Да, мир денег это вам не шутки… Уверена, если бы я обратилась в полицию с заявлением о мошенничестве, меня даже слушать не стали бы.

— А этот… Дядя Паша? Его тоже посадят?

Тут Шахбулатов как-то странно усмехнулся, покачал головой.

— Для дяди Паши возвращение в родные пенаты за счастье. Но он хотел меня убить. А я не делаю счастливыми тех, кто хотел меня убить.

Я непонимающе мотнула головой, на что получила всеобъемлющий ответ:

— Не запаривайся, Тат. Думай о хорошем.

ЭПИЛОГ

Я уже и не помнила, когда в последний раз наряжала елку. Не искусственную с ближайшего супермаркета, а настоящую, огромную, пахнущую хвоей и снегом. Я осталась без родителей довольно рано и чтобы хоть как-то выжить, начала работать с восемнадцати лет. А там уж не до ёлок было…

Совсем недавно я мечтала о семье с Семёном, но и с ним праздников у меня практически не случалось. Даже не окажись он подонком, я бы вряд ли была с ним счастлива, как сейчас с Бесланом. Последний, кстати говоря, никогда не говорит мне красивых слов, не расписывает во всех красках наше замечательное будущее и ничего не обещает. Он всё это делает. Ежедневно, час за часом, минута за минутой он строит наше будущее, которое совсем недавно казалось абсолютно невозможным по ряду разных причин. Он делает меня счастливой, не спрашивая и не раздумывая.

Схватив третью по счёту коробку с елочными игрушками, потащила её вниз. Пожалуй, до самого вечера промаюсь с этой красавицей.

— Доброе утро, принцесса… — Нурлан как-то странно прищурился, с подозрением осмотрел меня с головы до ног.

— Что? — застыла на последней ступеньке. — Чего так смотришь?

— Да я это… Не пойму, то ли ты отожралась на чёрной икорке, то ли статус невесты дяди Беса идёт тебе на пользу. В любом случае, выглядишь шикарно.

Да чтоб тебя. Даже этот балбес заметил…

— Женщины иногда поправляются, это нормально, — ответила, принимая невозмутимый вид. Прошла к елке и, поставив коробку на пол, достала из неё синие шарики.

— Ага. Особенно когда залетают, — послышалось сбоку.

— Что за глупости? — фыркнула, чувствуя, как начинают полыхать щеки. Иногда я поражалась тому, как этот пронырливый Лис чует правду.

— Бес знает? — ухмыльнулся, подавая мне следующий шарик.

— Нет, не знает! И ты ему не скажешь, понял? Я сама хочу…

— О чём это не знает Бес? — прогремело позади и мы с Нуром застыли, как нашкодившие питомцы. Переглянулись, Нурлан подмигнул. Вот гадёныш.

— О твоём подарке на Новый год, — быстро нашлась я и солгала, даже не покраснев. Хотя, в каком-то смысле так и есть. А вот понравится ли мой «подарочек» будущему папе уже другой вопрос…

Мы никогда не говорили о детях и я не знала, как он относится к ним. Какой будет его реакция? Обрадуется? Или, наоборот, разозлится? Или своим повелительным тоном объявит, что нам ещё рано заводить детей?

Было сложно предугадать и даже немного страшно. Но для себя я решила, что ни за что не избавлюсь от ребёнка. Я ни о чём не жалею и зачат он был в страсти и взаимном желании. А это главное.

Беслан прошёл к нам, окинул обоих подозревающим взглядом и остановился на игрушке в руке Нура.

— Чем вы тут занимаетесь?

— Так это… Ёлку наряжаем, — пояснил Лис, а я не без удовольствия отметила, что он насторожился. Так-то, негодяй!

— Ага. Наряжаем, — прильнула к Беслану и тот по-хозяйски сгрёб меня в охапку.

— У тебя что, своих дел нет? Добавить? — Шахбулатов строго зыркнул на Нурлана, а тот передал мне шарик и шутливо откланялся.

— С Наступающими праздниками вас, господа. До десятого меня не ждите!

— Вали уже, — шутливо буркнул Беслан и, склонившись, спрятал улыбку в моих волосах. — Мммм… — зарычал довольно, чмокнул в шею, вызывая целую орду мурашек. — Как вкусно пахнешь. Может ёлка подождёт, а мы поднимемся в спальню? В принципе, можем и здесь, прямо на полу тебя возьму, а? — выдохнул горячо на ушко и по телу прошла дрожь волнения. Я никогда не смогу спокойно реагировать на его прикосновения.

— Подожди, — упёрлась в его грудь ладонями, а Шах нехотя отстранился.

— Что-то сказать мне хочешь?

— Хочу, — выдохнула, скрещивая ноги, чтобы они перестали дрожать.

— Я слушаю? — скользнув ладонью по моей попе, нагнулся за шариком и, выбрав самый большой, повесил его на иголочки.

Я вздохнула, поправила платье и подошла к нему вплотную. Коснулась жилистой, сильной руки.

— В общем, я давно хотела с тобой поговорить, но как-то смелости не хватало, что ли… Я не знаю как ты отреагируешь и поэтому…

— И поэтому боишься сказать, что беременна, — заканчивает за меня и снова с невозмутимым видом вешает на ёлку блестящий шарик.

Обалдело открываю рот и Шахбулатов, мягко коснувшись пальцами моего подбородка, прикрывает его.

