И так, Влада идёт на свидание с соседом, но стоит ли рассматривать эту встречу именно как свидание? Нет, конечно! Влада будет расценивать её просто как хозяйственно-деловую встречу. Так, на всякий случай. Вдруг пригодится, но помаду на губах она всё же освежила.

Ровно в шесть вечера она вышла из служебного входа и увидела на парковке машину Скворцова. Сам Павел Скворцов, размахивая руками, о чём-то увлечённо разговаривал охранником, который, кстати говоря, должен был стоять у главного входа, а не у служебного.

Заметив Владу, Павел, дружески пожал охраннику руку и заспешил ей навстречу.

– Добрый вечер, Влада! А я думал вы опять задержитесь, вчера ваша сотрудница, милая женщина, говорила, что обычно вы допоздна засиживаетесь.

«Опять эта «милая женщина», – невольно нахмурилась Влада. – Да, засиживаюсь! А куда деваться, если деньги нужны, а даром их никто не преподнесёт». Хорошее настроение сразу куда-то пропало, и Влада не очень приветливо спросила:

– О чём вы хотели поговорить, Павел?

Тот покосился на неё удивлённо, но радостно улыбаясь доложил:

– Я просто хотел с вами поближе познакомиться. Соседи же, – пожал он плечами.

– Просто соседей не приглашают для этого в кафе, – неуступчиво заметила Влада.

У неё, вообще, настроение неизвестно почему портилось буквально по нарастающей. И никакого кафе уже не надо, и знакомиться ближе со Скворцовым Влада уже не видела смысла. Но и резко обрывать разговор и уходить она посчитала неприличным. Поэтому вежливо улыбнулась спутнику и сказала:

– Извините, Павел, я совершенно забыла, что у меня назначена встреча. В общем, прошу меня простить, но кафе отменяется. Всего вам доброго, – и, быстро перебежав дорогу, Влада скрылась за дверями супермаркета, чтобы выйти уже на другой улице.

Павел ошарашенно постоял несколько мгновений, покачал головой, хмыкнул и медленно направился к своей машине. Что-то пошло не так, а что он пока не понял.

Влада же, купив по дороге кефира, творога и хлеба, вышла к остановке и уехала домой на маршрутке. Нет, она не капризничала и не ревновала Скворцова. С чего бы? Просто эта его фраза «милая женщина», сказанная дважды в адрес незнакомой женщины заставила Владу пристальнее всмотреться в себя. И увидеть, что сама она далеко не милая, не уютная и не пушистая. А жёсткая, властная, самостоятельная… Нет, не женщина. Скорее, экономка, без пола и возраста. Поэтому, да, правильным было первоначальное решение: «здрассте – до свиданья» и всё. Нечего вестись на пустые комплименты и ничего не значащие приглашения в кафе.

Эти невесёлые размышления всколыхнули такой огромный пласт душевных проблем, которые Влада с таким трудом запихивала поглубже, что, придя домой, Влада в кои-то веки не ринулась на вторую работу, а заварила себе чай с мятой и удобно устроилась на диванчике кухонного уголка. Надо было многое передумать, переворошить, принять решение и снова спрятать подальше. До нового такого случайного случая…

{Влада стала жёстче и грубее – это, во-первых. Хорошо это или плохо она пока не поняла. Во-вторых, она стала расчётливой и чересчур экономной. Не жадной, а именно экономной. Но опять же – чересчур. Вот сегодня, почему она была в рубашке и джинсах? А потому что не нашла в своём гардеробе приличной женской одежды. Всё женское и лёгкое, что у неё нашлось, давно вышло из моды. С другой стороны, до этого момента ей ничего подобного было и не надо. В-третьих, мотивы Скворцова были всё же непонятны. А попадать в непонятные и неприятные ситуации Влада избегала категорически.

Появилась у Влады и ещё одна проблема – Сергей. Собственно, эта проблема никуда и не девалась, просто маскировалась на время. Но в итоге Влада, кажется, освободилась от неё.

В последние две недели Сергей одолевал Владу звонками и смсками с просьбой о встрече. А, когда Влада всё же согласилась встретиться с ним в обеденный перерыв, он озадачил её просьбой:

– Ладушка, понимаешь какое дело, наша («наша» – отметила про себя Влада) Надежда как-то уж слишком явно напрашивается ко мне в постель. Что ты посоветуешь? – сконфуженно спросил бывший муж. – Я-то тебя люблю и тебя хочу рядом видеть.

Влада, аж онемела от такой непосредственности. Взрослый мужик спрашивает, что делать с женщиной?! Да, ладно! Но тут же до неё дошло, что подтекст здесь совсем другой: мол, поторопись, а то опять меня такого неотразимого уведут, а ты опять одна останешься. Ага! Поняла этот скрытый посыл, но от шпильки в адрес Сергея она всё же не удержалась:

– А ты у нас ещё девственник, ни разу ни одну бабу не имел и у меня многоопытной (аж целый один муж был) спрашиваешь совета? Не смешно самому-то? Нет, Серёж, с кем тебе спать, а кого на расстоянии держать – это ты, дорогой сам решай, – не дала ему оправдаться Влада. – Одно могу тебе посоветовать: прежде чем в загс идти – подумай. Да и без загса – тоже подумай. Люди могут меняться или раскрываться самым неожиданным образом. И ты учти, что Катя, Тимофей и Роман имеют равные права на твоё наследство. Так что думай сам: с кем, когда, зачем и за что, – усмехнулась Влада. – И знаешь, Серёж, забудь обо мне. Пятнадцать лет прошло, а ты тянешь и тянешь мне душу. Ты со мной меньше жил, чем со Светланой, её дети с тобой остались, а за советом ко мне бежишь. Самому не смешно?

