Лара Темпл - Щедрый подарок судьбы

– Господь Всемогущий, на Мораг нельзя оставить и бешеную собаку.

– Все так плохо? Вот и еще одна причина привести в дом нормальную женщину.

– Леди Тиль, вы бесспорный главнокомандующий в стане Аксморов, но Беллы больше нет, вам не получить власть над Джейми. Если будете давить на меня и дальше, скоро поймете, почему Белла называла меня упрямым.

Дама улыбнулась, чем несказанно его удивила.

– Полагаю, мне одной известно, каков ты на самом деле. У Беллы были ошибочные представления, она видела то, что лежит на поверхности, – красивый, обаятельный, богатый наследник герцогства. Так оценивают других люди, привыкшие получать по праву рождения все, чего только могут желать.

Беннейт рассмеялся, из глаз при этом не исчезла печаль. Глядя на него, миледи покачала головой:

– Я говорю о Белле, не о тебе. Однако насчет Джейми я права, нравится тебе или нет. Позволить ребенку быть предоставленным самому себе, расти без гувернантки не разумнее, чем поступить так, как с тобой твои родители.

Беннейт вздохнул и потер щетинистый подбородок.

– Если это вас успокоит, я согласен с тем, что в воспитании сына должна принимать участие женщина, кроме того, по моему мнению, он должен расти с братьями и сестрами. Потому я принял решение жениться.

– Жениться? На ком?

– На этот раз на той, которая любит промозглую сырость сельской местности и будет готова пожертвовать фигурой ради потомства.

Леди Аксмор нахмурилась.

– И у тебя есть кто-то на примете?

– Спешу вас успокоить, для меня самое важное – благополучие Джейми, потому я собираюсь одним махом найти ему мать и уладить разногласия между Лохморами и Маккриффами.

– И они готовы пойти на это? Насколько мне известно, между кланами всегда были некоторые противоречия.

– Это мягко сказано. За долгую историю существования у нас было немало реальных и надуманных причин для взаимной ненависти. Например, такие факты: мой дед убедил короля Георга даровать ему герцогство, мало того, стал использовать имя клана вместе с титулом. Это подбросило еще пару бревен в костер ненависти. Полагаю, баланс был в некотором роде восстановлен, когда мой отец отказался от невесты Маккриффов, а те, в свою очередь, отвергли тетю Мораг в качестве жены для лорда Абервильда. Однако, в отличие от своих предков, ныне живущие Маккриффы понимают, что наша вражда плохо сказывается на торговле овцами и водорослями в этом регионе, а поскольку они беднее Лохморов, это беспокоит их больше. Противостояние кланов не идет на пользу и моим интересам, а этого нельзя допускать, отец скончался, теперь придется мне налаживать отношения.

– С таким человеком, как Маккрифф, нельзя наладить отношения. Уверена, он уже нанял адвокатов для составления претензии.

Беннейт лишь пожал плечами. Предположение было слишком близко к правде.

– Я так понимаю, дорогой, эта твоя поездка – последний побег? Все же до свадьбы есть время, хоть ты и выбрал невесту. Не вижу причин отказываться от помощи Джоан, подумай о сыне, да и о себе. Как только ты поймешь, что она лишняя в доме, вернешь ее мне.

– Вы говорите так, будто она книга или предмет мебели. Возьми, если нужно, отдай, если надоела.

– Джоан это тоже пойдет на пользу. Моя племянница Селия слишком к ней привязалась, бедняжке некогда побыть одной и оплакать супруга.

– Что произошло с Лэнгдейлом?

– Упал с лошади и сломал шею. Такая вот неудача. В наследство оставил одни долги, дом и всю собственность пришлось продать в счет оплаты. Джоан располагает лишь тем, чего ей хватает на жизнь, не больше.

– Лэнгдейл упал с лошади? Он ездил верхом так, будто родился в седле.

– Человек проявляет самонадеянность в том, в чем более всего успешен. Осмелюсь предположить, он благодарен судьбе за такой конец, ведь лошадей он всегда любил больше всего в жизни, даже больше, чем бедняжку Джоан. Примерно через год я найду ей нового мужа, а пока моя идея может принести пользу и нам, и ей, она поможет нам с Джейми и переждет положенный год. К тому же она отлично ладит с детьми.

– Будь она хоть лучше святого Франциска, мне все равно… впрочем, не важно. Надеюсь, вы больше не станете вмешиваться в нашу с Джейми жизнь. Я чист перед вами?

– Ах, Беннейт, раньше ты был более куртуазен в обращении, годы на промозглом севере плохо сказались на твоих манерах. Приведи Джоан и нашего мальчика. И пусть он наденет обувь. Будущему герцогу не пристало бегать в чулках.

– Смотрите! – Джейми подпрыгивал у стены, указывая на висящую на ней карту.

Джоан не могла не признать, что она великолепна и поистине огромна.

– Бог мой! Эта карта велика, как сам мир! – воскликнула она.

– Нет, не такая, – отозвался Джейми, поднимаясь на мыски и вытягиваясь, насколько мог. – Здесь нет места вместить все-все в мире, верно?

– Верно. Ты очень умный мальчик.

– Я знаю. Папа говорит, что я самый умный из Лохморов, даже умнее его.

– Даже его? Полагаю, надо быть очень-очень умным, чтобы понять, что кто-то умнее тебя.

