Время летит быстро. Зима в Лос-Анджелесе была такой теплой, что никто и не заметил, как пришла весна. У всех студентов в самом разгаре была подготовка к летней сессии, но и она пролетела быстро. Чарли сдал экзамены на одном дыхании, практически не думая о том, что скоро — выпускной, а потом — возможно, его направят служить на одну из авиабаз США. Когда-то он буквально грезил этим. Ради этого он пошел учиться в летную академию. Но с тех пор, как в его сердце поселилась Джулия Колфилд, все его устремления резко поменялись. В первую очередь потому, что рядом была она. Именно из-за нее он теперь не хотел уезжать из Лос-Анджелеса. Чем ближе становился выпускной вечер, тем больше он жалел о собственном упрямстве. Ведь если бы пять лет назад отцу удалось воспользоваться своей всевластностью, сейчас все было бы совсем иначе. Чарльзу и в голову не приходило, что, возможно, тогда он и не встретил бы Джулию. Можно, конечно, и сейчас попросить отца использовать его старые связи в летной академии, чтобы обосноваться где-нибудь в Калифорнии, недалеко от Лос-Анджелеса. Но чувство гордости не позволяло Чарли сделать этого. И даже если Дэн сам предложил бы сыну помочь ему остаться, Уайтхорн — младший отказался бы категорически. Это было бы нечестно не только по отношению к нему самому, но прежде всего — по отношению к отцу.

В довершение всех его переживаний до самого последнего момента не было известно наверняка, приедут ли к его выпускному Джулия и Ангель. О друзьях говорить было нечего. Все его друзья были его однокурсниками. Исключение составлял лишь Росс Келвин. Он и Чарли просто терпеть друг друга не могли. Чарли презирал Росса за его безответственный образ жизни. Росс ненавидел Чарльза за его богатое наследство и положение в высшем обществе. Родственники напрашивались на вручение диплома, но Чарльз Роберт категорически заявил отцу, что в летной академии желает видеть только его и мать. И вот, стоя в огромном вестибюле академии, отпрыск знаменитого и богатого семейства спокойно беседовал со своими почти бывшими сокурсниками. Но спокойствие его было только внешним. Внутри он весь дрожал и трепетал, как школьник на первой в своей жизни танцевальной вечеринке. Взгляд его то и дело всматривался в толпу людей, входивших в здание академии. В основном это были родственники и друзья выпускников. Из "аристократического семейства" Чарли еще не было никого. Почему-то он боялся, что может нагрянуть вся родня, которая займет половину зала. Еще он ожидал Джулию, но не было и ее. Не было никого из тех, кого он ждал, зато в толпе Уайтхорн заметил журналиста с фотокамерой. Как бы они не маскировались, за время развода родителей Чарльз научился различать их среди простых смертных. Усмехнувшись, парень взглянул на часы: без пятнадцати двенадцать… И тут же увидел, как в дверь входят Дэн и Жаклин. Они приехали вместе!

У Жаклин просто дух захватило от того, как великолепно смотрится ее сын в форме летчика. Мельком взглянув на Дэна, который, улыбаясь, шел навстречу Чарли, она поймала себя на мысли о том, что думает о Чарльзе как о настоящем сыне Дэна. Хотя, по сути, Чарльз Роберт и был таковым. Естественно, что он пошел по стопам отца. Главное, чтобы он не повторил его судьбу.

— Мам, пап! — Голос сына ворвался в ее сознание, возвращая в реальный мир. — Как я рад вас видеть!

— Можно подумать, ты боялся, что мы не придем… — Шутливо предположил Уайтхорн — старший. Но потом, внимательно всмотревшись в лицо сына, добавил: — Ты, правда, так думал?..

Чарли вдруг почувствовал, что краснеет. Под пристальным взглядом отца пристыжено кивнул. Затем заговорил:

— Сам не знаю, что на меня нашло. Наверное, разволновался.

— Из-за чего? — Удивился Дэн. — А вдруг тебе не дадут диплом?

Взгляд парня стал каким-то совсем затравленным и напуганным. Дэну это очень не понравилось. Чарльз Роберт всегда был так уверен в себе и в своих силах. Что с ним случилось сегодня? Почему любая шутка его задевает? Или это он так плохо шутит?..

— Прости, я, наверное, не слишком удачно пошутил!

— Порядок, пап! Это я слишком нервный сегодня…

Джулия и Ангель не успели на вручение диплома. В это время они сидели в такси, которое застряло в пробке посреди Лос-Анджелеса и про себя проклинали городские дороги и всех водителей, вместе взятых. Джулия то и дело смотрела на часы, но время, казалось, остановилось на половине первого дня. Несколько раз она пыталась дозвониться до Чарльза, но он не отвечал. Возможно, выключил звук у телефона, чтобы не нарушать торжественности церемонии.

Сидя среди своих друзей, Чарльз то и дело поглядывал на входную дверь в ожидании, что появятся Джулия и Ангель. Но они не появлялись.

Вырвавшись из автомобильной пробки, девушки бросились в спешном порядке переодеваться. И только к тому времени, как должен был начаться банкет, Ангель и Джулия, задыхаясь, влетели в банкетный зал летной академии.

— Тебе оставить твою машину? Или потом прислать машину с водителем? — Спрашивал Дэн у сына.

— Ты предупреди кого-нибудь из наших водителей, — с улыбкой сказал Чарльз. — А еще мне понадобится сегодня дом на утесе. У меня на него грандиозные планы. — Он увидел девушек, как раз входивших в банкетный зал, и с облегчением вздохнул.

