— О, вернулась! Я сейчас сбегаю за косметикой и сделаем из тебя красотку! — Мадина оставляет меня и Зариму наедине.

— Зарима, мне нужен твой телефон! Вопрос жизни и смерти! — пугаю сестру своим запалом. Она робко мне улыбается, теребит края шелковой кофты на себе.

— Дедушка забрал у всех телефоны, выключили в доме интернет.

Прикусываю изнутри щеку, чтобы не расплакаться от несправедливости жизни. Что за черная полоса? Сначала влюбилась, теперь насильно замуж выдают! Дед похоже сильно ненавидит моего отца, что хочет ему так сильно отомстит. Я никогда не интересовалась причиной побега матери из родительского дома, но теперь я ее понимаю. Сама бы сбежала от такого деспота и тирана. Может действительно сбежать? Уж лучше скитаться по стране без документов, чем быть женой Омара. Ему видимо посулили за меня гору богатства. Сейчас меня может спасти только чудо, но в чудеса я не верю со смерти мамы.

— Улыбайся! — шипит мне в лицо Омар, стискивая мою руку. Я морщусь, сверкаю глазами. Раздражение внутри груди сейчас растет все больше и больше. Мне хватит одной мелочи, чтобы взорваться и испортить праздник, подвергнуться гневу со стороны дедушки и осуждения присутствующих. Лишь из гребанного уважения к старшим, которое воспитала во мне мама, я держу язык за зубами и не устраиваю скандал.

— С какой стати я буду изображать счастливую невесту, когда ею не являюсь? — вызывающе приподнимаю подбородок, выдерживаю гневный взгляд жениха.

Он меня убьет при первой возможности. Я в этом не сомневаюсь. Карие глаза уже сейчас готовы меня уничтожить. Умирать, так с улыбкой на губах, поэтому я приподнимаю уголки губ в презрительной улыбке, от которой Омар бесится еще сильнее. Предатель дед и радостные родственники жениха радостно за нами наблюдают, ждут момента, когда на моем безымянном пальце окажется обручальное кольцо.

Когда Мадина сообщила, что придут старшие родственники из семьи Омара, я понимала, что речь пойдет о договоренностях между семьями. Рассчитывала, что пару недель до помолвки мне хватит на то, чтобы выпутаться из расставленных сетей дедули. Однако меня ждала настоящая подстава: дед устроил не просто встречу со сватами, а помолвку.

Надменным взглядом окидываю присутствующих людей, некоторых вижу первый раз в жизни. Им мой взгляд не нравится, я не рассчитываю всем прийтись по душе. Вообще не думаю об этом. Будущая свекровь сверлит меня сердитым взглядом, поджимает губы, когда замечает, что я покорно не опускаю голову. Сразу распознаю в ней змеиную натуру, эта дамочка любую невестку изведет. Крупный мужчина, сидящий рядом с ней, тоже мной недоволен. Игриво ему подмигиваю, усмеюсь. Он на глазах начинает краснеть, мне почти до хруста стискивают руку. Приходится взглянуть на злого Омара.

— Я не хочу за тебя замуж. Давай прекратим весь этот фарс!

— За тебя уже отдали калым, поэтому назад пути нет, Дева, ты будешь моей женой.

— Моего согласия не спрашивали.

— Оно и не нужно, — как отрезал замечает Омар, сильнее сжимая мою ладонь, словно хочет мне вывихнуть суставы. Морщусь от боли, сжимая зубы.

Надежда достучаться до этого чурбана тает, как снег на солнце. Я не вижу наше гармоничное совместное будущее, не чувствую с его стороны пылких чувств, кроме дикой страсти, которую он никогда от меня не скрывал. Но хотеть и любить — разные вещи. Хочу, чтобы меня любили не только телом, но и взглядом, жестом, дыханием. Сердце сжимается от тоски, стоит мне вспомнить Саита. Вот его я люблю.

— Зачем тебе это, Омар? Какие золотые горы тебе пообещал мой дед?

— Давай обойдемся без душевных разговоров, — цедит сквозь зубы Омар, дергает мою руку к себе.

Я равнодушно смотрю, как на моем безымянном пальце оказывается дорогое кольцо с крупным бриллиантом. Дорогое и показушное. В жизни бы не выбрала такое вычурное кольцо. Жених нагибается ко мне, я отворачиваю голову, целует в щеку. Вокруг раздаются радостные возгласы и крики, аплодисменты. Лицемеры. Уверена, что все тут знают, что дед действует против моей воли.

— Дева, делай вид, что счастлива, — Омар пытается заставить меня играть роль счастливой невесты. Я обязана излучать радость и восторг от нового этапа в своей жизни. Хрен с маслом.

— Тебе надо, ты и изображай блаженного влюбленного, а я не собираюсь делать вид, что мне вокруг все нравится!

Выдергиваю руку, демонстративно вытираю ладонь об платья и сажусь на свое почетное место за столом. Беру бокал с вином и залпом его выпиваю. Сама себе вновь его наполняю вином, медленными глотками пью. Мне нет нужды смотреть на Омара, я чувствую его пылающий взгляд на своем лице. Кроме жениха на меня гневно смотрят его родители и дедуля. Салютую им бокалом с нахальной улыбкой. Я не собираюсь покорной мышкой тут сидеть и соглашаться на отведенную мне роль. Сегодня ночь придумаю, что мне делать. Если потребуется, сбегу. Страшно без документов, но и быть в плену у родственников не лучшая участь. По сути мне нужно совершить один единственный звонок отцу, он приедет за мной и увезет из этого кошмара. Больше никогда-никогда я не приеду к российской родне. Смотрю на Мадину, она не выдерживает моего тяжелого взгляда, опускает голову. Предательница. Ведь знала все, знала о том, что дедушка с Омаром договорились по поводу меня. И эта поездка в Лондон, как последний глоток на воле. Единственное, что у меня не укладывается в голове, как Мадина и Омар спокойно меня отпустили грешить в свое удовольствие.

