Этот вечер кажется мне подходящим для осуществления моего плана…

Виктор присел рядом на кровати и провёл пальцами по щеке. Я стерпела и взгляда не отвела. И даже пыталась не смотреть враждебно.

— Как вы себя чувствуете, милая?

— Всё хорошо. Я полностью здорова.

— Что ж… Больше не буду заставлять вас сидеть в этой комнате. Завтра утром я уеду на несколько дней, побудете с моим отцом какое — то время. Он за вами присмотрит.

— Хорошо, — пожала я плечами.

И увидела то, чего и ждала — глаза мужа запылали огнём. Он смотрел, не отрываясь, на мои губы, которые я разомкнула и облизнула от волнения. Один жест — и мужчина припал к ним, обвив мою талию руками. Барон начал давить на меня, заставляя лечь на подушки, а сам продолжил ласки. Я не предпринимала попыток отстраниться. Виктор заметил это, и поглядывал на меня настороженно, но, когда я вдруг сама прижалась к нему губами, он отбросил все мысли, сжимая меня всё сильнее в своих руках. Муж считал, что наступил тот момент, которого ждал от меня — что я позволю ему…

Виктор перешёл на шею и заскользил губами по ней, а я, как не пыталась оставаться в трезвом уме, не смогла побороть желания закрыть глаза и наслаждаться. Когда мужчина начал покрывать поцелуями грудь, что виднелась из платья, и попытался ткань сдвинуть в сторону, с моих губ сорвался тихий стон. О, ужас, мне нравится! Нужно всё это прекращать…

Собравшись с силами, я оттолкнула от себя мужа.

— Нет, — тяжело дыша, но твёрдо сказала ему я, и отползла в сторону.

Его глаза сверкнули гневом:

— Почему? Что за игры со мной, Лена?

— Я не могу, — с вызовом смотрела я ему в глаза, в которых металось сразу несколько чувств.

— Почему? — повторил мужчина свой вопрос с нажимом.

— Я не могу быть с мужчиной, который выгнал из дома моих родителей, — я попыталась встать с кровати, но Виктор довольно грубо схватил меня и вновь опрокинул на матрас, прижав сверху своим телом.

Он разозлился. Он умеет злиться. Что ж, хоть какие-то эмоции удалось вызвать. Только теперь мне стало страшно от его реакции. Виктор ведь сильнее, и кто знает, насколько хватит его благородства на такую непокорную жену.

— О чём ты? Я же оставил им дом.

— Да, но он твой!

Барон на миг прикрыл глаза, а потом устремил немигающий взгляд на меня:

— Что ты хочешь? Скажи мне.

Я молчала, снова облизывая пересохшие губы и невольно опять привлекая внимание мужчины к ним.

— Лена. Говори, — требовал муж.

— Перепиши дом на маму.

— А, вон что ты задумала… — усмехнулся он.

— Перепиши, — я провела пальцами по его губам. Мужчина замер и нахмурился. Я взяла его ладонь и положила себе на грудь. — И тогда я, стану твоей. По-настоящему.

Виктор перехватил мое запястье, и убрал от себя мою руку. Он сощурил глаза и смотрел на меня, будто бы что-то решая. Мужчина резко встал с кровати и ушёл, хлопнув дверью.

Меня трясло. Я рисковала, соблазняя того, кто и без этого был на грани. Я играла с огнём. Но, кажется, всё обошлось. Теперь решение за Виктором. Блефовала ли я, когда сказала, что позволю ему? Не знаю пока… Как сегодня сказала Маша — всё равно ведь придётся.

Пусть сначала перепишет дом. А там, что-нибудь придумаю…


***

Виктор.

Внутри меня всё клокотало, когда я зашёл в кабинет. Не удержался и швырнул графин с бренди о стену. Немного стало легче. На звон стекла заглянула Стеша.

— Ох, батюшки мои! Вы чего, барин, графины-то бьёте?

— Не твоё дело, — прорычал я так, что девушка сразу же будто пробку в рот получила. — Принеси другой.

— Поняла, барин. — пискнула она и убежала.

Стеша знает, что бывает, когда сдержанного хозяина накрывает такой гнев. Лучше не спорить, а молча делать, что я велю. Всё. Абсолютно всё.

Пока девка где-то ходила, я достал сигару и закурил в кресле.

Что она себе позволяет?! Дьяволица. Да она верёвки из меня вьёт! Решила, значит, поиграть со мной, прекрасно понимая мои желания к ней, которыми я итак уже с трудом управляю.

Что ж, княжна Орлова, если ты так любишь играть — я не против. Только играть мы будем в мою игру, а не твою. Я обещал её не трогать — да. Но она сама нарушила договор своими условиями.

Я перепишу дом. Но после этого ей не отвертеться — я возьму то, что принадлежит мне по праву с самого первого дня нашего венчания. Ничего не случится, если дом вернётся её семье — Елена всё равно уже моя жена и никуда не денется от меня. Пусть забирает дом обратно, и платит за него ту цену, что сама назвала.

Вернулась Степанида. Она неловко поставила возле меня новый графин. Зверем взглянул на неё. Схватил за талию и завалил девку на стол, разбив второй графин. Задрал подол платья крепостной.

— Барин, вы чего это удумали-то… Барин! Ох…


Глава 14

Елена.

