Я смущенно улыбаюсь и больше ничего не говорю.

— Это тебя я видел тем утром. Ты была в фиолетовом сарафане. Ведь сказал же, что узнаю по волосам.

Смотрю на парня, и в уме всплывает его образ. Этот скейт, который я держу в руках. Та же бейсболка и приветливое лицо. Его русые волосы спутаны и живут своей жизнью, как и у Стайлза.

— Точно. Э-э привет.

— Привет.

— Ладно, познакомимся позже.

Он кивает, но продолжает смотреть на меня, пока мы идем.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

— Что там у вас случилось? — Стайлз ставит передо мной тарелку с двумя кусочками горячей пиццы и садится напротив.

— Где мой банановый фостер? — вопросом на вопрос отвечаю я.

— Где мои вафли? — Он изгибает одну бровь.

— Хорошо. Утром я – вафли, ты – фостер. Все довольны.

Он улыбается.

— Но ляжем спать пораньше.

— Э-эм, — я сделаю вид, что думаю. — Ладно.

Он снова улыбается и встает, чтобы принести мне сок. Холодильник древесного цвета украшен нашими совместными фотографиями. Над маленьким обеденным столом такого же древесного цвета, висит подвесной светильник. Я купила его Стайлзу в подарок, когда он только сюда въехал.

— Рассказывай.

— На моих глазах сбили собаку, — с набитым ртом рассказываю я.

Стайлз притих и серьезно смотрит на меня. Наверное, не такой реакции ожидал.

— О, нет, нет, — объясняю я. — На маленького терьера наехала девушка на велосипеде. И мы отнесли его к нам в клинику. Все хорошо, у него нет даже перелома. Небольшой порез и вывих.

Стайлз расслабляется.

— Хорошо. Наелась?

Я отодвигаю от себя стакан с соком.

— Так точно.

— Идем.

Я убираю посуду и иду за ним в гостиную. На проигрывателе крутится пластинка, воспроизводя лучшие хиты группы Nazareth. На кофейном столике стоит ноутбук и стопка бумаг. Стайлз кликает мышкой на ноутбуке и из стоявшего рядом принтера, выскакивают листы.

— Что это? — интересуюсь я, устраиваясь на диване.

Стайлз собирает листы и кладет их в кожаную папку.

— Скоро ты узнаешь, о чем я весь этот год писал.

Мое сердце замирает.

Стайлз смеется над выражением моего лица и садится рядом.

— Ты так старалась скрыть свое любопытство. — Он целует меня в щеку.

— Ты заставляешь меня стыдиться, — опустив глаза, бурчу я.

В последнее время я слишком часто страдаю любопытством.

— Эй. — Стайлз убирает папку и пальцем поднимает мое лицо за подбородок. — Неужели ты думала, что я от тебя что-то скрою?

— Ну, — я смотрю на него. — Я долгое время не знала, что ты амбидекстер (прим. человек, у которого одинаково развиты как левая, так и правая рука).

Стайлз фыркает.

— Пустяки.

— Вовсе нет, — возражаю я. — Это один процент населения. Великий Да Винчи был амбидекстером.

— Ну да. А еще исследователи выявили, что среди таких людей больше шизофреников и бисексуалов, — с умным видом парирует Стайлз.

— Ты невыносим. На счет первого, я определенно скажу: нет, но на счет второго, даже не знаю.

Он округляет глаза.

— Вот как?

— Кто знает, какие еще тайны скрывает этот симпатичный юноша. — Я провожу ладонью по его гладкому лицу.

— Очень скоро ты прочтешь все мои тайны. Клянусь тебе, я не бисексуал.

— Хорошо. Ничего не имею против однополой любви, но видеть {тебя} с другим парнем…

— Мадлен Ланкастер, — строго произносит Стайлз. — А, ну живо закройте свой хорошенький ротик.

Я смеюсь и откидываюсь на спинку дивана.

***

Следующие несколько дней проходят в хлопотах. Я работаю в клинике, Стайлз усердно занимается на курсах.

Как-то вечером мы едем в Салем, чтобы навестить Ханну и забрать у мамы Айка. Услышав о наших планах, Чарли и Ханна потребовали от нас оставить Айка у них дома. Миссис Мерлоу не была против, как сказал мне позже Стайлз. Перевозка собак – дело не такое уж и хитрое, но стоит учитывать породу Айка. В общем, я еще оставалась вся в раздумьях. К счастью время еще для этого было достаточно.

Обратно мы возвращаемся на машине Стайлза, которую он все же решил взять в Бостон на то время, пока мы в городе.

Сидя за рабочим столом Стайлза, я поглядываю на папку, которая находится в опасной близости. Возможно, он меня проверяет, и оставил ее здесь специально. А может, попросту забыл.

— Ау.

— Ой, прости, — извиняется Шерил. — Ума не приложу, как ты справляешься с этой копной.

Она расчесывает мои длинные волосы и ловко заплетает их в затейливую косу.

— Моя бы воля, я бы их немного укоротила, — говорю я.

Шерил хмыкает и мечтательно вздыхает:

— Я понимаю Стайлза. Твои волосы просто совершенство.

— Спасибо. — Хот я и слышу это постоянно, мне приятны ее слова. — Ну, рассказывай, что там за вечеринка?

— О, это все Дарен.

Я закатываю глаза. Ну, кто же еще.

