— Добрый вечер, Лео.

— Добрый вечер, — проворчал он в ответ, и мое сердце упало. Когда мы подъезжали к Белингу, оно давно было у меня в пятках. Кроме того, я никогда еще не бывала на званом ужине. До сих пор я так старательно сосредотачивалась на том, как вести себя, когда Лео повезет меня домой, что у меня просто не было времени подумать о том, как вести себя перед началом вечера. Теперь я нервничала и сидела в напряжении, Лео заметил это и спросил:

— Тебе... холодно?

— Нет, но я немного побаиваюсь. Я еще ни разу не была на званом ужине, — поспешно ответила я.

Он помедлил с ответом, но все-таки ответил:

— Несомненно, многие гости будут тебе знакомы. Это — публичный прием, — легким нажимом в голосе Лео дал мне понять, что пока мы будем в Белинге, он будет вести себя как муж. Я немного расслабилась.

Когда последние обороты двигателя заглохли, и машина остановилась у внушительного, украшенного колоннами подъезда, я увидела, что все окна большого особняка залиты светом. Со ступеней быстро спустился лакей, чтобы открыть дверцу машины, позади него возвышался Белинг, такой огромный и впечатляющий, что на мгновение меня охватила паника.

— Лео... — оглянулась я.

— Я подожду тебя в холле, — сказал он, не глядя на меня. С облегчением я почти взлетела по каменным ступеням. Когда я вошла, служанка, ожидавшая гостей в холле, проводила меня наверх, в спальню, служившую дамской комнатой. Я с тревогой открыла дверь, но внутри не оказалось никого, кроме Бернис, горничной леди Бартон. Она с улыбкой подошла ко мне, чтобы помочь снять накидку. Бернис отступила на шаг, и меня согрело искреннее восхищение в ее голосе:

— Моя леди, осмелюсь сказать — вы выглядите просто прекрасно!

Поблагодарив ее, я нагнулась, чтобы проверить чулки — они еще не порвались. Усевшись на стул, я аккуратно надела туфли и надежно завязала тесемки. Золушке пора было выходить на бал.

Встав, я почувствовала себя очень легко — словно бабочка, впервые расправившая, и простершая к солнцу влажные крылья. Я не переживала, что на мне нет панталонов, а юбка так коротка, что из-под золотой бахромы видны обтянутые шелком колени. Я сделала пируэт перед зеркалом, вся в розово-золотом сиянии. Легким прикосновением пригладив волосы, и поправив шелковую розу у пояса, я танцующей походкой пошла к двери.

Моя рука едва прикасалась к перилам, пока мои золотые туфельки сбегали вниз по лестнице. Скользнув по освещенному холлу, мои глаза отыскали широкую черную спину стоящего там Лео. Когда осталось несколько шагов, я ласково позвала:

— Лео!

Он стал поворачиваться, увидел меня — и вдруг замер. Я соскочила с последней ступеньки и чуть ли не бегом направилась к нему. Я улыбнулась, но он все еще молча рассматривал меня.

— Ты накрасила лицо? — сурово спросил Лео. В его голосе звучал гнев.

Моя улыбка дрогнула.

— Тебе не нравится? — нерешительно спросила я.

— Мне... Мне... — его рука поднялась к жесткому белому воротничку и потянула, словно воротничок душил его.

— Я могу умыться, если ты хочешь, — предложила я с несчастным видом.

— Нет... просто для меня это было несколько неожиданно, — глаза Лео опустились вниз, пристально осматривая мою одежду. Он выглядел пораженным.

— Тебе нравится мое новое платье?

— Оно... очень модное.

— Я ездила за ним в Лондон, — гордо сказала я.

— Хм... понятно, — Лео снова оттянул воротничок. — Нам... пожалуй, пора входить.

В этот вечер он разговаривал со мной больше, чем в прошедшие две недели. Я была очень благодарна Мод и Марте. Затем я услышала позади нас голос сэра Джорджа:

— Леонидас, леди Ворминстер...

Я повернулась, чтобы приветствовать его, а он, увидев меня, воскликнул:

— Эми, дорогая меня, как я рад вас видеть — и как потрясающе вы сегодня выглядите. Я просто обязан воспользоваться привилегиями хозяина, — положив мне руку на талию, сэр Джордж поцеловал меня в щеку, его усы защекотали мое ухо. — Вы выглядите прекрасно, восхитительно, — он повернулся к Лео, — не так ли, старина?

С замирающим сердцем я не сводила глаз с лица Лео, дожидаясь ответа.

— Да, она хорошо выглядит, — ответил тот, и меня с головы до ног охватила радость.

Сэр Джордж был сама любезность. Он обнял меня за плечи и повел в большую гостиную.

— Мама, вот Эми и Леонидас.

Взгляды гостей обратились к нам, голоса смолкли — в гостиной было около тридцати человек.

— Эми, дорогая, как ты элегантно выглядишь, — выплыла вперед леди Бартон. Гости вернулись к разговорам, а я в одно мгновение оглядела зал — две юбки были такой же длины, как моя. Я облегченно вздохнула украдкой, целуя облако, пахнущее фиалками, а затем — другое, пахнущее гелиотропом, когда Цинтия чмокнула меня в щеку. Сэр Джордж, казалось, забыл, что уже целовал меня, его усы защекотали мое другое ухо. Позади я увидела мистера Селби, робко и одиноко поглядывающего вокруг. Я подошла к нему и поцеловала в морщинистую щеку. Он мгновенно залился краской.