– Не смешно, Ладка, – хрипло ответил Сергей. – Сейчас, когда за полтинник перевалило остро понял, что тебя только любил всегда. Только ты мне свет в оконце, Ладка! Делать-то мне теперь что?!?! – вскричал Сергей, невольно привлекая внимание посетителей недорогой столовой. – Не могу я без тебя, – чуть не шёпотом признался он.

– А я могу, – равнодушно ответила Влада, не ведясь на его надрывы. – Эх, Сергей! Плохая я бабёнка. Я, оказывается, не умею забывать предательство. Ты видишь, я даже разговариваю с тобой, бывала у тебя в гостях, шучу и ругаю… Но, Сергей, ты никогда больше не станешь мне родным и близким человеком. Никогда! А жить рядом с чужим мужиком из чувства какого-то мифического долга, я не смогу. И ты не сможешь. Перегорело всё, Серёжа. И, знаешь, что? Прощай!

Так они с бывшим мужем и расстались. Влада и телефон его удалила и думать забыла. Если надо что вдруг – у него дочь есть. Известят. Катя вот недавно говорила, что вроде пожениться они с Надеждой всё же хотят. Их дело. Влады это уже не касается.

А вот миляга Скворцов – касается.}

Вынырнув из воспоминаний и размышлений, Влада с удивлением заметила, что время приближается к полуночи. Зато она сумела разобраться с собой и с Сергеем (в мыслях, естественно). А со Скворцовым пока не получилось. Ну, да ничего страшного: они же соседи, встретятся всё равно как-нибудь. Но специально подстраивать и торопить эту встречу Влада не будет. Авось, проблема сама и рассосётся.

***

Его женщина чего-то испугалась и убежала. Просто сбежала от него светлым днём на виду у всех. Что она в чём-то не уверена и насторожена Павел понял сразу, только не понял причину. А, что это – ЕГО ЖЕНЩИНА понял ещё тогда, когда открыл дверь на звонок.

Что разговор в тот раз не задался, Павел не печалился. Всё исправимо. Он просто растерялся, увидев перед собой эту невысокую, тонкую, такую беззащитную женщину, которая тем не менее строит из себя уверенную и ВСЁ могущую даму. Поэтому и ответил несколько грубовато, но надеялся исправить первое впечатление о себе. Для этого и букетик на следующее утро, и приглашение в кафе… А, она – вон что! Просто сбежала!

Вернувшись домой, Павел воткнул розу, которую приготовил для женщины, в ручку двери Владиной квартиры, но звонить и надоедать не стал. Весь вечер он прислушивался, не раздаться ли звонок в дверь, но впервые за несколько месяцев в подъезде было тихо и пропустить звук звонка он бы точно не смог. М-да. Незадача.

Его библиотечная однофамилица – тихая, интеллигентная женщина отзывалась о Владилене Марковне с большим пиететом. И это понравилось Павлу. Ему почему-то хотелось, чтобы женщина, которая понравилась ему с первого взгляда была безупречна во всём. Однако, почти сразу он понял, что безупречности от Влады ему не дождаться. Но почему-то это понимание не вызвало у него недовольства, а, наоборот, стимулировало интерес и умиление.

Он не раз видел её из окна квартиры, встречал неоднократно, когда ехал на машине, правда, сама Влада этих мимолётных встреч не замечала, а взглядов из окна тем более не видела. Поэтому он пока не решался подойти, познакомиться ближе и извиниться. А, когда решился, оказалось, что это не так просто сделать.

Вначале он принял её за свою ровесницу. Особенно в первый раз, когда она в домашней одежде встала на пороге его квартиры: этот смешной заяц на соблазнительно облегающей футболке, этот девчачий хвост на макушке, маленький рост – всё вызвало у него немедленное желание помочь, оберечь, защитить… Но, он банально растерялся. И скрыл свою растерянность за нарочитой грубостью. Да ещё и Влада добавила негатива, признавшись про существование мужа, которому «некогда». Павел обозлился и нагрубил.

А потом библиотечная Скворцова сказала, что никакого мужа у Владилены Марковны нет. Она давным-давно в разводе. Но есть уже взрослая замужняя дочь и внучка. Павел даже опешил от таких сведений: замужняя дочь?! Внучка?! Но, когда Скворцова назвала количество лет своей коллеги, Павел поуспокоился: это нестрашно, вполне допустимо. Подумаешь, семь лет разницы. Да, вообще, ни о чём разговор. Она вон как молодо выглядит. Молодец!

Знавал он много семей, где мужик был старше жены и это не гарантировало крепкий брак. Или мужик был младше жены, и это тоже не панацея. Да и у ровесников не всё в порядке. Павел, хотя и был не так уж опытен в этих делах (ни разу не был женат), но подозревал, что крепость брака зависит не только и даже не столько от возраста, сколько от многих других факторов, главные из которых – любовь и уважение. По его мнению. И, дожив до тридцати восьми лет с такими убеждениями, Павел вдруг обнаружил, что он – холост! А все его друзья уже были женаты, некоторые и не по разу.