Я навела на веки тени, как у Клеопатры, укуталась в сари, вдела в уши огромные сережки фирмы «Яблонекс». Слава богу, у меня было длинное пальто с капюшоном – под него можно было спрятать всю эту красоту, не вызвав у прохожих чрезмерного интереса к моей особе.

Мы встретились с Денисом в три часа дня. Он сделал попытку поцеловать меня – я уклонилась.

– Посидим где-нибудь... – пробормотал он. – «Савой», «Прага»?

Видимо, он решил ничего для меня не жалеть.

Я молчала. Надо бы самой предложить ему какое-нибудь такое место, чтобы ему там было особенно неприятно...

– А то, хочешь, поедем в один ресторанчик на набережной... В восточном стиле.

– В восточном стиле? – оживилась я. – Я с удовольствием...

Всю дорогу я молчала. Денис старался не пугать меня быстрой ездой – по встречной полосе не гнал, светофоры не игнорировал и время от времени пытался заглянуть мне под капюшон.

У хозяев ресторана при выборе оформления интерьера, вероятно, была одна мысль – напомнить посетителям о сказках Шахерезады. Все было роскошно, сияло золотом и атласом.

– Не очень, конечно... – пробормотал Денис, помогая мне раздеться. – Слишком помпезно – я этого не люблю... Лис, говорил я тебе – надо ехать в «Прагу»!

Потом он увидел сари и побледнел.

– Что это...

– Я угадала, да? – подмигнула я.

В полном молчании мы проследовали к отдельному кабинету – с балдахинами, кальянами и подушками, – там полагалось не сидеть за низким столом, а возлежать возле него. Обслуживающий персонал явно мне благоволил – смуглый узкоглазый официант не сводил с меня затуманенного взора.

– Лис, к чему этот спектакль... – тихо произнес мой спутник.

Наконец мы остались одни. Играла тихая печальная музыка – под такую, вероятно, очень хорошо ехать через барханы на верблюде. От многочисленных пиал и блюд на столике поднимался аппетитный пар.

– Ужасно хочу есть, – сказала я. – Это что, баранина? Обожаю баранину – говорят, если правильно ее приготовить, то почти не чувствуется специфического запаха...

– Лис!..

Я посмотрела Денису в глаза.

Тысячу лет я знала этого человека. Я была ему почти как жена, но теперь он не вызывал во мне ничего, кроме раздражения и страха. «Почему страха?» – спросила я себя. Ведь он никогда не обижал меня – в том самом, уголовном смысле. Он никогда не угрожал мне, он был при всех своих славянских предках настоящим джентльменом... И все-таки я согласилась на встречу с ним, потому что боялась его. Как будто там, под этой лощеной внешностью, прятались демоны.

– Что? – спросила я.

– Лис, все напрасно, – укоризненно покачал он головой. – Глупая девочка, ты думаешь, я ничего не понимаю?

– О чем ты?

– О твоем маскараде. – Он налил себе в пиалу горячего зеленого чая и хотел отпить – но не смог, поставил пиалу назад. Плечи Дениса затряслись от сдержанного хохота. – Я же догадался, что ты нарочно так нарядилась! Думала оттолкнуть меня, думала, что знаешь меня... Лис, я же сказал: я теперь совсем другой...

– Мне неприятно, что ты надо мной смеешься, – лениво сказала я. – Я, пожалуй, уйду сейчас.

– Нет-нет, Лис, я смеюсь над собой! – остановил он меня. – Я был таким дураком раньше. Впрочем, и теперь это иногда прорывается... Какое счастье, что мы пошли именно сюда – твой наряд здесь очень кстати. Ты хотела обратного, но ты, Лис, принадлежишь к тем женщинам, которые инстинктивно ищут и находят гармонию. Ты прекрасна.

– Надо было идти в «Прагу», – вздохнула я. – Эх, не рассчитала... Там я бы выглядела идиоткой, и ты бы отстал от меня.

– Зачем тебе надо, чтобы я отстал от тебя?

– Потому что в моей новой жизни для тебя нет места, – спокойно ответила я. – О чем ты хотел со мной поговорить?

– Мы уже говорим, Лис.

– Это пустой разговор.

– Нет, Лис, от этого разговора зависит наша жизнь. Зависит наше будущее счастье.

– Я уже счастлива. Я счастлива сейчас, – с досадой произнесла я и взялась за свою пиалу. Чай был необыкновенно вкусным. – Но не здесь и не с тобой. Ты пытаешься реанимировать труп.

– Какое страшное сравнение. Наша любовь – труп? – Денис печально покачал головой. – Ты же не медик, Лис, у тебя совершенно другая специальность...

– Что ж... «Когда томилась я от жажды, ты воду превратил в вино, но чудо, бывшее однажды, опять свершить нам не дано...» Ты хотел по специальности – вот тебе. Черубина де Габриак.

– Дано, – упрямо сказал он. – Но ты не ешь, Лис, ты совсем не ешь... Господи, милая, ты, как птичка, – клюнула там, подхватила кусочек здесь... Как не похожа ты на других женщин – жадных, голодных, крикливых.

– Ого, ты меня уже сравниваешь, – усмехнулась я. – Наверное, в последний год тебе не везло на женщин, все попадались голодные крикливые жадины...

– Если бы я искал еще сто лет, я бы все равно не нашел лучше тебя.

– Так что же ты меня бросил тогда? – опять с досадой спросила я.

