– А жена есть у вас? Девушка?

Хаджиев упёрся локтями в колени, сцепил пальцы в замок и подался вперёд.

– Это ты так выясняешь, свободен ли я?

Она вздохнула, снова опустила взгляд на записную книжку.

– Так есть или нет?

– Не так быстро, кукла Надя. Ты же помнишь о нашем уговоре? Моя очередь спрашивать. Итак, почему ты до сих пор не замужем? Даже парня нет. А ведь ты красивая. Судя по всему, неглупая. Так в чём дело?

– Откуда вы знаете, что у меня никого нет? – спросила равнодушным тоном, даже не подняв на него глаз.

Кукла Надя умеет скрывать свои эмоции, да. Но Саид не из тех, кого можно так легко обмануть.

– Ты должна ответить на мой вопрос, а не задавать новый. И не нервничай так, я же просто поинтересовался.

– С чего вы взяли, что я нервничаю? – улыбнувшись, всё-таки посмотрела в его глаза.

– У тебя дрогнули пальцы, когда я заговорил о муже. Так ты ответишь?

Она провела языком по нижней губе, что, конечно же, первым делом заметил Саид и невольно подался вперёд, уже не особо вслушиваясь в её слова, однако откладывая их в памяти.

– На данном этапе своей жизни я не чувствую потребности в мужчинах. Меня сейчас хватает только на работу. Как видите, даже ночное время я уделяю не себе, а пациентам.

Достойно выкрутилась. Умница, кукла Надя. Но она врала, конечно же.

– А может, у тебя был неудачный опыт? Как там у вас говорится? Сапожник без сапог? Ты помогаешь другим разобраться с их проблемами, а свои решить не можешь, так?

Саид бил прямо в цель и понимал это. Отражение правды видел в её светлых глазах, и теперь уже стало делом принципа узнать эту самую правду. Ему так захотелось.

– Вы ошибаетесь, – ответила, пряча лицо. – Знаете, я думаю, нам понадобится больше времени для знакомства. Давайте сделаем так: я не возьму с вас оплату сегодня. Мы встретимся завтра в клинике. В какое время вам удобно приехать?

Слилась. Не ожидала, что копаться в мозгах будет не она, а у неё. Но так и быть, он позволит даме подготовиться, чтобы выдержать следующую подачу. Саиду всё больше нравилась эта игра.

– О времени договоримся позже. У меня есть твой телефон, – он поднялся, с усмешкой заметил, как вскочила кукла Надя. Достав из внутреннего кармана пиджака портмоне, протянул ей обещанную сумму. – Держи.

– Я же сказала…

– А я сказал, что заплачу. Мужчины всегда сдерживают свои слова, – бесцеремонно сунул ей в руки купюры и пошёл к выходу.

Она на какое-то время растерялась, а потом бросилась за ним.

– Подождите!

– Спокойной ночи, кукла Надя, – обернулся уже у самой двери. – Приятно было с тобой познакомиться.


ГЛАВА 5


Уснуть я так и не смогла остаток ночи и всё утро думала о новом пациенте. Не то чтобы мне так редко попадались люди со странностями, к этому не располагает моя профессия. Но он был особенным. Не таким, как все. Уникум.

Не могу сказать, с чем связано это ощущение. Быть может, оттого что я так и не поняла его, не разгадала. Обычно, благодаря хорошо развитой эмпатии, психотип человека вырисовывается в моей голове с первых минут общения, но в случае с Саидом Хаджиевым всё происходило с точностью до наоборот – это он меня читал. И тот его вопрос про вторую половину просто вышиб меня из колеи. Такое ощущение, что я задела его своими вопросами о семье, и он так мне отомстил. Хаджиев назвал это игрой, а я почувствовала себя в ловушке. Будто меня заперли в четырёх стенах собственного дома, а перед этим выкачали весь воздух. Так я себя чувствую очень редко, с каждым годом всё реже, и даже появилась надежда, что однажды всё-таки пройдёт…

Он растревожил, разбередил воспоминания, от которых я всю свою жизнь настойчиво отбивалась.

Я испугалась и сбежала от разговора впервые за всю историю своей практики. Правда, до этого случая никто из пациентов и не говорил обо мне.

Очередное «уставшее» утро, и я, зевая, стою у окна на кухне с огромной чашкой кофе в руках. На улице ливень и ветер, в воздухе кружат жёлтые листья. Накатывает тоска. Осень, видать, полноправно вступила в свои права.

Из дома выбираюсь пораньше, так как собственную машину до сих пор не заимела, а добираться на метро в час пик – сущий ад. Выхожу в подъезд и, как обычно, налетаю на соседа дядю Витю. Тот, пошатываясь, пытается попасть ключом в замок, но удаётся ему это далеко не с первого раза. Вот у кого ни забот, ни хлопот. С утра махнул двести грамм – и жизнь прекрасна.

– О, Надюха! Привет, красавица! – салютует мне наполовину опустевшей бутылкой пива, а я вежливо улыбаюсь в ответ.

Обычно пьяных людей не выношу, но дядя Витя очень приятный человек в любом состоянии. И чистоплотный, что совсем уж странно для пьяницы.

– Здравствуйте, дядь Вить. Опять всю ночь куралесили? – это он так называет свои ночные похождения. Уж где там он бродит, я не в курсе, но встречаюсь с ним в это время довольно часто.

