– Связываться неинтересно с белоручкой, – Сэм сплюнул на землю и подтолкнул товарища к ограде.

Тедди выдохнул. Шарлотта поднялась и, порывшись в кармане юбки, протянула ему платок. Но он даже не глянул, сжав губы, напрягшись и провожая незваных гостей настороженным взглядом. Убедившись, что они ушли, он закрыл глаза и разжал руку. Нож воткнулся в землю.

– Тедди, – позвала Шарлотта, трогая его за рукав.

Он дернулся и внезапно влепил ей звонкую пощечину. Шарлотта отскочила и прижала обе руки к горящей щеке. На глаза навернулись слезы боли и обиды.

– Ты понимаешь, что они могли с тобой сделать? – тихо спросил Теодор, пригвоздив ее к месту жестким взглядом серых глаз.

– Я виновата? – огрызнулась Шарлотта. – Я не выходила за ограду.

– О том, как обеспечивается безопасность студентов, я еще поговорю с кем надо. Но ты. Ты понимаешь, что они могли с тобой сделать? – громче повторил он. – Какого дьявола ты здесь ходишь? Так далеко от людей, одна!

Шарлотта упрямо молчала, отведя взгляд. Тедди заметил валявшуюся недалеко книгу и хмыкнул.

– Искала место для чтения, – сказал он. – Да сиди ты на том дереве, пока не замерзнешь и не свалишься. Я туда больше не приду и мешать не буду. Только прошу, не заходи так далеко одна.

– Тедди, возьми, пожалуйста, платок. У тебя кровь.

Разбитая нижняя губа юноши дернулась в попытке улыбнуться.

– Ты мне теперь поцелуй должна.

– Еще чего, – буркнула Шарлотта. – Платок и большое спасибо.

– Так себе оплата. Не ценятся ныне рыцарские поступки, – засмеялся Тедди, но платок послушно взял. – Пойдем, провожу до общежития.

Они медленно пошли рядом. Тедди вытирал кровь.

– Сильно перепугалась? Сразу тихая такая – загляденье просто.

– Очень, – призналась она. – Спасибо тебе, правда.

– Пойдешь со мной на осенний бал? – внезапно спросил Тедди, засовывая руки в карманы. – А то еще там с тобой что-нибудь приключится.

– Меня пригласили, извини, – пробормотала Шарлотта.

– Пригласили? – Тедди поднял бровь. – И кто этот ненормальный?

– Неважно.

– Хм. Впервые получаю отказ. Наверное, полезно для правильной самооценки.

Они дошли до двора женского общежития. Здесь как всегда было людно и оживленно, и остатки недавно пережитого ужаса поблекли в душе Шарлотты при виде привычной картины.

– Ну? Дальше сама дойдешь?

Шарлотта кивнула.

– Слушай, если я в этот раз не успел, можно я сразу приглашу тебя на бал, который будет в конце учебного года? Кто же знал, что синий чулок, вечно обнимающийся с книгой, пользуется такой популярностью, – засмеялся Тедди.

– Как бы ты не передумал, времени много, – ответила девушка, не обращая внимания на его издевки.

– Даже если передумаю, как истинный джентльмен не скажу об этом. Стисну зубы и буду танцевать с тобой, тоскливо оглядываясь по сторонам на более привлекательных девушек.

На них бросали любопытные взгляды.

– Тедди, – засмеялась Шарлотта, легонько стукая его кулаком в плечо. – Я могла бы обидеться, но ты все-таки спас меня, поэтому сегодня можешь болтать что тебе угодно.

– Так что, пойдешь?

– Пойду, если бросишь курить.

– Ого, условие, – он присвистнул и посмотрел на Шарлотту очень внимательно. – Поглядим, будет ли оно того стоить.

– Поглядим, – согласилась Шарлотта.

3

– … а потом Стоунвилл вот так запросто подошла к Гастингсу и пригласила на бал, – громко вещала негодующая Мелани Кармайкл. – Жуть! Как может леди опуститься до подобного?

– Ага, если каждая будет так делать, нас ждет еще одна битва при Гастингсе10, – ляпнул с задней парты шутник Тобиас Грэнсом.

Все, кто был в классной комнате, дружно захохотали. Громче всех смеялась Мелани, знаменитая перепадами настроения. И вот уж раскатистый хохот едва ли больше красил леди, чем смелое приглашение на бал, на которое отважилась Изабелла Стоунвилл. Анна прикрывала смеющийся рот рукой, а Шарлотта только улыбнулась.

– Лотти, он согласился? Что он ответил Изабелле? – спросила Анна, отсмеявшись.

– Спроси у Мелани. Я понятия не имею, – пожала плечами Шарлотта.

Она отвернулась к окну и подперла щеку рукой, провожая взглядом кружившийся в воздухе осенний лист.

– Лотти, я думала, мистер Гастингс пригласит тебя, – не унималась Анна, дергая соседку по парте за рукав.

– С чего бы это?

Вошел мсье Лярю – преподаватель французского. Вся болтовня мигом затихла, – мсье не терпел английской речи на занятиях.

– Я иду с кузеном Эдмундом, – небрежно бросила Шарлотта, когда после урока они брели по коридору плечом к плечу.

– Собралась умереть со скуки?

