— Сегодня я ей это скажу…

— Ты что, спятил?.. — воскликнула Паула. — Ни в коем случае! Этого не поймет ни одна женщина, если, конечно, она не успеет до этого влюбиться в тебя до беспамятства.

— Без поцелуя ни одна женщина никогда не влюбится в меня до беспамятства, — возразил Макс.

— А если ты ей это скажешь — тем более!

Они уже не раз решали эту задачу. К сожалению, эта задача не имела решения. Она напоминала дилемму первичности курицы или яйца. Какой финал отношений Макса с женщиной первичен — признание или поцелуй?


Паула и сама имела честь принадлежать к числу жертв поцелуев Макса. До начала их дружбы он был ее клиентом. Целый год он не привлекал ее внимания. Это была не его вина: Паула во время работы видела не мужчин, а их рецепты. Пока ни один из них — т. е. рецептов — не вызвал ее удивления. Ей надлежало приготовить настой от аллергии на жестяные консервные банки. Выдавая лекарство, она перегнулась через стойку и шепнула клиенту на ухо:

— Не принимайте вы это дерьмо! От него никакой пользы не будет. Лучше просто не трогайте консервные банки — и все.

— Я не могу их не трогать, иначе моя собака помрет с голоду. Она ест только «Вильдбойшель», который продается в банках, — объяснил Макс.

И тут она осознанно посмотрела на него. И он ей понравился. Несмотря на вполне уверенное поведение, он выглядел беззащитным, и это спровоцировало ее синдром принудительной помощи. Она тоже понравилась ему. Разумеется, чисто визуально, как это обычно происходит с мужчинами. Высокий рост, узкое лицо, а глаза и брови, кожа и волосы — как у сестры Виннету. По-видимому, она была шаманкой, а ее работа в аптеке — это так, дань времени.

— Может, проблема в другом? Может, вы просто не хотите открывать ей банки? — спросила она.

— Это верно, — признался Макс. — Я предпочел бы, чтобы она открывала их сама. Но она по собственной воле не может открыть не только банку, но даже рот или глаза.

Разговор плавно перешел от человеческой аллергии к собачьей психологии. В целях обеспечения алиби Макс попросил порекомендовать ему какую-нибудь мазь. Поскольку мазь не помогла, он через несколько дней пришел опять. Процесс повторился еще и еще раз, мази становились все бесполезней, визиты все регулярней, а диалоги все продолжительней и доверительней (с медицинской точки зрения). Место встреч переместилось из аптеки в соседнее кафе, а оттуда в одну из двух квартир. Время общения все больше сдвигалось в сторону вечерних и ночных часов.

При свете свечей Паула окончательно мутировала в сестру Виннету. Ее глаза сверкали по-индейски, ее руки и ноги были стройными, жилистыми и мускулистыми, ее от рождения золотисто-смуглая кожа пахла диким медом. (На самом деле так пахла смесь целебных трав от еще неизвестного вида воспаления суставов.) Единственный недостаток Паулы заключался в том, что у нее был не просто рот, а большой рот с широкими губами, которые все ближе подбирались к Максу и которых он уже потихоньку начинал опасаться. Слова, произносимые этими губами, носили строго доверительный целебно-педагогический характер. Паула внедряла эротику медикаментозным путем. Она нашептывала ему советы по борьбе со всевозможными заболеваниями, не оставляя без упоминания ни одну часть тела.

Макс страстно влюбился в нее без рецепта и побочных явлений. Его устраивало в ней все. Мешал только этот мощный рот. Паула заметила его ускользающий взгляд и уклончивые жесты и истолковала их как боязнь показаться неуклюжим и необузданным в выражении вожделения. Этот непривычный вид мужского сексуального интеллекта, это самообладание сделали Макса еще более привлекательным в ее глазах. Позже она призналась ему, что в свое время в известной ситуации легко отказалась бы от поцелуев, что его прикосновения были и без того достаточно возбуждающими и что ему просто надо было молча продолжать свое дело и все кончилось бы благополучно. Скорее всего, они бы поженились и нарожали маленьких шаманов и шаманок, которые страдали бы аллергией на консервные банки.

Вместо этого он резко оборвал последнюю подготовительную стадию (стадию взаимного замирания сердец) и объявил:

— Я должен тебе кое в чем признаться. Лучше будет, если я скажу это сразу, чтобы избавить тебя от неприятного сюрприза…

Уже одним только вступлением он разрушил внушительную часть своей ауры. Далее последовало само признание:

— Я не могу целоваться… Я не переношу поцелуи, мне становится плохо…

Этот мгновенный сеанс шоковой терапии в течение секунды довел температуру крови Паулы до точки замерзания. Не хватало только последнего штриха (который не заставил себя долго ждать) — одной из наглейших стандартных отговорок в истории любовных отношений между людьми.

— Но к тебе это не имеет никакого отношения!

Эти слова отбросили Паулу назад, на линию старта, к моменту первой встречи в аптеке, когда Макс имел в ее глазах не больше обаяния, чем предъявленный им рецепт.

— Никогда больше не говори женщине, к которой ты испытываешь влечение, что не можешь ее целовать, — посоветовала ему Паула через несколько месяцев, когда они уже стали друзьями.

