Маша Малиновская - Сахар со стеклом

Адреналин плескался в крови, заставляя глубоко дышать. Мама и Аня махали мне с трибуны, широко улыбаясь. Я легонько кивнула им в ответ и тоже улыбнулась. А потом поймала себя на том, что продолжаю искать глазами среди болельщиков ещё кое-кого. Зачем? И сама ответить не могу.

И нашла. Лицо такое же каменное, как и всегда, кроме тех моментов, когда пышет злостью. Едва столкнувшись взглядами, Шевцов отвернулся, что-то говоря Должанову. Зато Ларинцев показал мне вверх большие пальцы на обеих руках и улыбнулся на все тридцать два. Сделать вид, что я этого не видела и вообще не туда смотрела, было как-то неудобно. Тогда я кивнула и отвернулась, обещая себе больше не смотреть в ту сторону.

Последняя пара команд отплавала и все построились для объявления результатов. Пока заканчивались подсчёты, на большом экране крупным планом показывали отрывки из заплывов. Там промелькнул и мой удачный толчок о борт. Всего несколько секунд показали, но я была довольно собой, что хотя бы во второй раз чисто сработала.

По итогам наша команда заняла второе место. Первое забрали как раз таки наши соперницы «Русалки». При чём отрыв был очень маленьким. Наши девочки поникли, но я была вполне удовлетворена. Второе место из восьми команд — это очень даже хорошо.

— Если бы вместо тебя была Ряполова, мы бы выиграли, — желчно прошипела Зубковская.

— Катя! — шикнула на неё Валентина, которая выполняла функции капитана.

Был объявлен праздник по случаю соревнований. Участников и болельщиков пригласили на выступление какой-то местной группы в актовый зал. Но я вдруг, когда схлынул накал, почувствовала неимоверную слабость. Написала маме, что не пойду на концерт, и чтобы она подождала меня у выхода.

— Да ты вся горишь! — вынесла она свой вердикт, приложившись губами к моему лбу. — Срочно домой и в постель! И зачем я только согласилась.

— Мам, тише, — мне стало неудобно, что нас могут услышать. — Всё нормально, просто организм ещё слаб, и я устала.

Но как бы я не пыталась доказать маме, что почти в порядке, кажется, это на самом деле было далеко не так. Меня начинало знобить, а в глаза словно песка насыпали. Кажется, моему организму не понравилось, что ему не дали выздороветь и засунули в воду.

*Колобашка — приспособление, которое зажимают между ног во время тренировки плавания

Лекс.

Проснувшись, я потянулся до хруста в позвоночнике. Карантин. Школа закрыта на неделю из-за гриппа. Что может быть лучше? Конечно, по электронке уже разослали всем задания для дистанционной работы, но хотя бы поспать можно подольше. Особенно после воскресного отрыва. «Касатки» хоть и не выиграли, однако достойно сражались. Даже бестолочь вполне неплохо справилась. Опыта пока, конечно, маловато у неё. Воздух берёт неправильно, поэтому сильно напрягается, да и первый разворот криво выполнила. Но да мелочи, в целом нормально.

Встаю и бреду в душ. Взгляд цепляет электронные часы на комоде. Не хило так я поспал — уже почти час дня.

Вода смывает сонливость и призрак похмелья. Я даже решаю побриться. Теперь пора бы и позавтракать.

В спальне на столе отзывается телефон. Должанов очнулся. В директ в Инсте падает фотка, где у меня на коленях сидит сисястая соска из «Русалок». Ох и приколов вчера было про плаванье на спине и буйки. Фу блядь, как дети.

Должанов: «Выкладывать?»

Лекс: «Валяй»

Должанов: «А Ирка?»

Лекс: «А что Ирка?»

Должанов: «Ну…»

Лекс: «На хуй она пошла»

Должанов: «Ок!»

За тупость. Сказал: девчонку не трогать. Захочу потроллить — сам всё сделаю. Но Ирка начала зверски тупить. Терпеть не могу тупых девок.

А ещё не люблю истерик. Поэтому вчера пришлось пообещать, что Инста пополнится некоторыми нашими домашними видео, если Ряполова решит сунуться на соревнования. Поделом ей будет. В следующий раз головой станет думать, а не задницей.

Спустившись на кухню, за столом я обнаружил отца и его жену. Они сидели понуро и что-то напряжённо обсуждали.

— Добрый день, Алёша, — поздоровалась Наталья, а отец лишь кивнул.

Пиздец, сто раз просил не называть меня Алёшей. Так и слышится в голове дебильный голос Любавы из «Трёх богатырей»: «А-а-алёше-е-енька-а-а». Бррр.

— Добрый. Чего грузитесь?

— Яне плохо, — ответил отец, а Наталья тяжело вздохнула, обхватив себя руками.

Внутри как-то стало неприятно. Заскребло, заныло. Хрень какая-то.

— В каком смысле?

— Зря я отпустила её вчера на соревнования. Что я за мать такая? — Наталья уронила голову на руки, а я чуть не захлопал в ладоши. Неужели прозрение? — Вчера вернулись из школы, а у неё под сорок к вечеру. Еле сбили, но не факт, что опять такой жар не поднимется.

— А у меня сегодня аудит. И без Наташи вообще никак. Людмила отпросилась — тоже ребёнок заболел.