– Ну так какие мои годы? Я ж еще красавец, хоть куда! А ты уже на работу? Совсем тебя психи твои замучают, – качает головой и, наконец, открывает свою дверь.

– Я люблю свою работу, – беспечно пожимаю плечами. – Ну, пока, дядь Вить.

– Давай, давай! Эх, прыткая какая! – слышу, уже сбегая по лестнице вниз.

До клиники добираюсь в грязных ботинках, мокрая и уставшая. Нет, всё-таки пора приобрести свой транспорт. Хотя бы какую-нибудь старенькую машинку.

– О, Надюш, привет! – меня встречает, как обычно, весёлая и свеженькая Людочка. Маленькая, худенькая, с весёлыми кудряшками цвета шоколада, она походит на школьницу. Эх, а я на лахудру, наверное, сейчас похожа. – Ой, ты что, зонт забыла?

– Ага. В метро потеряла, представляешь? – ворчу, поглядывая на исходящую паром чашку с кофе, что стоит на ресепшене.

– Будешь? Только сварила. Бери-бери, – подбадривает Людочка, заметив моё смущение. – А я себе еще сварю.

Благодарно улыбаюсь ей и утаскиваю чашку в свой кабинет, хоть какая-то радость в трудный понедельник.

Но как только стаскиваю с себя насквозь промокшую куртку и сажусь в кресло, чтобы выпить бодрящего напитка, раздаётся стук в дверь.

– Нааадь? Там к тебе посетительница, – полушёпотом произносит Людочка, засунув голову в дверной проём, и я с тоской отодвигаю чашку.

– Зови.

День проходит довольно быстро и практически незаметно. Несмотря на усталость, я героически прохожу все испытания, включая одну особо нервную пациентку, которая уже третий месяц пытается преодолеть послеродовую депрессию, и её мужа, которого раздражает детский плач по ночам, а также звонок от мамы. Последнее, пожалуй, самое трудное.

Домой возвращаюсь уже затемно, по пути захожу в винный магазин, покупаю бутылку белого сухого, дабы хоть раз за неделю нормально поужинать и расслабиться.

Но, поднявшись на свой этаж, понимаю, что отдохнуть не суждено. Снова. Прямо у моей двери стоит ночной гость, о котором я уже успела позабыть. А зря…


ГЛАВА 6


– Да это издевательство какое-то, – ворчу себе под нос, преодолевая последний лестничный пролёт до квартиры. До своей любимой, уютной квартирки, где мне так хорошо, когда не приходят всякие странные люди. Нет, я, конечно, предполагала, что помогать людям (раз уж пошла на это) нужно и днём, и ночью. Но, помилуйте, отдыхать же мне тоже нужно. Хотя бы иногда. – Вы должны были прийти сегодня в клинику, – сообщаю нахалу, на что он самодовольно так ухмыляется.

– Я сам решаю, куда и когда мне приходить.

Нет, ну вы слышали это? Всё-таки зря я позарилась на его деньги и «интересный» случай. Нужно было выставить его ещё прошлой ночью.

– Вы не можете врываться ко мне домой, когда заблагорассудится. Так не принято в современном обществе. К тому же, уже очень давно человечество изобрело мобильную связь. Это же телефон у вас в руке? Научить пользоваться?

Иногда мне безумно, прямо до трясучки хочется как следует поорать. Как делают все нормальные люди. Но как профессионал своего дела, подобного позволить я себе, увы, не могу. Вся моя злость и невысказанные претензии к окружающим остаются в спортзале, куда я хожу пару раз в неделю. Завтра надо бы йогой заняться.

– Я уже говорил, что у тебя отменное чувство юмора? – облокотившись о стену, он явно не собирается уходить. Ждёт, что я открою дверь, и уверен, что я соглашусь на его ненормальные условия. Самоуверенный мужик. Даже слишком.

– Послушайте, Саид…

– Просто Саид и на «ты». Не люблю эти расшаркивания. Нам так проще будет, согласись?

Становится смешно. Это он пытается меня расположить к себе? Разве не наоборот должно быть?

– Как скажешь, – киваю и достаю ключи. – Только у меня условие. Сеанс будет недолгим, я очень устала.

Сражаться с этим упрямцем, и правда, бессмысленно, только время потеряю.

Он нависает надо мной, пока я открываю дверь, тем самым нарушая допустимые границы и врываясь в моё личное пространство. Пространство, куда я никого никогда не впускаю. По коже пробегает мороз, но я списываю это на холод в подъезде.

– Если есть какие-то проблемы – скажи. Я порешаю, – произносит негромко, практически мне на ухо.

– Сначала нужно порешать твои проблемы. А тут у нас поле непаханое, – отвечаю ему с ехидной ухмылкой, толкая дверь внутрь. – И главная твоя проблема – ты сам.

– Ты предлагаешь мне пустить пулю себе в висок? – он проходит следом за мной, расстёгивает пальто.

– Нет. Для начала прекрати вламываться ко мне посреди ночи, – показательно снимаю ботинки, однако, мой наглый гость даже не думает снимать обувь. Нужно прибавить в счёт химчистку ковров.

– Вламываться посреди ночи к одиноким, красивым девушкам – моя страсть. Ничего не могу с собой поделать.