Пру выпятила нижнюю губу.

– То же самое ты говорил и в прошлый раз.

Правда? Он прошел через танцпол к бару.

– Привет, Грегори! – две вампирши, сидящие у бара, улыбнулись ему.

– Привет, леди, – он улыбнулся в ответ и повернулся к бармену. Пока он заказывал выпивку, две девушки приблизились к нему.

– Хочешь еще выпить с нами? – спросила одна из них. – В прошлый раз нам было так весело.

Когда это было? Он не мог вспомнить. Восемнадцать лет пролетело с тех пор, как он стал вампиром. Что, если его мать права? Что, если он принимает вечность как должное и тратит свое время впустую? Он годами развлекался. С таким количеством женщин. Он даже не мог вспомнить имена этих девушек.

Он всегда говорил себе, что делает вампиршам одолжение, развлекая их. Но разве они не заслуживают настоящего друга, который мог бы запомнить их имена?

Такого рода вещи никогда не беспокоили его раньше, так что изменилось сейчас? Он бросил взгляд на кабинку и обнаружил, что Эбигейл все еще наблюдает за ним. Дерьмо. Вот в чем была проблема. Она изучала его, как новый вид. И он не был уверен, что ему понравилось то, что она узнала о нем.

– Простите, в другой раз, – он схватил два мартини и направился к кабинке.

Он поставил напитки перед дамами.

– У них здесь всего несколько напитков для смертных. Это яблочный мартини.

– Замечательно! – Мэдисон сделала глоток и улыбнулась. – Это восхитительно! И мне нравится свет и музыка. Спасибо.

– Не хочешь потанцевать? – спросил Финеас.

– О, да! – Мэдисон вскочила и вышла на танцпол вместе с Финеасом.

Пру и ее подруга присоединились к ним, а затем еще дюжина вампиров двинулись на пол. Мэдисон рассмеялась и обернулась, явно обрадованная тем, что ее окружают мигающие огни и танцующие вампиры.

Грегори вздохнул с облегчением. По крайней мере, одна из девушек теперь была счастлива.

Он повернулся к Эбигейл, которая вертела в руках ножку бокала с мартини.

– Не хочешь потанцевать?

Она покачала головой.

– Нет, спасибо.

– Тебе нравится твой напиток? Я могу принести тебе что-нибудь безалкогольное, если хочешь.

Она взглянула на него с застенчивой улыбкой.

– Диетическую колу было бы неплохо. Спасибо.

– Сейчас принесу, – он зашагал обратно к бару, но тут появились еще вампиры, и ему пришлось ждать в очереди.

Он оглянулся на Эбигейл, сидевшую в одиночестве в кабинке. С ней все должно быть в порядке. Если вампир попытается к ней приставать, один из парней из Секретной службы, стоявший рядом, остановит его.

Она снова накинула шаль на плечи, чтобы скрыть грудь. Ее идеальную, сочную грудь.

Он сжал кулаки. Не думай о ее груди. Или о ее ногах. Или о ее красивых глазах. Он не мог позволить, чтобы его глаза покраснели. Это может напугать ее до чертиков.

– Грегори! – одна из девушек у стойки вцепилась ему в руку. – Ты вернулся за нами!

– Я просто беру напитки, – он отдернул руку, а затем взглянул на Эбигейл. Какого черта? Пру и ее подруга скользнули в кабинку рядом с Эбигейл.

Финеас был занят танцами с Мэдисон, поэтому не заметил. Мужчина из Секретной службы Джош разговаривал по мобильному телефону, возможно, отчитываясь перед президентом. Чарльз внимательно наблюдал за происходящим, но не двинулся с места.

Почему он должен не пустить их? – подумал Грегори. Что плохого может случиться, если Эбигейл поговорит с вампиршами? Разве не это было целью сегодняшней прогулки? Чтобы дать Эбигейл ощутить вкус мира вампиров?

К сожалению, он подозревал, что вкус будет кислым.


Глава 11


– Ну, привет. Я Прунелла Калпеппер, но все зовут меня Пру.

Эбигейл обернулась и увидела двух девушек в соседней кабинке. Одна была прелестной блондинкой, другая – красивой брюнеткой. Обе улыбались, сверкая своими острыми клыками. Вампирши. И если она не ошибалась, это были самые две девушки, которые липли к Грегори у пульта диджея.

– Я Констанция Мария Хортенсия, – сказала брюнетка, подчеркнув "Х" так, что Эбигейл отодвинулась, чтобы не быть оплеванной.

– Кто... – карие глаза Констанции расширились. – Санта Мария, ты человек.

Пру наклонилась над кабиной и принюхалась.

– Ей Богу, ты права! Их всегда можно учуять.

Какого черта? Эбигейл взглянула на Грегори. Он стоял в очереди у бара, но смотрел на нее с беспокойством. Чарльз стоял в десяти футах от нее и тоже наблюдал.

Констанция фыркнула и перебросила свои длинные черные волосы через плечо.