— Почему ты, зная, что я твоя невеста, позволил прелюбодействовать? У тебя гордости нет? Любишь пользоваться девушками после кого-то? — поворачиваюсь на стуле к Омару.

Хорошо, что наш столик обособлен от всех гостей, можно, не повышая голоса, разговариваться между собой без лишних ушей. Омар крепко сжимает вилку, сейчас погнет ее. Сжимает пальцы в кулак, выдыхает, медленно с тарелки переводит взгляд на меня.

— Я не люблю девственниц. С ними много мороки, — усмехается, увидев мой шокированный взгляд. — Не думаю, что две недели ты с этим мажором узнала только миссионерскую позу.

— Вот, что я с ним узнала, тебя не касается и многое не светит! — вздрагиваю, когда ладонь Омара ложится мне на коленку, и он ее крепко сжимает, опасно сверкнув глазами.

— Тебе от меня не деться, Дева. Смирись с тем, чтобы теперь ты моя, и трахать буду только я.

— И не мечтай! — скидываю его руку, кладу ногу на ногу, одернув под столом платье. Он усмехается, но тут мы одновременно с ним смотрим в сторону дверного проема, который выходит в холл. Оттуда слышны мужские голоса. Замечаю, как подскакивает дедушка, бежит выяснять, что за незваные гости пришли.

Беру бокал и делаю глоток, как вино встает поперек горла. В комнату заходит дедушка, сопровождая… отца Саита, в сопровождении двух мужчин, похожих между собой. Присматриваюсь к ним, они общими чертами похожи на Саита, а значит могут являться его братьями. Вопросительно устремляю взгляд на того, кто одним присутствием заставляет всех понять, кто сейчас здесь главный. Не произнесено и слова, но аура властности и уверенности в себе чувствуются на расстоянии, как и то, что этот человек к полному послушанью и выполнению его приказов.

Мы встречаемся с ним глазами, я против воли улыбаюсь, ставлю бокал на стол. Эйфория бурлит у меня в крови вместе с алкоголем. Я совсем не ожидала увидеть здесь отца Саита, но безумно ему рада, как самому родному человеку. Голубые глаза смотрят на меня доброжелательно. Без оглядки на хмурого Омара, встаю из-за стола, торопливо подхожу к мужчинам, замираю в трех шагах от них. Ничто не в силах стереть мое счастливое выражение лица.

— Здравствуйте, — произношу на английском, заставляя дедулю напрячься. — Я очень рада вас здесь видеть. Вы для меня, как ангел-хранитель.

— Никогда не хотел быть ангелом, но мне приятно, что вызвал в тебе радостные чувства, — улыбка отца Саита напоминает улыбку самого Саита, от этой схожести я готова тут же расплакаться. Как же я по нему скучаю, словами не передать.

— Как вы здесь оказались? — мне хочется протянуть руку, хочется, чтобы ее крепко сжали и не отпускали, пока не уведут меня из этого дома.

— На самом деле я приехал за тобой, Дева. Без понятия, что за праздник здесь, — голубые глаза впервые окидывают шушукающих присутствующих людей. Хмурится, внимательно всех разглядывает, и с каждой секундой морщинка между бровями становится все глубже и глубже.

— У тебя день рождения? — взгляд голубых глаза возвращается к моему лицу, я мотаю головой. Он замечает на моем пальце кольцо, вопросительно приподнимает бровь. Я облизываю пересохшие от волнения губы, глубоко вдыхаю, готовясь попросить о помощи.

— Саит Ахметович?! — слышу голос бабушки, все люди рядом с нами оборачиваются. Я непонимающе смотрю на бледную бабулю, она не сводит изумленного взгляда с отца Саита.

— Бабуль, этот мужчина не знает русского…

— Мы знакомы? — слышу русскую речь с легким акцентом. Теперь я потрясенно смотрю на мужчину, пытаясь понять, что происходит. Бабушка робко улыбается, неуверенно подходит к нам.

— Я Сара, дочь Замира, — замечаю, как отец Саита заметно бледнеет. Мечет взгляд в мою сторону, обратно к бабушке и так несколько раз. Пауза затягивается, молчать уже неприлично, но никто не осмеливается произнести и звука.

— Нам нужно поговорить! — меня грубо хватают за локоть, бабушке повелевают кивком головы. Она послушно нас ведет в сторону кабинета дяди. За нами следует дедушка и двое мужчин, которые все время хранили молчание. Нехорошее предчувствие сжимает сердце, не пытаюсь вырваться свой локоть из захвата, интуитивно чувствуя, что сейчас мне лучше быть тихой и послушной.

Дверь захлопывают перед носом дедушки. Он возмущенно стучит, но никто ему открывать не собирается. Меня толкают к стулу возле стола, бабушка сама садится на другой стул. Я растираю локоть, все же хватка у отца Саита крепкая.