— Да нет… Нужно передать деньги одному человеку.

— Деньги? — Нур соглашаться не спешил, смерил меня сканирующим, внимательным взглядом и застыл, ожидая пояснений.

— Ну да. Это для друга моего жениха. В общем… Долг.

— А-а-а-а, — медленно протянул Нурлан, но взгляд остался таким же ощупывающим.

— Что «а-а-а-а»? Поможешь?

— Тебе деньги нужны?

— Да нет же! У меня есть деньги на карте. Ты должен снять их и отдать человеку, который придёт на встречу. И я ещё записку напишу. Передашь?

Он отпил из чашки кофе, почесал затылок.

— К чему эти сложности? Нельзя просто с карты на карту кинуть? Почему именно наличка?

— Ну так… Я в долг наличкой брала, так же и отдать должна. Мы так договаривались. Да и нет у него карты… — я начинала путаться и нервничать, а Нурлан, казалось, всё подмечает.

— Ты брала или твой жених?

Я на мгновение растерялась, поджала губы, не зная, что сказать.

— Мы вместе.

— Мм… Ну, не вопрос, красавица. Пиши давай свою записку, — а сам глаз не сводит, будто подозревает в чём-то.

— И позвони, пожалуйста, Беслану. Скажи ему, что я хочу поговорить. Он же не может держать меня здесь вечно. Так нельзя. Ты только о деньгах ему не говори, ладно? — что-то в резко посерьёзневшей физиономии Нура заставило пожалеть о своей просьбе. Может, стоило подождать, ведь бандит ещё не звонил? Не хотелось бы проблем. Но раз уж решилась…

— Это всё?

— Нет, ещё кое-что… Ты когда деньги будешь отдавать, там и Сеня должен присутствовать. Мой жених. Завезёшь его домой потом? Чтобы я спокойна была. А если его не будет, ты тогда деньги не отдавай. Я хочу, чтобы всё при нём прошло, — даже не заметила, как загнала себя в ловушку окончательно, а вот Нур заметил.

— А теперь рассказывай мне всё. От «А» до «Я». Давай, Тата. Лучше мне, чем Бесу, когда он и без того бешеный.

ГЛАВА 16

Бабушка сказала про мать… И это не давало ему покоя. То и дело он возвращался к небрежно брошенным ею словам и хоть и понимал, что всё это очередная постановка, один хрен не мог успокоиться и забыть.

Мама — слишком личное. Слишком болезненное. Все, что связано с ней, — слишком. Нельзя затронуть память о ней, не всковырнув при этом его едва зажившие раны. А зажившие ли?

Шах тогда ещё не был Шахом. Бесом не был. Маленький пацан, который стал несчастным в один день, потеряв своих родителей. Он долго не мог поверить в произошедшее, а когда поверил — жизнь перевернулась с ног на голову. Ему пришлось быстро повзрослеть, намного раньше, чем другие дети.

Он ещё с трудом считал до тридцати, когда стал владельцем крупнейшего холдинга и хозяином целого края. Это Хайят помогла ему выстоять, научила и вылепила из него того, кем он является по сей день. Он спотыкался — она ловила. Он разбивал кулаки в кровь — она залечивала. В итоге, она воспитала мужчину, а он… Теперь он уже не знает, кто есть для него эта женщина. Его родная бабушка Хайят, предавшая его и вонзившая нож в спину. Рана, конечно, не опасная, но она кровоточит. И хоть он, стискивая челюсти и сжимая кулаки, делает вид, что все нормально, но доверия больше нет. Впрочем, как и уверенности, что она солгала насчёт матери. У Хайят получилось посеять зерно сомнения в душе Беслана, и оно прорастало с чудовищной скоростью. Но с этим он разберётся позже.

— Ты сегодня рано, дорогой внук, — бабушка встречала его за чашкой чая, покручивая её изящными, тонкими пальцами. На безымянном — золотое кольцо, предположительно обручальное. Шах не помнил своего деда, но сколько помнил бабушку, она никогда не снимала кольцо. Часто трогала его, снимала, оборачивала и снова надевала. Иногда казалось, будто она с ним говорит.

— Решил порадовать тебя.

— Чем же? — изгиб безупречной чёрной брови и лёгкая улыбка на нетронутых помадой губах.

— Завтра я осуществлю вашу с Зарой мечту. Вот, готовился целый день, — кивком головы подозвал прислугу. — Мне тоже чай принесите.

Женщина тут же бросилась исполнять, а Хайят поставила белоснежную чашку на блюдце, подалась вперёд.

— Ну же?

— Завтра свадьба. Где, кстати, моя будущая любимая жена? Готовится? — спросил с издёвкой, но Хайят шутку не оценила.

— Что ты задумал?

— С чего ты взяла, что я что-то задумал? Сочинять сценарии и переигрывать под них чужие жизни — твоя прерогатива, нет?

— Ты слишком торопишься. И это меня настораживает. То ты кричал во всё горло, что не женишься на Заре, то вдруг объявляешь, что свадьба уже завтра. В чём дело?

Шах довольно улыбнулся, потянулся в кресле.

— А может, я влюбился, бабушка?

— Чушь!

— Естественно. А в чём, собственно, проблема? Ты же сама хотела эту свадьбу. И? Чем ты опять недовольна?

