Машина передвигалась медленно из-за вечных пробок.

– Мы не опоздаем? – спросила Жасмин Степана.

– Не должны.

– Тут всегда такие заторы?

– Да. Быстрее пешком доберешься.

– Может, тогда пешком?

Степан улыбнулся и хмыкнул.

– Как тебя там, Жасмин?

– Да.

– Слушай, Жасмин. Тогда лучше на метро, потом на электричке. Нам ехать далеко, в Подмосковье. Там предприятие находится и центральный офис. Мне велено Вас доставлять туда и обратно ежедневно.

– Все ясно, Степан, – грустно ответила Жасмин.

– Ты бы рядом со мной присела. Поговорили бы. Скучно не было ехать… А то этот твой не шпрехает по нашему.

– Нет, Степан. Извини. Он мой руководитель и хочет, чтобы я с ним рядом была.

– А, я подумал уж, что супруг. Что, хороший хоть? Не обижает?

Жасмин повернулась к Максу и посмотрела на его вопросительное лицо, затем ответила:

– Хороший он. Пока не обижает.

– Он из тех, которые нас не любят? Ну, там за санкции и такое прочее…

– Степан. Ему безразлично это все. Его не интересует политика, он слишком занят своей персоной. И вообще, в Европе молодежь не ценит особо политиков и их деятельность. Они не слушают, что они говорят. Они развлекаются и ценят каждую минуту своей жизни. Ты понимаешь? Ну, они считают глупостью политику. Не любят тратить на это время.

– Интересная петрушка получается. А у нас наоборот, молодежь патриотична и интересуется политикой. Не все, конечно, но большинство.

– Старое поколение европейцев такое. Они обсуждают геополитическую историю. Но они уходят. На замену приходит молодежь с другими ценностями.

– С какими, Жасмин?

– Инертными, Степан. Любят свободу и независимость как телесного, так и духовного. Они не любят диктовку и авторитарность кого-либо. Они себя считают равными с каждым взятым человеком. У них нет идолов.

– Значит, получается, что все что хотят, то и делают? И батьку не слушают, – Степан отвернулся и ехидно улыбнулся.

– Получается так, Степан. Ну, законы страны ограничивают от вредных поступков, конечно.

Жасмин рассмеялась.

– Ладно, извини, что отвлек. Вон, твоему что-то скучно стало. Как его там звать-то?

– Макс.

– Максим, – водитель поймал взгляд молодого человека в зеркале заднего вида, – русский язык учить надо.

Макс повернулся на Жасмин и вопросительно посмотрел на нее:

– Что он сказал?

– Он спросил, нравится ли тебе город?

Макс посмотрел на водителя и весело сказал на английском.

– Да, да, конечно.

Степан понял эти слова. Он довольной усмешкой ответил:

– То та же.

Жасмин повернулась к окну, еле сдерживая смех.

Наконец они приехали к высокому зданию – административному центру концерна. У входа встретил их один из менеджеров. Он представился Николаем Кудрявцевым.

– Здравствуйте, с прибытием Вас, – сказал он на английском, – пройдемте со мной. У нас как раз совещание идет.

Они втроем сначала поднялись на лифте, потом зашагали по длинному коридору до последней широкой двойной двери. Кабинет, в который они вошли, больше напоминал конференц-зал пятизвездочного отеля. За большим овальным столом, который расположился отдельно в одной стороне зала, сидели сотрудники компании. Их было человек десять. Перед ними лежали их персональные компьютеры. Все они руководили отдельными звеньями производства. Во главе стола сидела Лиза. Увидев, Макса, она встала и подошла навстречу ему с радостным лицом. Лиза поздоровалась с Максом, потом с Жасмин и пригласила их за стол. Те сели рядом и начали изучать взглядами всех присутствующих.

– Позвольте, господа, представить Вам наших новых временных сотрудников из Германии. Господин Леман, шеф отдела рекламы и госпожа…

Жасмин встала с места и с улыбкой на лице сама представилась:

– Госпожа Бланк. Помощница господина Лемана.

– Очень приятно, госпожа Блан.

– Итак, задача их на основе фотоматериала и письменных инструкций сделать рекламную продукцию, как для внутренних нужд, так и в рамках пиар-концепции. Поэтому я Вас попрошу содействия в их работе. Помогите им с доступными материалами. Мы будем здесь встречаться каждый месяц для подведения итогов и обсуждений. Господин Леман, у Вас есть вопросы или замечания?

– Да. Мне хотелось бы иметь доступ полный к каждой производственной единице. Скажем, к каждому станку и рабочему. Если мне не понравятся фотографии мест производства, то я попрошу немедленно их исправить. Поверьте, есть нюансы.

– Господа, Вы все понимаете, что он сказал?

Некоторые подняли руки. Лиза протянула руку к одному.

– Вы Борис Геннадьевич.

– Госпожа Азарова, при всем уважении к нашим новым коллегам, я не понимаю хорошо английский язык.

Лиза чуть опустила голову и протянула руку к другому ожидающему задать вопрос.

– А у Вас что?

– То же самое, госпожа Азарова.