— Добрый вечер, Эми, — сказал еще один голос. Он принадлежал темноволосому молодому человеку со сверкающими синими глазами, которого я не видела никогда в жизни. Его улыбка стала шире: — Теперь, когда мы представлены, я могу занять очередь?

Его глаза проказливо сверкали, я встревоженно попятилась и с облегчением услышала за своей спиной:

— Нет!

Все замолчали, услышав окрик Лео, а сэр Джордж, сказал сглаживая неловкость:

— Эми, вы, полагаю, встречались с Феллоузом — они с Леонидасом старые друзья. — Я услышала, что разговоры вокруг возобновились, и с облегчением повернулась к Феллоузу, которого знала по Военному сельскохозяйственному комитету. Мы говорили с ним о сельском хозяйстве, пока не объявили ужин.

— Я поведу вас, — наклонился ко мне сэр Джордж, — а Леонидас поведет маму. — Я положила руку ему на локоть, за нами другие гости разделились на пары, и мы возглавили процессию из гостиной.

— Я впервые на таком ужине, — прошептала я сэру Джорджу.

У меня дух захватило, когда мы вошли в столовую. Мои глаза с трудом выдерживали ее великолепие — мерцающую белизну скатерти, поблескивание серебра, сверкание стекла и цветы, цветы повсюду.

— Ох, как красиво!

Сэр Джордж снова положил свою руку на мою:

— Я скажу матушке, что вам здесь понравилось — ей будет приятно. Идемте сюда, сегодня вы на почетном месте.

— Спасибо, вы так добры.

— Не благодарите меня, Эми. Моя награда — ваше удовольствие, — улыбнулся он мне, и я ответила улыбкой. Сэр Джордж был так мил.

Усевшись, я заметила, что рядом со мной возник спор по поводу того, кто сядет по другую сторону от меня. Высокий приятный мужчина, хмурясь, взял со стола обеденную карточку.

— Но Этти точно говорила мне... Темноволосый молодой человек из гостиной встряхнул головой:

— Мое место, старина, разве не так? — он оглянулся и подмигнул стоящему позади лакею.

— Точно, мистер Финлей, — важно подтвердил лакей.

— Уходи, Берти, — мистер Финлей махнул рукой приятному мужчине. — Наша хозяйка передумала.

— Ну, знаешь, дружище Конан...

— Твое место дальше, — упорствовал мистер Финлей. Было очевидно, что он не собирается уступать.

— Наверное, леди Бартон в последнюю минуту изменила план размещения гостей за столом, — высказала предположение я.

Мистер Финлей повернулся ко мне, сверкая улыбкой.

— Я был уверен, что вы поддержите меня. Принесли суп из спаржи. Когда мы оба его попробовали, мистер Финлей сказал:

— Получше, обычной стряпни на этих сельских званых ужинах, вам не кажется?

— Не знаю. Я еще никогда не бывала на званых ужинах, — призналась я.

— Не бывали?! — пришел он в изумление. — Тогда понятно, почему я не видел вас прежде.

Я припомнила указания Марты и, опустив ресницы, сказала вполголоса:

— Может быть, видели, но не запомнили.

— Моя дорогая леди Ворминстер, — повернулся ко мне мистер Финлей, — уверяю, я запомнил бы вас, даже если бы увидел на тысячную долю секунды темной ночью на другой стороне Трафальгарской площади, — он вновь блеснул живой улыбкой.

К тому времени, когда унесли суповые тарелки, я была уверена, что Марта и Мод гордились бы мной. Однако мне повезло — мистер Финлей оказался мужчиной, с которым очень легко флиртовать.

— Я правильно предполагаю, что тот крупный джентльмен, сидящий справа от хозяйки — ваш муж? — спросил он за форелью.

— Да. Он только что вернулся с войны. Он пошел туда добровольцем, несмотря на возраст, и служил в RAMC. Он был ранен, когда выносил солдат с поля боя во Франции, его сделали сержантом, — и он получил медаль, — гордо закончила я.

— Звучит великолепно. Хм... он ведь очень рослый, кажется?

— Да.

— И он сюда несколько свирепо поглядывает. — Я взглянула на Лео, а мистер Финлей продолжал: — Или, глазеет вернее. Я бы даже сказал, что он смотрит на меня враждебно.

— Он не выглядит ревнивым? — прошептала я, наклонившись к уху мистера Финлея.

— Мм, пожалуй, ваше замечание очень подходяще его описывает, леди Ворминстер.

— Хорошо, — улыбнулась я.

— Ах, вы, кажется, из тех леди, которые наслаждаются, играя с огнем — мы можем отлично это продолжить. Вы хотите, чтобы он ревновал еще больше?

— Да, пожалуй.

— Ну, думаю, мы сумеем сговориться, — мистер Финлей придвинулся ко мне ближе, его плечо почти коснулось моего. Он блеснул озорной улыбкой: — Но если он разъярится, могу я рассчитывать, что вы броситесь между нами? Знаете ли, я — ужаснейший трус, — он засмеялся, и я присоединилась к нему.

Слева от меня раздался голос:

— Финлей, старина, по-моему, теперь мой черед, хотя бы по званию, наслаждаться улыбкой леди Ворминстер.