Гринч - Секса не будет

- Только подойди. Будешь мне парикмахера оплачивать.

- А ты услуги косметолога, - открываю кран и плещу водой в лицо.

- Не ожидала, что ты опустишься до такого.

- Ты первая руки распустила, нет?

- Привет, - из кабинки выходит Таня Третий Размер. Останавливается у раковины между нами.- Вы куда с Антоном смотались с логики? - спрашивает Вику.

- За подругой, - Вика убирает расческу в сумку. - То есть я думала, что мы подруги.

- А-а-а, - тянет Таня. Поворачивается ко мне. - К семинару по матеше готова? Бр-р, не люблю.

Она споласкивает руки. Смотрит на нас внимательнее, но с любопытством не лезет, похоже, у нас обеих такой кричащий вид, что берегись, спрячься где-нибудь за баррикадой из перевернутого стола, пока на горизонте пиф-паф.

Вика, цокая каблуками, выплывает из туалета.

А Антон-то с ней поехал, когда я попутку ловила. Это не ревность, а вопрос, почему. Она же моей подругой была, а он парнем, общаться они вынуждены были, не выносили друг друга. А щас взаимопонимание, как у врача с пациентом. Что скажете, доктор? Сожалею, девушка, но без шансов, увы.

- Пойдем? - предлагает Таня.

На математике садимся вместе. Обобщение по разделу, числа, погрешности, ошибки в округлении - тема легкая, да-да-да, умею не только чай в столовой считать. Слушаем одногрупников и записываем. Зеваю, думаю, приедет ли Сережа, или на работе торчит. И не обозлится ли секьюрити, хотя, на что. У него ведь ничего не крали, наоборот, сам хотел отобрать. Не слышала еще про гопников, которые обломались с соткой и кошельком и открывают сафари.

- Сережа не приедет? - спрашивает Таня. - Его тут бабы наши обыскались.

- Кто? - моим взглядом можно убивать. Гашу раздражение, хватит. Ещё нехватало со всеми переругаться. Он сам должен лишних отшить, если у него это серьёзно.

Надеюсь.

Зеваю еще.

После обеда одна логика, а потом межфакультетные курсы по желанию, я сегодня не останусь. Бай хочу лечь. Или лучше вызвать мастера. Или к вечеру. Или он сам вызовет, не соображаю что-то.

На обеде тоже садимся с Таней. Я такая голодная, что сметаю с прилавка все подряд. И бутерброды, и шоколад, и суп с гренками, и рис с морковью и котлетами, и пиццу, и чай, много.

- В тебя влезет? - Таня хихикает, ставит свой поднос с одним супом и салатом. - Ты Жорик.

- Вартанов, - смеюсь. - Вы смотрите телеканал Сев-Кав тэ вэ. У нас есть зум, Вася.

- Зум? Реклама зачет.

Поднимаю глаза. К нам за столик без приглашения усаживаются два симпатичных парня, блондин и брюнет. На любой вкус ребята. - Не помешаем? Первый курс?

- Так заметно? - Таня выпрямляет спину. Фальшивая Тройка нависает над столом.

- Не очень, - сверкает улыбкой блондин. - Я бы запомнил, если бы раньше видел. Познакомимся?

Смотрю на Антона. Тот сидит вместе с Викой и старостой. Неодобрительно косится на нас, поджимает губы. Киваю ему. Он отворачивается.

-…четвертый курс, бла-бла…

Это хорошо, что он не запирает меня дома, сцен не устраивает, не угрожает, но я такого ждала, если честно, и теперь странно. Так быстро чувства прошли у него, значит, их и не было. Немножко грустно, как ни крути.

-…скучно, а вот после пар самая программа начинается развлекательная…

Таня смеется над ухом, меня пытаются втянуть в беседу, кратко отвечаю на вопросы и всем видом показываю, что мне с ними неинтересно. Правда, зачем стараться ради хорошего впечатления. Мне его не надо. Иногда так приятно забить на вежливость.

- Подружка у тебя неразговорчивая, - замечает брюнет.

- Я, вообще-то, здесь, - напоминаю.

- Правда что ли? Не слышно, не видно.

- Глаза и уши подлечи.

- Грубить обязательно?

- Да она стесняется просто, - отвечает за меня Таня. - Не обращайте внимания.

Здорово. Вика номер два. Той тоже нравится все за всех решать. Мою подругу впечатляют четкие парни. Моя подруга не отвечает на глупые вопросики. Моя подруга скажет, когда подумает. Допиваю чай и встаю, Таня удивляется: все уже?

Ага, мне хватило. Зря приехала в универ.

Люди бесят. Но на деле мне не хватает кое-кого, и вся причина. Скучаю.

На семинаре по логике плохо без телефона. Можно было догадаться и взять хоть зарядник с собой.

А, может, я приеду, и он уже дома. И это лучше работающей сотки.

Но я приезжаю и мои мечты рушатся, дома его нет.

Слоняюсь по квартире, кормлю Цезаря, тишина, даже телик не включить, соседи, в шоке, похоже, думают, что мы умерли. Заворачиваюсь в плед и пялюсь в потолок, накрывает усталостью от бессонной ночи, думаю, полежу ещё чуток, и встану, дойду до тети Светы, позвоню в мастерскую…

Открываю глаза уже в темноте. Спросонья не пойму, где нахожусь. Чувствую горячие губы на шее и тяжесть мужского тела, вдыхаю его запах.

