Ивани Ребейру - Секрет тропиканки

Они еще долго объяснялись друг другу в любви, а Ракел в это время выбирала платье, в котором должна была появиться в доме Виржилиу.

— Маркус не знает, что она — Рут, и, надеюсь, никогда не узнает, — сказала Ракел.

— Но он приехал за ней, я сама слышала, — напомнила дочери Изаура.

— Это неважно! — самонадеянно заявила Ракел. — После всего, что я натворила в доме Виржилиу, Рут не посмеет туда вернуться. Поверь мне, Маркус уедет ни с чем. А затем появлюсь я…

Придя домой и не увидев машины Маркуса, Изаура стремглав бросилась в комнату Рут. Она была пуста.

— Где Рут? — спросила Изаура Флориану, разыскав его на причале.

— Уехала с Маркусом! — радостно воскликнул он, а у Изауры оборвалось сердце.

Виржилиу расхаживал по своему кабинету, не без удовлетворения поглядывая вокруг. Скоро, очень скоро этот письменный стол станет столом мэра. Мэр будет сидеть в этом кресле и поигрывать вот этим карандашом. Впрочем, обстановку тогда, наверное, придется сменить…

Приятные мечты Виржилиу прервал своим приходом Сесар. Однако Виржилиу не был на него в обиде. Человек этот в ближайшее время станет его родственником. Но дело даже не в этом. Дело в том, что Виржилиу видел в Сесаре своего союзника, надежного соратника. Он не таил от него ни своих планов, ни своей радости.

— Рад тебя видеть, Сесар, — встретил он его.

— Tы, я вижу, в хорошем настроении, — улыбнулся Сесар.

Худое лицо Виржилиу чаще хранило выражение холодной недоступности и даже некоторой брезгливости. Добродушное довольство, которое сейчас читалось на нем, было большой редкостью.

— Мои планы близки к осуществлению, — признался Виржилиу откровенно, что тоже было немалой редкостью. — Как только Маркус и Андреа поженятся, я получу контрольный пакет акций. И вдобавок сегодня вечером Мария-Элена передаст мне кое-какие бумажонки — весьма ценные, потому что они вынудят Брену непременно уйти в отставку.

— Я первый поздравлю тебя с повышением, — все с той же располагающей улыбкой сказал Сесар. — Надеюсь, наша свадьба с Арлет состоится не позже, а даже несколько раньше свадьбы Маркуса.

Да, со свадьбой Маркуса возникла кое-какая заминка. Из дома сначала нужно было выдворить самозванку Рут, потому что Виржилиу не сомневался: Ракел погибла, а Рут теперь выдает себя за его невестку. Но он откроет глаза Маркусу, и они решат это дело полюбовно.

Виржилиу вообще не мог понять, как можно держать возле себя жену, похожую на лошадь. Но после жизни с Ракел, у которой и нрав был как у норовистой кобылы, эта придурь у Маркуса наверняка прошла, и ему будет в радость заиметь жену-красавицу!

Виржилиу и в голову не могло прийти, что Маркус первый понял, кто теперь оказался с ним рядом. Да и как могло быть иначе? Можно ли было спутать кроткую голубицу Рут с бессердечной Ракел? Рут чувствовала, что Маркус любит ее, что с каждым днем он привязывается к ней все нежнее и крепче. Она не сомневалась, что Маркус всегда любил только ее и лишь житейская неопытность и сердечная неискушенность сделали его игрушкой в коварных руках сестры. Теперь Маркус был с ней и щедро одаривал ее своей любовью. А сестра? Сестра родилась такой — жесткой, холодной, бессердечной. И Рут по временам чувствовала себя перед ней даже виноватой, будто это она обделила сестру, забрав себе самое лучшее — горячее доброе сердце, неиссякаемый источник любви.

Кларита радовалась, глядя на сына и Рут. Материнское сердце безошибочно подсказывало ей, что теперь она может быть спокойной за сына. Счастье, которого не могла и не хотела дать ему Ракел, даст Рут. И вместе с тем сколько еще опасностей грозило их хрупкому счастью! Но не вечно же Рут будет выдавать себя за сестру! Когда откроется правда, Виржилиу ни перед чем не остановится, чтобы расправиться с Рут. А правда так или иначе выйдет наружу очень скоро, ведь Ракел была беременна и все знали об этом…

Словом, Кларите было из-за чего не спать ночей. Зато днем она радовалась на своих молодых, радовалась присутствию кроткой Рут у них в доме.

Теперь, когда между Маркусом и Рут не существовало никакой тайны, они отправились в Понтал навестить Изауру и Флориану.

В тот вечер рыбаки как раз праздновали победу Топьу на конкурсе. И Рут с Маркусом пошли на берег потанцевать. Рут совсем было позабыла, что теперь она в глазах всех Ракел, и вспомнила об этом, только почувствовав на себе не слишком приязненные взгляды рыбаков. Но повела она себя, пожалуй, точь-в-точь как Ракел: ей дела не было до их неприязни. Она-то ведь всех их любила! И Рут, обняв Маркуса, самозабвенно закружилась в танце.

А из-за крепко сплетенных ветвей тамариска на рыбацкое веселье, на смеющихся Рут и Маркуса смотрела злобным горящим взглядом Ракел, клянясь про себя отомстить им всем…

Праздник кончился. Все разошлись по домам, но Тоньу — героя праздника — после веселья поджидали еще и сюрпризы, и, надо сказать, не слишком приятные.

