— У меня хорошая милая добрая жена, и у нас с ней много общего, в особенности — грязное прошлое. Я не жалею.

Место, где на моей коже остался влажный след ее губ и нечаянных слез, покалывает и болит, но мне уже не хочется одергивать руку.

Некоторые вещи будут неизменны: мои приступы паники, которые случаются без особой причины, наши долгие молчаливые вечера, боль от прикосновения голой кожи.

Мне понадобилось тридцать пять лет, чтобы понять простую истину — жить больно.

Но лучше каждый день ложиться в постель раненным и просыпаться с новыми шрамами, чтобы существовать в безопасном склепе.

— А знаешь, — Катя берет у меня Машу, мы поднимаемся и, прикасаясь друг к другу плечами, идем в дом, — наверное, именно так и закончилась история настоящей Золушки. Она ведь была совсем не про золотые сундуки.