Подняв руку, запускаю пальцы в его влажную после душа шевелюру, волосы мягкие, не то что на моське — колючая щетина! Глажу ее, как коту на шее. Не мурчит.

Продолжаю гладить его все ниже и задерживаю ладонь на груди, чувствуя, как бьется его титановое сердце с алмазным покрытием. Никому и никогда не узнать, что там внутри. Наверное, вечная мерзлота, тихая и безмятежная. Это сердце не страдает и не чувствует боли. Холодное и жестокое, спрятано за непробиваемой броней.

Что-то я снова отвлеклась! А Андрей тем временем уже завалился на спину, вытягиваясь на кровати и раскидывая ноги, как будто один тут спит! Негостеприимный какой!

Как говорит Мира: «Хлеб мы и дома поедим!», то есть поспать я и одна в своем номере могу, нечего отлынивать, Мажор!

Пока я стаскивала с себя одежду, явилась одна здравая мысль, что нужно пойти в душ, но ее тут же сменили мысли «я же протрезвею и сбегу!», вот ужас-то, действительно!

Была уверена, что Андрей сразу проснется, осторожно касалась его гладкой кожи, обводя рельефные мускулы, но мажор продолжал спать, размеренно раздувая свою грудную клетку. Это преступление — такому гаду выдавать такое тело! Мстительно ставлю ему засос на шее и сама еще больше завожусь, прижимаясь к нему, как кошка лащусь. Дурная такая кошка, с ошалевшим взглядом шарю по его лицу и опускаю взгляд вниз. Опачки, а младший-то уже не спит!

Я только разочек хотела потрогать, но увлеклась, поглаживая бархатистую кожу, сжала его в ладони, чувствуя, как он становится тверже и больше. Касаясь пальцами налившейся головки, покружила у основания, как завороженная наблюдала, как он покачивается, едва я выпускаю его из рук.

— Вика? — сонно бормочет Андрей, приоткрыв один глаз, заставив меня вспомнить, что к этому члену прилагается мажор.

Проснулся наконец-то! Мы тут уже почти закончили, а он дрыхнет!

Шальная ведьма в моей голове уже захватила власть, и я бесцеремонно усаживаюсь на бедра Андрея, и пока он сонно хлопает глазами, наклоняюсь к его губам, приказываю:

— Целуй!

Удивленная сонная моська озаряется довольной улыбкой, и ресницы снова падают, закрывая сверкающие глаза. Чуть приподнявшись, Андрей касается моих губ, медленно очерчивая их кончиком языка, и, захватив нижнюю губу, тянет вниз за собой, увлекая в жаркий поцелуй.

Руки-то у мажора уже заняты, тискают мои бедра, заставляя двигаться на нем, как тогда в купели. Только теперь мы оба обнажены, и это совсем другие ощущения.

Ни один парень меня больше так не целовал, как Андрей. От его поцелуя я схожу с ума и мгновенно все покрываюсь мурашками. Может, я и слабачка, снова потерявшая от него голову, но в этот раз я совершенно точно знаю, что это не начало отношений. Я его просто трахну — и все.

Его руки перемещаются на мой зад, сжимая, и у меня вырывается стон, когда Андрей толкается бедрами мне навстречу, скользя горячим стволом по моим влажным складкам. И я старалась насладиться каждой секундой трения о горячий твердый ствол, все чаще постанывая, когда его головка задевала горошину клитора. Интересно, если ускориться, я смогу кончить так?

— Хрен тебе, стерва, больше ты меня не кинешь! — опомнился мажор, опрокидывая меня на спину.


— Кину, — сознаюсь я зачем-то.

— Не-а, — уверенно заявил Андрей, зажимая мои бедра своими коленями, разорвал фольгу презерватива зубами.

И снова улыбается, гад, так дерзко и так соблазнительно, ловко раскатывая латекс. Нарядил младшего отточенным движением.

Но мне уже и на это плевать, я не просто его хочу, я уже изнемогаю от желания, все тормоза давно слетели. По телу в ожидании волнами прокатывает ток — так, что пальцы на ногах подворачиваются, и, не находя выхода, набирает все большую силу.

Андрей снова наклоняется ко мне, одновременно раздвигая мои ноги, и, заглядывая в глаза, произносит:

— Привет, таинственная незнакомка!

И сразу же вошел, вместо ответа получив мой жадный поцелуй. Я сама от себя не ожидала, схватив его за волосы и потянув к себе, впилась в его губы, на которые мне хватает одного взгляда, и я уже хочу их поцелуя.

Мы как одержимые схлестываемся языками, покусываем губы друг друга, когда на очередном толчке вылетают стоны мои и его.

Я слишком изголодалась по нему, по этой волшебной наполненности, внутри все сжималось вокруг него, не желая расставаться с этими ощущениями близости с ним. Кого люблю вопреки всему и не нахожу от этих чувств спасения.

Мне бы хватило и того ритма, что был, но оказалось, это только начало. С силой сжав мои бедра, он отрывает мои колени от себя и толкается так глубоко, что меня подбрасывает на простынях. Ритм толчков становится быстрее, жесткие бедра с силой ударяют по моим. Мои руки соскальзывают со спины мажора на его мажористый зад. Надеюсь, он не очень дорожит целостностью шкурки на нем, потому что я его точно расцарапала.

