Анна Тодд - Сестры Спринг

Я подошла к разделочному столику и уставилась в кухонное окно. В большой комнате, где стоял рояль, горел свет. Я так любила наблюдать по утрам, как Лори терзает пальцами клавиши цвета слоновой кости. Теперь казалось, будто те незапамятные времена остались в далеком прошлом, хоть происходили всего какую-то неделю назад. Мне все еще шестнадцать? И сколько я тут простояла на кухне? Дни и недели? У меня затекли и замерзли пальцы ног. Замерзли? Быть может, мой мозг все навыдумывал, чтобы отвести боль от сердца, перекинув ее на какую-нибудь другую часть тела.

В дверь постучали, и я чуть не подпрыгнула. Думала, Мэг пришла, оказалось – Лори. Он стоял на пороге такой высокий, что мне сквозь оконце в двери были видны только его плечи и кончики белокурых волос.

Зачем он сюда заявился? Я не стала открывать дверь в надежде, что он, не дождавшись, уйдет. Сама не знаю, почему мне не хотелось его видеть. Может быть, потому, что в его присутствии все, что случилось, вдруг станет настоящим? Мы все больше времени проводили вдвоем, но в такой ситуации мне не хотелось, чтобы он был со мной рядом. В нашу семью пришла беда, и это только начало. Вот-вот обрушится тот фундамент, на котором держался дом Спрингов. Я уже слышу, как гудит под ногами пол, сейчас хрустнет, пойдет трещинами и обрушится – это лишь вопрос времени. А в роду Лори и без того достаточно крушений и катастроф, не хотелось его во все это втягивать.

Все мы были порядком на взводе, тетя Ханна лакала ликер, а Мэг вообще где-то затерялась…

– Кто там? – услужливо подоспела тетушка, направляясь к двери.

– Не открывай! – крикнула я с опозданием.

Она так проворно распахнула дверь, что я догадалась: тетя ждет плохих вестей. На пороге стоял Лори с радостной улыбкой на лице. В руках он держал пакет «Баглз» и бутылочку яблочной шипучки, которую он попробовал три года назад в Мюнхене и от которой с тех пор был без ума.

– Привет! – Он обошел тетю Ханну и устремился ко мне. Задрав подбородок, просканировал мое лицо. – Что-то не так? – спросил он, словно за секунду считал, что творится у меня на душе.

Я покачала головой и высвободила упрямые пряди из-за ушей. Лори освободил руки, на ходу переложив принесенное на разделочный столик, и устремился ко мне. Со стола скатилась стеклянная бутылка, шмякнувшись об пол, но он даже не обратил внимания. По счастью, она не разбилась, но даже если бы и разбилась, результат был бы тот же.

– Джо, что у вас происходит? – спросил Лори и повернулся к моей тете: – Ханна?

Ее тут же покинул энтузиазм, она сдулась, точно воздушный шар.

– Хм… – Взглянула на меня, потом на Лори. – С Фрэнком беда. – Прочистила горло. – Он…

– Молчи! – рявкнула я: на пороге появилась Эми.

У нее дрожали худенькие плечи, длинные ноги выглядывали из-под короткой пижамы. Она отставила нижнюю губу и готова была разрыдаться.

– Эми. – Я бросилась к ней, обхватила руками за плечи. Она оттолкнула меня и увернулась, нырнув мне под руки. Она никому не позволяла себя обнимать – только папе и Мэг. Мэг и вправду хорошо обнималась.

– Где Мэг? – икая, проговорила Эми. На кухне запищала духовка.

– Бэт! – рявкнула я.

– Можешь снова ей позвонить? – попросила Эми, потянув меня за футболку. Она казалась такой маленькой, как будто ей восемь лет и она порезала ногу о свой розовый скутер «Рейзор». Малышка тогда плакала, звала Мэг, пока та не вернулась от Ривера. От нее пахло «Смирнофф». Мэг еще повезло, что я ее не заложила, но каждый раз, когда Эми ее звала, мне очень хотелось с ней поквитаться.

Я похлопала Эми по взмокшей от пота спине.

– Лори, ты не мог бы позвонить Мэг?

И тут снова пискнула духовка.

– Бэт! – заорала я, а Эми расплакалась. – Прости, – сказала я, потирая ей спину. – Ты вся горишь. – Я отдернула ее футболочку на спине.

Приложив к уху мой телефон, Лори исчез в коридоре.

– Когда ваша мама обещала с нами связаться? – спросила тетя Ханна.

И кто же должен это знать, как не она? Хотя бы подумала немного о других и не задавала таких вопросов. Мы же дети, даже я. Мэг – единственная из нас, кто считался взрослой. Она водила машину, она сама оплачивала свои телефонные счета и страховку за автомобиль.

А ее-то как раз и не было!

Когда мы подъехали к воротам базы, я с облегчением увидела Ридера на посту. Отчего-то мне подумалось, что мы сейчас с ветерком пролетим через постовых и через пару минут будем дома. Однако нам пришлось сидеть и ждать под навесом, пока Ридер с Джоном перекинутся парой приветствий – «Здорово, бро!» – и Джон в двух словах расскажет о том, как провел время в городе. Затаив дыхание я ждала, когда же эти двое наговорятся.

– Поехали, Джон, – встрял Шайа, просунув голову между передних сидений. – Мэг надо домой.

Джон шепнул что-то Ридеру про отца, и Ридер торопливо открыл нам ворота. Мы проехали, и я выглянула из окна. Как только мы подрулили к дому, я бросилась к дверям.

