Сара практически услышала звонок кассы у Нормы в голове. Эдна была хорошим клиентом.

— Как я сказала, в данный момент я занята, — начала Норма. — Миссис Френсис заказала несколько новых платьев, а жена капитана Картрайта вообще сделала большой заказ. Вы же знаете, сколько порой она заказывает.

Сара провела пять лет среди воровок и мошенниц и понимала, к чему клонит Норма. Она явно завышала цену.

— Конечно, знаю, — ответила Эдна, — но у нее столько одежды, что легко хватит на три жизни. А здесь совсем иная, можно сказать, чрезвычайная ситуация. Как вы видите, бедняжке Амелии пришлось надеть мое старое платье и занять пару туфель.

— О боже! — Норма оглядела Сару с головы до ног. — Я не буду спать по ночам, сотру пальцы до кости, но обязательно сделаю так, чтобы у девушки были лучшие наряды.

— Я была бы очень вам благодарна, Норма. И конечно же, ваши старания будут вознаграждены. — Эдна улыбнулась.

— Давайте снимем мерки, хорошо? — предложила Норма. У нее на шее висел сантиметр, она нашла листок бумаги и перо, чтобы записать размеры.

Они выбрали цвета и фактуру тканей, потом Эдна отвела Сару в обувной магазин на Мюррей-стрит, где они приобрели несколько пар новых туфель, затем зашли в другой магазин и купили нижнее белье. Сара была бесконечно счастлива, придя домой с кучей сумок и коробок. С каждым днем она понимала, что ей будет все труднее и труднее отказаться от роли Амелии Дивайн. Она начала привыкать к богатой жизни.


Норма была верна своим словам и через несколько дней, в субботу после обеда, прислала первые два платья с обещаниями, что за ними последуют и другие. Эдна решила, что раз у ее подопечной есть новые платья, то теперь можно заняться ее прической. Вечером Эдна вымыла Саре волосы и накрутила пряди ее волос на полоски ткани. Утром в воскресенье, когда полоски сняли, на голове у девушки были пушистые кудрявые волосы.

Сара была в полном восторге, она даже не могла узнать себя в зеркале.

— Амелия, почему ты так удивлена? Камилла ведь всегда делала тебе подобные прически, — заметила Эдна. Из писем она знала, что ее подруга без конца баловала свою дочь.

— О! Да-да, конечно, но… это было уже давно, — смутилась Сара.

Эдна нахмурилась. Камилла и Генри умерли не так давно.

— Твоя мать очень любила кудряшки, поэтому я удивлена, что она не завивала тебе волосы каждую ночь.

— Она завивала… когда я была маленькой, — в смятении промямлила Сара. — Но потом, когда я повзрослела, я предпочла закалывать волосы.

— Полагаю, мода меняется. Но теперь у тебя замечательная прическа, не так ли?

— Да, замечательная. — Впервые за всю свою жизнь Сара подумала, что выглядит почти красавицей. Кудряшки смягчили ее острые черты лица, узкий нос и тонкие губы. Рассматривая себя в зеркале, она едва сдерживала слезы. Сара хорошо помнила свою тюремную прическу, напоминавшую грязную швабру.


Обед готов, объявила Полли, как только Лэнс появился на пороге дома. Сара была в новом платье небесно-голубого цвета, простого покроя. Под платьем на Саре было новое нижнее белье, а на ногах красовались новые туфли. Лэнс ничего не сказал о ее новом наряде, что очень расстроило Сару. Он был так красив, что она затаила дыхание. С тех пор как Лэнс сказал ей, что возьмет ее на прогулку в воскресенье после обеда, Сара внимательно следила за погодой. Каждый час она выглядывала из окна или выходила из дома, чтобы посмотреть, не собираются ли тучи. Она также надеялась увидеть его на улице в соседнем доме.

— Всем доброго дня, — поздоровался Лэнс. — Погода замечательная, Амелия, поэтому мы можем отправиться на прогулку после обеда, если ты, конечно, не против.

— О да! — радостно воскликнула Сара, но тут же пожалела о своей излишней горячности. Ей хотелось выглядеть заинтересованной, но не слишком. — Конечно… если ты не против, если тебя это не затруднит, — продолжила она. Сара не хотела отпускать с крючка молодого человека, ведь она всю неделю мечтала об этой прогулке.

— Вообще-то у меня есть еще некоторые дела, — заметил Лэнс.

Сердце Сары сжалось.

— Лэнс! — резко произнесла Эдна, и Лэнс тут же улыбнулся.

— Я просто дразню Амелию, мама. Я с нетерпением жду возможности все ей здесь показать.

Лэнс видел, что Амелия очень постаралась и теперь выглядела мило, но ни кудряшки, ни красивые наряды не сделали из нее ту красавицу, которую он ожидал увидеть.

Сара не могла понять по его тону, то ли Лэнс старается быть вежливым, то ли он просто чувствует себя обязанным сдержать свое обещание свозить ее на прогулку. Но Сара надеялась, что он, как и она, с нетерпением ждет, когда они смогут провести время вдвоем.

Сара не помнила, как прошел обед. Она была настолько возбуждена предстоящей поездкой, что едва притронулась к еде.

Полли приготовила на десерт рисовый пудинг, но Сара вообще отказалась от сладкого.