Как же я этого ждала.

- Я ванну набираю, - шепчет он. - Там есть ещё апельсиновые свечи. Купил.

Тянет меня с кровати, но я упираюсь. После кухни все болит, мне нужна постель, чтобы было удобно. Не могу в ванной.

Ему не нравится, что я торможу, он дергает, я ломаю его романтический план, но у меня тоже свой план.

- Не пойду.

- Я могу не спрашивать.

- Силой потащишь?

Он раздет, веду руками по его животу и сажусь на колени, хочу сделать ему приятно. Не только ему, сама хочу попробовать.

Он берет меня за волосы, наматывает на кулак. И поднимает наверх. Целует. Так жёстко, и, понимаю, что не даст мне самой, как мне удобно, у меня нет опыта, но и пусть, даже если как в фильмах для взрослых будет, где актрисы давятся и ревут, все равно, я это сделаю. Снова спускаюсь на колени, но он не разрешает, меня это бесит, опять командует, толкает на кровать животом вниз, наваливается сзади и стягивает джинсы.

- Почему нельзя? - спрашиваю.

- По кочану. Ты его любишь?

- Что? - не сразу вникаю, что он про Антона, уже сосредоточена на другом, как в такой момент можно болтать, мне неясно. - Нет.

- А меня?

Молчу. Один раз уже признавалась, и получилось, что все вранье. Не знаю, что у нас, не просто отличный секс, но думаю о нем только.

- Знаешь, как сказал Майк Тайсон? Я буду трахать тебя, пока ты меня не полюбишь.

- Серёжа, закрой рот.

Кровать ударяется спинкой об стену, он опирается рукой на мою шею, лежу лицом в подушку и задыхаюсь. Едва могу повернуть голову и освободить нос, хриплю: Сереж, больно.

Его это только сильнее заводит. Хочу лечь поудобнее, но ему или плевать, или что, он агрессивный, кровать стучит в стену, быстро, как строчит швейная машинка, внутри разливается что-то сладко-тягучее, сама прижимаю ближе его бедра, но он убирает руки, выворачивает за спину и зажимает запястья. Чувствую себя, как на поле боя, даже в постели нужно что-то отстаивать, и я в проигрыше. Перед глазами он, как тогда в ванной, все ещё не верю, что он орудует этой штукой, огромной, я даже тампонами пользуюсь самыми маленькими, он чувствует, как я дергаюсь и вовремя закрывает мне рот ладонью.

Останавливается и резко переворачивает на спину, трогаю его влажное тело, целую, мне мало, но он уже готов ещё и не может одновременно целоваться, а я не знаю, чего больше хочу, долго его губы, или побыстрее секс, но решать все равно не мне. Он удерживает руки над головой, кровать-распятие, забивает гвоздь в одно и то же место, со всей дури.

Повторяю, что мне больно. Немножко вру. Но мне нравится, как он звереет, движения быстрые и рваные, он словно мстит мне таким способом, я обидела его, а он отыгрывает, и уже поверила бы, что использует, если бы не его слова. Перемешивает кусочки правды с глубокими выдохами : боюсь, что все кончится. Хочу побольше успеть. Тебе сильно больно? Мне крышу рвет, что-то толкает будто.

- Злость, - зажимаю его волосы между пальцев, тяну. - Не простил?

- Простил. Но жду, что ты снова уйдешь.

- Нет, ни за что.

Он целует живот и спускается ниже, Антон тоже так делал, но нечасто, считал, что парню стремно целовать там. А Сереже нет, он у меня между ног, но не как раб, а как хозяин, владеющий безраздельно, его тело, он его целует, хочет, любит, без него не может, он тянется ко мне и у него на языке вкус нашего секса, и мы уже настолько близки, что сильнее некуда, баста. Проваливаюсь куда-то и тону, и не хочу выныривать, и дольше века длится ночь, всегда так будет, пусть все катятся.

Меня возвращает в реальность громкий стук, в квартиру тарабанят, но слов из-за матов не разобрать. Грохот такой, будто дверь вот-вот с петель слетит.

Голова тяжёлая, как из чугуна, с трудом отлипаю от подушки. Он неохотно слезает и тоже матерится.

- По лестнице спущу.

- Ты голый пойдешь? - наощупь выдираю плед, скатавшийся под завалом подушек, заматываюсь в него. - Давай я.

Он шарит в темноте, нащупывает ручку и щелкает.

Тут же нам в ноги ударяет поток холодной воды из коридора.

- Чёрт, - выдыхает он. - Кажется, соседей затопили. Я воду не выключил. Там эта мерзкая Люба живет?

- Ага. Капец.

Выжимаю тряпку в ведро.

Вода полилась на кухню и по всему коридору, у Любы потолок ” весенний водопад Атыш”, как она проорала. На пороге в круге света грозно возвышается ее черный силуэт, просто блэк сайз.

Еще есть много соседей, утро и всем куда-то пора, но лифт не используют принципиально, зачем, если на пятом этаже бесплатное кино в озвучке без цензуры.

Он возит тряпкой рядом, слушает отповедь про малолетних преступников, и Люба торчит костью у него в горле. Входную дверь не закрыть, тогда мы ничего не увидим, а надо собрать воду, но без комментариев по типу “бессовестные нахальные избалованнные малолетки, как же вы меня достали, я сегодня позвоню Алене”, было бы лучше.