— А откуда ты…

— Я же не идиот, Тат. Вижу как мутит тебя по утрам, как огурцы солёные банками поедаешь. Ну и грудь, конечно, — опускает взгляд на мой пышный бюст, который несколькими неделями ранее был поменьше. — Раз пластических операций не было, значит беременна. Я хорошо учился в школе.

Так что это получается? Я зря столько переживала и репетировала? Вот же глупая… Он давно меня раскусил!

— Ну и… Что скажешь? Раз уж понял всё давно, то и мнение какое-то сложил, ведь так? — спрашиваю осторожно, пытаясь поймать его взгляд.

— Сложил, конечно.

— И? — давлю уже более настойчиво. — Ты на меня не злишься?

— А что, должен разве? Разве я не отец этого ребёнка? Или не мужчина? Я привык отвечать за свои слова и поступки, да и женюсь я на тебе, красавица, как раз для того, чтобы семью с тобой создать. Просто потрахаться я мог бы с кем угодно. А так как я твой мужчина, значит и рожать ты будешь мне, — звучит, как всегда, в общем-то, твёрдо, уверенно и прямо. Беслан такой, честный и прямой. Как не верить такому?

Припадаю к его груди, крепко обнимаю.

— Ты мой мужчина. Самый настоящий, самый ответственный, самый-самый, — так невовремя просыпаются гормоны и я начинаю плакать. Ну вот… Испортила такой момент.

— Я ждал, пока ты признаешься, — усмехается мне в макушку, целует. — А ты всё боялась. Дурочка.

— Я же не знала, как ты отреагируешь… Подожди, — резко отстраняюсь, заглядываю в его лицо. — А ты не сказал, что рад. Ты не рад?

Он смеётся беззвучно, но вполне искренне. С шумом выдыхает.

— Я рад, Тата. Я очень рад. Потому что о детях с тобой не смел даже мечтать. Не позволял себе. Ты пришла в мой дом со словами, что тебе нужны только деньги и на большее ты не согласна. А я, как влюблённый пацан, только и бредил, чтобы ты полюбила меня. Этот ребёнок будет моим первенцем, рождённым от любимой женщины. По-твоему, я могу быть не рад?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍


Именно в этот момент я осознала выпавшее мне счастье в полной мере. Услышать подобное признание от Беслана Шахбулатова дорогого стоит. Оно практически бесценно. Потому что правда. Потому что, этот мужчина никогда не лжёт.

*****

— Завтра новый год. Надо же, так быстро пролетело время. Ещё год назад я… Ну, неважно, — поставила перед ним тарелку с завтраком и присела рядом. — А ты планируешь кого-нибудь пригласить? Ну, праздник же. Семейный… Вроде как…

Бес нахмурился, явственно ощутив, что она опять что-то недоговаривает.

— Тата, — произнёс предупреждающе и она вскинула на него взгляд, полный испуга.

— Что?

— Опять недоговариваешь или врёшь?

— Я? Нет, с чего ты взял? Просто… Я кое-кого пригласила и она скоро будет здесь. Вот. И я подумала, что ты, пожалуй, должен знать об этом. Как-то так.

Шах подался вперёд, ловя её взгляд, удерживая его.

— Она?

— Да… Ты только не злись, ладно?

И не успел он ответить, как позади послышались размеренные шаги. Судя по звуку, в дом вошла женщина, судя по запаху духов, которые она не меняет много лет — Хайят.

— Здравствуй, Беслан, — услышав голос бабушки, строго зыркнул на Тату, а та прикусила нижнюю губу и потупилась в свою тарелку.

Поднялся, громко оцарапав ножками стула пол. Хайят стояла у двери, сцепив руки в замок. Напряжённо улыбаясь, ступила вперёд.

— Рад тебя видеть, бабушка, — произнёс не особо дружелюбно и радостью тут даже не пахнет. В принципе, в этой ситуации Беслана сложно винить. Учитывая вину этой женщины.

— Я пойду… — Тата вдруг вскакивает, но Беслан надавливает ей на плечо, принуждая сесть обратно.

— Останься, жена. У моей бабушки нет от тебя секретов.

Как ни странно, в глазах Хайят больше нет противоречия и враждебного неприятия. Она кивает Тате, подходит к столу.

— Беслан прав. Тебе незачем уходить. Ты ведь меня сюда и позвала. Вы не против, если позавтракаю с вами? Мы выехали ещё ночью и по дороге не останавливались, — это уже Бесу.

Новая игра? Или бабушка, наконец, осознала, что не всё можно устроить обманом и угрозами?

— Конечно, я сейчас, — Тата вскочила к плите, а через секунду вернулась с тарелкой. Подготовилась, значит.

Отодвинув стул для бабушки, дождался пока она сядет.

— Так ты решила отметить с нами новый год? — спросил без особого интереса.

— Нет, внук. Я приехала извиниться перед вами, а потом уеду обратно. Домой. Вы празднуйте вдвоём. Это ведь ваш первый новый год? Тата сказала, что у вас ребёночек будет… — наградил будущую жену тяжёлым взглядом. Его, похоже, она собиралась оповестить в последнюю очередь. — Я подумала, что пришло время забыть все обиды. Но решать, конечно, только тебе, мой внук. Я же прошу прощения у тебя и у Таты. Извините меня за всё. Я была неправа и ошибки свои осознала.