Мальчик нахмурился.

– Так кто же умнее, я или папа?

– Вы оба точно умнее меня, поэтому я не могу ответить на твой вопрос.

Джейми склонил голову и молча смотрел на нее.

– Я думаю, вы тоже умная. Вы сразу нашли Маклоу, а я его несколько дней искал. Знаете, я буду исследователем и путешественником.

– Ты уже почти им стал. И точно набил руку.

Мальчик удивленно оглядел свои ладони:

– Да?

– Несомненно. Я сразу вижу, какой человек на самом деле и на что годится. Хочешь стать исследователем Маклоу?

Удивление на лице сменилось улыбкой.

– Папа говорит, это грязная работа. Может, в Маклоу не грязная? Вы обещали найти остров Фула.

– Значит, найдем. Будем добираться туда от Маклоу.

– Нет, лучше из дома. Вы знаете, где тут мой дом?

Джоан повернулась к карте:

– Вот здесь.

– Не совсем… Немного…

Она опять повернулась к карте и указала на точку в стороне от Инверарея.

– Здесь?

– Еще немного в сторону… – Джейми потянулся вверх, подпрыгнул, и миссис Лэнгдейл подхватила его и подняла выше. Пухлый детский пальчик уткнулся в зеленое пятнышко, окруженное синим. Краски в этом месте были тусклыми, словно затертыми, видимо, его часто касались. Интересно, Джейми или сам герцог?

– Вот здесь.

Мальчик оказался совсем не тяжелым, хотя и был выше ее четырехлетнего кузена Филиппа. Он обхватил ее рукой за шею и прижался всем телом. Странное чувство. А ведь она часто возилась с детьми, тетя Джоан постоянно что-то им рассказывала, показывала, приносила… Нет, сейчас все было по-другому. Она взяла Джейми на руки не потому, что он хотел, а потому, что совсем этого не ждал.

Она все поняла по его глазам, когда он вошел в гостиную в сопровождении старой няни и мужчины грозной внешности, со шрамом и ярко-рыжими волосами. Мальчик, как и его отец, казался отстраненным, погруженным в себя и самодостаточным, хотя веселым и жизнерадостным. Шесть лет назад она увидела те же качества в Беннейте Лохморе, за обаятельной улыбкой скрывалась настороженность, будто внутренне он затаился в ожидании. Оттого рядом с ним она всегда испытывала неловкость, казалось, он способен проникнуть ей в душу и прочитать тщательно скрываемые мысли.

– У вас красивые волосы, – мечтательно произнес Джейми.

Она хотела было опустить мальчика на пол, однако он обхватил ее ногами за талию.

– Ты так считаешь?

– Они такого же цвета, как пустыня в моей новой книге. Ее купил мне папа в большом-пребольшом магазине. Он мне читает, но я и сам могу понять некоторые слова. Когда я вырасту, поеду в пустыню и буду ее изучать. Там есть верблюды! Вы знаете, какие они?

– Расскажи.

– Они похожи на лошадей, потому что на них тоже ездят верхом, а на спине у них горб и лицо грустное, как у Флопса. Флопс – это моя собака.

– Замечательное имя.

– На самом деле его кличка Молох, по-шотландски значит пушистый. Но я зову его Флопс, он издает такой звук, когда ходит по комнатам. Он похож на коврик. Очень пушистый коврик.

– Мне просто необходимо его увидеть. – Джоан рассмеялась.

– Непременно увидите, – неожиданно раздался за ее спиной низкий голос.

Джоан поспешила опустить мальчика и повернулась к герцогу.

Он стоял в дверях, глаза так сверкали от ярости, что она невольно прижала к себе Джейми, защищаясь. Теперь она отчетливо увидела, как он изменился за последние годы: виски тронула едва заметная седина, лицо приобрело суровое выражение. Герцог Лохмор выглядел так же, как его предки сотни лет назад, – готовым защищать себя и свои владения.

– Вы так уверены? – сохраняя спокойствие, спросила Джоан. – Признаться, я удивлена. Я поспорила с тетей, что вы отклоните ее предложение.

– Будь это предложение, поверьте, непременно бы отклонил. Подойди, Джейми.

– Папа, ты злишься?

Джоан посмотрела прямо в глаза герцога и увидела, как ярость уползает куда-то внутрь, будто готовые к атаке войска решили отступить.

– Да, Джейми. Но не на тебя, – ответил герцог, улыбаясь сыну. При этом совершенно искренне, что опять удивило Джоан. Белле он тоже улыбался, но совсем не так.

– На тетушку Тиль? Или кузину Джоан? – спросил Джейми с волнением и любопытством.

– По большей части на себя. Что ж, забудем об этом. Пойдем, надо попрощаться с тетей Тиль.

– Тетушке Тиль не понравится, что я без ботинок, папа. Давай я сначала обуюсь.

Лохмор окинул взглядом ноги в чулках, мельком глянул на Джоан, прячущую под длинными опущенными ресницами смешинку, и опять повернулся к сыну:

– Пожалуй, не стоит, Джейми.

– Папа, у меня болит там, где лежит пудинг, – заныл Джейми и принялся ерзать на месте.

– Закрой глаза и постарайся уснуть, Джейми, – произнес Беннейт довольно равнодушно, но, пошарив ногой под сиденьем, выдвинул тазик. На всякий случай.