Жаклин Санд - Сердечная тайна королевы

Против хереса Эме ничего не имел. Он подозревал, что содержимое бутылки окажется выше всяких похвал.

Андре исчез, чтобы вернуться через полчаса.

Кажется, аббат и в самом деле заболевал. Причем как следует. Де Фобер видел, как того колотит в ознобе и как резко заострились черты красивого лица викария. Синие глаза начали слезиться, их блеск стал неестественно ярким.

– Николя не обманул вас. Эта гадость – из арсенала семьи Медичи. Пьер, правда, знает противоядие. Так что я могу рискнуть и выпить.

– Выпейте лучше вот это! – Эме подал аббату второй стакан.

Мужчины чокнулись и, усмехнувшись, посмотрели друг на друга.

– Надеюсь, вы не забудете про меня, когда придет момент ловли зверя? – спросил Андре.

– Если останетесь живы… – ободрил его де Фобер.

– Кстати… вот! – Андре снял с шеи ключик с витой головкой. – Если понадобится тайно покинуть аббатство, можете воспользоваться этой штукой. Она открывает решетку. Третья слева от алтаря. Попадете в вентиляционную шахту. Считаете кирпичи. Примерно на уровне моего роста есть щербатый. Словно по нему чем-то ударили. Нажимаете на кирпич и ждете, пока дверь откроется. В принципе, можно идти без факела. Это если из церкви. А если от меня… впрочем, здесь вы не пройдете. В случае чего – кричите что есть мочи. Я услышу и открою.

– А выход? – осведомился де Фобер. – Он на улице?

– Надо просто толкнуть камень как следует. И все. Вы окажетесь у статуи святого Тибо…

– Я могу что-нибудь передать. В Беруар.

Андре кивнул.

Записку он написал быстро. Запечатал и протянул Эме.

– Отдадите, если со мной в самом деле что-то случится.

– Кому? Госпоже де Бланшетт?

Андре отрицательно покачал головой.

– Мадам де Лонгвиль. Я не видел ее сегодня. Надо же попрощаться и извиниться за недоученный дуэт…

К себе Эме ушел в глубокой задумчивости. Черт побери! Мадам де Лонгвиль распевает дуэты с аббатом из Нуази. Интересно, содержание у этих дуэтов духовное или…

Впрочем, симпатии герцогини его в данный момент не волновали. Она в интриге точно не задействована. Пусть себе поет. Хоть до хрипоты.

А вот для него лично завтра, похоже, начнется большая игра…

Грядущий первый день при дворе наполнял сердце маркизы д’Оди нерешительностью. Этому немало способствовал вчерашний вечер, когда Виолетта, затаившись в своей комнате, словно заговорщица, в неверном свете свечи изучала таинственное послание, доставшееся ей волей умирающего незнакомца. Конверт так пропитался кровью, что имя адресата на нем было не разобрать. А может, его там никогда и не было. Массивная восковая печать подозрительно напоминала герб Филиппа Испанского. Вооружившись острым кинжалом, мадемуазель де Лажуа осторожно срезала воск. Читать чужие письма – недостойное занятие. Но испанцы всегда были для нее врагами, виновниками гибели двух старших братьев. Прежде чем она решится передать послание королеве, нужно убедиться, что оно действительно адресовано Анне Австрийской. И не представляет угрозы для ее величества.

Как и следовало ожидать, письмо было написано на испанском. Виолетта, увы, не могла похвастаться знанием этого языка. Mi hermana cara… Моя дорогая сестра… И подпись – Felipe – вот и все, что она смогла разобрать.

Девушка, поколебавшись, спрятала бумагу подальше от чужих глаз, аккуратно засунув под переплет своей настольной Библии. Это письмо для Анны, без сомнения. Но что в нем? Возможно, лучше отправить злосчастный листок в огонь и навсегда забыть о происшествии в Булонском лесу. Или все же передать его королеве? Ее величество по рождению испанка, вдруг письмо принесет не только пользу ее отношениям с братом, но вред Франции? Господи всемогущий, знать бы, что в нем. И спросить ведь некого, некому довериться. Отцу? Нет, Луи-Батист боготворит королеву Анну. Если она замешана в предательстве, это будет ужасным ударом для ослабевшего после болезни старика. Кому-то из придворных? Слишком опасно, при виде подобной бумаги каждый поймет, с чем имеет дело…

Эти невеселые сомнения продолжали мучить маркизу вплоть до обеда следующего дня, когда она, туго затянутая в темно-золотое, расшитое алым узором платье, выскользнула из кареты с гербами де Лажуа и была любезно сопровождена слугами по бесконечным коридорам Лувра в красную гостиную. Там Анна Австрийская чаще всего коротала свой досуг в обществе фрейлин или в тесном кругу особо близких друзей и подруг. Сегодня мадемуазель д’Оди, как той уже было известно, предстояло составить компанию ее величеству и старшей принцессе Конде за карточным столом.

– Вы очень бледны, дитя мое, – участливо заметила королева. – Вам нездоровится?

– Я прекрасно себя чувствую, ваше величество, – Виолетта поспешно отвела взгляд. Она плохо умела лгать. – Просто…

Анна звонко рассмеялась.

– Ну, не стоит так переживать, моя милая. Пикет всего лишь карточная игра. Впрочем, наверное, сегодня мы начнем с рамса. Он попроще и не мешает скучающим дамам вести светские беседы. Не так ли, ваше высочество?

