– Спокойной ночи, тетя Мораг, – произнес Беннейт и покосился на сына, подавшегося вперед, положив локти на стол.

– Ведь быть умным хорошо, тетя Мораг, почему ты говоришь так, будто это плохо?

– Умный – хорошо, а слишком умный обязательно придет и покусает тебя, малыш.

Джейми рассмеялся:

– Джо не кусается, она мне нравится. Будь к ней добра, пожалуйста, тетя Мораг, тогда она останется.

Миледи пожала плечами.

– Не скажу ничего дурного. Впрочем, она не останется. Здесь не будет места двум женщинам, когда в Лохмор переедет Маккрифф.

Сжав зубы, Беннейт дождался, когда за тетей закроется дверь, и обратился к сыну:

– Мы идем наверх, Джейми?

Мальчик спрыгнул со стула и просиял:

– Да, идем, папа.

В холле он взял сына за руку, и тот прижался щекой к его ладони.

– Не волнуйся, папа, я не буду слушать тетю Мораг, она ведь не такая умная, как Джо. А ты правда женишься на леди Тессе?

Сердце Беннейта сжалось и, кажется, даже остановилось на мгновение.

– Я пока не решил, Джейми. – Обманывать было неприятно, и он нахмурился. – Хочешь, чтобы у тебя появились братья и сестры?

– Не знаю. Наверное. Я ведь буду им старшим братом, верно?

– Верно.

До самой детской Джейми не произнес ни слова, лишь в комнате остановился и посмотрел на отца, выбиравшего книгу у шкафа.

– Мне надо будет переехать в другие покои?

– Что?

– Если у тебя будет еще один сын, мне надо будет переехать? – повторил он.

– Разумеется, нет. В замке много помещений, эти комнаты твои, Джейми. Иди сюда.

Беннейт сел на кровать, и сын устроился рядом.

– А если они мне не понравятся?

– Думаю, очень понравятся. Иногда, конечно, вы будете спорить. Знаешь, у меня не было братьев и сестер, а я очень хотел и завидовал твоей маме, потому что у нее было два брата и две сестры. И все они любили друг друга. Так, как она любила тебя.

– А меня она любила?

– Бог мой, конечно. Ты был слишком мал и не помнишь, но никогда в этом не сомневайся. Как и в том, что я очень тебя люблю.

– Больше, чем своего папу?

– Намного больше. Так всегда бывает, когда появляются свои дети.

– Тогда почему тебе мало меня одного?

Беннейт едва не поперхнулся, затем горло сжалось, и он замолчал, не зная, что ответить на такой простой вопрос. Он прижал к себе сына, обняв за плечи.

– Я знаю, тебе непросто понять, Джейми, но я хочу, чтобы ты имел больше, чем было у меня. Братья и сестры будут твоей большой семьей на много лет жизни. Поверь, это принесет тебе больше пользы, чем заставит отдать. Представь, вы можете все вместе гулять по пляжу, искать сокровища, ты покажешь им все места, которые нашел на карте.

– Как ты и Джо поступаете со мной?

Он взял ладонь сына и погладил.

– Примерно так. Помнишь, где вы остановились?

– Джо положила в книгу листик дерева, чтобы не забыть. Вот. – Он ткнул пальцем в выступающий пожелтевший кончик. – Не забудь положить его, когда закончишь, чтобы я нашел, откуда начинать в следующий раз.

– Не забуду, Джейми.

– Ты точно пойдешь с нами завтра в бухту? Или ты просто так сказал?

– Пойду, я обещаю. А теперь ложись и слушай.

Глава 16

Беннейт стоял на приплюснутом валуне, ближайшем к пляжу из ряда уходящих в море, и смотрел, как его сын и Джо перебирают вынесенные на берег пучки водорослей с песком. Это повторялось уже третий день подряд.

Во время злополучного ужина он пообещал пойти с ними на прогулку и каким-то образом оказался с ними и на следующий день. Сегодня ему даже в голову не пришло придумывать повод отказаться.

Он совсем не собирался проводить так много времени в обществе сероглазого эльфа и был удивлен, что именно это делает. На его плечах груз забот, он обязан думать о будущем Лохмора, много работать, а вместо этого гуляет по пляжу. К тому же получает огромное удовольствие.

Джо взяла на себя его обязанность заниматься счетами с Маккрири, пожалуй, он может позволить себе посвятить освободившиеся часы сыну.

Беннейт уверял себя, что думает только о Джейми. Стоит воспользоваться ситуацией и дать понять и сыну, и Джо, что ее присутствие в замке временно. Через пару недель она вернется в Англию, и они останутся с Джейми вдвоем, как прежде. По крайней мере, до его женитьбы.

Беннейт отвернулся и стал разглядывать море. Сегодня оно было спокойным, на небе даже появилось солнце.

Дело о винокурне сдвинулось с мертвой точки, инженеры подтвердили, что найденное место пригодно, а банки получили деньги инвесторов. Все, что он задумал, получалось, однако это не радовало и не успокаивало.

Герцог перевел взгляд с водной глади на женщину, стоящую на пляже рядом с сыном. Подол юбки намок и потемнел, волосы растрепались и местами спутались. Она совсем не похожа на взрослую миссис Лэнгдейл, скорее, на подружку Джейми, не меньше его увлеченную поиском сокровищ. Он не смог понять ее шесть лет назад и сейчас, кажется, не приблизился и на дюйм.