Дэн это заметил и обернулся в направлении взгляда сына. У него самого дыхание перехватило, едва он увидел Джулию. Ведь теперь он знал, что она его дочь. Как он мог быть таким слепым и не увидеть этого раньше? Ее глаза! У нее такие же голубые глаза, как у него самого. Одного этого было достаточно, чтобы понять, что она — его дочь. Джулия и Ангель, улыбаясь, шли навстречу Чарльзу, а он, не обращая внимания на родителей, метнулся к девушкам. В основном — к Джулии.

— Джулия! Как хорошо, что ты пришла!

Остальное было не важно. Она здесь, и весь мир не имеет значения. Для него мир — это ее чудесные, неповторимые голубые, как небо, глаза. Уайтхорн — младший в очередной раз подумал о том, что где-то он уже видел такие глаза. Но как такое может быть? Ведь ее глаза неповторимы, как само небо… Он вдруг не удержался, сжал ее прохладные ладони в своих руках, потом прижался к ним губами.

— Чарли! — Выдохнула девушка, чувствуя, как его губы обожгли ей кожу, а вслед за этим прикосновением жидкий огонь разлился по венам.

— Эй, а со мной поздороваться никто не хочет?! — С возмущением подала голос Ангель.

— О, прости! — Спохватился парень. Он уже успел забыть о присутствии Ангель и теперь не знал, как выкрутиться из этой нелепой ситуации. — Я очень рад тебя видеть.

— Прощу, если ты поприветствуешь меня, как ее, — то ли шутливо, то ли серьезно проговорила мисс Эвинг, указывая на свою подругу.

— Лучше пойдем к родителям. Думаю, они будут рады тебя видеть.

Молодые люди направились к Дэну и Жаклин, но Джулия внезапно остановила Чарли на полдороге, потянув за рукав.

— Чарли, подожди!..

— Что случилось?

— Твоя мама тоже здесь?

— Да, конечно. И она давно хочет с тобой познакомиться. Идем!

Он снова было рванулся идти, но она его не отпустила:

— Я не могу!

— Почему? Что случилось?

— Твоя мать… В общем, не готова я с ней встретиться.

— Не говори ерунды! Все будет хорошо. Пойдем!

— Чарли!

Он остановился, с удивлением посмотрел ей в глаза. Чего она так испугалась его матери? Ну, что Жаклин может сделать Джулии? Да ничего и никогда! Мама никогда не сделает ничего такого девушке, которую он любит больше жизни.

— Джулия, — произнес Уайтхорн — младший, с нежностью глядя в небесно-голубые глаза девушки. — Я тебе обещаю, что ты понравишься моей матери. Все будет хорошо, — повторил он. — Я рядом, и я люблю тебя.

— Ох, Чарли ну почему ты мне раньше ничего не сказал?.. Пойдем!

Когда Чарли и Джулия подошли к его родителям, Ангель уже давно весело с ними щебетала о чем-то. Парень был так счастлив, что вовсе не заметил странной молчаливости отца, не увидел, что Дэн практически неотрывно смотрит на Джулию.

— Пап, ты ведь знаешь Джулию, — начал Чарльз Роберт. — Зато мама с ней не знакома. Мам, ты позволишь представить тебе Джулию Колфилд?

— Рада с вами познакомиться, мисс Колфилд, — сказала Жаклин, протягивая девушке руку для рукопожатия. — Чарльз очень много рассказывал о вас.

— И я тоже, миссис Уайтхорн, — ответила Джулия.

Ею вдруг овладела такая несказанная робость, что она не знала, куда деться от смущения. Но когда, наконец, Джулия осмелилась посмотреть в бархатные карие глаза Жаклин, то поняла, что ей, действительно, нечего бояться и смущаться. А Жаклин, глядя в глаза этой девушке, вдруг внезапно оторопела. Колфилд?!. Чарльз сказал, ее фамилия Колфилд?! Или она ослышалась? Переспрашивать было бы глупо и некрасиво, но вряд ли Жаклин могла ослышаться. Господи боже, неужели это дочь Джессики Колфилд, любовницы Дэна? Неужели мир может быть настолько тесным?.. Женщина с удивлением смотрела в глаза девушке, потом перевела взгляд на Дэна, который, точно загипнотизированный, смотрел на Джулию. Во взгляде его было такое восхищение, такая гордость, радость, эйфория, что Жаклин в первые мгновения стало страшно от мысли, осенившей ее. Влюблен в невесту своего сына?! О, нет! Если бы все было так просто!!! Она бы еще могла простить это Дэну. У него и так было слишком много грехов. Джулия его дочь!!! И он знает об этом!!! Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять это. Только такие слепцы, как Чарльз и мисс Эвинг могут не видеть этого. Доказательства? Стоит только посмотреть в ее небесно-голубые глаза. Других таких глаз в мире больше ни у кого нет. Только у Дэна Уайтхорна. И теперь у его дочери. Поразительно, как она на него похожа! Поразительно, что никто этого не замечает! Разговор продолжался, но теперь уже у Жаклин вид был такой, будто ее оглушили чем-то тяжелым, и она никак не может прийти в себя. Безотчетно она улавливала схожесть Дэна и Джулии в манерах, внешности, образе мыслей и испытывала от этого такую боль, на какую не думала, что была способна. Мысли вихрем кружились в голове, прикидывая, подсчитывая, возвращая к жизни события многолетней давности и вызывая тем самым острую головную боль. Кто бы мог подумать, что когда-нибудь она будет вот так стоять напротив Джулии — дочери Дэна и другой женщины (но не ее) и смотреть ей в глаза! Кто бы мог подумать, что она это выдержит. Кто-нибудь мог бы сказать, что Жаклин все еще любит Дэна, но это далеко не так. Любовь ушла, а боль осталась. И его дочь, на которую он смотрит с таким восхищением, причиняет ей сейчас еще большую боль.