— Ви-и-и-ки, — входя до основания, хрипит Андрей, и от того как он произнес мое имя и от безумно затуманенного взгляда зеленых глаз, по спине пробегает дрожь, вгоняющая в еще большую эйфорию.

Его руки поднимаются на талию, утаскивая меня снова ниже и удерживая, иначе мы закончили бы, наверное, уже в соседнем номере, проломив стену, потому что мощность толчков становится запредельной. Я чувствую, как его головка ударяется в матку, и я уже не постанываю, а вскрикиваю. Это даже описать нельзя, просто к сумасшедшему кайфу добавились еще и новые сладкие взрывы, до звона в ушах, до крика на пике.

Он двигался во мне как одержимый, рычал что-то, но я уже не слышала, от нарастающих сладких спазмов, казалось, меня разорвет в клочья, и от мощного оргазма, оглушающего и отправившего меня в нирвану. Я кончила, настолько сильно сжав твердую плоть Андрея, что он застонал, казалось, на весь этаж.

Спустя минуту или вечность я открыла глаза, сразу встретившись взглядом с Андреем, он все еще был во мне и все еще такой же каменный. Его сексуальный взгляд блуждал по моему лицу, будто запоминая.

— Кинула! — удовлетворенно замечаю я.

— И не мечтай, Малявка, больше ни разу не кинешь, — насмешливо отвечает Андрей, а я не успеваю сообразить, что значит «больше ни разу»? Я в его постель абонемент брать не собираюсь!

— Я в душ! — хочу свалить, но на это тоже получаю хриплый смешок, а потом и по заднице, когда нахал перевернул меня, поставив на четвереньки.

— Мы еще даже мой список твоих поз не начали, Ви-ки! — деловито сообщил мне Андрей.

Какой список? Я только про «на коленях перед младшим» помню…

Но через секунду уже не до размышлений становится, когда мажор снова вгоняет в меня своего похотливого младшего. Спустя полчаса и еще пары оргазмов в голове мелькает мысль: «Так вот зачем ему две девушки!». Не каждая же такую нагрузку выдержит! Это же фитнес самый настоящий! С беспощадным тренером!

Но, гад такой, постоянно меня доводил до того, чтобы я снова стонала ему на радость! И он умело пользуется всем, чем одарила его природа, от сногсшибательной улыбки и бархатистого голоса до умелых ласк, коих немало в арсенале потаскуна со стажем.

Чуть не пропустила, как он кончил вслед за мной, уже снова усадив меня сверху, то заставляя скакать, то задирая меня вверх, сам бешено вколачивался. Под конец просто сел на кровати, до боли сжав мои ягодицы, на последних толчках хрипло стонал, затыкая свой рот моими губами.

Я совершенно точно без сил рухнула на кровать, а Андрей, опершись на локоть, кажется, размышлял над своим списком моих поз, накручивая на свои пальца мои растрепанные волосы.

— Это была ты, Вика! — удовлетворенно говорит Андрей, будто я спорила. — Я и младший тебя узнали!

Мне смешно, что он говорит о своем члене как о разумном существе, но ни отвечать ему, ни отгонять ненасытные руки, снова тискающие грудь и наглаживающие живот, у меня желания нет. По-хорошему надо вообще уходить в свой номер, но мне и пошевелиться лень. Еще немножечко понежусь в его объятьях, еще чуточку посмотрю в эти глаза и еще капельку наслажусь его поцелуями. Совсем недолго…

— Закрывай глаза, Вики, — шепчет Андрей, поглаживая мое лицо, будто изучает его подушечками пальцев, так нежно касаясь, и я закрываю, всего на секундочку…

Утром я проснулась одна и, потянувшись за телефоном, поняла, что Андрей на пробежке уже. И не лень в такую рань носиться? Потянувшись в кровати, улыбалась просто так, без причины. Хотя причина-то как раз известна. Полночи гормоны удовольствия вырабатывала! Даже в душ не сходила!

Доплясав до ванной, ухмыльнулась своему отражению. Те же люди, те же методы! Опять вся в его отметинах!

Я недолго была в душе, даже волосы не высушила, когда услышала, как в двери стучат. Испугалась, как будто я тут в отсутствии постояльца номер чищу! Но, подкравшись к двери и выглянув в глазок, перепугалась еще больше, распахивая дверь Андрею.

Он с головы до ног был изгваздан едой. На любой вкус. А за его спиной в номер напротив стучал Рома Самойлов, такой же весь перепачканный, только в халате, а не в спортивном костюме, как мажор.

Только я открыла рот, чтобы съязвить, что завтрак в номер я не заказывала, тем более в такой подаче, как услышала, как кто-то окликнул Стефи, и затем — ее голос. Она их так строго отчитывала, что даже я с перепугу прикрыла дверь, убегая вглубь номера.

И по тому, что я услышала, было понятно, что Андрей подрался с Ромой в ресторане отеля, разнесли там все и сорвали завтрак.

Андрей ворвался минут через пять, зло срывая с себя грязную одежду. Надо не забыть потом Ромео руку пожать, так перепачкать нашего чистюлю!

— Отличный отель! Разрешают еду со шведского стола в номер таскать! — переодеваясь в свои шорты и топ, решаю, что смысла сейчас мучиться с накидкой нет. Идти-то до соседнего номера, а на ней застежек раз в двадцать больше, чем шагов до него.