Я подняла подбородок, поймав взгляд мужчины. Судорожно вдохнув, на мгновение позволила его парфюму с древесными нотками окутать себя и вскружить голову. Статный красавец взирал на меня сверху вниз, края его очерченных губ едва-едва заметно приподнялись, но характер улыбки распознать не удалось. Он что-то утаивал за ней. Как и за бирюзовыми водами глаз, неотрывно глядевших в мои.

— Доброе утро… — я не нашла ничего более оригинального, чем выдавить это приветствие.

В ответ Демьян Эдуардович лишь издал ухмыляющийся короткий звук.

Крепче схватил меня за талию и с грубым рывком отстранил от себя.

Но не отпустил.

Переместил большие ладони на мои бедра и пихнул к столу. Я вовремя подставила руки для опоры и произнесла на шумном выдохе: «Ах!», нависнув над рабочим местом Багирова. Он, кстати, снова играл роль наблюдателя. Откинувшись на спинку кресла, следил за тем, как Зимин почти нагнул меня над столом.

Демьян Эдуардович не сдвинулся ни на миллиметр. А спустя пару секунд ощутила, как босс прижался к моей оттопыренной пятой точке.

Боже, да что происходит?!

— Дальше справишься сама? — произнес сладко, приблизившись к моему уху. — Или мне постоять рядом до тех пор, пока не обретешь равновесие?

Я чувствовала приоткрытый рот мужчины в миллиметре от моей бешено пульсирующей мочки.

Почему он так бесстыдно меня трогал?!

Почему во тьме глаз Багирова вспыхнуло пламя… возбуждения? Я заметила, как брюнет опустил одну руку под стол.

Мои голосовые связки парализовало от непредсказуемых действий со стороны Зимина. Я была встревожена и обескуражена, но по необъяснимым причинам продолжала безвольно стоять, прижатая мужским сильным станом к краю стола.

Почему я не сопротивлялась?

По телу пронеслась волна лихорадочного жара.

Долгие, бесконечно долгие месяцы отсутствия интимной жизни обрушились на мои плечи неподъемным грузом. Давление внизу живота росло в геометрической прогрессии. Я разрывалась между желанием зарычать и увернуться от рук Зимина, покоившихся на моих бедрах, и застонать от ощутимого бугра, упершегося в мои ягодицы.

Черт, черт, черт!

Впервые за последние три года я почувствовала прижимающийся ко мне член.

Нечем дышать.

Воздух сделался раскаленным. Я словно дышала огнем. Каждый вдох отзывался болезненностью в легких. Адская жажда царапала горло.

— С тобой все в порядке, Арсения? — с поддельным беспокойством поинтересовался Багиров.

Он привстал с кресла.

— Она дрожит, — Зимин плотнее вцепился пальцами в мою плоть и как будто нечаянно потерся стояком о задницу.

— У тебя жар? — Эмиль Глебович приложил ладонь к моему лбу.

Я с блаженством прикрыла глаза от прикосновения прохладной руки к моей пылающей коже.

— И правду. Ты горишь, — понизив голос до проникновенного полушепота, Багиров, не отрываясь от моего лица, плавно переместил ладонь ниже, погладив по щеке. — Интересно, везде ли ты горячая?

Я распахнула глаза, поскольку его бархатистый, хриплый голос вибрировал у моих губ.

Брюнет замер в нескольких сантиметрах, с вызовом прожигая меня затяжным взглядом.

— Можем проверить. У меня есть подходящий градусник, — отвесив хамоватый комментарий, хохотнул темноволосый босс. Он поднял глаза от моего лица, подмигнув другу. — Даже два.

— Три, вообще-то, — поправил Зимин. — Барс нас не простит, если забудем про него.

Мужчины забавлялись, изводя меня.

Очередная проверка на прочность? Им было интересно, выдержу ли я домогательства? Позволю им развить события очередной дурацкой игры, устрою истерику, или вновь дам отпор?

Значимую часть своей жизни я шла на уступки ради блага других. Боялась конфликтов. Боялась споров. Боялась ругательств, обид, ссор… Отец не воспитывал меня слабачкой, однако я шла наперекор его жизненным принципам, которым он исключительно для пользы учил меня. Я подавляла в себе силу духа, смелость и собственный голос. Про таких, как я говорят: «Ходит в чьей-то тени». Я старалась влиться в чужую компанию, ни разу не попытавшись создать свою. Я не знала, способна ли на что-то подобное. Не хотела пробовать, потому что следовать за кем-то, подчиняться кому-то легче.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Чего от меня ждали боссы?

Подчинения? Непокорности?

Некрасов ясно выразил свою позицию. Он завелся, как обезумевший, когда я скрутила его за домогательства. Он жаждал соперничества.

Но как мне поступить с остальными двумя?

Я собрала крупицы воли в кулаки, стиснула зубы, потушив вспышку сексуального возбуждения о реальность. Я не буду мыслить рационально, не стану взывать мужчин к здравомыслию и совести.

Я вступлю в их игру. Изменю правила.