Белокурая женщина в зеленом бархатном платье, все еще очень красивая, несмотря на то, что была почти втрое старше юной маркизы д’Оди, невозмутимо кивнула головой.

– С вашего позволения, первой сдаю я, ваше величество. С прошлой среды вы должны мне два ливра.

Королева снова рассмеялась. Определенно, Анна Австрийская пребывала сегодня в добром расположении духа.

– Конечно, помню, моя милая Шарлотта. Разве можно позабыть подобный позор. Прошлый раз я проигралась в пух и прах. Причем на глазах графини де Брассак и любезного Франсуа, герцога де Бофора.

– Это все потому, ваше величество, – все так же невозмутимо парировала принцесса Конде, – что вы больше смотрели на ужимки герцога, чем в свои карты.

Виолетта почувствовала, что краснеет.

– Что вы наделали, ваше высочество! – укоризненно заметила королева. – Смутили мою очаровательную крестницу. Виолетта, девочка моя, невинный флирт – почти единственное развлечение почтенных дам вроде нас с Шарлоттой. К тому же герцог де Бофор очень, очень мил. Скоро сами увидите. А пока не пугайтесь наших откровенных женских разговоров, лучше подсаживайтесь к столу. По правую руку от ее высочества. Это счастливое место, оно приносит удачу.

Сама Анна уже устроилась поудобнее в высоком кресле, поставив ноги на скамеечку и небрежно облокотившись на мягкий подлокотник. Маркиза д’Оди неуверенно присела на указанный ей стул, и Шарлотта де Монморанси принялась ловко тасовать колоду.

– Карты сдаются по пять каждому: сначала по три, потом по две. Затем открывается козырь, – любезно пояснила королева Виолетте.

Вскоре карты были розданы, и принцесса Конде продемонстрировала партнерам десятку бубен.

– Вам везет, маркиза, – усмехнулась она. – Удачная масть. Как вы знаете, при гаданиях – хоть святая церковь и запрещает нам заглядывать в будущее с помощью карт – молоденьких девушек всегда назначают дамами бубен. Хороший знак, вы наверняка выиграете эту партию.

Виолетта со вздохом поправила выбившийся из прически локон.

– Ваше величество, ваше высочество, вы так меня подбадриваете, что я даже боюсь заглядывать в свою сдачу.

– Ну, смелее, дитя мое! – весело подзадорила крестницу королева. – Я знаю, вы храбрая девочка. Между прочим, что произошло с вами вчера? До меня доходили какие-то странные слухи…

– Сущие пустяки, ничего серьезного. Я сама виновата. Отправилась на прогулку в одиночестве, – мадемуазель де Лажуа попыталась легкомысленно улыбнуться, но, вспомнив о мертвеце и волчьем оскале, так и не смогла.

– Я слышала, вчера кого-то убили, – задумчиво добавила Шарлотта. – Застрелили в спину.

Виолетта осторожно кивнула головой.

– Да, этот бедняга умер у меня на руках. К сожалению, я даже не знаю его имени и толком не разглядела убийцу. А потом появились волки… – девушка невольно передернула плечами. – Если бы не гвардейцы его высокопреосвященства…

– Очень романтично, – протянула принцесса. – Значит, вас спасли гвардейцы. Надеюсь, имена своих спасителей вы знаете?

– Только одного. Лейтенант Эме де Фобер.

– Как вы сказали? – маркизе вдруг почудилось, что безмятежное лицо Шарлотты де Конде как-то странно напряглось.

– Шевалье де Фобер.

– Не помню такого, – Анна задумчиво закусила губу. – Ах, это, наверное, новый лейтенант на службе у Мазарини, родственник капитана де Кавуа. Надеюсь, он молод и хорош собой?

– Ваше величество!

– Не смущайтесь, дитя мое. Слушайте, что говорит вам ее высочество. Ваше вчерашнее приключение действительно кажется романтичным. Не упускайте момента.

Глаза королевы искрились смехом, взгляд принцессы Конде, напротив, стал холодным и отчужденным. Виолетта поежилась. И молча положила на стол семерку червей. Ее ход должен был начать игру.

Дамы успели разыграть в тесном кругу четыре партии. Две из них выиграла мадемуазель де Лажуа, которой, на первый взгляд, и правда сегодня везло. На самом деле карточная игра оказалась очень простой, а Виолетта всегда успевала по математике, хоть эта «мужская» наука и не входила в список того, чему стоило обучать девицу из благородной семьи. Две партии выиграла королева, что немало обрадовало не чуждую тщеславия Анну. Принцесса Конде, напротив, казалась слегка рассеянной, и ее игра «не шла».

Тем временем в красной гостиной постепенно начали собираться придворные. Первыми пришли женщины и девушки. Как догадывалась маркиза д’Оди, все они, так или иначе, принадлежали к свите королевы. Возглавляла этот цветник гофмейстерина Катрин де Сен-Мор, графиня де Брассак. Именно она контролировала сейчас всех дам на службе Анны Австрийской. За дамами потянулись кавалеры, в комнате вскоре стало оживленно, завязались негромкие разговоры, у окна забренчал клавесин. При этом белокурая красавица в розовом платье слишком мало смотрела в ноты, глядя в основном по сторонам. Виолетта невольно поморщилась.