильнее стыдно за индюшку…

Когда я отнесла поднос на кухню и вернулась на улицу, у стола уже торчал Артур. Помогал индю… Рите убирать посуду.

— Иди отдохни, поваляйся в гамаке, — прогоняла его она. — Ты жарил шашлык, мы убираем.

— Я не устал. И я люблю возиться на кухне. И посуду мыть люблю.

— Правда? — поразилась Рита. — Может, ты еще и готовишь дома?

— Готовлю, когда есть время. Готовка меня успокаивает.

— Да ты просто идеальный мужчина!

Это точно. Он идеальный.

Умный, красивый, богатый. Заботливый и внимательный. Правда, временами занудный и вредный. И очень любит командовать.

Прекрасное сочетание качеств!

Рите очень повезло.

А мне предстояло услышать удивительную новость. Оказывается, мы с Никитой остаемся тут на ночь.

Он забылся и выпил пива, поэтому не может вести машину. У меня с собой прав нет, так что и я не могу…

И теперь все обсуждают, куда положить нас спать. Они уверены, что спать мы будем вместе. Кажется, никто из семьи моего парня не сомневается, что у нас уже все было.

— Разместитесь в угловой спальне на втором этаже, — говорит мама Никиты. — Она самая удобная, с большой кроватью. И самая изолированная.

— Вообще-то мы собирались занять эту спальню, — вставляет Артур.

— Мы можем пойти на чердак, — выдает Никита. — Там стоит какой-то диван.

— На котором живут пауки, — добавляет Арина.

— Я не хочу к паукам, — робко замечаю я. — Может, вызовем такси и поедем домой?

Я приехала на эту дачу, чтобы избежать настойчивых ухаживаний Никиты. А меня укладывают с ним спать в одной комнате!

Да еще и в доме, полном его родственников. Он же не думает, что сегодня случится наш первый раз?

Судя по его довольному лицу и маслянистому взгляду, как раз думает.

— Ладно, берите угловую спальню, — великодушно произносит Артур. — Молодым везде у нас дорога.

Судя по лицу Риты, она вовсе не готова уступать дорогу молодым. Но перечить Артуру не решается.

Итак, нам с Никитой несказанно повезло. Мы получаем лучшую спальню в доме с самой большой кроватью.

Блин. И что мне теперь делать? Как пережить сегодняшнюю ночь?

Артур

Сколько можно жрать петрушку? Я ее терпеть не могу.

И я сейчас не только о зелени говорю.

Зачем я притворяюсь? Это нечестно, в том числе и по отношению к Рите. Она хорошая. Хоть и не для меня. Она не заслуживает такого отношения…

Я не хочу ее.

Не хочу, хоть тресни.

Поэтому не иду спать, тяну время. И поэтому подливаю Рите вина. В надежде, что она вырубится и не будет ко мне приставать.

До чего ты докатился, Артур, блин, Леонидович!

Ухаживаешь за девушкой и боишься, что она тебя трахнет. Возьми себя в руки, наконец! Или сам ее трахни, или отпусти уже с миром.

Никитос, в отличие от меня, с нетерпением смотрит в сторону спальни. А Ева туда совсем не торопится.

Ведет бесконечные разговоры с Ариной и Мариной, хохочет, пьет чай и обламывает Никитоса.

Когда он в очередной раз канючит: “Пошли спать”, она заявляет:

— Ты иди, я позже приду.

Но он не уходит. Он упорно выжидает момент, когда можно будет забросить Еву на плечо и утащить в пещеру.

Я бы на его месте не ждал. Взял бы и уволок ее туда, где можно снять с нее этот огромный свитер, стянуть эти тесные джинсы и…

Так, стоп.

Лучше налей Рите еще вина. А себе не наливай. А то еще ночью перепутаешь спальни…

Вечер был долгим, но бесконечно тянуться все же не мог. Пришел момент, когда мы с Ритой пошли устраиваться на диване в гостиной.

Я иду как на казнь. Настраиваю себя на жаркую ночь… А внутри холод и пустота.

К счастью, Рита не стала требовать продолжения банкета.

— Давай просто спать, — шепчет она.

И я выдыхаю с облегчением. У нее нет сил на что-то большее. Вино свалило ее с ног.

Она снимает джинсы, остается в длинной футболке и ныряет под одеяло.

— Я хочу чтобы наш первый раз был… Ну… таким… не таким… а романтичным.

Рита уже почти спит, бормочет сонно, путая слова.

Я укрываю ее одеялом. Ложусь рядом, даже не раздеваясь. Смотрю в потолок. Сна ни в одном глазу. Все мысли — о том, чем сейчас занимаются Ева с Никитосом.

Через час или два, устав маяться от бессонницы, я выбираюсь на улицу. Тут прохладно, если не сказать холодно. Все-таки уже начало октября. Зато небо ясное и на нем сияют огромные яркие звезды.

Будет здорово смотреть на них, лежа в гамаке. Вот только надо утеплиться.

Я возвращаюсь в дом, беру подушку, плед и бреду к гамаку. Устраиваюсь в нем с комфортом и смотрю на звезды.

Кайф.

Реально, ни с чем не сравнимый кайф.

Давно я не видел звезд… Очень давно. Наверное, с тех времен, когда был романтичным молодым пацаном.

А кто я теперь?

Взрослый мужик с признаками кризиса среднего возраста. Именно так он и проявляется — влюбленностью в юных красавиц, которые практически годятся в дочери.

Ева

Мне пришлось выдержать жестокую осаду.

— У нас сегодня ничего не будет, — сообщила я Никите сразу, как только мы оказались в спальне.

В знаменитой угловой спальне с большой кроватью и плотными дверями. Единственной, где в этом доме можно заняться чем-то предосудительным.

Во второй спальне, где стоит несколько односпальных кроватей, расположились сестры Артура. А он сам с индюшкой… то есть с Ритой занял гостиную. Там большой диван, вполне можно устроить секс-марафон.

Если не боишься, что посреди ночи кто-нибудь пойдет пить на кухню.

Дверей в гостиной нет, весь первый этаж — это открытое пространство, разделенное на зоны условно. Так что Артуру с Ритой не повезло.

Но еще больше не повезло мне!

Никита настойчив. Он, вроде, на словах соглашается не торопить меня… но его руки другого мнения! Он не просто обнимает меня, ему нужно больше. Гораздо больше.

Невинно спать рядом на большой кровати — это явно не то, на что он рассчитывает.

Но я кремень. Мое “нет” означает “нет”.

В конце концов он вынужден сдаться и уснуть.

И тут я обнаруживаю, что он еще и храпит!

Но будить его мне совсем не хочется. Пусть лучше храпит, чем лезет целоваться.