Из дома пулей выскочила Джо, размахивая руками.

– Какого хрена, Мэг? – орала она на всю округу. Ткнула меня в плечи, и я покатилась на землю, больно ударившись. Такого приема я не ожидала. Я думала, она бросится меня обнимать, а не собьет с ног.

Я кое-как поднялась, Шайа преграждал Джо дорогу, пытаясь ее как-то сдержать, а она орала, осыпая проклятиями нас обоих.

– Эми так горько плакала! Звала тебя! А тебя не было рядом! Где ты шлялась? Оттуда не так уж и долго ехать! – Джо обвела нас троих гневным взглядом. – Или ты сделала остановочку, чтобы отсосать своему Джону Бруку! А может, им обоим!

Я впервые видела Джо такой взбешенной. Она напирала, Шайа едва ее сдерживал. Я поднялась с земли и направилась в дом.

Эми подбежала ко мне и разрыдалась, уткнувшись мне в руки.

– Он умрет, Мэг? Скажи, он умрет? – пищала она пронзительным голоском.

– Нет, малышка, нет-нет, – утешала я, нежно гладя ее по голове. – Успокойся, давай-ка присядем, – сказала я, не оборачиваясь и не глядя на Джо. Та обзывала меня всеми мыслимыми и немыслимыми словами, подобными тем, что раздавались в моей адрес в коридорах школы в Техасе. Зайдя в дом, я направилась в комнату Эми, взяла ее стеганое одеяло с яркими лоскутами и укутала ее им в откидном кресле отца.

Мне не давал покоя припадок Джо – она всегда была собранной. Нам еще предстоит как-то жить после того, что случилось с отцом. В тот момент мне хотелось отхлестать ее за то, что так распоясалась и вела себя как эгоистка, но я знала, что атмосфера в доме от этого только накалится, и не стала. Наша семья и так натерпелась, и я ужасно устала от всего этого. Поводов для волнения хватало с лихвой: отец боролся за жизнь, и нам предстояло провести много долгих недель без мамы.

Эми заснула на диване. Щеки у нее горели, хотя прошло уже два часа после слез и истерики. Шайа укрыл ее одеялом, Мэг тихонько выскользнула из-под ее головы. Я сидела на полу и рассматривала эту троицу. Мне нечего было сказать.

– Ты проголодалась? – спросил Шайа у Мэг.

Она так посмотрела на него, что мне сразу стало их жаль. Мэг, Джона Брука и особенно Шайю, у которого не было никаких шансов провести жизнь с моей сестрой. Мэг кивнула, и Шайа повел ее на кухню. Лори тихонько сидел чуть поодаль и молчал. Я даже забыла о его присутствии.

– Знаешь, ты вовсе не обязан сидеть с нами, – сказала я ему, не сводя глаз с посапывающей на диване Эми. Казалось, она вновь стала маленьким ребенком.

– Да ладно.

Я перевела взгляд на Лори. Почему он колеблется и не уходит? Его занесло в этот хаос волею судеб, и вот уже несколько часов он тут торчит, на полу в гостиной, вытянув длинные ноги. Он оставался прежним, самим собой даже после того, как моя жизнь катастрофически изменилась в мгновение ока. Правда, у него поблескивали глаза и слегка завились кончики волос.

– Нет, ты иди, я серьезно. Я справлюсь, – сказала я.

Он согнул ногу в колене и придвинулся чуть ближе ко мне.

– Тебе так сильно хочется, чтобы я ушел? Я же сижу, не мешаю.

– Вот именно, – рявкнула я, сама того не желая. Вышло как-то невольно, а извиняться не было сил.

Лори ничего не ответил. Он лишь прислонился к стене и слегка покачал головой. Это меня окончательно взбесило. Да кем он себя возомнил?

С каждой секундой я заводилась сильнее. Лори начал прицокивать языком, и раздражение хлынуло через край. Я вскочила и вышла во двор. Холодно, но воздух все равно отчего-то был липким. Ледяное крыльцо холодило босые ноги. Захлопнув легкую дверь с сеткой от мух, я направилась в глубь двора. Сзади распахнулась дверь, и я, резко развернувшись, зарычала от раздражения.

– Джо! – принялся звать меня Лори, всматриваясь в темноту. Мне захотелось плюнуть на все и бежать без оглядки, но он меня заметил.

– Что с тобой? – спросил он, как будто, черт возьми, мой отец не подорвался на мине, а мать не летит сейчас в Германию и в доме царит тишь да гладь.

– Что со мной? – заорала я, и мне было все равно, что он-то ни в чем передо мной не виноват. – А со мной то, что… – Я вдруг примолкла, пытаясь понять, что же со мной не так, кроме самого очевидного. – Почему ты до сих пор здесь? Я давным-давно просила тебя уйти.

– Я не оставлю тебя в таком состоянии. Ты…

– Я прекрасно могу обойтись без опеки, Лори.

Он вздохнул и шагнул в мою сторону, оказавшись в пятне света, который отбрасывал уличный фонарь. Я вдруг поняла, что мы уже на границе участка, и удивилась, что не заметила, как мы там оказались.

– Я и не говорил, что не можешь, Джо. Я просто хотел…

– Что ты хотел? Спикировал, как коршун, спаситель нашелся! Так вот, ничего не получится! Так и заруби себе на носу. Потому что у меня отец лежит в госпитале и из последних сил цепляется за жизнь, понял?!

Я знала, что не стоит так распаляться, что Лори просто попал под горячую руку, но, если честно, мне стало гораздо – гораздо! – легче.