Мия кричала так пронзительно и громко, так долго, что Аргусу казалось — это его раздирают на тысячи частей. И он не выдержал. Ему плевать было на заповеди и на свою бессмертную душу, он просто не мог больше смотреть на муки своей жены. И когда в комнату ворвались хозяева дома вместе со стражей — всё было уже кончено. Для них обоих.


Аргуса тут же арестовали, а уже на следующий день приговорили к смерти — у преступления оказалось столько свидетелей, что и разбирательств не потребовалось. Аргус не отрицал свою вину, он вообще слова не произнёс, пустым взглядом уставившись в невидимую точку перед собой. Он ждал Мию. Искал её среди призраков — но то ли было ещё рано, то ли её безгрешная суть навсегда покинула этот мир… то ли жена его так и не простила за это убийство. А значит, и смысла жить дальше не было.

Уже стоя на эшафоте, с накинутой на шею петлёй, Аргус внезапно вспомнил о последнем желании и попросил не надевать ему мешок на голову. Он всё еще надеялся… до своего последнего вздоха. А когда легкие стало разрывать от нехватки кислорода — в помутневшем сознании внезапно всплыла формула заученно заклинания. И, спустя всего пару мгновений, молодой мужчина в толпе — тот самый, на ком остановился стекленеющий взгляд женоубийцы — надвинул на лицо край соломенной шляпы и быстро зашагал восвояси, не желая смотреть на лишенное жизни тело, еще недавно принадлежавшее ему.

Аргус, теперь носивший уже совсем другое имя, твёрдо решил — пока он существует, пока с ним его дар, есть и надежда. Однажды он вернёт Мию — чего бы это не стоило. Сколько бы чужих жизней на это не ушло. И они наконец-то будут счастливы.

26. Собака


Артур отправился в путь ранним утром, надев старый непромокаемый плащ и закинув на плечи потертый, но крепкий рюкзак с различными побрякушками. Со стороны он выглядел как обычный походник, решивший прогуляться в горы ненастным днём: для юга, где местные выбираются на природу круглый год — не такое уж странное зрелище. Мог быть и черным копателем, и ролевиком, и каким-нибудь не вполне законопослушным субъектом.

Окраина, на которой он жил, располагалась на берегу небольшой уютной бухты, окруженной горами. Пятиэтажки стояли внизу, у моря, а по склонам уже взбегали одно— и двухэтажные частные домики, узкие улочки, незаметно превращавшиеся в тропки. Выбритые солёными ветрами пологие вершины постепенно сменяли более высокие, поросшие лесом — и сырые лощины с каменистыми руслами мелких рек.

Артур проехал на автобусе пару остановок до конечной — и сразу же окунулся в серый сумрак голого леса. Снега не было, ноги скользили по влажным, прелым листьям и напитавшейся дождями земле, вынуждая хвататься за шершавые стволы ольхи, кизила и орешника, подтягивать тело всё выше, взбираться на крутой склон. Иногда под ногами попадались камни, но большинство из них срывались вниз, стоило перенести на них вес, и не могли служить хорошей опорой.

Не смотря на холодный воздух и мелкую морось, Артуру через полчаса такого быстрого восхождения стало жарко. Откинув назад капюшон, он поднял голову вверх, тяжело выпуская изо рта облачко пара и оглядывая хорошо знакомый путь. За полгода здесь почти ничего не изменилось: пара сломанных веток, вильнувшее в сторону русло селевого потока, обрывки колючей проволоки, разбросанные по земле. Всё это Артура сейчас не интересовало. Голову занимали совсем другие мысли, но он упорно гнал их прочь, понимая, что с такой кашей в сознании весь его трудный путь не будет стоить в итоге выеденного яйца.

Место, к которому он так стремился, располагалось на самой вершине — небольшая площадка диаметром не более трех-четырех метров. Деревья и кусты на ней не росли — только ползучая трава, зеленая в любое время года, звери и насекомые не строили норы, а птицы облетали стороной. Кроме того, с неё открывался отличный вид на горы и тонкую полоску моря на горизонте — но Артур еще ни разу не замечал здесь кострища, мусора или других следов человека.

Едва добравшись, он рухнул прямо на землю, странно-теплую и колючую от проступавших на поверхности, неизвестно откуда взявшихся острых камешков. Распластался на спине, раскинув руки, глядя в невероятно близкое серое небо, зеленоватое на горизонте из-за тянувшихся к морю призрачных щупалец — видимо, к ночи поднимется шторм. «Отдышусь только», — подумал Артур и провалился в забытье.

Люди, ночевавшие в подобных местах, часто рассказывают о пророческих снах, странных явлениях и необъяснимых встречах, повлиявших на всю дальнейшую жизнь. Бывает, что от них требуют принять важное решение, испытывают, а иногда и наделяют необычным даром. Некоторые несчастные, наоборот, сходят с ума. Артуру помощь духов не требовалась, а потому ему ничего не снилось: он просто набирался сил, энергии, восстанавливал ауру и избавлялся от лишних эмоций.

Проспав до самого вечера, он открыл глаза бодрым и свежим и даже не продрог, несмотря на то, что на дворе стоял конец января. Да и дождь в горах так и не прошёл.

