– Мисс Ренни? Вы просто неуловимая! Потанцуйте со мной, я настаиваю!

Она улыбнулась и подняла свой веер.

– Конечно, сэр Роберт. Я польщена!

Прошло больше получаса, прежде чем вернулись мужчины. Принц появился первым, с удовлетворенным видом он подошел к одному из столиков с напитками. Потом из двери в дальнем конце зала вышел лорд Фэрберн и встал у стены, его грозное лицо слегка смягчилось, на нем появилось приятное выражение.

Потом из двери, открывавшейся в главный коридор, появились лорд Мелтон и Гарри, небрежно разговаривая между собой. Эта небрежность не могла скрыть их восторг. Значит, дела Хэла с принцем завершились успехом.

Хорошо, значит, Мелтон останется здесь и будет праздновать.

Она поставила недопитый бокал шампанского и незаметно отправилась в сторону туалета.

Она запоминала все, что могла, – расположение дверей и самый быстрый путь к выходу, если ей придется сбегать. Библиотека находилась в коридоре, вторая дверь справа.

Дверь была открыта. В комнате было тепло и приятно, горели свечи, в камине пылал огонь, мягкая мебель, голубая и розовая, гармонировала со стенами из полосатого дамаста цвета бургундского. Минни вздохнула, слегка рыгнула шампанским, и его пузырьки ударили в нос. Быстро оглядевшись по сторонам, она вошла в библиотеку и тихонько закрыла за собой дверь.

Стол стоял слева от камина, как Мик и говорил.


Металл был теплым, потому что она носила его на груди, а ее руки дрожали. Она уже дважды роняла инструмент.

– Все страшно просто, – сказал ей Рейф, протянув два маленьких латунных инструмента. – Только не торопитесь. Замки не интересует ваша спешка, они будут вредить и мешать вам, если вы станете торопиться.

– Как женщины, – усмехнулся Мик.

Под терпеливыми наставлениями О’Хиггинсов она училась отпирать и запирать с помощью металлических пластинок ящик собственного стола и проделала это несколько раз. Тогда она делала это уверенно, но гораздо труднее сохранять уверенность, когда ты совершала взлом – ну, не взлом, а нечто противоположное, но еще хуже взлома – в приватной библиотеке герцога, когда упомянутый герцог и еще две сотни свидетелей находились в двух шагах.

Теоретически у этого письменного стола был замок такого же типа. Но крупнее, массивная латунная пластина со скошенным краем, окружавшим замочную скважину, которая показалась ей размером с ружейное дуло. Минни набрала в грудь воздуха, сунула в скважину отмычку и повернула вправо, как ее учили.

Потом она вставила натяжную пластину и осторожно потянула на себя, слушая замок. Рев бального зала заглушался промежуточными стенами, но музыка стучала в ее голове и мешала. Она встала на колени, почти прижав ухо к латунной пластинке, и потянула на себя отмычку. Ничего.

Она затаила дыхание. Кровь шумела в ее ушах, мешая слышать. Она села на корточки и отдышалась. Неужели она что-то сделала неправильно?

Еще раз. Она вставила отмычку в скважину и повернула ее вправо. Как можно медленнее вставила в скважину и натяжную пластину. Ей показалось, будто она что-то услышала, но… Она облизала губы и осторожно потянула на себя натяжную пластину. Да! Раздался еле слышный звук штифтов.

– Не… торопись… черт побери, – прошептала она и обтерев ладонь о юбку, снова взялась за натяжную пластину.

С третьей попытки у нее почти получилось – она почувствовала, что там было пять штифтов и она справилась с тремя, каждый тихонько щелкнул, – и тут за ее спиной повернулась дверная ручка с гораздо более громким щелчком!

Она вскочила на ноги, чуть не взвизгнув, и уставилась на лакея, который вошел так тихо, что напугал ее. Он тоже воскликнул «о!» и уронил поднос, который нес, тот с громким звяканьем ударился о мраморный пол, запрыгал и наконец остановился.

Минни и лакей с одинаковым ужасом смотрели друг на друга.

– Я… я прошу прощения, мадам, – пролепетал он и присел, возясь с подносом. – Я не знал, что здесь кто-то есть.

– Это… все в порядке, – сказала она, переводя дух. – Я… я… почувствовала головокружение. Решила просто… посидеть… минутку. В тишине…

Отмычки торчали из замка. Она попятилась назад и оперлась рукой о крышку стола, словно ища поддержки. Ей даже не пришлось притворяться – колени не держали ее, а по спине лился холодный пот. Но лакей не мог видеть замок, загороженный ее зеленоватыми юбками.

– О. Конечно, мадам. – Прижимая к груди поднос, словно щит, парень постепенно приходил в себя. – Вам принести мороженое? Стакан воды?

Господи, нет!

Тут она увидела за камином маленький столик, возле него два кресла, а на столике блюдо с крошечными закусками, несколько бокалов и три-четыре графина – один из них определенно был с водой.

– О, – слабым голосом сказала она и жестом показала на столик. – Пожалуй… немного воды?

Как только парень повернулся к ней спиной, она выдернула отмычки из замка. На дрожащих ногах прошла мимо камина и упала в ближайшее кресло, сунув отмычки за подушки.