ГЛАВА 7


ДЕМЬЯН


Я согласился на сомнительный план парней вовсе не потому, что пострадало не только мое лицо от встречи с Асей на ринге, но и чувство собственного достоинства. Более того, я предполагал, что девушке было известно о моей личности еще вчера. Когда я поймал ее в свои объятия несколько минут назад, и наши глаза встретились, то увидел во взгляде рыжеволосой промелькнувший стыд.

Вчерашним вечером Барс вывалил на меня поток шокирующих фактов. Зная Бориса не первый год, я посмеялся, отказываясь принимать во внимание его домыслы. Он, мягко говоря, любил приукрашать детали. Но сегодня к Некрасову присоединился Эмиль, уверяя, что его информатор, имя которого он наотрез отказался называть даже самым близким друзьям, не стал бы лгать. Багиров крайне избирателен с людьми. И его стопроцентно не назвать дружелюбным, в отличие от Некрасова. Оба бесы. Но один — с несоизмеримой тьмой в душе, а второй — сумасшедший шут.

Эмилю я доверял больше.

Парни предложили проучить Малиновскую.

Извести ее.

Злить.

Пугать.

Предоставлять подставную информацию, которую она будет передавать своему заказчику.

Она заявилась к нам на порог с безупречным резюме. Мы попросили знакомого детектива разузнать побольше о некой Малиновской Арсении Павловне. Возможно, ранее она уже промышляла шпионской деятельностью. Возможно, в этом вся она — хищница, прикрывающаяся шкурой невинной овечки.

Мое разумное предложение прижать Асю к стенке и вытрясти правду парни отклонили.

Видите ли, в этом нет никакого интереса.

— Я прозябаю в скучной реальности, — пожаловался Барс этим утром. — И вот, наконец, выпадает шанс оторваться по полной! Лично я ни за что не избавлюсь от новенькой, пока не наиграюсь с ней.

После этого он пихнул Эмиля в бок локтем, ища поддержки.

Багиров просто пожал плечами. Прислонившись к столешнице бедром, он уплетал со сковороды омлет.

— Барс прав. Ну приставим мы образное дуло к ее голове и потребуем объяснений. А после? Просто отпустим безнаказанной? Несправедливо, если она отделается одним лишь увольнением и паршивыми рекомендациями.

Барс растянул на лице довольную лыбу.

— Именно! Не на тех напала белочка! — положив одну ладонь на плечо Багирова, вторую протянул ко мне в подзывающем жесте. Я закатил глаза, отказываясь участвовать в групповых обнимашках. Барс прищелкнул языком. — Сперва хорошенечко промаринуем Асю. Сведем девочку с ума. Насладимся смакованием вкуса ее отчаяния и уже после всего аттракциона кошмаров подумаем: стоит ли остановиться на проделанной работе, или, если она будет очень плохо себя вести, на что и надеюсь… — Барс плотоядно облизнул губы, — …довести до тотального уничтожения.

— Да и нет никаких гарантий, что она расколется, — продолжил Багиров, спихивая со своего плечо руку Некрасова. — Нельзя, чтобы новенькая догадалась о том, что нам известно, раньше времени. Ее неосведомленность поможет подобраться к правде и выйти на того, кто стоит за Малиновской.

— Есть предположения, кто бы это мог быть? — потирая подбородок, спросил я.

— У нас куча врагов, — легкомысленным тоном отозвался Некрасов.

— Интересно, почему? — с ироничной интонацией уточнил я.

Барс вечно влипал в скандалы.

Трахал всех симпатичных клиенток. Это во-первых.

Трахал жен состоятельных подопечных. Это во-вторых.

На него подавали в суд эти самые мужья неверных супруг. Это в-третьих.

Список косяков Барса со словом «трахал» можно пополнить еще на несколько пунктов.

Разумеется, мы все не без греха.

Пару лет назад Эмиль перешел дорогу влиятельному человеку и едва не угодил за решетку по двум (подставным) статьям: сто шестьдесят вторая — за разбойное нападение, сто одиннадцатая — умышленное причинение тяжких телесных. В конечном итоге его оправдали, однако за право быть признанным невиновным ему пришлось заплатить высокую цену…

В чем согрешил я?

На этот вопрос с удовольствием бы ответила моя бывшая.

Ди слетела с катушек после того, как я принял решение порвать с ней. Наши отношения зашли в тупик. Мы оба это осознавали, тем не менее, Диана отказывалась признавать сей факт. Ей было предпочтительней мучиться, пытаясь реанимировать давно угасшую страсть между нами.

В конце концов, двум сильным личностям сложно ужиться под одной крышей. Мы слишком похожи, и со временем это сильнее отталкивало нас друг от друга. Она талантливый адвокат, и я искренне радовался ее карьерным взлетам. Она была для меня хорошим другом и партнером. Но любимой женщины в Беловой я так и не сумел увидеть.

Когда я честно рассказал Ди о том, что чувствовал, вернее, что не чувствовал к ней, она приняла новость с хладнокровным выражением лица. Но не прошло и недели, как от нее начали поступать бесконечные звонки с обвинениями. Она называла меня подлецом и проклинала за отмененную помолвку. Без предупреждений вваливалась в мой дом, устраивала бурные скандалы… признаю, пару раз это закончилось сексом.