Теперь понятно, почему она не захотела выходить за хоккеиста замуж – цель у неё была другая. Ей нужен был кубок, а не хоккеист. Да и Волын, возможно, что-то обещал своей пассии.

Теперь понятно, почему Мадина возвращалась в квартиру Максима Дмитриевича ночью. Наверняка, находчивая Лизавета отдала подруге ключ от квартиры и попросила ещё раз поискать кубок. Значит, сама она трофей так и не нашла. А глупенькая Мадина нарвалась на меня, и поспешно сбежала, оставив в прихожей хоккеиста улику.

Любила ли Лиза Полонского – вряд ли. Скорее всего, была влюблена. А потом он стал её жутко раздражать частыми отъездами и неустроенным бытом.

Когда я разговаривала в отеле с её матерью, то та обронила, что дочь родила от женатого, который отказался рушить семью. Ещё тогда я подумала – Полонский не женат, это враньё. Но Лиза не соврала матери, родила она не от хоккеиста, а от своего женатого начальника.

Лиза сказала Волыну, что поедет в Антоновку, к матери и сыну. Значит, она всё же отправила мальчика в деревню, чтобы его не нашёл Максим Дмитриевич. Она опасалась, что хоккеист заберёт Илью себе. Тогда придётся признаться, что это – не его сын. Хотя, она могла бы получать алименты на Илью. Но, Лизавета, почему-то, не захотела. Взыграла совесть? Это её просчёт? Или просто действительно надеялась, что Волын признает сына?

Ох, этого я пока не узнаю.

Тут в комнату, запыхавшись, вбегает испуганная Оля. Вращая тёмными глазищами, она хватает меня за руку:

– Бежим быстрее, там меню принесли на завтра. И ты там есть. Нужно всё изучить внимательно, чтобы не облажаться.

Я сглатываю слюну:

– Какое меню? Уже? Но, вы, вроде говорили, что меня так быстро не отдадут на растерзание.

– Там у тебя танец пока что. Представление. Бежим, сама увидишь.

Я поднимаюсь с кровати беременной Кристы, выхожу вслед за Тигрицей, и аккуратно захлопываю дверь. Очень надеюсь, что Криста окажется благоразумной – родит и больше никогда не попадёт в подобное заведение.

Я же посмотрю это таинственное меню, и подумаю, как можно будет сбежать прямо во время представления.

В гостиной на диване расположились Маша и Сандрин. Очевидно, они снова повздорили – рыжеволосая любовница босса была явно чем-то взволнована, а горящий румянец на её щеках это только подтверждал. Маша выглядела самодовольной – видно, из этой схватки она вышла победительницей. Мы с Олей быстро сели на диван рядом с девушками, и притихли.

– Что сейчас будет?

– Тсс, сейчас придёт Хмурый, молчи. С ним не разговаривай, вопросов не задавай, в глаза не смотри.

Оля тихо шепчет мне прямо на ухо, и тут же за дверью раздаются тихие шаги. Девушки затихают, и опускают глаза в пол. Я следую их примеру, но пытаюсь всё же, рассмотреть вошедшего.

Хмурый – невысокого роста пожилой мужчина, седовласый, обычного телосложения. Он окидывает нас цепким взглядом серых глаз, и хмурит белёсые брови.

– Меню на завтра. Новенькая в деле. Пока – как приманка. Посмотрим, как у неё дело пойдёт завтра. Начинаем как обычно, в девять вечера. После шести – не жрать. Придёт Августа, объяснит вам новую программу. В Новый Год мы входим с новым меню.

Мужчина кидает увесистую папку на пол возле нашего дивана, разворачивается и спокойно уходит, ничего не спрашивая. Я поднимаю глаза, и удивлённо смотрю ему вслед. Интересно, почему девушки так панически его боятся?

Хлопает дверь. Первой оживает Сандрин. Я отмечаю, что даже нагловатая любовница Волына в присутствии Хмурого вела себя почтительно и тихо. Интересно, с чем это связано?

Рыжеволосая красавица хватает папку с меню своими пальчиками, унизанными перстнями и раскрывает её на первой странице. Девочки молчаливо осматривают меню. Мне же очень плохо видно, и я решаю посмотреть таинственную папку потом.

Наконец, Сандрин небрежно цокает языком, и передаёт меню рядом сидящей Ольге:

– Ничего интересного. Я снова на подтанцовке. Значит, Волын не хочет отдавать меня посетителям. Потому что он меня любит! Съела?

Она показывает Маше язык и почти бегом уходит из гостиной. Девушка фыркает:

– Видела тупицу? Она думает, что раз Волын её клиентам не подкладывает, она у него типа любимой жены. Да он с ней наиграется и в утиль спишет. А будет бузить – в соседнее крыло отправит. Я так думаю, любил он только Лизку. Поэтому и ребёнка разрешил ей оставить, и жизнь наладил. А Сандрин – так, на утешение осталась.

Девушка небрежно встаёт с дивана, и, покачивая округлыми бёдрами, удаляется в свою комнату. Мы с Олей остаёмся одни. Я перевариваю информацию, сказанную только что малоразговорчивой Машей. Она тоже считает, что Лизавету Волын пристроил, но от Кристы я знаю, что это не так.

– Ну, и что это за меню?

– Смотри. Такое меню на столиках у посетителей. Вначале – наши фотографии и краткое описание. Вот, например, я.

