-- У соседей, конечно.

-- Ты же сама сказала, что они тебе ни к чему.

-- Правильно, а...

Скажите на милость, как можно разговаривать с рыдающей женщиной, чтобы она не расплакалась еще больше? Что же случилось?

-- Тебя обидели?

-- Нет. Просто я Барона потеряла. Ну почему ты смеешься?

-- От радости. Я уже начинала бояться, что ты убила кого-нибудь случайно.

-- Ты все шутишь, а Барон пропал. Что мы теперь делать будем?

Я вернулась в коридор, подняла корзину, в которой одиноко сидела Муська.

-- Где же он у тебя сбежал?

-- Он не вернулся вчера вечером, я его ждала-ждала, а его нигде не было. Что мы теперь делать будем?

-- Да, куда он денется? Подумаешь, сокровище!

-- Как ты можешь так говорить? У него и характер в последнее время стал значительно лучше.

-- Ага, кусаться стал через раз. Не переживай, вернется, погуляет и придет. В следующее воскресенье поедем и найдем его.

-- А если его украли? Он такой красивый кот.

-- Ничего, за неделю он покажет свой норов и нам его вернут и еще заплатят за то, чтобы мы их от него избавили. Только надо будет повесить объявление о пропаже.

-- Я уже просила Николая, чтобы он позвонил нам, если Барон вернется.

-- Николая?

-- Да, нашего соседа.

-- Он опять учил тебя огородным премудростям?

-- Нет, мы просто обменивались семенами кабачков.

-- Кабачков?

-- Я купила их у метро. А ему я рассказала о горбатых грядках, я вычитала о них в журнале, который нашла на втором этаже в шкафу.

-- Понятно, огородная страсть вас захватила, Барон не потерпел такого невнимания и сбежал. Ну, не переживай, вернется этот злодей. Вот увидишь.

Я как в воду смотрела. В десять часов утра в нашем офисе раздался звонок, и приятный мужской голос позвал меня к телефону. Трубку на этот раз взял шеф. Не могу сказать, что он скривился, но я почему-то сразу подумала, что будет мне разнос за болтовню в рабочее время на рабочем месте.

-- Александра Алексеевна? Это ваш сосед по даче беспокоит. Спешу вас успокоить: нашелся ваш котик. Пришел вчера вечером, буквально через полчаса после отъезда Людмилы.

-- Я его покормил и привез в Москву. Могу вам его завезти после обеда. Вас это устроит?

-- Этот зверюга вас не покусал?

-- Совсем немного. Вы только, пожалуйста, успокойтесь, с котом полный порядок.

-- На этот счет у меня нет ни малейших сомнений. -- Теперь оставалось только Милу успокоить, очень она за него переживала.

-- Да, она очень расстраивалась, что ваш любимый кот пропал. Я могу вам сегодня передать вашу киску?

-- Она вас уже замучила?

-- Нет, что вы! Он очень милый котик.

-- Позвольте с вами не согласиться. У него отвратительный характер.

-- Не сердитесь, пожалуйста, на Людмилу. Я могу с ней поговорить?

-- Да-да, конечно. Мы вам очень благодарны.

я передала телефонную трубку Миле, а сама попыталась вернуться к своим документам, но в этот момент из кабинета показался наш шеф и попросил поставить чай.

Вот интересно, почему его совершенно не волнует, что Мила разговаривает по телефону о полной чепухе, спрашивает, что кот ел и как он спал, договаривается, где и когда ей передадут ее лохматое сокровище, это почему-то в порядке вещей, а стоит мне только посмотреть в сторону телефона, как это вызывает явное недовольство начальства. Где справедливость?

Пока я тихо ворчала себе под нос, чайник закипел, довольная Мила окончила разговор. Ополоснув чайник кипятком, я уже собиралась вылить воду в цветочный горшок, но Мила сделала большие глаза, и мне пришлось выплеснуть воду в форточку. Никак мне не удается ее убедить в том, что от горячей воды наш скрюченный кактус-заморыш, нахально красующийся на подоконнике, будет только лучше расти, может, родину вспомнит. В этом вопросе Мила непреклонна. Под ее неусыпным взглядом я бросила горсть заварки и налила кипяток.

Начальник вышел из кабинета. Мила подала ему чашку чая, он поблагодарил ее и стал молча прихлебывать чай, периодически на меня поглядывая. Через пару минут противным скрипучим голосом он начнет меня воспитывать. Сегодня поводом, несомненно, послужит телефонный разговор с Николаем. Мила по нашей утренней чайной церемонии сразу определяет настроение шефа. Если он в хорошем настроении, то может даже что-нибудь рассказать хорошее, а если настроение не очень, то он начинает заниматься моим воспитанием. Вся процедура сводится к молчаливому разглядыванию моей персоны, когда чашка пустеет, он обычно высказывает несколько замечаний в мой адрес относительно качества моей работы.

Сегодня чашка опустела очень быстро, шеф неожиданно похвалил чай. Я тут же воспользовалась ситуацией и предложила налить еще. Начальник не успел ответить, как я схватила его чашку и налила ему добавки. В этот момент раздался осторожный стук в дверь и в комнату просочился Борис. Вот уж кого я не ожидала сегодня увидеть.

-- Добрый день! Саня, я хотел...

