Меня подхватили сильные руки, будто я ничего не вешу, и кинули на кровать. Не успела я и попытаться бежать, как меня придавили сверху. Я услышала треск ткани платья как будто где — то вдалеке. Я смотрела огромными глазами, как мужчина словно безумный стаскивал с меня остатки платья, которое он порвал, будто оно было бумажным. Виктор немного умерил пыл только когда на мне не осталось ничего из одежды. Я пыталась прикрыться руками, за что они были прижаты к кровати. А он начал исследовать губами моё тело, пока мёртвой хваткой держал тонкие запястья, которые так и норовили вырваться. Мужчина неожиданно ласково и нежно прижался губами к моей груди, приближаясь к самой нежной её точке. Я задрожала ещё сильнее. Эти эмоции мне были не знакомы. Ни один мужчина ещё не целовал мою грудь. Меня пронзила острая волна ощущений, когда муж нашёл губами сосок и начал ласкать его языком. Мои губы помимо воли разомкнулись, выпустив стон. Руки ослабли и перестали дрыгаться. Я просто замерла на месте, как пристреленная, пытаясь справится с обрушившимися на меня ощущениями. Чем больше я пыталась их подавить, тем сильнее наседал Виктор, будто понимая, что я до последнего не сдаюсь даже собственным эмоциям.

Муж проникнул пальцами в моё самое запретное место на теле. Я вскрикнула от неожиданности, пытаясь не дать ему прикасаться ко мне, но он лишь вновь сжал мои руки и заставил испытывать новые для меня ощущения, которые очень скоро унесли меня из кровати куда-то далеко. Не помню, когда наступил тот миг, но я растворилась в этих ласках, а руки мужчины перестали удерживать моё извивающееся тело. Внизу живота собралась странная тяжесть, которую мне было сложно вытерпеть, она сладкой истомой рвалась куда-то наружу. Виктор ласкал мои складочки, заходя глубже и готовя меня к тому, чтобы моё тело приняло его. Он смотрел мне в лицо, ловя каждую мою эмоцию, каждый вздох, и очень смущал меня этим. Мне бы хотелось, чтобы он перестал пытать меня своим слишком откровенным взглядом, но мужу нравилось наблюдать за бурей глазах, которые я периодами просто закрывала, не в силах выдержать тех ощущений, что он принуждал меня испытывать.

Я подчинилась. Я позволила. Мне были приятны эти нежные руки и губы с щетиной на моей коже. Это горячее дыхание на моём теле сводило с ума меня, а моё тело — сводило с ума его.

Тяжесть внизу стала невыносимой и во мне будто что-то лопнуло, принеся облегчение и ни с чем несравнимое удовольствие. Я закрыла глаза, дрожа в его руках и не в силах больше сдерживать свои стоны. Когда всё немного успокоилось и моё тело перестало пульсировать и содрогаться, я осторожно открыла глаза. Виктор так и продолжал смотреть на меня. Он улыбался мне своей плутовской улыбкой. Барон одержал свою первую победу надо мной.

— Как я хотел услышать твои стоны, — сказал он, придавливая меня сверху собой, и жадно впиваясь в мои губы, чтобы подавить крики, которые последовали за его вторжением в меня.

Я вся напряглась и моё лицо исказила гримаса боли. Мне казалось, я просто умру в эту ночь. Нет, Виктор не был груб и неосторожен, но мой нежный организм принимал своего первого мужчину очень болезненно. Однако боль быстро перебилась другими ощущениями, от которых сбивалось дыхание, от которых я неминуемо падала в пропасть. Голова кружилась, я не знала, куда себя деть, и металась по простыням под тяжестью тела и под властью этого мужчины, который стал мне мужем. По-настоящему.

— Наконец-то, — рыкнул мужчина после череды особенно глубоких толчков и резкого выдоха. Он поднял глаза и посмотрел на меня. Снова провёл рукой по моей коже. — Боже, как же я тебя хотел… Ты сводишь меня с ума, Лена.

Я не знала, что отвечать. Меня потряхивало от пережитого коктейля из страха, боли и пронизывающих приятных ощущений, которые могут быть только между мужчиной и женщиной наедине. Виктор провёл пальцами по моей бледной щеке, а потом мягко убрал волосы, упавшие мне на лицо.

Что ж…, пора доставать мамины травки.


***

— Ты остаёшься здесь? — тихо спросила я его стёртыми губами, исколотыми нещадной щетиной.

— Ты — моя жена. И отныне ты спишь со мной. Поэтому ложись, и спи.

Мужчина улёгся в мою кровать, на которой еще недавно мы то ли боролись, то ли занимались любовью. Пришлось перед этим заменить простыни. Мне ничего не оставалось, кроме как лечь рядом. У меня не было сил спорить. Всё болело, хотелось спать. Но какой сон с ним рядом? Сегодня Виктор отнял у меня последний островок спокойствия, забрав у меня отдых в одиночестве.


Глава 15

Утро. Я всё же смогла уснуть в одной постели с ним. Боюсь открывать глаза, вдруг Виктор всё ещё здесь? Не хочу его видеть.

Но лежать всё время я тоже не могу, и потому приоткрыла один глаз и оглянулась. Кровать была пуста. Можно смело открывать и второй глаз. Села на кровати — Боже, как же всё болит! Ещё долго мне будет напоминать моё тело о том, как я стала женщиной.