«Тигрица. Наша пластичная кошечка возбудит любого, даже самого искушённого мужчину».

– Далее – идёт меню. Например, закуски. Все блюда с фотографией, но каждая из девочек приносит определённое блюдо. Вот я, например, отвечаю за все мясные блюда. Закажет клиент каре ягнёнка, я его и принесу.

– Но тут цены аховые!

– Ну, так мы – и не обычный ресторан. Не волнуйся, к нам бедняки не заходят. Сплошь – обеспеченные люди, которым не нужна лишняя шумиха. Если им понравится, как ты блюдо подашь, они могут напиток заказать или танец. Все чаевые – забираем себе. Украшения, квартиры, машины – все подарки Волын не трогает.

– И всем тут так хорошо платят?

– Как получится. Вот завтра с утра Сюзанна возвращается. Она в Париж с клиентом ездила, на каникулы. У Лизки клиентов богатых много было. Даже у Кристы был один папик известный. Но она, дурочка, в него влюбилась и забеременела. Лучше уж поработать, денег накопить и свалить в обычную жизнь.

– А в соседнем крыле как?

Оля округляет глаза, и поджимает губы. У неё становится испуганное выражение лица, и она оглядывается по сторонам:

– Лучше тебе не знать. Потому что оттуда никто уже не выходит. Была тут одна девчонка, Иришка. Вроде хорошенькая, светленькая, кудрявая. Только не хотела она сексом с клиентами заниматься. И всё – убрали её в другое крыло. Больше её никто не видел.

Закусываю губу. Совершенно не представляла, что существуют подобные заведения. Нет, я конечно, знала, что существует проституция, есть женщины, готовые ублажать мужчин за деньги, но то, что существует подобный бордель – не знала. Сколько же получает с девочек Волын, раз он даже не трогает их подарки? Наверное, выходит огромная сумма!

– Вот и тебя в меню поставили, а Лизавету убрали. Смотри – «Королева Марго. Любит повелевать, наказывать и угнетать. Её огонь сожжёт вас до пепла, берегитесь»!

Я морщусь. Такое чувство, что тексты сочиняет какая-то озабоченная тётка средних лет. Это же надо такое придумать! А как же моя индивидуальность? Это что, они хотят, чтобы я наказывала и сжигала до пепла мужиков?

– Ого, ты прям секс-бомба будешь.

Оля завистливо хмыкает и переворачивает страницу в папке.

– Видишь, образ у тебя какой. Извращенцы толпами побегут. У нас есть несколько. Им даже секс не нужен, дай плётками побаловаться. Завтра тебе и реквизит привезут, переоденут. Будешь истиной королевой!

Смотрю с недоумением на Олю. Сказать ей, что деньги богатых извращенцев меня не интересуют, и больше всего на свете я хочу сбежать? Да нет, пожалуй, не буду. Вдруг, она сдаст меня со всеми потрохами? Здесь, пожалуй, у меня друзей нет – все девочки довольны своим положением и не собираются никуда сбегать.

– И блюда для тебя новые ввели в меню. Типа такие, как цари и короли ели. Интересно. Волын молодец! У него постоянно меню обновляется, чтобы не приедалось. Ладно, пошли спать.

Девушка вскакивает с дивана, сладко потягивается, и не спеша уходит в свою комнату. Я бросаю взгляд на зарешетчатое окно. Да тут ещё, наверняка, стоят камеры. Волын, наверняка, следит за своими ночными бабочками.

Лучше уединиться в санузле и как следует всё обдумать. Я не собираюсь завтра щеголять в королевском наряде, махать плёткой и приносить богатым папикам разнообразные кушанья.

19

– Хватит спать, тут тебе не гостиница и не отпуск!

Открываю глаза, и вижу перед собой медсестру Марлен. Она упёрла руки в свои полные бока и сверлит меня гневным взглядом.

– Быстро поднимайся, и на кухню. Только тебя ждём!

Она фыркает и выскакивает из моей комнаты, даже не закрыв дверь. Я охаю, приняв вертикальное положение – жёсткий матрас на кровати не дал мне, как следует выспаться, и сейчас все мои ребра нещадно болят.

Накидываю белоснежный халат, который я обнаружила в ванне, и, шаркая ногами по кафельному полу, прохожу на кухню.

За столом уже сидят девушки. Все – накрашены, причёсаны и одеты, в полной боевой готовности. И только я – растрёпанная и в халате.

Плюхаюсь на стул рядом с Машей, и стараюсь сфокусировать взгляд на Марлен, стоящую возле холодильника, старательно приглаживая пятернёй растрёпанную шевелюру.

– Продукты вам привезла, можете завтракать. Далее – по одной ко мне в кабинет, на осмотр. После обеда приедет Августа, займётся приготовлениями к вечернему выходу. Особенно плотно поработает с новенькой. После шести не есть!

Она захлопывает холодильник, и удаляется из кухни, оставив после себя ароматный запах свежей выпечки.

– Что за Августа?

Маша встаёт со стула, и небрежно кидает в мою сторону:

– Костюмерша из затрапезного театра. Уставшая тётка без личной жизни. Но грим делает – великолепно! А костюмов у неё – завались. Уж где её Волын откопал – не знаю, но она мастер своего дела. Ей в Большом надо работать, а не тухнуть где-то на окраине Столицы.