Впрочем, в год, когда он встретил Беллу и женился на ней, его не интересовал никто другой, хотя он сразу отметил, что ее кузина – белая ворона среди Аксморов. Рядом с ней он чувствовал себя неловко. Казалось, будто в помещении разыгрывается некая античная драма.

Джо так и осталась белой вороной, но теперь он понимал, почему ее присутствие будоражило и вызывало странные эмоции – под кротостью и покорностью скрывалась натура, способная глубоко чувствовать и замечать невидимое остальным. Оставалось только удивляться, как ей удавалось держать язык за зубами в доме Аксморов.

– Папа, смотри! – Джейми поднял руку с деформированным куском железа, облепленным тиной и ракушками. – Это тарелка-гигант с Москитового берега!

Герцог перехватил смеющийся взгляд Джо и тоже улыбнулся:

– Не настаивай, Джейми, я не буду из нее есть.

Мальчик захохотал, отложил находку в сторону и вернулся к куче водорослей. Джо принялась отчищать подол от песка и тины. После них оставались пятна, несколько комьев упали на ботинки, и она с сожалением вздохнула:

– Бет и миссис Мерри будут в ужасе. Вчера другое мое платье подрали кусты ежевики.

– Выбросите эту чертову гадость, – вспылил Беннейт.

– Ты сказал «чертову», папа.

– Сказал. Но тебе запрещено произносить это слово до двадцати одного года.

Джейми кивнул и принялся разглядывать платье Джо.

– Папа, может, тебе купить новое платье, как говорила тетя Мораг?

– Отличная идея, сын. Рад, что наши мнения совпадают.

– Что за ерунда. Это отличное платье, – возразила Джоан.

– Попробуйте придать голосу убедительности, миссис Лэнгдейл.

– Так и есть. Кузина Селия любезно сшила три таких платья мне на зиму, когда я приехала в ее дом. Они очень удобны для поездок.

– Кузина Селия не узнала бы доброту, если бы та выскочила из ее утреннего какао и ухватила за нос. Она умело подпитывала ваши комплексы, раз заставила носить униформу для прислуги.

– Папа, так ты купишь Джо платья? – Джейми не желал отступать от сути.

– Куплю, сын. Несколько. Сможете оба всласть копаться в песке.

– Что за ерунду вы говорите?! О, смотри! – воскликнула она еще громче, вытаскивая длинную серебряную трубку.

– Сокровище! – завизжал Джейми.

– Покажите. – Беннейт спрыгнул с камня прямо в отвратительную жижу.

– Нет. – Джо убрала руку с трубкой за спину. – Я ее нашла, она моя. И мне решать, кому ее отдать. Я дарю ее Джейми.

Мальчик просиял, взял трубку и принялся очищать от грязи.

– Это флейта! – выкрикнул Беннейт.

– Я первый догадался, – пробурчал Джейми.

– А мне казалось, это рог единорога, – вступила Джоан.

– Вот и нет! – рассмеялся Джейми.

– Жаль, я так надеялась. Как думаешь, она сделана из настоящего серебра? Может, она принадлежала музыкантам королевы русалок?

Беннейт постучал по ней.

– Жестянка.

Джейми дунул, и брызги полетели на платье Джо.

– Извини, пожалуйста, – сказал Джейми, вытирая губы.

– Думаю, это даже к лучшему, – кивнул Беннейт, оглядывая подол. – Оно стало красивее, рисунок похож на карту Италии. А это Эльба. Знаешь, Джейми, с этого острова бежал Наполеон.

– Ой, а где он теперь?

Беннейт взял Джоан за талию и немного развернул.

– Вот здесь. – Он указал на пятнышко ниже. – Это остров Святой Елены.

Джоан смутилась, от его прикосновений бросило в жар, и щеки запылали. Беннейт даже хотел извиниться за дерзость, но передумал, довольный тем, что удалось ее смутить.

– Нам пора возвращаться. Начинается прилив, – сказала Джоан, поворачиваясь к морю.

Беннейт развернул Джейми за плечи и подтолкнул дальше от кромки воды, затем, следуя внезапному порыву, обнял Джо за талию и потянул за собой, отходя на несколько шагов вслед за сыном. Она выдохнула от неожиданности и оперлась рукой на его плечо. Шею обдало теплом. Губы Джоан растягивались в улыбку, обнажая белые, ровные зубы, он даже разглядел розовый кончик языка и внезапно подумал, что вкус их должен быть сладковатый с легкой остротой.

Джо вытянула руки, отстраняясь, и Беннейт приподнял ее и поставил на камень. Она отвернулась и стала вглядываться в даль, туда, где на прибрежные валуны набрасывались неведомо откуда появившиеся волны. Задумавшись, Беннейт не сразу заметил, как белая пена подобралась к его сапогам, тихо выругался и тоже запрыгнул на камни.

– Разве мы будем возвращаться не через Морские ворота? – спросила Джо.

– Папа всегда ходит через ворота у часовни, да, папа?

– Мне больше нравится проходить через внутренний двор, – ответил он, отводя взгляд от Джо. – К тому же мне надо зайти в конюшню. Хочешь завтра прогуляться на пони со мной в деревню?

Джейми раскинул руки и улыбнулся, демонстрируя, как велико его желание.

– А на какой лошади поедет Джо, папа?