Мимо прошмыгнула Мелани, несущая указку и кипу листов с домашними заданиями всего класса. Все знали, что она влюблена в строгого учителя французского и помогает ему, даже если он не просит.

– Мелли! – окликнула Шарлотта. – Гастингс согласился? Изабелле удалось?

– Конечно, согласился. Несмотря на выходки, он воспитанный человек. Над ней и так смеются все, кто был свидетелями этой сцены. Вообрази, что было бы, откажи он ей прилюдно. Жуть! Так что это поступок, достойный джентльмена самой высокой пробы.

И Мелани унеслась вперед по коридору, бормоча что-то по-французски и выдав пару неуклюжих пируэтов.

– Уж Мелли-то пригласила бы мсье учителя, не будь это таким непристойным поступком, как она считает, – хмыкнула Шарлотта.

– Интересно, преподаватели танцуют?

– Спроси Джона. Хотя если и танцуют, то не со студентами, а друг с другом. А потом миссис Говард отправит всех в изолятор. Ума не приложу, как она допускает танцевальные вечера. Юношам и девушкам придется касаться друг друга. Жуть, как сказала бы Мелани.

Анна фыркнула.

– И вообще, что вы все так носитесь с балом? – продолжила Шарлотта. – Неужели нечего больше обсуждать?

– Наряды, танцы и кавалеры – типичные женские разговоры, – засмеялась Анна. – А знаешь, я рада, что ты идешь не с Теодором.

Шарлотта который раз за день не стала развивать тему. Ее не слишком интересовало, кто какую пару для танцев нашел. Кроме того, недвусмысленные намеки и замечания Анны немного раздражали. Едва ли Теодор Гастингс имел к ней романтический интерес. Ему все равно, кого приглашать на бал, судя по всему. Девушка больше любопытствовала, куда он сбегает по ночам. Вчера утром во время рыцарского подвига вид у него был весьма несвежий.

На вечер назначили репетицию хора, ведь пора было выбрать и начать прорабатывать рождественский репертуар. Под Рождество хор обычно давал небольшой концерт, как объяснили Шарлотте. На него приглашали и попечителей, поэтому нужно было стараться изо всех сил. Одна из девушек недавно покинула хор, и Шарлотту перевели из запасных в основной состав.

Хрупкая Изабелла лучилась счастьем и была явно в голосе. Вечно бледное лицо сегодня украшал едва заметный румянец. Она предложила «Dies Irae» Моцарта11, чем заслужила удивленный и благодарный взгляд Шарлотты. Шарлотта сама хотела бы это предложить, но не решилась, будучи новичком. Она только вызвалась переписать для всех ноты и текст.

Час спустя программу утвердили. Солировать везде предстояло, несомненно, Изабелле. Шарлотта не отказалась бы от парочки главных партий и знала, что может составить Изабелле конкуренцию, но снова решила не высовываться. Ее заметят. Ее час придет. Как жаль, что нужно отодвинуть кого-то в сторону, чтобы занять желанное место. Изабелла не вызывала отрицательных эмоций, но им ни за что не подружиться, нет.

– Ты нашла пару для бала? – поинтересовалась Изабелла, когда все расходились. До этого она никогда не заговаривала с Шарлоттой первая.

– Нашла, – коротко ответила Шарлотта, про себя подумав, что тема бала становится просто невыносимой.

– А меня пригласил Теодор Гастингс, – с невинным видом сообщила Изабелла, аккуратно складывая ноты в папку.

– Слышала.

Изабелла бросила на Шарлотту быстрый встревоженный взгляд, прикидывая, что именно та слышала. Шарлотта не подала виду, что осведомлена о произошедшем.

– Ноты для меня можешь не писать, – надменно заявила Изабелла. – Неизвестно, аккуратна ли ты. Я привыкла делать это сама.

Она удалилась, исполненная достоинства, – прима студенческого хора и без пяти минут возлюбленная Теодора Гастингса. Шарлотта улыбнулась, потешаясь над высокомерием девушки.

Уснуть в этот вечер оказалось непросто. Анна мирно сопела, положив под подушку очередное тайное послание от Джона, а Шарлотта засиделась далеко за полночь, при свете лампы переписывая ноты и совершенно не желая ложиться. Она размышляла, почему ее не очень интересует то, чем бредит большинство сверстниц, а именно, цитируя Анну, наряды, танцы и кавалеры. И о том, как спится мужскому общежитию в ожидании такого волнующего события. Скорее всего, им попросту все равно. Под конец раздумий Шарлотта пришла к выводу, что было бы неплохо родиться мужчиной. А ночью ей приснился крайне неожиданный сон.

Во сне с ней был Тедди. Они находились в незнакомом месте. Пустынная сельская местность навевала странную, но приятную ностальгию. Гастингс осматривал велосипед.

– Прокатишь меня на багажнике? – неожиданно спросила Шарлотта, содрогнувшись при мысли, что придется обнять его за талию, чтобы не свалиться с велосипеда.

Тедди отрицательно покачал головой.

– Не выйдет. Деталь сломалась, гляди. Не знаешь, где здесь достать такую?

На протянутой ладони молодого человека лежала небольшая металлическая спица с двумя белыми колесиками. Во сне Шарлотта даже не подумала, что деталь принадлежала скорее какому-нибудь игрушечному паровозику, чем велосипеду. В велосипеде такой штуки точно быть не могло.