-- Как ты меня нашел?

-- Мне сказали в деканате. Ты туда недавно привозила справку с работы.

-- Я не понимаю, зачем ты приехал.

-- Н ты бы не стала говорить со мной по телефону, а мне нужно было тебе передать, что у нас сегодня в четыре встреча с руководителями дипломного проекта. Нужно ехать в институт.

-- я там недавно была. У меня нет к нему вопросов.

Начальник допил свой чай, выразительно посмотрел на меня и пошел в свой кабинет. Мила уткнулась в свои документы, а я свирепо уставилась на Бориса.

-- Пойдем, я тебя провожу.

Мы вышли в коридор. Борис остановился у окна, его руки нервно комкали шапку.

-- Саня, нам надо поговорить. Ты избегаешь меня.

-- Просто нам не о чем говорить.

-- Но раньше нам хорошо было вместе.

-- Ты так считаешь? Нам было так хорошо, что ты подставил меня и бросил одну у тех гаражей.

-- Но они же ничего тебе не сделали, ты этих мужиков задержала, а ребята убежали.

-- А как ты думаешь, если бы я знала, что вы там делали в гаражах, я бы вам помогла?

-- Саня, ну я же просил у тебя прощения.

-- Слушай, уходи, мне нужно работать.

-- Ты в институт приедешь?

-- Нет, у меня нет времени, я пишу диплом.

-- Я могу тебе помочь. У меня в библиотеке есть знакомые девчонки, они могут подобрать дипломные работы за прошлый год. Темы-то повторяются. Садись и переписывай.

-- Спасибо, мне это не нужно.

-- Ну, чего ты... Я же хотел, как лучше.

-- Мне не нужно твоего "лучше", сама справлюсь.

-- Чего зря мозги сушить, когда можно просто переписать. Мы же на вечернем учимся, нам трудно.

-- Борис, ты лучше иди.

Я вернулась в комнату, села за свой стол и попыталась вспомнить, чем же я занималась до того, как стала заваривать чай.

-- Александра Алексеевна, зайдите ко мне, пожалуйста.

Ну вот, пожалуйста, началось. Я поднялась со стула и, медленно переставляя ноги, побрела в кабинет начальника.

-- Во сколько тебе нужно ехать сегодня в институт?

-- К четырем. Я не поеду, мне там нечего делать.

-- Мне что, тебя за руку тащить? Собирайся и поезжай.

-- Ну зачем...

Я посмотрела на лицо начальника и, не договорив, вышла из его кабинета, осторожно прикрыв дверь. Как же мне хотелось стукнуть ею изо всех сил!

Мои тихие жалобы на начальника Мила не поддержала, она мне заявила, что Максим прав, надо изредка показываться в институте, чтобы преподаватели меня не забывали.

Почти целый вечер я проторчала в институте. Если говорить честно, то время я не потеряла, можно даже сказать, что потратила его с толком. По крайней мере, теперь работа над проектом для меня окончательно прояснилась, и единственное, что мне теперь требовалось -- это время. Домой я вернулась поздно, открыла ключом дверь, и первым, кто меня встретил, был наш любимый Барон. С мурлыканьем он бросился мне под ноги.

-- Ой, вернулся, бродяга. Ну как, нагулялся?

Из комнаты вышла Мила, держа в руках книгу.

-- Ты уже пришла? Раздевайся, пойду разогрею ужин.

На кухне загремели кастрюли, Барон навострил уши, бросил меня и легким пружинистым шагом направился вслед за Милой на кухню.

-- Садись скорее. Как съездила? Удачно?

-- Удачно. Откуда появилось сие прелестное дитя?

-- Николай привез после работы прямо сюда.

-- Он что, воевал с Бароном целый день?

-- По его словам, они прекрасно поладили.

-- А что я тебе говорила? Барон всегда очень тонко чувствует, кого можно доводить, а кого нельзя.

-- Николай был так любезен, что привез Барона прямо сюда.

-- Мила, а почему...

-- Ты представляешь, Николаю котята так понравились, что он обещал их пристроить, когда они подрастут.

Мила говорила очень оживленно, но при этом смотрела в сторону, чтобы не встречаться со мной глазами.

-- Послушай, почему у меня сложилось странное впечатление, когда я с ним разговаривала. Он, словно, уговаривал меня, а не успокаивал тебя. Что ты ему наговорила?

-- Я?! Совершенно ничего.

-- Мила, а почему тогда...

-- Хорошо-хорошо, просто я ему сказала, что ты хозяйка дачи и Барона.

-- Можно узнать, зачем?

-- Мне хотелось узнать, как он будет относиться ко мне.

-- Как это?

-- Ну, чтобы он думал, что ты хозяйка дачи, а я у тебя живу.

-- Но зачем тебе это понадобилось, скажи на милость?

-- В прошлое воскресенье он сказал, что у меня красивые глаза.

-- Ну и что? Он сказал правду. Я давно тебе говорила, что у тебя очень красивые глаза орехового цвета с необычным цыганским разрезом.

-- Но ты это говорила без всякой задней мысли.

-- Почему ты так думаешь? Может быть я тебя задобрить хотела. У тебя ужины очень вкусные получаются.

-- Вот именно поэтому я и сказала, что хозяйка дачи -- ты.