— Я недовольна тем, что ты меня обманываешь. Думаешь, я не знаю, что ты увёз Тату в Москву и там поселил в своём доме? Так и будешь жить с одной, а к другой ездить развлекаться? Так нельзя, Беслан. Это позор! Я понимаю, что поступок Зары тебя расстроил и даже разозлил, однако ни одна женщина не заслуживает подобного наказания. Быть одной «из»! Так нельзя, Беслан. Жена Шахбулатова не потерпит. А если потерпит Зара, то я не потерплю.

— А вот это уже моё дело. Моим и останется. Чтобы стать для меня единственной, мало запрыгнуть ко мне в постель. Советую твоей Заре смириться. И тебе настоятельно советую, — склонился к бабушке, глядя ей в глаза. — Не стоит играть с огнём. Потому что я не прощу тебя в следующий раз. В тот день, когда ты предашь меня снова, ты лишишься своего внука, а я лишусь женщины, которая меня вырастила. Тату не тронешь больше. Не тронешь, бабушка. А то я трону твоих подопечных. Сломаю руки каждому, кто хотя бы пальцем коснётся моей женщины, — выровнялся и взял принесённую чашку. — Спасибо.

Хайят резко взмахнула рукой, прогоняя прочь женщину, сама нервно вскочила и заметалась по гостиной.

— Ты сам себя вообще слышишь? Какая твоя женщина? Твоя женщина Зара! А не эта… Эта не твоя, она женщина общего пользования! Проститутка! А Зара была чиста до тебя!

— Не сотрясай зря воздух, дорогая бабушка. Лучше приготовь платье для невестки. Ты же не ударишь в грязь лицом перед обществом? Вот давай, постарайся. У вас есть время до утра. А я пойду посплю. Надеюсь, в этот чай мне ничего не подмешали?

* * *

Глядя на то, как нервно расхаживает по гостиной Нур, задумалась. А правильно ли я сделала, скрыв от Шахбулатова историю с долгом? Может, стоило рассказать раньше и лично ему?

— Ну ты пиздец, Тат. Я же должен был смотреть за тобой, узнать всё… С кем встречаешься, чем занимаешься. Что я теперь Бесу скажу? Недоглядел? Да он мне башку оторвёт нахрен.

— Ну, извини. Я же не знала, что тебе было приказано следить за мной, — отвечаю с издёвкой, хотя понимаю, что Нур ни в чём не виноват. Если только в том, что поверил мне.

— Не ёрничай давай, — ворчит раздражённо.

— И что теперь? — задаю вполне логичный вопрос, на что Нур предупреждающе косится на меня.

— Я сам решу вопрос с Бесом. Постараюсь объяснить ему. А ты сиди на жопе ровно. Никакой самодеятельности.

— А Сеня? — спрашиваю не любопытства ради. Меня всё ещё волнует судьба бывшего жениха. Хоть уже и нет того панического страха, который терзал меня поначалу.

— Какой ещё… А, этот, — бросает пренебрежительно, с долей отвращения. — А с чего ты вообще взяла, что он был в заложниках?

Я открываю рот, чтобы подтвердить свою мысль, но не нахожусь с ответом. Наверное, потому, что уже и сама сомневаюсь. До сих пор вспоминаю его смех… Если только это была не истерика. Иначе как объяснить по-другому?

— Я серьёзно, Тат. Какие-то доказательства были? Его, может, пытали при тебе, били? Может, тебе по почте палец его прислали или ухо?

Ужаснувшись такому предположению, по-детски мотаю головой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Нет, ты что! Какой палец… Я слышала, как его бьют.

— Слышала? Или видела?

— Слышала. По телефону.

Нур тяжело вздыхает, чешет затылок.

— Ладно. Разберёмся.

Я верю Нурлану. Потому что он единственный, кто может помочь. Не в плане силы, нет. Просто он настоящий друг. Если не мне, то Шаху. А вот последний… Его мысли — для меня тёмный лес. Он словно живёт в каком-то своём мире. Остаётся лишь гадать, что у него на уме.

— А что будет со мной? Неужели Беслан не сказал тебе, зачем я ему здесь нужна?

Мне, конечно же, хочется думать, что всё происходящее что-то значит, что Шахбулатов не просто мстит за задетое самолюбие и мои резкие слова. Что он хочет продолжить наши отношения. Что, как и я, мучается и скучает. Но слова его бабушки эхом звучат в голове. Он женится на Заре. На Заре…

Значит, у них что-то было и раньше? Не могло же всё случиться за одну ночь? Или…

— А ты сама не догадываешься?

— Нур, скажи мне правду. Что случилось в ту ночь? Ну, когда меня похитила бабушка Беслана?

Нурлан усмехается и пару секунд пытливо меня разглядывает.

— А что, ревнуешь?

Трудно, конечно, осознавать, но да. Ревную. Ещё как. И всё ещё надеюсь, что между ними ничего нет, а женитьба — это просто выдумка старой ведьмы.

— Нет. Просто интересно, — как можно равнодушнее пожимаю плечами.

— Раз не ревнуешь, значит, тебе оно не надо, — заключает Нурлан и хлопает себя по карманам. — Так, а где мой телефон? — хватает гаджет со стола и накидывает куртку. — Пойду я. Дела. Ты пока отдохни, помедитируй там, закажи суши. Отбывать наказание тебе ещё долго.

Отбывать наказание… Вот как называется моё заключение. А я, дура, тут размечталась. Скучает он, отношений хочет. Как же.