Она теперь окинула взглядом все своих менеджеров. Кто-то выступил из места, воспользовавшись наступившим молчанием:

– Госпожа Азарова. У нас нет опыта в английском языке. Да, многое можем понять. Но дело серьезное. Вы же слышали, что сказал господин Леман: есть нюансы. Это я хорошо понял.

Макс слушал и ничего не понимал. Он чувствовал, что есть проблема. Лиза угрюмо посмотрела на всех:

– Надо что-нибудь придумать.

Услышав это, Жасмин весело вступила в обсуждение проблемы:

– Так, господа в чем проблема? Я же здесь именно по этой причине.

Услышав русскую речь из уст молодой девушки, все уставились на нее.

– Ого, у Вас хороший русский! – удивленно покачала головой Лиза.

– Спасибо. Всегда обращайтесь ко мне в непонятных случаях. Если я не рядом с ним, то телефон у меня всегда с собой. Специализированный английский не так прост, как бытовой. Мы с ним обычно на немецком говорим.

«Вот это другое дело», «Очень хорошо», «Так пойдет дело»… – начали раздаваться похвальные и довольные слова из разных мест стола.

Лиза широко улыбнулась:.

– Думаю, господа, проблема исчерпана. Спасибо Вам, госпожа Бланк.

После того как был решен вопрос с коммуникацией Макса с руководителями подразделений, он приступили к обсуждениям будущей стратегии и позиционирования продукции на внешнем рынке. Многим хотелось сделать хотя бы десятиминутную паузу, но Лиза настояла на плотной работе до обеденного часа, то есть до полудня.

Когда все начали покидать зал переговоров, Лиза подошла к Максу.

– Жасмин, я могу с вашим шефом поговорить с глазу на глаз несколько минут?

– Да, конечно, – скромно улыбнулась она Лизе.

– Вы можете присоединиться к другим коллегам, они Вам покажут, где наша столовая. Обед за наш счет.

Жасмин одобрительно покачала головой и пошла следом за другими сотрудниками на кухню. Ее тут же окружили женщины, их было несколько среди менеджеров, и закидали вопросами:

– Ты из Германии, значит? Меня зовут Алина. Это Настя. А это Раиса.

Все они были старше Жасмин. Старшей из них показалась Алина. Выглядела она на лет сорок.

– Очень приятно. Рада с Вами познакомиться, девочки.

– Ты немка? – спросила Раиса.

– Да.

– У тебя хороший русский, – похвалила Настя.

– У Вас тоже, – улыбнулась Жасмин.

– Ну что, девчонки, подкрепимся? Ознакомишься с нашей гастрономией. У нас неплохо кормят.

Жасмин повернулась, хотела найти Макса. Но тот остался за закрытыми дверями зала.

Глава 19

Закрыв двери за своими подчиненными и оставшись с Максом наедине в зале заседаний, Лиза обняла и поцеловала его:

– Ты хорошо долетел?

– Все отлично. Спасибо за отель.

– Я вчера весь вечер пыталась до тебя дозвониться. Почему не отвечал?

– Я как установил телефон в летный режим, так и забыл его включить. Там, на границе небольшое недопонимание получилось, потом засмотрелся на Москву…

– Как тебе мой город?

– Класс!

– Ты еще настоящую Москву не видел! – воскликнула она.

– А что, если узнаю – разочаруюсь? – Макс улыбнулся.

– Нет же, дурачек, – она ударила его легко по груди, – в общем, вечером выходим на тусовку.

Макс не решился отказываться и сказать ей, типа того, что устал с дороги, мне надо акклиматизироваться…

– Как скажешь.

– Теперь моя очередь развлечь тебя, – Лиза коснулась пальцем кончика носа Макса.

– Когда начнем?

– Сегодня же.

– И у меня нет шанса прийти в себя? – Макс поймал ее взгляд.

– Есть, до конца рабочего дня.

Она позвонила своему менеджеру:

– Николай Михайлович. Ну, что, господин Леман готов к экскурсии по нашей фирме. Мы пообедаем в ресторане и подъедем к двум часам. Так что ждем тебя в моем кабинете.

Они вышли из здания, сели на белый Порше Лизы и двинулись в направление Москва-Сити.

Через некоторое время они сидели в ресторане в одном из небоскребов. Представительство компании Лизы находилось здесь же. Здесь же работал ее отец со своими акционерами. То есть, по сути, правление концерна было расквартировано в одном из зданий Москва-Сити.

Возле их столика стояли два официанта и ждали по стойке смирно заказ клиентов. Лиза не разглядывала меню, она его знала наизусть.

Девушка смотрела на Макса с улыбкой. Он это заметил и поднял свой взгляд на нее:

– Ты знаешь. Я бы хотел, что-нибудь ваше, традиционное попробовать. Скажем вареники, борщ…

Макс остановился и замямлил, будто пытается вспомнить и другие национальные блюда.

– Макс, так борщ или вареники? Их русские едят отдельно. Или то, или другое?

– А что, нельзя вместе?

Лиза растерялась, удивленно посмотрела на Макса:

– Знаешь, для немца можно.

Она обернулась к официантке, стоявшей рядом с Максом, и скомандовала:

– Ему, пожалуйста, борщ и вареники со сметаной.

Дальше она сделала заказ для себя и что-то из десертов для двоих.