С тех пор он слышал этот совет при каждой их встрече, а иногда и в промежутках между ними, по телефону. Его ответ каждый раз выглядел приблизительно так:

— О’кей, в следующий раз все свое обаяние я постараюсь вложить в слова: «Дорогая, как с тобой было хорошо! Вот тебе телефон лучшей в городе прачечной-химчистки».


В то воскресное утро у Паулы, за третьей чашкой чая из двадцати шести трав — максимально благоприятствующего работе желудка во время обсуждения темы «поцелуи», — они еще раз, шаг за шагом проанализировали исходную ситуацию перед предстоящей встречей с Катрин и возможные сценарии дальнейшего развития событий. Говорила преимущественно Паула; Макс лишь изредка прерывал ее неотложными вопросами. У него было ощущение, что разговоры о чужих любовных делах оказывали на нее благотворное действие. (Ее собственные отношения с Сами определялись оценкой «безукоризненно отлаженные раз и навсегда».) И вот Паула наконец опять нашла широкое поле применения для своего ярко выраженного синдрома принудительной помощи.

Ниже приводим предписанные ею в связи с Катрин лечебно-профилактические меры, способы применения препаратов и дозировку:


1. Ни в коем случае ничего не говорить о приступах тошноты во время поцелуев.

2. Воздержаться от поцелуев, чтобы подольше сохранить статус-кво. Реплика Макса: «Да, но я уже и так просрочил первый поцелуй!» Мнение Паулы:

3. Значит, необходимо дать ей понять, что поцелуй имеет для него особое значение и потому он старается оттянуть заветный момент. Ибо: «Настоящие женщины умеют это ценить, ты только наберешь лишние очки и разожжешь ее страсть», — поучала Паула. Вопрос Макса: «А все остальное я могу делать?» Мнение Паулы:

4. Просто обязан. Брать ее руку, держать, греть в ладонях, поглаживать, пожимать, потирать. Ласково трогать за локоть. Изредка — мимолетный поцелуй в нос. Нежно провести по щеке, по волосам, на секунду взять за плечи.

5. Максимально допустимые вольности: коснуться ногой ее ноги. Нежно взять за колено. Беглое прикосновение к бедру. Условно обозначенное объятие. Прикосновение к затылку. Прощаясь, взять ее лицо в ладони и/или на секунду крепко обнять и прижать ее к груди. В самом конце встречи — короткий, проникновенный поцелуй в губы полуоткрытыми губами. «Сможешь?» — спросила Паула. «Думаю, что смогу», — храбро ответил Макс и запил свой ответ глотком чая.

6. Запрещается: ласки, время для которых обычно наступает после первого поцелуя. Гладить ее бедра. Совать руку под одежду, неважно, в каком месте. Даже в рукав или за воротник пуловера. Держать руки на ее бедрах. Касаться грудей. «Даже на секунду?» — спросил Макс. «Даже на секунду!» — строго ответила Паула. Концептуальный вопрос Макса: «А если она возьмет инициативу на себя?» Мнение Паулы:

7. Нежно пресечь ее ласки и тут же заговорить с ней о чем-нибудь очень личном. Лучше всего нашептывать ей на ухо что-нибудь приятное: это, кстати, кроме того, позволит держать ее губы на безопасном расстоянии. Можно сказать, что ему с ней так хорошо, что он чувствует себя на седьмом небе, что может представить себе с ней все, что угодно. «Вербальная эротика вместо поцелуя»? — спросил Макс. «Это лучше, чем целоваться, а потом блевать!» — отрезала Паула. Концептуальный вопрос Макса: «И чем все это кончится?» Мнение Паулы:

8. Она будет все сильней влюбляться в него. Он тем временем мобилизует свою иммунную систему для преодоления непереносимости поцелуев. Сексуальное напряжение будет неуклонно возрастать и, может быть, даже сделает реальной перспективу единичного секса без поцелуев — приблизительно через полгода. Настоящие женщины проявляют в этом смысле необыкновенное терпение.

9. Одним словом, он должен взять себя в руки и выиграть время. После двух-трех недель, проведенных вместе, он может выбрать удачный момент и попытаться ее поцеловать. Может, к тому времени он уже будет так влюблен в нее, что поцелуй перестанет быть для него камнем преткновения.


Контраргумент Макса первый: «Я уже сейчас в нее влюблен». Контраргумент второй: «Я уже сейчас хочу с ней секса». Контраргумент третий: «Кроме того, она уже ждет моих объяснений».

И Макс рассказал Пауле о своих тренировочных приключениях с Натали, которые он представил Катрин как «несложные половые отношения».

— Это было глупо с твоей стороны! Очень глупо, — сказала Паула. — Секс с другой женщиной в самом начале отношений — это непростительная ошибка. Скажи ей, что ты все придумал, чтобы показаться ей интересней.

— Нет, я не смогу, я сгорю со стыда, — признался Макс.

— Ну, тогда я тебе ничем помочь не могу.

Паула похлопала его по плечу, давая понять, что теоретический курс по применению лечебного комплекса закончен.