Нужно срочно выпить траву. Надеюсь, ещё не поздно. И теперь пить её постоянно. Виктор на рушил обещание раз — нарушит его и снова. Что я могу против него? Только молча пить травки после.

Спустилась настороженно в столовую — никого. Что ж, хотя бы день у меня будет спокойным. Села за стол и отдала мешочек с травами служанке, которая принялась накрывать стол для меня.

— Настя, это успокаивающий чай. Нужно заваривать его мне перед ужином. Сегодня и сейчас приготовь, и вечером.

— Конечно, барыня. Прямо сейчас и отдам Тамаре, она приготовит.

Улыбчивая девушка унесла травы на кухню, пока я без аппетита ковырялась в омлете с беконом. Мысли мои были вовсе не здесь.

— Елена Олеговна, с вами всё в порядке? — спросила озадаченно Настя.

Она уже вернулась с заваренной травой и увидела, что я сижу за столом, не двигаясь, воткнув с усилием нож в самое сердце омлета.

— А? … — опустила нож и убрала в сторону. — Всё нормально. Давай чай.

Девушка аккуратно поставила передо мной дымящуюся чашку.

— Попью чаю, а потом поеду к своим родителям. Прикажи подготовить Свободу. Поеду верхом.

— Хорошо, — кивнула Настя и ушла на конюшню.


***

Натали встретила меня радостно. Она соскучилась и никак не могла привыкнуть, что моя бывшая детская теперь пуста. Мама проводила меня в гостиную, помогла снять пальто и попросила Таню налить кофе. Она без конца мне улыбалась, хватая за руки и обнимая меня, пока мы сидели на диване.

— Ну как ты, милая? Я очень за тебя переживаю.

— В порядке, мама, — пождав губы ответила я. — Но планы остаются в силе.

Натали сощурила глаза, размышляя:

— Я поняла. Как и обещала — я помогу тебе.

— Спасибо, — я сжала руки матери. — Кое — чего мне уже удалось добиться от него.

Я достала документы на особняк и отдала княгине. Та развернула и прочла. Лицо её просияло:

— Лена! Дом снова наш… Как тебе удалось его уговорить? — Натали подняла глаза на дочь, и они тут же погасли — женщина прекрасно поняла по взгляду дочери КАК именно ей пришлось уговаривать мужа.

— Травки твои пригодились, — только и ответила ей.

— Что поделать, — нахмурилась княгиня. — Он — твой муж. Значит, переписал дом обратно.

— Да. Только он меня не отпустит. Не знаю, чтобы такое придумать, чтобы Виктор…отказался от меня.

Княгиня лишь сжала кулаки. Она не в силах оградить дочь от этого порочного мужчины. Слишком порочного, ей вовсе не суждено было понять и малую часть из того, что уже пережила её дочь и ещё переживёт. В жизни Натали не было мужчин с такой…страстью. Никто не укроет жену от мужа. Она — теперь его собственность.

— Терпи, моя девочка. Всё будет хорошо. Не противься, — она гладила свою дочь по голове, а самой мерзко было от собственных слов. Но если Елена подчиниться, пока они не найдут способ избавиться от брака, то он и меньше зла ей причинит. А может, он сумеет растопить её сердце. Что — то ведь должно быть в нём хорошее?

— Дочка, я уже начала распродавать наши картины и серебро. Но очень много я не смогу — Виктор узнает об этом. И тогда нам точно некуда будет деваться. Ты должна понимать, что даже если я продам особняк и куплю маленький дом или квартиру, вырученных денег на всю жизнь нам не хватит. Что мы с тобой будем делать?

Я молчала. Что дальше — я не думала. В голове сидела только одна мысль — избавиться от этого мужчины любым способом. Мама права — что мы с ней будем делать потом?

— Я не знаю, — растерянно ответила ей.

— Подумай, прежде чем разрывать брак. Судьба брошенных жён печальна. Как и их матерей.

Натали говорит верно. Среди знати немало примеров, когда девушка просто становилась содержанкой, или того хуже, куртизанкой — по — другому денег женщине не получить. Но как укротить свой гнев на этого мужчину, как молчать на всё?


***

Мать не знала, что отношения Елены и Виктора слишком сложны, чтобы девушка сама понимала их до конца. Она боялась порочного мужчину, не до конца разделяла его порывов к ней, но в тоже время в жизнь молодых людей ворвалось новое чувство, которое будет держать их рядом несмотря на ненависть, живущую в их сердцах от того, что ни один не мог получить того, что хотел.


***

Елена.

Вечером с трепетом ждала возвращения мужа. Я боялась, что этой ночью он снова захочет быть со мной. Не могла смириться с тем, что он нашёл способ меня заставить. Как и не могла признаться самой себе, что его тяга ко мне взаимна, и наша ночь была для меня не только шокирующей, но и приятной. Сумасшедшая я, что ли? Как мне могло это понравиться? Если бы Виктор не давил на меня морально с самого начала наших отношений, я бы по — другому относилась к занятиям с мужем любовью. Но даже в постели он снова показывает свою власть, а я снова убеждаюсь, как беспомощна.