— С тобой все хорошо? — спросила Эдна. Она не могла не заметить, что аппетит ее подопечной совсем не такой, каким был всю неделю. Девушка даже немного поправилась, что ей было только на пользу.

— Все в порядке, тетя Эдна. Я просто не хочу наедаться перед прогулкой с Лэнсом.

— Мы сохраним твой пудинг до вашего возвращения, — заверил Чарльтон.

Лэнс повез Сару по Роусон-стрит, затем они свернули на Эспланейд-роуд и поехали вдоль побережья. Был солнечный день. С моря дул легкий ветерок, но Сара не замечала этого. Близость Лэнса, который сидел рядом с ней в открытом двухместном экипаже, кружила ей голову. От него исходил приятный запах, и он, без сомнения, был самым красивым молодым человеком, которого Сара видела в своей жизни. Оттого что Лэнс был рядом, Сара лишилась дара речи, а ее сердце готово было выпрыгнуть из груди.

Несмотря на все размышления о том, как ей повезло или как она сейчас счастлива, Сара помнила, что всего лишь пару недель назад она была в тюрьме, а в будущем ее не ожидает ничего хорошего. Она отчаянно старалась отбросить воспоминания о той жизни, потому что ведь одного неосторожного слова достаточно, чтобы снова оказаться в тюрьме. Необходимо сохранять крайнюю осторожность.

И все же она радовалась обретенной свободе. После тюремного смрада она с удовлетворением глубоко вдыхала свежий морской воздух, подставляла лицо к солнцу, чтобы ощутить тепло его лучей.

Лэнс нашел ее поведение странным, но промолчал. Он отвез Сару в Биарс-Пойнт, где они прошлись по пристани, останавливаясь, чтобы понаблюдать, как рыбаки скармливают пеликанам остатки своего сегодняшнего улова. Некоторые птицы были почти ручные, и Сара смеялась над их повадками.

— Я привозил тебя сюда однажды вечером, чтобы посмотреть, как пингвины возвращаются домой, — произнес Лэнс. — За ними очень интересно наблюдать. Как глупо с моей стороны, Амелия, ты ведь жила на побережье, не так ли? Ты же много раз видела пингвинов.

— Вообще-то нет, — ответила Сара, не желая упустить возможность посмотреть на них вместе с Лэнсом. — Я никогда не обращала на них внимания, когда мы жили в Хобарте, но я с удовольствием посмотрю на них.

— Хорошо. Тогда скоро увидим.

Сара заметила, что Лэнс с недоумением наблюдает за ней.

— Что-то не так? — спросила она его с волнением.

— Все нормально, — ответил Лэнс. Его удивляло беззаботное поведение Амелии. Либо она очень хорошо скрывает боль утраты своей семьи, либо легко отнеслась к смерти родителей и брата. Он не мог определить, что же на самом деле чувствует Амелия. А ведь если она скрывает свои чувства, то это может привести к нервному срыву.

Когда они вновь уселись в экипаж, Сара спросила Лэнса, много ли в городе одиноких женщин.

Вопрос удивил его. Лэнс тут же подумал, что не зря волновался о состоянии здоровья Амелии.

— Собственно говоря, не много, — смутился он.

— Поэтому ты все еще остаешься холостяком? — спросила Сара.

Лэнса снова поразила прямота Амелии.

— Нет. Ну…. возможно. — Он не знал, что ответить. — У меня много работы в банке. Мне приходится заниматься важными делами, поэтому я не очень-то задумывался о браке.

— Конечно, ты встречаешься с девушками из города, — продолжала настаивать Сара.

— Встречаюсь, но все это несерьезно. — Лэнс почувствовал себя неуютно от таких личных вопросов.

Сара обрадовалась его ответу и улыбнулась.

Лэнс заметил ее улыбку. Ему стало не по себе.

— А как дела у тебя? — поинтересовался он, желая сменить тему разговора. — Ты оставила кого-то, кто особенно дорог тебе в Хобарте?

— Нет, — быстро ответила Сара.

По блеску в глазах Амелии, Лэнс тут же понял, что она истолковала его интерес по-своему.

— Я уверен, ты захочешь вернуться в Хобарт-Таун, когда утихнет боль, — равнодушным тоном произнес он.

Сара заметила перемену в его настроении. Лэнс стал официально вежлив, и она подумала, что, возможно, обидела его.

— Вряд ли, — ответила Сара. — Мне надо о многом подумать, у меня будет очень много дел… раз я унаследую все семейное имущество. — Она хотела, чтобы Лэнс знал, как она будет обеспечена. Сара надеялась, что, будучи наследницей, станет для него более привлекательной. — Как работник банка, ты должен меня понимать.

— Да, конечно. — Лэнс продолжал смотреть на дорогу. Его смущало, что Амелия так открыто намекает на свое богатство.

— Твой отец сказал, что поможет мне, но надеюсь, я смогу рассчитывать и на тебя.

— Я готов оказать любую помощь, но мой отец гораздо лучше разбирается в подобных вещах. Вот почему твои родители назначили его и мою мать твоими опекунами.

Сара почувствовала холодность в его словах.

— Не знаю, что бы я делала без поддержки твоих родителей. Они замечательные люди. — Она не хотела называть их дядей и тетей, боясь, что в таком случае Лэнс будет чувствовать себя кузеном, а не потенциальным кандидатом в женихи.