Я сняла бриллиантовое обручальное кольцо и убрала в шкатулку. Прошло время, когда Лео любил меня. Затем я пошла в ванную комнату, которую Лео построил для французской графини, и вся помылась, в точности, как это делала она. Но меня не стошнило от отвращения, как тошнило ее, потому, что я любила Лео, и буду любить всегда.

Я долго лежала без сна, на случай, вдруг Лео вернется и приласкает меня, но он не пришел. Я вспоминала его слова — «любовью и ненавистью». Затем я подумала, что, может быть, этой ночью зачат ребенок, зачат в гневе — нет, в любви, потому что я любила Лео. Засыпая, я все еще повторяла — «любовью и ненавистью, любовью и ненавистью». Значит, у меня еще оставался шанс.

Глава пятьдесят восьмая

Однако наутро, когда я встала и узнала от мистера Уоллиса, что Лео уже уехал из дома, моя уверенность исчезла.

— Он уехал в город на весь день, моя леди, но, думаю, ужинать будет дома, как обычно, — после прошлого вечера мне было трудно смотреть мистеру Уоллису в лицо, но тот был вышколенным и совершенным слугой. — Когда его светлость вернется, мне передать, что вы спрашивали о нем?

— Нет-нет, спасибо, не беспокойтесь.

Марта Витерс и Мод Винтерслоу появились вскоре после завтрака, с пытливыми и настороженными лицами.

— Ну, как, моя леди?

— Он грел вашу постель?

— Да — и все.

— И все! Чего же вы еще хотели?

— Мне... мне хотелось бы, чтобы он приласкал меня. Марта переглянулась с Мод.

— Некоторые, никогда не бывают довольны, — она повернулась ко мне. — В Истоне есть женщины, которые замужем по пятьдесят лет, и их ни разу не приласкали — по крайней мере, их мужья! — она ткнула Мод в ребра, и они обе хихикнули.

— Это платье произвело впечатление? — спросила Мод. — Его заметили в Белинге?

— Да, заметили, — ответила я. — Только оно местами слишком обтягивает. Может быть, оно больше подходит для девушек из «Гаити».

— Ну конечно, — кивнула Марта. — В этом и заключался замысел. Нехорошо выглядеть как леди, если хочешь поймать мужчину, правда? Нужно выглядеть чуть откровеннее. Как вы и выглядели, — хмыкнула она. — Нужно быть шустрой как заяц, за которым по пятам несутся гончие. Я вчера вечером сказала Мод — теперь его светлость запрыгает, или он не сын своего отца.

— Вы аккуратно повесили платье? — вмешалась Мод. — Я могу привести его в порядок для вас.

Я почувствовала, что мое лицо запылало, и призналась:

— Боюсь... оно немного порвалось.

— Порвалось! — воскликнула Марта. — Вряд ли оно порвалось само, а, Мод? Его порвали.

— Скорее всего, разорвали прямо на попке.

— Его не попка интересовала, Мод.

— Нет, оно не... — поспешно сказала я.

— Даже не дал вам времени раздеться, — фыркнула Марта. — Ну, я не удивляюсь этому, если вспомнить, как вы выглядели прошлым вечером, моя леди. Не удивлюсь, если он даже забыл снять ботинки. У него всегда была горячая голова, в точности, как у его...

— Тсс, Марта. А теперь, моя леди, мы пойдем домой и наденем воскресную одежду, чтобы пойти в церковь, — Марта выступила вперед и помахала мне узловатым пальцем. — Вы сегодня неважно выглядите, после обеда вам лучше всего прилечь.

— Одной! — они хихикнули, направляясь к двери.

Я пошла в детскую нянчиться с Джеки. Ох, зачем они заставили меня одеться так и вести себя так? Раньше Лео был просто безразличным, а теперь он презирает меня.

Я, конечно, не легла отдыхать после обеда, а вместо этого, нехотя села за свой письменный стол. Мне нужно было написать письмо леди Бартон и поблагодарить ее за ужин — но что я могла сказать? Я сидела, уставившись на чистый лист бумаги, а чернила сохли на моей ручке. Кое-как мне удалось написать, что я получила большое удовольствие от вечера, но это была ложь. Я просто не могла выбросить из головы свое прощальное путешествие вниз головой. Там было столько людей. Множество леди, с которыми я была не знакома. — И еще хуже, несколько джентльменов, с которыми я была знакома, встречалась в местном Сельскохозяйственном комитете, и которые знали меня как серьезную ответственную персону. Там был мистер Селби, который выглядел просто шокированным, и сама леди Бартон — что она думает обо мне сегодня?

Я кое-как закончила письмо и запечатывала конверт, когда, раздался стук в мою дверь — это был мистер Уоллис.

— Здесь леди Бартон, моя леди. Вы дома?

— Я... я... — Что мне сказать? Я никогда не умела лгать правдоподобно. — Пригласите ее сюда, мистер Уоллис.

Выходя, он ласково сказал:

— Уоллис, моя леди, не мистер Уоллис.

Я едва расслышала его — я сгорала от стыда. Что она мне скажет?