Отец хрустнул пальцами и отпил кофе из чашки.

— Ну она же не маленькая, не сможет, что ли, лекарство выпить, если что?

— У Яны когда сильный жар, она как в бреду. Её будить даже надо, чтобы воды выпила.

— Лёшка, — отец вдруг оживился, — может, ты мог бы присмотреть за сестрой?

Я аж поперхнулся кофе, представив себя подтирающим сопли бестолочи.

— Э нет, бать, я ж не нянька. Да и не знаю, что делать.

Наталья, к моему ужасу оживилась и с мольбой посмотрела на меня.

— Лёш, там только по времени напомнить ей выпить таблетки, что доктор выписал.

— Мы на пару часов, сынок. Ты справишься.

Пара часов для заключения по аудиту? Я же вроде на дебила не похож.

Так или иначе, но через час мне вручили пластиковую коробку с пилюлями и инструкцией что и когда нужно затолкать в бестолочь, сердечно поблагодарили и оставили за старшего. Детский сад, блядь.

До времени, указанного на листке было ещё почти два часа, так что я поплёлся к себе в комнату и включил комп. От Демьяна пришло уже два сообщения с предложением затусить, но я не был уверен, что отец с женой вернуться до вечера. А надо стеречь бестолочь, чтобы ласты не склеила.

За дрейфом по Ютубу я и не заметил, что времени уже было почти пять, и пора было разбудить сестрицу для принятия лекарства. На стук в дверь она не отреагировала. Спит, наверное, всё же. Первое, что на что я обратил внимание, когда зашёл в комнату — её хриплое дыхание. Она дышала не совсем естественно: тяжело, даже надсадно как-то. Маленькая фигурка свернулась под одеялом в позе зародыша и вся тряслась. Растрёпанная коса покоилась рядом на подушке, сухие губы приоткрыты. Кажется, ей действительно хреново.

— Эй, — я притронулся к плечу, — мать сказала, чтобы ты выпила таблетки.

В ответ она только тихо застонала и шмыгнула носом. Вторая попытка закончилась таким же результатом. Вот же дерьмо! И что мне теперь с ней делать?

Я коснулся ладонью её лба и оторопел. Мартеновская печь, не иначе.

— Эй, может хоть температуру померяешь? — я снова затряс девчонку за плечо, но она только сильнее застонала.

Твою мать. Перешерстив коробку, врученную горе-мамашей, я достал термометр и включил его. И как теперь его воткнуть? Не лезть же ей под пижаму.

Кое-как всё же удалось растормошить болезную. Она открыла мутные глаза, неосознанно мазнула по мне взглядом и выполнила указание.

Через минуту градусник пиликаньем сообщил, что можно смотреть результат. Кончик торчал наружу, так что я сам выдернул аппарат. И присвистнул, увидев цифры. Тридцать девять и девять. Пора что-то делать.

На бумажке написано, что при высокой температуре надо дать парацетамол. Я отыскал капсулы, налил воды в стакан, чувствуя себя долбанной Мери Поппинс, и попытался уговорить Фомину выпить. Но в ответ было лишь мычание и кряхтение.

— Так, бестолочь, шутки в сторону.

Приподняв девчонку под руки, усадил повыше.

— Давай, открой рот.

От давления на щёки, бестолочь скривилась и рот таки открыла. Таблетку тоже проглотила, запив водой. И когда я уже обрадовался, что дело сделано, она, внезапно встрепенулась, ожила и попыталась встать.

— Эй, ты чего?

— Плохо, — трясясь прошептала и едва поднялась на ноги.

Шатаясь, Яна направилась в ванную, и там, судя по звукам, её вывернуло. Вот тебе и выпила таблетку. Блин, и чё теперь?

Вернувшись, девчонка забралась под одеяло и оттуда хрипло прошипела:

— Лёш, уходи. Пожалуйста.

У Натальи телефон был отключён, у отца тоже. Вот так ситуация. Как бы бестолочь меня не бесила, но она же тоже человек. Тогда я решил вызвать скорую.

— Скорая, — ответила на том конце женщина.

— Здравствуйте, можно вызвать помощь? Моей сестре плохо.

— Молодой человек, конкретнее. Как именно плохо? Она принимала алкоголь?

— Нет! У неё температура почти сорок.

— А вы принимали алкоголь?

Что за хуйня?

— Какой ещё алкоголь?! У девушки высокая температура, и ей очень плохо.

Послышался неспешный тяжёлый вздох, от чего мне захотелось просунуть руку в трубку и сжать горло этой жабы.

— Адрес называйте.

Я сказал, куда ехать и стал ждать. Беспокойство жгло внутри, не давая расслабиться. Сам не понимаю, с чего так взяло. Ну заболела девка. Ещё и кто! В следующий раз подумает дважды, прежде чем больной в воду лезть.

Гитара не лежала в руках, видосы тоже раздражали. Я ответил на сообщение Максу и спустился на кухню. Время шло, а скорая не ехала. Не такая уж и скорая эта помощь. Я заглянул в комнату к Фоминой. Даже несмотря на слабое освещение комнаты, был отчётливо виден странный, резко очерченный румянец на её щеках. Прошло более полутора часов, а врачи так и не приехали. Я позвонил ещё раз, но теперь на меня жаба на том конце провода решила наорать: