Анастасия Шерр - Самир

И номер этот убогий. Не могла, что ли, нормальный снять?

Когда он вышел, стол уже был накрыт, а Настя стояла посреди номера, нервно теребя края длинной вязаной кофты.

— Зачем ты пришёл? — видимо, отошла уже от первого шока.

— Как зачем? Новый год встретить. Я имею право приехать к своей жене или нет?

Анастасия нахмурилась, опустила голову, о чём-то усердно размышляя. Самир улыбнулся, подошёл ближе.

— Не бойся меня, Насть. Я хочу поговорить с тобой. У нас есть одно дело.

Она подняла взгляд влажных глаз, немного попятилась.

— Ты сказал, что мы расстаёмся. И велел мне убраться из твоего дома. Думаю, ты помнишь, как именно заверил меня, что от тебя не стоит ждать ничего хорошего. А теперь ты приходишь и напоминаешь мне, что я твоя жена… Я не знаю, как мне реагировать на это.

Самир понимающе кивнул, прошёл к столу и, отодвинув стул, жестом пригласил её сесть.

— Давай, Настя. Присядь. Нам нужно поговорить о ребёнке. О нашем ребёнке.

Она резко выдохнула, словно её ударили под дых, а в глазах появился испуг.

— Откуда ты знаешь?

— Присядь, сказал, — повторил с нажимом, более строго.

Сутулясь и награждая его настороженными взглядами, прошла к стулу, села. Самир обошёл небольшой стол, сел напротив.

— Ты всё ещё моя жена. И пока я не развёлся с тобой, я буду знать, где ты и что с тобой. В мельчайших подробностях. А теперь слушай меня внимательно и запоминай. В пакетах необходимые тёплые вещи. Пока побудешь здесь, а через пару дней я заберу тебя на съёмную квартиру. До родов поживёшь там.

Она смотрела на него с каким-то непередаваемым ужасом, обнимала себя руками и становилась всё угрюмее.

— А после… После родов что?

— Пока не знаю. Давай будем решать вопросы по мере их поступления. Я своего ребёнка не брошу, насчёт этого можешь не беспокоиться. А там посмотрим. Я не был к этому готов, как ты понимаешь. Мне нужно время, чтобы всё решить.

— Что решить? — прошелестела бесцветным голосом. — Ты хочешь забрать его у меня, да?

— Настя…

— Так знай, что я не отдам своего ребёнка! — она вдруг вскочила на ноги, взглянула на него дико. — Не отдам, Самир! Ты мог меня убить тогда… Ты можешь меня убить сейчас. Но после того, как мой малыш появится на свет… Ты не сделаешь этого, нет, — плача, мотала головой и пятилась от него всё дальше.

— Настя! — попытался её урезонить, но девчонка сорвалась с места и бросилась к двери. Распахнув её, напоролась на охрану и тут же захлопнула. — Успокойся, я сказал! Сядь! Я не собираюсь причинять тебе вред! Не за этим пришёл.

***

— А вот и мы! — мама появилась вскоре, но уже не одна.

В прихожей какой-то мужчина помогал ей снять пальто и я, было дело, даже улыбнулась, обрадовавшись тому, что мамуля, наконец, решила познакомить меня со своим избранником. Правда, когда он повернулся ко мне лицом, растерялась.

Мужчина был молод. Не юнец, нет. Лет тридцать пять с виду. Но для мамы… Это слишком.

— Здравствуйте… — протянула настороженно, и они обратили внимание на меня, переминающуюся с ноги на ногу, в испачканном мукой переднике.

— О, Светлана, здравствуй! — мужчина улыбнулся, а я некрасиво открыла рот и так замерла в ожидании каких-нибудь пояснений. — Ты что, не узнала меня? — мужчина сверкнул идеально белыми зубами, и я прищурилась, пытаясь сообразить, откуда он может меня знать. — Ну вот, как я вам и говорил, Татьяна Дмитриевна, не узнала.

— Мам…

— Ой, Денис, Света такая забывчивая. Правду же говорят про память девичью, — мне показалось, или мама пытается с ним кокетничать? Нет. Точно показалось.

А между тем моя девичья память всё же прояснилась, и я вспомнила, где видела этого мужчину. Самир вёл с ним какие-то дела, и нам приходилось пару раз встречаться. Елисеев, кажется… Денис Елисеев.

Во вторую и последнюю нашу встречу он приглашал меня на свидание, но я отказала, и с тех пор мы не виделись.

— Мам, а тебе не кажется, что нужно было сначала спросить меня? — взглянула на неё, но мамуля, судя по беспечной улыбке, совершенно не раскаивалась, что привела в дом незнакомого мужика. Хотя на неё это вовсе не похоже. Неизвестно ещё, как этот проходимец втёрся к ней в доверие.

— Свет, не ругай маму. Это я напросился к вам в гости, — мне в руки перекочевал большой букет красных роз, и я, скривившись в искусственной улыбке, отвернула лицо от цветов. Ненавижу, когда дарят цветы. Цветы, как и всё живое, должны расти, радовать взгляд яркими красками. Увядающие лепестки лишь тоску нагоняют.

— И с какой же целью вы напросились к нам в гости? — спросила грубовато, на что мама ахнула.

— Света!

— Мам, на минуточку! — и, не дожидаясь их реакции, схватила маму за руку, потащила за собой, по пути скидывая цветы на тумбочку. — Что ты делаешь? Зачем ты привела этого…

— Света, — мама вдруг нахмурилась, посмотрела на меня взглядом, которого боятся, наверное, все дети. Только я уже давно не ребёнок. — Откуда в тебе столько грубости? Разве я так тебя воспитывала?

Я вздохнула, качнула головой.

— Я не понимаю, зачем ты его привела. Вернее, я, конечно, понимаю, с какой целью, но мне это не нужно. И как вы вообще познакомились?

Мамуля растянула губы в озорной улыбке, поиграла бровями.

— А он сам ко мне пришёл несколько дней назад. Представляешь? Пришёл и говорит: люблю вашу дочь, жениться хочу. Искал он тебя и на меня вышел. К тому же, как оказалось, он купил дом неподалёку. Вот это совпадение, да?

Да уж… Совпадение, всем совпадениям совпадение. Судьба, не меньше! А мама всё такая же наивная.

— Я не знаю, мам. По-моему это глупо — вот так вот приглашать домой незнакомого человека. И небезопасно! — однажды я уже жестоко поплатилась за свою доверчивость. Да, мама этого не знает, а сказать я, по понятным причинам, не могла, однако, урок давно усвоен. Не стоит ждать от людей хорошего, потом больно разочаровываться.

— Свет, он такой замечательный, ты не представляешь. К тому же он совсем одинок. Вот я его и пригласила.

Ну, замечательно! Мама…

— Ладно. В честь нового года не стану его прогонять. Но чтобы потом он ушёл, и больше на порог его не пускай. Ясно?

Мама состроила серьёзную физиономию.

— Если он тебе не понравится, значит, так тому и быть.

Он мне уже не понравился. Но что спорить с мамой. Она ведь считала, что делает только лучше, а мне не хотелось её расстраивать.

— Дамы? Как насчёт шампанского? — рядом, откуда не возьмись, появился виновник нашего спора с уже наполненными бокалами.

Я смутилась от его пристального взгляда, поджав губы, взяла бокал.

Время близилось к новому году, и Самир отпустил охрану. Стало легче. По крайней мере, я попыталась расслабиться. Реши он сделать мне что-нибудь плохое, уже сделал бы. Вряд ли для этого оставался бы в занюханной гостинице и уж тем более не стал бы накрывать такой шикарный стол.

Желудок скрутило голодным спазмом, и я только сейчас осознала, что на самом деле очень голодна. Когда я вообще ела в последний раз? Нехорошо… Ребёночек-то не виноват, что у меня депрессия. Его нужно здоровеньким выносить. Потому что теперь непонятно, что нас ждёт в будущем.

Самир совершенно не настроен был возвращать меня домой. Но и ребёнка, как сам сказал, бросать тоже не собирался. А это могло значить… Да что угодно. Например, он попытается отобрать у меня малыша, когда тот появится на свет.

От подобного предположения внутри снова всё скрутило, только на этот раз от страха.

— Насть, у тебя с желудком проблемы? — он вдруг склонился ко мне, положил свою большую, тёплую руку на лопатки, и моё тело тут же откликнулось на это прикосновение. Стая мурашек пробежала по коже, а сердце взволнованно трепыхнулось. Думаю, не стоило говорить, что возбуждение я тоже испытала. Видимо, это всё гормоны.

— Что? — моргнула рассеянно, а он присел рядом, заглянул в мои глаза.

— Желудок болит? Или живот?

— А-а-а… Нет. Просто я давно не ела, — отвела взгляд, смутилась.

— Ты в своём уме? — спросил строго, даже как-то резко. — Что за детский сад, Настя? Я перевёл на твою карту крупную сумму. И буду переводить до конца твоих дней. Я в ответе за тебя, даже если мы не вместе. К чему эта экономия? Ты вообще читала мою записку?

Я бросила короткий взгляд на тумбочку, где до сих пор лежала его записка, та самая, из конверта. Содержимое которой разбило моё сердце на осколки.

— Читала. Просто… Всё очень сложно. Я не хотела тратить твои деньги. Ну, по крайней мере, на всякие глупости.

Он резко поднялся, шумно вздохнул.

— Еда — это не глупости, Анастасия! И экономить не нужно! Так, иди, найди в пакетах что-нибудь подходящее и переоденься. А потом приходи за стол.

Я чувствовала его раздражение на физическом уровне, а когда Самир откупорил бутылку коньяка и небрежно плеснул коричневой жидкости в свой бокал, мои догадки лишь подтвердились. Не желая ещё больше злить мужа, я послушно поднялась и пошла к пакетам.

Уже в ванной достала тёплое вязаное платье, улыбнулась. У Самира безупречный вкус. И он помнил мой размер. Приятно.

— Тебе идёт, — его взгляд смягчился, а на губах заиграла улыбка. Когда я подошла ближе к столу, он отодвинул для меня стул и вместе со мной придвинул его обратно. — А теперь ешь.

— А ты? — робко посмотрела на него и нервно сглотнула, когда он склонился.

— А я побуду рядом. Ты же не против?

Я вымученно улыбнулась, промолчала. Моё мнение его вряд ли интересовало.

Самир был сейчас похож на того доброго, приятного мужчину, в которого я влюбилась. От него пахло его неизменным парфюмом, а глаза обещали уют и покой. А ко всему прочему, он по-мужски красив и обаятелен. Глядя на него, хотелось целоваться и радоваться жизни. Такого мужчину невозможно не полюбить.