– Это ты меня бросила! – возмутился он.

– Ну конечно, а чего ты хотел? «Ты холодная, Лис, у тебя рыбья кровь, ты скучная, Лис, ты все свободное время сидишь в архивах...» Чьи слова?

Не знаю, зачем я ему это все припоминала – как будто ждала от него слов прощения и сожаления. Он молчал и смотрел на меня, то бледнея, то краснея. Я уже не чувствовала страха, наоборот – мне вдруг стало приятно. Женщине всегда приятно, когда мужчина признает свои прошлые ошибки перед ней.

– Прости меня, Лис. Больше я никогда не буду упрекать тебя, – серьезно сказал Денис. – Ты потому и выходишь сейчас замуж, что хочешь отомстить мне.

– Нет. Не поэтому.

– Я принес тебе подарок... – Денис улыбнулся и достал из кармана коробочку. – Вот... индийские гранаты. Был на Шри-Ланке, купил, а здесь заказал вставить их в золотой браслет.

– Какие огромные... – невольно пробормотала я.

– Пустяки, Лис... Тут дело не в величине и не в цене. Помнишь, ты мне рассказывала про одного писателя? Ну, из того времени, о котором ты читаешь лекции?

– Куприн, «Гранатовый браслет»...

– Да, точно! Там про неземную любовь, которая сильнее смерти... Согласись, это очень символично.

– Не надо. – Я отвела его руку в сторону. – Я не хочу.

– Почему, Лис? – мягко улыбнулся он. – Хотя бы примерь. На минутку! Тебе очень подойдет к этому наряду...

Он осторожно защелкнул браслет у меня на запястье. Я молчала, не в силах протестовать. «Хорошо, минутку посижу в этом браслете, а потом отдам ему», – приняла я компромиссное решение.

– Я же говорил... – восторженно прошептал он. – Ты – сама гармония! Ни к одному другому платью украшение не подошло бы столь идеально. Ах, Лис, как ты угадала... И как я угадал!

У него задребезжал мобильный.

– Черт, надо было выключить... – недовольно пробормотал он. – Алло? Пеньков, ты? Свинья, я же сказал: меня не беспокоить... Какие еще накладные? Ну все, иди к черту!

Я с тоской смотрела на браслет. Надо же, Денис помнил о том, с каким чувством я рассказывала о повести Куприна... Если бы я любила Дениса, как прежде, я бы сейчас рыдала от избытка чувств. А так... Поздно.

– Прости, все дела... – Он убрал сотовый в карман.

– Ничего.

Я полулежала, облокотившись на подушки, а он сидел напротив, прямой, точно стрела, и смотрел на меня таким тоскующим, влажным взором, за который я раньше полжизни бы отдала.

– Все вспоминаю, как увидел тебя в универмаге. Я сразу узнал тебя, хоть ты и сменила прическу...

– Ты говорил.

– Нет, я не про то. Лис... Я узнал тебя.

Он произнес слово «узнал» с совершенно особым выражением – именно так я в своих лекциях выделяла самое значимое, ключевое слово, которое автор наполнял особым смыслом.

– Спустя столько лет ты наконец узнал меня?

– Да, Лис, да! Мы расстались по глупости, от скуки. Может быть, еще и потому, что пять лет является критической точкой в отношениях людей. Надо было переждать, перетерпеть – и тогда, спустя некоторое время, мы ощутили бы новый смысл в наших отношениях. Я обидел тебя, ты меня оттолкнула, я не нашел в себе сил вернуть тебя сразу... Рассказать тебе, что было со мной после нашего разрыва?

– Что ж, расскажи, – благосклонно кивнула я. В самом деле, почему не послушать?

– Признаюсь, некоторое время я чувствовал облегчение, ложное чувство свободы охватило меня. Ты знаешь – я не из тех людей, которые больше всего ценят одиночество, мне нужна компания. Вокруг было много замечательных девушек, но я очень быстро разочаровывался в них. День, два, максимум три... потом наступало безумное отвращение.

– Только без подробностей, пожалуйста, – предупредила я. Упоминание о девушках почему-то вызвало у меня раздражение. Неужели я все еще ревновала его?

– Мне стало скучно – надоели работа, люди, надоело все... Я забросил дела, стал чуть ли не каждый месяц ездить в заграничные вояжи. Пирамиды в Египте, дайвинг на кубинском побережье, сельва Амазонки...

– Ого!

– Да, милая, да – я и там побывал... Я словно искал все время что-то. Правда, до некоторого времени я не осознавал, что именно я ищу. Пока однажды, на каком-то восточном базаре, не приобрел один сувенир. Представь себе – пятьдесят градусов в тени, вокруг шумит пестрая толпа, какой-то высохший старик-торговец протягивает мне фигурку некоего божка... вернее, богини. Сначала я и сам не понял, что приобрел – слишком настырен был тот старик, он намертво вцепился в полы моей одежды, и мне было проще заплатить ему несколько монет. Я сунул фигурку в карман и ушел.

– Как интересно... – пробормотала я, с возрастающим любопытством слушая Дениса.

В самом деле, он был так взволнован, что я стала относиться к его словам вполне серьезно. Уж он-то был из той породы людей, которые не привыкли делать из мухи слона...

– Поздно вечером, когда жара немного спала и ко мне вернулось желание жить, мне захотелось немного развлечься, и я решил выйти. И тут из кармана выпала фигурка, купленная днем на базаре.