Вернувшись поздним вечером к себе в комнату, Тоньу, по обыкновению, погрузился в мечтания о Рут. Сегодня он видел ее, и это было ему главным подарком. Рассеянный взгляд Тоньу блуждал вокруг и вдруг наткнулся на валявшуюся на полу газету. Что это? Крупным шрифтом набраны знакомые имена… Арлет… Сесар… Объявление о свадьбе? Да быть такого не может! Ни одна девушка не должна выходить замуж за этого обманщика! Тоньу завтра же отправится в город и откроет глаза на негодяя, которого и на порог-то пускать не следует!

Тоньу пришел в страшное возбуждение. Он готов был бежать сейчас же, лишь бы удержать добрую хорошую девушку от опрометчивого шага. И вдруг он услышал, что кто-то окликает его по имени. Знакомый женский голос. Тоньу выглянул в окно. Боже мой! Кровь заледенела у него в жилах! Прямо в глаза ему глядела покойница Ракел и ухмылялась.

Долго не мог опомниться Тоньу. Призрак Ракел напугал его до полусмерти. Однако страшное видение только укрепило решимость Тоньу отправиться в город. Проведя ночь без сна, он ранним утром отправился в Рио.

— До знакомства с тобой, — говорил Тоньу, устроившись с Арлет на кухне, — сеньор Сесар встречался с Рут. А как стала она от него ребеночка ждать, тут-то он ее и бросил…

Именно эту фразу и услышал проходивший мимо кухни Виржилиу. Резким движением он распахнул дверь.

— А ну убирайся отсюда немедленно! — рявкнул Виржилиу. — Чтобы духу твоего тут не было!

Тоньу не спеша поднялся.

— Мне что? Я уйду, — тихо сказал он. — Только Сесар-то от этого лучше не станет. Плохой он человек, нечистый!..

С этими словами разобиженный до глубины души Тоньу вышел. Виржилиу посмотрел на Арлет.

— Неужели ты поверила этой рвани? — с возмущением спросил он.

— Не знаю, — в глубокой задумчивости ответила Арлет. — Но думаю, что свадьбу лучше пока отложить.

— И не думай даже! — Виржилиу так и кипел. — Какие глупости! Это все происки наших врагов, которые не хотят твоего счастья. Не смей играть им на руку!

Быстрым шагом он отправился в кабинет и немедленно позвонил Сесару.

— Приезжай как можно скорее, твое счастье под угрозой. Явился дурачок Тоньу и рассказал Арлет все о тебе и Рут. Арлет в шоке.

Виржилиу не сомневался, что появление Тоньу — это происки интриганки Рут, которая стоила своей сестры и с которой он и без того был намерен посчитаться.

И надо же: на ловца и зверь бежит! Спустившись в гостиную, Виржилиу увидел Рут, идущую ему навстречу. Очевидно, она приехала в город, желая посмотреть, чем обернется затеянная ею история. Внутренне Виржилиу весь кипел, но тут же сообразил, что именно сейчас ему и представляется уникальная возможность разоблачить самозванку. И вместо того чтобы высказать ей все, что он думал, свекор ласково улыбнулся невестке и, поддерживая игру, которую она вела, сказал:

— Рад тебя видеть, Ракел.

Мнимая Ракел усмехнулась. Виржилиу чертыхнулся про себя: до чего же она великолепно вошла в роль — усмешка у нее ну точь-в-точь как у сестрицы.

— Зайдем ко мне, выпьем по бокалу, — предложил он. — Вино у меня просто великолепное!

На секунду сердце у него замерло — сейчас откажет! Тихоня Рут никогда не отличалась склонностью к спиртному. Но, как видно, роль обязывала — с той же усмешкой невестка охотно последовала за ним в кабинет.

Виржилиу говорил о вещах самых незначащих, давая понять самозванке, что верит ей целиком и полностью. Они выпили по бокалу золотистого душистого вина и поболтали еще минут пять.

— Ты, наверное, спешишь? — наконец спросил Виржилиу.

— И даже очень, — откровенно ответила Рут— Ракел.

— Ну что ж! Не смею тебя больше задерживать. Удачных покупок!

— Спасибо, — и Рут, покачивая бедрами, вышла из кабинета.

А Виржилиу торопливо отставил ее бокал в сторону. Сейчас приедет Сесар и заберет его. Он проверит отпечатки пальцев, и у них появится неопровержимая улика. Вот тогда-то они и возьмутся за выдворение самозванки!

Сесар приехал очень скоро. Он нашел Арлет в гостиной. Послеполуденное солнце мягко золотило шелковистые белые занавеси. Манили сочной спелостью золотые с румяными бочками персики на столе. И воздух в этой прохладной просторной комнате будто мерцал и золотился. Но золотые сны о счастливом будущем отлетели от глаз Арлет. Она сидела, будто раздавленная непосильной ношей.

— Виржилиу мне все сказал, — начал Сесар с порога. — Неужели ты могла поверить? Чтобы я — и с какой-то простолюдинкой? Рыбачкой, от которой, извини меня, за версту пахнет рыбой? — В голосе Сесара звучало искреннее возмущение и обида.

— Рут была учительницей, — тихо и безучастно поправила жениха Арлет.

Сесар смешался. Но только на одну секунду.

— Неужели? — разыграл он удивление. — Видишь, я об этом даже и не знал. Для меня она всегда была только рыбачкой!