Утром, как и говорил Виктор, он уехал. Мне так было легче. Я — плохая жена. Супружеский долг исполнять не желаю, радуюсь, когда муж уезжает, и на всякий случай в мешочке хранится трава… Когда — то он меня заставит. И тогда мамины травки пригодятся.

Со спокойной душой вышла на завтрак. Мы с Альбертом Илларионовичем провели вместе замечательное утро. Мужчина — интересный и умный собеседник, а ещё — шутник. Жаль, что болеет. Ведь ещё не так стар. Жизнь не справедлива ко многим.

После завтрака вышли с бароном в сад и прогулялись по мартовскому снегу. Февраль остался позади, но о весне в наших краях говорить пока рано. В компании мужчины мне легко и спокойно.

Затем были занятия на фортепиано. Виктор позволил мне учиться музыке, и пригласил лучшего в округе учителя, за что я была благодарна мужу. Сидеть без дела в доме ужасно скучно. Книги и музыка — моё спасение. В доме Гинцбургов тоже имелась неплохая библиотека, а с моим появлением в доме мужчины стали её пополнять, зная мою страсть к чтению.

Засыпала в первый раз в этом доме спокойно. Отсутствие Виктора благотворно сказывалось на моих нервах. Правда, кажется, он мне снился… Даже во сне от него не сбежать!

Следующий день прошёл в примерно таком же распорядке с одним отличием — я ездила к Марии. Мы с ней провели замечательные несколько часов совсем как раньше — пели песни под её аккомпанемент, а потом я показала ей то, чему научилась сама. Пили чай, болтали о всякой ерунде. Маша сказала, что Павел скоро возвращается насовсем — последний семестр всегда короткий, и подготовка к диплому будет проходить дома с приходящими учителями. Значит, Павла вскоре стоит ждать в гости.

Вернулась в особняк в приподнятом настроении — впереди ещё один спокойный вечер в обществе книги и камина. За ужином шутила и болтала с отцом Виктора, вызывая постоянную улыбку на его лице. Пожелала ему спокойной ночи после чая и отправилась к себе в спальню, вспоминая на какой странице закончила чтение. Так бежала к Маше, что даже закладку забыла сделать.

Не успела я углубиться в чтение, как дверь спальни распахнулась и вошёл Виктор. Моё лицо невольно помрачнело, хоть я и пыталась спрятать эмоции. Встала на ноги, отбросив книгу.

— Виктор? Мы вас ждали уже утром.

— Добрый вечер, княжна — полоснул он по мне глазами. — Я подумал, что эту новость вы захотите узнать, как можно быстрее.

Только сейчас заметила, что в руках он держал какой — то свиток, который теперь протягивал мне. Я взяла его.

— Что это такое? — спросила его.

— Прочитайте и узнаете, — лениво ответил он, снимая свой пиджак.

Я сняла ленту и развернула бумаги. Их было две. Одна гласила о том, что дом семейства Орловых, которым владеет Барон Гинцбург, переходит княгине Наталии Дмитриевне Орловой. Вторая бумага — выписка из регистрационной палаты о том, что недвижимость и в самом деле отдана моей матери обратно. Виктор переписал дом…

Я нахмурилась. Чёрт! Я рада и не рада. Когда он успел только? Я вовсе не готова к такому, это слишком быстро. Я совсем ничего не придумала на случай, если он попросит отдать ему обещанное. Похоже, дом не настолько нужен Виктору, как власть надо мной.

Подняла на него горящие глаза. Мужчина уже остался в одних брюках и расстегнутой рубашке, открывающей его грудь. Он расстегивал манжеты и смотрел на меня острым взглядом.

— Прочли?

— Да.

— Не вижу радости в ваших глазах.

Он подошёл ближе. Забрал бумаги, положил их на стол. Взял мои плечи в горячие ладони и смотрел сверху вниз прямо в глаза.

— Я выполнил твоё условие. Хочу получить награду.

Моё дыхание будто украли цыгане, я забыла, как вдыхать. Грудь стянуло путами. Я прикрыла глаза в попытках успокоиться. Надо срочно что — то придумать. Но выйдет ли? Мужчина зол на меня ещё с того раза, он не простил мне моей выходки.

— Не прячь от меня глаза. Тебе не отвертеться, — Виктор потянулся к моим губам.

Я понимала, что уже ничего не смогу сделать, но всё равно попыталась не дать ему себя прижимать к голой коже. Мужчина снова не обратил никакого внимания на мои руки, упирающиеся в его грудь, лишь кинув на них мимолётный взгляд. Он впивался в мои губы уже вовсе не так нежно, как раньше. Мне стало не на шутку страшно. Стало трясти, как в ночь после нашего венчания.

— Нет, — пыталась я вырваться. — Не надо!

Голос мой срывался, а слова тонули в упрямых грубых поцелуях мужчины, который слишком долго ждал. Виктор ничего не отвечал, я видела только его глаза, пылающие такой похотью, какую я ещё не знала до этого вечера.

— Может, завтра? — предприняла я последнюю попытку сбежать, пока барон оставил мои губы и перешёл к шее. — Уже поздно.

— Сейчас, — прорычал мужчина мне в шею, мягко сжимая её в своих пальцах. — И завтра. И послезавтра.