«Ксюша, наверное, волнуется», — была первая мысль, и лишь затем к Артуру полностью вернулось осознание. Вчерашняя ночь казалась сном, и так хорошо было первые мгновения, пока он о ней не вспомнил, пока сердце не заняло тяжелое чувство от просьбы Мии и стыд за то, что вчера ощущалось таким правильным.

«А я ведь должен быть счастлив, — подумал Артур, вновь обретя беспристрастность и ясный взгляд на вещи. — Безумно счастлив и уверен в том, что сделаю. Иначе я проживу с этой горечью все последующие жизни».

Он поднялся на ноги, встряхнул плащ и достал из рюкзака малахитовый шар. Установил в центре площадки и провел короткий ритуал, передавая оставшиеся крохи энергии в землю, где они сливались с общим потоком и теряли всякую индивидуальность. И почему-то думая о том, как странно получалось: энергию свою он отдал Мие, а из головы не выходила Ксюша. Мелькала перед внутренним взором, мешая сосредоточиться: удивленный взгляд, скромная улыбка, отчаянные поцелуи. Она больше никогда не будет такой, если впустить Мию.

Мысленно тряхнув головой, Артур спрятал опустевший артефакт в рюкзак и закинул лямку на плечо. На поиски подходящих призраков не оставалось времени, да и не хотелось пока заводить новых подчиненных, без этого проблем хватало. Артура непреодолимо тянуло домой, и, хотя чувства беды не возникало, он поспешил в обратный путь.

Зимние дни короткие, а в лесу темнеет еще быстрее. Холодный, сильный ветер разыгрался в кронах, изредка срываясь вниз и взметая отдельные листья. Спускаться было еще сложнее, чем восходить — земля вот-вот норовила выскочить из-под ног, в густых сумерках невозможно было разглядеть коряги и ямы. Разбуженные надвигающейся бурей, духи кружили и шептались вокруг, сбивая с пути, медленно наполняя сердце тревогой. В такие ночи лучше всего сидеть дома, и, хотя Артур абсолютно не переживал за себя, он начинал волноваться за своих оставшихся в городе женщин. Главное, чтобы Ксюша не испугалась за него и не отправилась по такой погоде искать — она может!

Внезапно сердце гулко ударило внутри, сбившись с ритма, отозвавшись короткой болью. В груди запекло. Артур поскользнулся, едва удержался на ногах, схватившись за ближайшее дерево, пытаясь отдышаться и понять, что произошло.

«Жанна? Трэя?» — позвал он мысленно, но ответа не последовало — слишком далеко от дома, слишком близко к опасному месту и много пробудившихся существ в лесу.

Ксюша. Он был уверен, что с ней что-то случилось. Быть может, Мия решилась всё рассказать? Нет, она бы не стала делать подобную глупость, а никто посторонний в его дом даже не сунется. Так в чём же дело? Артур попытался дотянуться мысленно, но отчего-то не получалось: и даже не в буре было дело, не в расстоянии — сама Ксюша, ярко сиявшая, не позволяла понять, где она находится.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍И Артур сорвался с места, бросившись вниз по склону. «Стой!» — громко шептали в ушах духи, смерчем закручиваясь вокруг, но он даже не отмахивался. «Стой!» — беззвучно вторили деревья, вздымая корни на пути, цепляясь ветвями за плащ, и одна особенно крепкая сорвала с плеч рюкзак, мгновенно оставив его далеко позади. «Стой-ой-ой!» — выворачиваясь из-под ног, подскакивая, катились в темную пропасть камни. Х-хр-рясь! — вцепилась в джинсы металлическими шипами колючая проволока, о которой он совсем забыл, разодрала плотную ткань, вонзилась в кожу и сбила с ног. Артур, не удержав равновесия, с шумом покатился по склону и через несколько метров, сдавленно охнув, врезался во что-то твердое.

— Стой, кто идёт! — с заметным акцентом раздалось над ухом, вместе с щелчком затвора.

Артур, стряхивая с лица прилипшие листья, попытался поднять голову и различил перед собой военного в камуфляже, с автоматом в руках. Рядом, оскалившись, рвалась с поводка овчарка. Этого еще не хватало.


— Стой! — повторил военный, направляя на Артура оружие, когда тот начал медленно и осторожно подниматься с земли. — Не двигайся!

— Я выполняю приказ стоять, — с лёгким напускным раздражением, отодвинув на время все свои эмоции, отозвался Артур. — Так лежать или встать?

— Встать! Руки вверх! — чуть замешкавшись, отозвался военный, отступая на пару шагов, чтобы Артур не попытался выбить у него автомат.

Но Артур и не думал этого делать. Он уже понял, что перед ним солдат-срочник, молодой еще парень, отправленный в караул, сам перепугавшийся такой внезапной встречи в тёмном лесу. Поэтому прежде всего надо его успокоить, позволив действовать чётко по выданной инструкции: сейчас нет времени на поиск нового тела.

Артур выпрямился во весь рост, заложил руки за голову и вопросительно посмотрел на военного.

— Кто вы такой и что делаете на территории военной части?! — выпалил тот.

— Артур, местный, — представился он. — Выходной у меня сегодня, пошёл в лес прогуляться. Не рассчитал, что так быстро стемнеет. Вот, зацепился за что-то, штаны разодрал, упал, — Артур пошевелил ногой в окровавленных джинсах, собака предупредительно зарычала. — А про часть я ничего не знаю. Не было тут её раньше.