— Дорогая моя, как мы, все женщины, завидовали тебе! — влетела она в мою гостиную. — Какую сенсацию Леонидас устроил прошлым вечером — просто великолепно! Сидел мрачнее тучи, и вдруг подхватил тебя и утащил подобным образом! Так романтично — юный Лочивар бросает тебя в седло — или я не то говорю? Ну, скорее, зрелый Лочивар. Но он совершенно затмил этих молодых щенят, у них просто нет... нет... — леди Бартон не нашла подходящего слова, она сжала мою руку. — Как тебе это удалось, дорогая? Джордж шепнул мне на ушко этим утром, что у вас с Леонидасом... какая-то размолвка, поэтому он чуть-чуть забеспокоился, когда вы отбыли так... э… стремительно. Но я сказала ему: «Ты не знаешь женщин, дорогой мой. Эми будет совершенно bouleversee. В этой комнате не было женщины, которая не хотела бы поменяться с ней местами этим вечером», — она вдруг остановилась. — Ну, как ты, Эми? Все уладила, полагаю?

Ее бесхитростные синие глаза уставились в мои. Мои щеки загорелись, я не знала, что ответить.

— Конечно, уладила, — сказала она за меня. — Я знаю, что уладила. Ты выглядела просто неотразимой в этом розовом платьице — мужчины не сводили с тебя глаз. И Джордж тоже. Морин Ситон ревновала весь ужин — несмотря на то, что они с Джорджем много лет верны друг другу.

— Но... миссис Ситон... у нее же муж... — моя голова пошла кругом.

Леди Бартон удивилась.

— Разве ты не знаешь, дорогая? Морин — очень близкая... хм... приятельница моего Джорджа. У Сесиля же есть свои увлечения, — она склонилась поближе ко мне. — Хористки, знаешь ли. Морин с Сесилем относятся друг к другу с полным пониманием. Забавно, что ты не знаешь об этом — Леонидасу следовало бы намекнуть тебе, иначе очень легко допустить бестактность. Впрочем, наш милый Леонидас никогда не славился тактом. И Морин сказала прошлым вечером: «Забавно, что мужчина с таким энтузиазмом утащил свою жену!» Мы все засмеялись, но я догадалась, что на самом деле она завидует, дорогая, потому что позже услышала, как она сказала Джорджу: «Ты никогда не перебросил бы меня через плечо, как он», — а Джордж ответил: «Может, и перебросил бы, если бы у тебя были ножки, как у леди Ворминстер». И Морин это не понравилось. Так бестактно со стороны Джорджа, да и неразумно, по-моему. Видишь ли, дорогая, когда женщина не замужем за мужчиной, она может просто захлопнуть перед его носом дверь своей спальни. Конечно, так делают и некоторые жены, но я знаю, что ты не сделала бы так, дорогая. Кроме того, Леонидас прошлым вечером, был в таком настроении, что попросту вышиб бы эту дверь ногой, — как романтично!

Леди Бартон встала и собралась уходить.

— Не забудь прислать мне приглашение на крестины.

— Но, леди Бартон...

— Еще один мальчик, будет кстати, тебе не кажется, дорогая? Как я сказала Маделайн, когда ты удалилась прошлым вечером — к счастью, Эми такая хорошая мамочка! Теперь мне пора уходить, дорогая. Я еду в Динери, но просто не могла не заскочить к тебе и не проведать, как у тебя дела сегодня.

Я попыталась собраться с мыслями.

— Я должна написать вам благодарственное письмо.

— Ох, дорогая, тебе незачем благодарить меня, — отмахнулась она. — Это я должна благодарить тебя. Это сделало вечер таким потрясающим! После того, как вы ушли, все только и говорили об этом — было незачем возвращаться к скучным старым темам! До свидания, дорогая. Передай мою любовь Леонидасу, — она ушла, оставив за собой шлейф из запаха фиалок.

Я опустилась на диван. Лео хотел меня, так хотел, что подхватил и унес на глазах у всех этих людей. Несмотря на суматоху в голове, я почувствовала, что в моем сердце снова затрепетала надежда.

Однако в этот вечер Лео, не разговаривал со мной за ужином. Я пыталась заговорить с ним, но он не отвечал. Когда, слуги наконец ушли, я безнадежно следила, как он сердито сдирал шкурку с апельсина. Затем Лео поднял голову, его брови хмуро сошлись у переносицы.

— Зачем? Зачем ты это сделала? — спросил он.

— Что? — прошептала я.

— Зачем, ты вела себя как девка? — выкрикнул он.

— Потому что... — запинаясь, стала объяснять я, — потому что миссис Витерс и Мод Винтерслоу сказали мне, что я должна флиртовать, чтобы ты приревновал... а после этого снова повел бы себя со мной как муж.

— Но почему ты хочешь этого? Почему? Почему?

— Потому что я... я...

Лео с яростью прервал меня:

— Что за глупый вопрос, чтобы задавать его женщинам! Ответ всегда один и тот же — хочу еще одного ребенка.

— Я совсем не думала об этом, — изумленно сказала я. — Нет, не хочу, по крайней мере, так скоро.

— Тогда почему? Почему?

— Потому что я люблю тебя, — ответила я, глядя в его пылающие яростью глаза.

На мгновение наступило молчание.

— Ты была неверна мне, — сказал он, уже тише.

— Нет, нет! Я никогда не допустила бы супружеской измены — ты должен доверять мне!

— Скажи, Эми, почему я должен доверять тебе?

— Потому что я никогда не лгала тебе, — сказала я недрогнувшим голосом.

— Да, даже когда я хотел, чтобы ты солгала, — тихо ответил он. — Ты не говорила, что любишь меня, когда не любила.