— Давай повеселимся, Мадлен. Ведь все-таки лето. Я даже не знаю, когда смогу вернуться домой в Аризону. Я схожу с ума от скуки, ведь все разъехались.

— Ладно, ладно. Конечно, повеселимся. — Мне становится жаль Шерил. Конечно, она не единственная кому пришлось остаться в кампусе, но все ее подруги, кроме меня разъехались по домам. Тем более, мы давно никуда не выбирались вместе.

— Но учти, до утра я не смогу остаться. Мне утром в клинику.

— Идет. — Шерил разворачивает меня к себе. — Вуаля.

Я прохожу в ванную и смотрюсь в зеркало.

— Какая красота! — Мои волосы заплетены невероятно красиво, волосок к волоску и ничего лишнего. Я даже не знаю названия этому, но ничего близкого рядом с косой.

— Что ты, я просто импровизировала, — отмахивается Шерил. — И вообще, я старалась не просто так. Хотела одолжить у тебя ту юбку с красными оборками.

— Бери что хочешь. — Я тоже машу рукой, любуясь своими волосами.

***

— Я бы мог сказать тебе не ходить, тем более, если ты в платье.

— Но-о? — Я прижимаю телефон плечом к уху и крашу ресницы тушью.

— Хочу быть идеальным парнем, который позволяет веселиться своей девушке.

— Ты и без этого идеальный.

— Значит, могу запретить?

— Нет.

Стайлз смеется.

— Я могу приехать, как только освобожусь.

— Никто меня не похитит. Я не задержусь, мой принц. Мне утром в клинику.

— Тогда пиши мне чаще о том, как тебе там скучно.

— Непременно. Но что если я буду отвлекать тебя от обеда с твоим преподавателем?

— Пустяки.

— Тогда до вечера, Люблю.

— Повеселись, малышка. И никакого самоуправства, я заберу тебя.

— Слушаюсь.

Еще несколько минут мы прощаемся и обмениваемся разными слащавыми словечками, и я, наконец, нажимаю отбой. То, что Стайлз не идет со мной на студенческую вечеринку, не было нормой. Мы редко выбираемся поодиночке. Но у него встреча с его преподавателем по писательскому мастерству, так что это намного важнее какой-то вечеринки. Тем не менее, я не планирую уходить в отрыв в будние дни.

Айка взяла на прогулку миссис Андерсен и обещала привести его вечером. Я оставляю под ее дверью запасной ключ от нашей квартиры и бегу к такси, в котором ждет меня Шерил.

***

В каждом колледже или университете есть свой «Дарен Келман». Красивый и отвязный парень, по которому сходят с ума все девчонки.

Солнце еще не село, но вечеринка уже в самом разгаре.

— Нужно было надеть купальник, — стонет Шерил, когда мы проходим по гравийной дорожке к дому.

— Зачем? — спрашиваю я, прыгая на одной ноге и натягивая слетевший сандаль. По поводу своего наряда я не мучилась, как Шерил. Это же простая вечеринка. На мне темные, слегка рваные джинсы, черная туника-майка, вот в принципе и все. Просто и комфортно.

— Сейчас увидишь. — Она хватает меня за руку и ведет через переполненный дом к заднему двору.

Дом забит до отказа людьми, на огромном заднем дворе то же самое. Студенты либо в бассейне, либо ждут своей очереди, когда освободиться место в нем, чтобы прыгнуть.

— Эй, детки. — Дарен сидит на стуле в кругу одних девчонок и машет нам в знак приветствия.

Мы машем в ответ и возвращаемся в дом. На огромной, сплошь покрытой мрамором светлой кухне, стоят баллоны пива. Шерил берет два пустых пластиковых стакана и наполняет их.

— Ну, с чего начнем? — спрашивает она, протягивая мне стаканчик.

— Пожалуй, с этого. — Я делаю небольшой глоток и морщусь. — Невкусное пиво.

— Что есть, то есть. — Шерил пожимает плечами.

Следующие полчаса уходят на знакомство с какими-то музыкантами из Кембриджа. Они играют пока только в местных клубах, но уже имеют своих поклонников. Я не особо интересуюсь такой музыкой, в отличие от Шерил. Хотя я сомневаюсь, что дело только в музыке.

Стайлз написал мне пару сообщений, на которые я долго не отвечала. Отойдя в тихое место у лестницы, ведущий на второй этаж, я быстро печатаю эсэмэску.

— И вот мы снова встретились.

Я поднимаю голову от телефона и смотрю на парня, который стоит напротив меня. И сразу узнаю в нем скейтера.

— Остин. — Улыбаясь, я выхожу из тени. Как странно. Уже в третий раз, я вижу его как бы случайно. — Как Роки?

Он снова в своей бейсболке, козырек которой сдвинут на бок. Штаны и футболка кажутся ему слишком большими. Но этот его небрежный вид вовсе не отталкивает. И я даже не представляю его без этой широкой улыбки.

— Как будто бы и ничего и не было, — его улыбка становится еще шире.

— Это хорошо.

Между нами возникает тишина.

— Ты правду тогда сказала? — задает вопрос Остин.

— Когда?

— Когда мы впервые встретились?

Я смутно помню тот день. Окрыленная я летела впервые в клинику. Словно вечность прошла.

— Ты сказала, что не свободна, — видя мое замешательство, напоминает Остин.

— Ах, ты об этом. — Я заправляю за ухо выбившуюся прядь. — Это было правдой.