– Мэм, мне позвать кого-нибудь к вам? – Лакей, заботливо налив ей воды, быстро убирал на поднос графины с крепкими напитками и, как она теперь увидела, использованные бокалы. Конечно, ведь именно здесь герцог встречался с гостями.

– Нет, нет. Спасибо. Мне уже лучше.

Лакей посмотрел на нее, на блюдо с закусками и, слегка пожав плечами, оставил его на столе, поклонился и вышел, тихо закрыв за собой дверь.

Она сидела неподвижно, заставляя себя ровно дышать. Все в порядке. Все будет нормально. До ее ноздрей долетал запах закусок – кусочков анчоусов и сыра, овощей, завернутых в бекон. У нее заурчал желудок. Может, ей надо съесть что-нибудь для укрепления нервов и чтобы не дрожали руки?

Нет. Она пока в безопасности, но не должна терять времени. Она вытерла руки о подлокотники кресла, встала и вернулась к столу.

Отмычка. Поворот вправо. Натяжная пластинка для штифтов. Проба. Поднять штифты один за другим, слушая слабый металлический щелчок каждого. Потянуть. Нет. Нет, проклятье! Еще раз.

Дважды она вставала, ходила пить воду, ходила по часовой стрелке по библиотеке – еще один из советов О’Хиггинсов – и, успокоившись, делала новую попытку.

Но потом… внезапный металлический щелчок, и дело сделано. Ее руки дрожали так сильно, что она с трудом достала из карманов три свертка, но все-таки достала. Она выдвинула ящик, бросила в него свертки и с торжествующим возгласом задвинула его.

– Какого дьявола вы тут делаете? – спросил за ее спиной любопытный голос. Она взвизгнула, повернулась и увидела герцога Пардлоу, стоявшего в дверях, а за ним Гарри Кворри и еще одного военного.

– Эй… – заговорил Гарри с откровенным ужасом.

– Что такое? – спросил третий, с любопытством заглядывая через плечо Гарри.

– Не волнуйтесь, – сказал герцог, не глядя на них. Его пристальный взгляд был направлен на нее. – Я сам разберусь. – Не оборачиваясь, он захлопнул дверь перед их удивленными лицами.

Впервые за все время она услышала тиканье небольших каминных часов с эмалью и шипение огня. Она не могла даже пошевелиться.

Не отрывая от нее глаз, он пересек комнату и подошел к ней. Пот на ее теле превратился в лед. Она задрожала.

Он взял ее за локоть и отодвинул, потом посмотрел на закрытый ящик стола и торчавшие из него отмычки. Открыто обвинявшие ее.

– Какого дьявола вы тут делали? – спросил он и впился взглядом в ее лицо. Она с трудом слышала его из-за шума крови в ушах.

– Я… я… грабила вас, ваша светлость, – выпалила она, с облегчением обнаружив, что может говорить, несмотря ни на что, и глотнула воздух. – Разве это не очевидно?

– Очевидно, – повторил он удивленным тоном. – Но что можно украсть в библиотеке?

И это сказал человек, на чьих полках стояло как минимум полдюжины книг ценой в тысячу фунтов каждая, она видела их отсюда. Но все же он был по-своему прав.

– Ящик был заперт, – ответила она. – Зачем его запирать, если в нем нет ничего ценного?

Он мгновенно посмотрел на ящик, и его лицо молниеносно переменилось. «Ох, проклятье! – подумала она. – Он забыл, что тут лежали письма. Или не забыл?…»

Он повернулся к ней, и с его лица исчез слегка озадаченный вопрос. Он вроде и не двигался, но внезапно оказался совсем рядом с ней; она чувствовала запах крахмала, исходящий от его мундира, и слабый запашок пота.

– Скажите мне, кто вы, «леди Беделия», – сказал он, – и почему вы здесь.

– Я просто воровка, ваша светлость. Простите. – У нее не было никаких шансов добежать до двери, не говоря уж о том, чтобы выскочить из дома.

– Я и на секунду не верю этому. – Он заметил ее взгляд и схватил ее за руку. – И вы никуда не уйдете, пока не скажете, зачем вы здесь.

От страха у нее кружилась голова, но слабый намек, что она могла куда-то пойти, казалось, предполагал хотя бы возможность, что он не вызовет констебля и ее не арестуют. С другой стороны…

Он не стал ждать, когда она опомнится и придумает какую-нибудь историю. Он крепче сжал ее руку.

– Эдуард Твелвтрис, – сказал он почти шепотом, и его лицо покрылось смертельной бледностью. – Это он вас прислал?

– Нет! – воскликнула она, но ее сердце едва не выскочило из корсета при звуках этого имени. Он жестко посмотрел на нее, потом опустил взгляд и обвел им мерцающий ворох ее зеленоватых юбок.

– Если я обыщу вас, мадам, интересно, что я найду?

– Грязноватый носовой платок и флакончик духов, – искренне ответила она. Потом добавила: – Если вы хотите обыскать меня, приступайте.

У него слегка раздулись ноздри, и он оттащил ее в сторону.

– Встаньте здесь, – кратко сказал он, потом отпустил ее и выдернул из замка отмычки. Сунул пальцы в маленький кармашек на мундире, достал ключ, отпер и выдвинул ящик.

Сердце Минни изменило свой ритм, когда он предложил обыскать ее, но тогда оно билось по-другому, – а тут оно заколотилось с такой быстротой, что она увидела белые точки в уголках глаз.