– Не могу поверить, что Грегори опустился так низко.

– Совершенно верно, – согласилась Пру. – Он никогда раньше не встречался со смертными. Что он нашел в этой девчонке?

– Может быть, она вкусная.

Пру снова принюхалась и покачала головой.

– Нулевая группа. Ужасно распространенная, разве ты не знаешь.

Эбигейл прочистила горло.

– Прошу прощения?

Пру поморщилась.

– Извини, крошка, но это просто не имеет никакого смысла. Зачем Грегори встречаться со смертной, когда у него так много вампирш, жаждущих встречаться с ним?

– Сотни вампирш, – уточнила Констанция. – Говорят, он превосходен в постели.

Эбигейл откинулась на спинку дивана. Грегори был... плейбоем?

– Я бы переспала с ним через секунду, – добавила Констанция.

– Любая разумная женщина так бы и сделала, – пробормотала Пру. – Увы, я все еще жду своей очереди.

Констанция ахнула.

– Я думала, ты уже это сделала! Я видела, как ты целовалась с ним на танцпол две недели назад.

Пру мечтательно улыбнулась.

– Ей Богу, этот мужчина умеет целоваться. Я так не целовалась с 1762 года.

Эбигейл моргнула.

– Ты так долго была вампиром?

Пру покачала головой.

– Тогда я была смертной, понимаешь? Я работала в таверне в Дувре, когда лихой молодой разбойник притянул меня к себе на колени и поцеловал так, что у меня подогнулись пальцы на ногах. Потом он спросил, не стану ли я его любовницей.

Констанция улыбнулась.

– И ты сказала «да»?

– Конечно. Так поступила бы любая разумная женщина.

– А что случилось потом? – спросила Констанция.

– Я стала его помощницей, – продолжала Пру. – Я переоделась в бриджи до колен и спрятала волосы под треуголку. Мы грабили кареты по ночам и весело проводили время.

Эбигейл придвинулась ближе, полностью заинтригованная. Это было похоже на разговор с живой исторической личностью.

– Вы говорили: «Кошелек или жизнь!»?

Пру кивнула.

– Конечно. Все было просто замечательно, пока мы не остановили карету, которая принадлежала вампиру. Он набросился на моего бедного разбойника и кормился им, пока тот не сдох.

Эбигейл сглотнула. Она перевела взгляд на Грегори. Он когда-нибудь так нападал на людей? Конечно, нет. Прошлой ночью он заявил, что он и его друзья морально против того, чтобы причинять вред смертным. И они сражались с плохими вампирами, чтобы защитить смертных.

– Так что же с тобой случилось? – спросила Констанция.

Пру улыбнулась.

– Вампир был богатым и красивым виконтом. Когда он узнал, что я красивая молодая женщина, он предложил мне вечную жизнь нежити, если я соглашусь стать его любовницей. Я сказала, что да, конечно. Так поступила бы любая разумная женщина.

– Конечно, – согласилась Констанция.

Эбигейл поморщилась, подумав, оставила ли Пру своего мертвого бывшего любовника на обочине дороги.

– Он научил меня правильному английскому, понимаешь? – глаза Пру сузились. – Мы были счастливы годами, пока он не бросил меня и не женился на леди Памеле.

– Вот сука, – прошипела Констанция.

Пру пожала плечами.

– Все в прошлом и с этим покончено. Дело в том, что за эти годы я знала немало хороших целующихся, но ни один из них не сравнится с Грегори. Ей Богу, этот мужчина умеет целоваться.

Эбигейл снова перевела взгляд на него. О, Боже. Теперь на нем висели еще две девушки.

Она мысленно встряхнулась. Ей нужно было преодолеть влечение к нему. Он вампир и плейбой. И он обладал странными экстрасенсорными способностями. Три главных момента, с которыми она никак не могла примириться. Печальная правда заключалась в том, что он был невозможен. Совершенно, непоправимо невозможен для нее.

Тяжесть поселилась в ее груди, и она на мгновение закрыла глаза. Это не должно быть так больно. Она познакомилась с ним только вчера вечером.

Но она никогда раньше не встречала никого, похожего на него. На физическом уровне он заставлял ее сердце биться быстрее, колени слабеть, а уровень дофамина взлетать до небес. Интеллектуально он очаровал ее. Как она могла сопротивляться, когда ее разум и тело тянулись к нему?

– Так почему же ты не переспала с ним? – спросила Констанция.

– Я хотела. Я пригласила его к себе, но... – Пру помедлила, ее глаза заблестели. – Ты никогда не догадаешься, что он мне сказал.

Констанца наклонилась к ней.

– Что?

Эбигейл придвинулась ближе, чтобы убедиться, что слышит.

– Он сказал, что солнце взойдет через тридцать минут, а этого времени недостаточно. Такая красавица, как я, заслуживала целой ночи, где мне могли поклоняться и доставлять удовольствие, сколько душе угодно, – Пру приложила руку к груди. – Это была самая романтичная вещь, которую мне когда-либо говорили.