«Жаль, что он не такой уж и красавчик, – подумала я, глядя в окно на проносящиеся мимо здания, – потому что когда-нибудь наступит ночь, а я могла бы стать безрассудной…»

Мы выехали с автострады, свернули на бульвар Гарри-Хайнс и тут же остановились, став в хвосте череды лимузинов, направлявшихся в загородный клуб «Бруклин». Мы медленно тащились по дороге, пока наконец не въехали в ворота. Построенный в сороковых годах на месте старого питомника, «Бруклин» был, пожалуй, самым красивым клубом в городе – итальянские каменные сосны возвышались над длинными невысокими кирпичными зданиями, поросшими плющом. Днем здесь было прохладно и спокойно, ночью – таинственно. Сегодняшний вечер обещал быть грандиозным.

– Святая корова, – выдохнул Хантер, и лучше сказать было нельзя.

Впереди мощные прожектора разрезали ночное небо. Слуги, дежурящие у входных дверей, бросались вперед, чтобы придержать дверцы шикарных авто, когда из них выбирались представители высшего техасского общества, а фотографы, одетые в костюмы в стиле 1940-х и вооруженные старинными камерами Speed Graphic, роились на красной ковровой дорожке. Гости позировали, блестели белозубые улыбки, постепенно перегорали лампочки гирлянд, которыми были украшены деревья. Так могла бы выглядеть премьера фильма в китайском театре Граумана шестьдесят лет назад.

Когда перед нами осталось всего несколько машин, я поняла, что скоро окажусь там, под этими горячими огнями. «И в этом углу ринга… Рокки Марчиано!» – зазвучало у меня в голове.

– Это так захватывающе. – Хантер наклонился вперед и уставился в лобовое стекло.

Я бы описала происходящее иначе, но кто меня спрашивал.

– Ты знаешь, – сказал он, поворачиваясь ко мне и улыбаясь во все тридцать два зуба, – я усердно трудился, чтобы стать сопровождающим на вечеринках этого сезона.

– В самом деле? Зачем?

– Я ищу жену.

– Серьезно? – спросила я, не в силах скрыть свое презрение. – Разве ты не слишком молод?

– Мне двадцать шесть лет. Многие люди женятся в моем возрасте. А дебютантские вечеринки – отличный способ встретить образованных, воспитанных девушек из лучших семей штата.

– Мой папа говорит о коровах примерно так же, – фыркнула я.

– Ты знаешь, – продолжал он, не обращая внимания на мой сарказм, – некоторые парни думают, что стать сопровождающим на дебюте – это как участвовать в лучшей гонке своей жизни. Можно оценить девушек по их внешности, попробовать выбрать победителей и все в таком духе. Но не я. – Он наконец уловил мою реакцию и понял, что был чересчур прямолинеен, а потому поспешно добавил: – Я ищу кого-то, с кем останусь надолго. Брак – очень важный шаг на пути к партнерству в такой фирме, как моя. Готовность к серьезным отношения демонстрирует твою целеустремленность, преданность.

Я никогда не встречала никого, кто сыпал бы таким количеством неромантичных фраз, пытаясь произвести впечатление на потенциальную невесту. Гонки? Партнерство? Вступить в брак с Хантером, похоже, было то же самое, что стать партнером фирмы, занимающейся грузоперевозками.

– Я так понимаю, что любовь не вписывается в твое… уравнение?

– Любовь очень важна, но я не сентиментален, как это могло показаться на первый взгляд. Я не считаю, что любовь – это всегда лишь фейерверк чувств. Она еще может рождаться из общих ценностей и целей, общего взгляда на то, что важно в жизни. Ты так не думаешь?

Лимузин остановился, и швейцар открыл дверь.

– Ну, я не хочу разочаровывать тебя, – сказала я, – но я здесь только ради секса.

Глава 8,


в которой Меган сожалеет о своем решении смешать таблетки и выпивку


Когда мы шли по красной ковровой дорожке, Хантер Кармайкл держал меня за руку. Мы улыбались, как идиоты, и только после того, как камеры отвернулись, я увидела озадаченные лица фотографов.