Лара Темпл - Щедрый подарок судьбы

– О нет… – прошептала она и зажмурилась.

Несколько звуков передали всю безнадежность и ужас произошедшего. Она не настолько глупа, и хорошо понимала, что испытывал к ней Беннейт. Удивительно, почему близость опасности так возбуждает мужчин? Даже обычно выдержанный Альфред отреагировал неожиданно бурно, когда она единственный раз упала с лошади. Тогда они в первый и последний раз занимались любовью не дома. После этого их близость стала такой, как прежде, этот стиль был одобрен Альфредом – ночью в темноте спальни.

Ей не стоит придавать значения поцелуям Беннейта.

Джоан прижала воротник к щеке, представляя, что он рядом, хотя у накидки больше шансов остаться с герцогом и в будущем.

«Господи, как же от этого больно».

Это надо сделать, и очень быстро. Если шип растения сразу не удалить, он может причинить немало проблем. Через несколько часов он должен выйти к гостям, сделать шаг навстречу своему будущему, но сейчас необходимо обдумать возможные последствия непозволительного поведения на обрыве. Он отлично помнил, какой скованной была миссис Лэнгдейл на балах, будет несправедливо, если они встретятся после всего, что между ними случилось, именно в большом зале среди десятков гостей. Возможно, он поступает так из трусости, но, несомненно, ради их общего блага.

Беннейт постучал в дверь комнаты Джо.

– Войдите, – был ответ.

Она сидела у эркерного окна с книгой. Яркий дневной свет падал на лицо, не позволяя разглядеть его выражение.

– Миссис Лэнгдейл.

– Ваша светлость, – произнесла она так же равнодушно, как и в первый день встречи, однако теперь он знал, что скрывается под этой маской.

Герцог откашлялся и приступил к заготовленной речи:

– То, что случилось, произошло исключительно по моей вине. Я не должен был позволять себе воспользоваться вашим состоянием. Мне также следовало поблагодарить вас за храбрость от имени Джейми, сожалею, что не сделал это сразу. Он уже наказан за возмутительную выходку, но завтра я объясню ему, к какой трагедии мог привести его поступок.

– Нет, вы не должны ничего ему говорить! – Спокойствие исчезло, будто его не бывало. Джоан вскочила с места, даже забыв отложить книгу, которая теперь валялась перед ней на полу.

– Разумеется, я должен и накажу сына за несдержанность: пусть и неумышленно, он мог стать виновником непоправимых событий. Ему необходимо усвоить, что каждое действие имеет последствия. Нельзя поступать бездумно.

– Нет! Не пользуйтесь моей глупостью для воспитания ребенка! Джейми слишком мал, чтобы понять, как от его поступка может зависеть жизнь человека. Он не мог предположить, что я запаникую из-за брошенной им накидки и туфель.

– А как, по-вашему, назвать то, что он переполошил весь замок, да еще в день, когда все заняты подготовкой к приему гостей?

– Страх. Джейми отлично понимает, что происходит, он знает, что мир его изменится, и очень боится. Он уже не младенец, Беннейт. Пожалуйста, прошу вас. Я вас умоляю.

Джо молитвенно сложила руки и поднесла к груди, щеки стали розовыми, а губы влажными. Он мог думать только о том, чего хотел сейчас больше всего на свете.

– Что ж, хорошо, – пробормотал Беннейт и отвернулся. – Я ничего ему не скажу. Полагаю, вы считаете, что моего наказания достаточно. И правда, как же малыш выдержит до завтрашнего дня без любимых булочек с вареньем? А вас я прошу прежде думать и не бросаться сразу с головой в море. Договорились? Увидимся внизу за ужином.

Герцог поспешил покинуть покои Джо прежде, чем скажет или сделает нечто неблагоразумное. Нервы были на пределе, а желание продолжить начатое на утесе лишь росло. Чувства спутались и терзали его, будто внутри поселился и жужжал пчелиный рой.

Спустившись вниз, Беннейт остановился посреди коридора. Ведь он даже не извинился перед Джо, как хотел изначально, за недопустимое поведение в бухте. Черт! Но он ни за что не вернется обратно, чтобы закончить.

В жизни и так немало сложностей, совсем не нужно, чтобы рядом постоянно была сероглазая пикси, одним видом вызывающая угрызения совести и похотливые мысли. Какого дьявола он предложил ей остаться на месяц? Надо на следующей же неделе… Господь Всемогущий, все это добром не кончится. Теперь, узнав, что скрывается под ужасным серым мешком, именуемым некоторыми платьем, он мог думать только о ее теле, он даже сейчас видит его очертания…

– Черт! Черт!

Беннейт решительно сделал шаг вперед и пошел в свои покои.

Через несколько часов он будет принимать женщину, на которой должен жениться, а сам сгорает от страсти, думая о другой. Ничего похожего он не испытывал, даже ухаживая за Беллой. Лохмор понимал, что непонятным для себя образом оказался во власти незнакомого чувства. Но какого?

– Что? – слишком громко воскликнула Бет и покраснела от неловкости. – Но, миссис Лэнгдейл, вы просто обязаны пойти на бал! И у вас такое красивое платье.

– У меня разболелась голова. От холодной воды, – вскинув подбородок, сказала Джоан.

Ей пришлось поведать Бет о произошедшем, по крайней мере частично. Надо было как-то объяснить свое появление без платья и в мокрой нижней сорочке. Горничная что-то сказала об истерике Джейми и принялась быстро готовить ванну, чтобы отмыть и согреть Джоан.

Сейчас Бет уперлась руками в бока и не отводила от хозяйки глаз, ставших темными, будто два уголька, и готовыми прожечь насквозь.

– Я не для того целый час вытаскивала водоросли из ваших волос, чтобы вы сидели весь вечер в комнате и дулись на лорда, который отругал вас совершенно правильно. И вообще, хватит на сегодня истерик в этом замке!

Джоан не выдержала и расплакалась.

– Я не дуюсь, – всхлипнула она. – Я просто устала.

Бет не стала спорить. Вышла из комнаты и тихо прикрыла за собой дверь.

Джоан опустилась на стул у зеркала и посмотрела на свое отражение. Ей больше нечего сказать Бет, она не может объяснить свое поведение.

Джоан не представляла, как долго она сидела без движения, когда отворилась дверь и в комнату без стука ворвался Беннейт. Она не надеялась, что на ее отказ не последует реакция, но никак не ожидала появления герцога лично, да еще такого разгневанного. Особенно после предыдущих событий.

Самое ужасное, что Беннейт выглядел невероятно красивым. Она видела его в килте и раньше, когда он возвращался после важных мероприятий, однако впервые в таком праздничном наряде.

Килт был из тартана с обязательным оранжевым, белоснежная сорочка и синий жакет, контрастных цветов плед через плечо – он выглядел очень нарядно и еще крупнее и массивнее, чем обычно. Множество оттенков апельсина подчеркивали зеленый цвет глаз и темные волосы. В целом герцог Лохмор выглядел великолепно, но был каким-то чужим.

Черты сосредоточенного лица смягчились, когда он посмотрел на Джо. Герцог прошел, встал в самом центре комнаты и принялся оглядывать ее с головы до ног.

– Ваша светлость?

– Я… – Он шагнул к ней, но остановился и помрачнел. – Вы не собираетесь спуститься вниз?

– Мне кажется, это лишнее.

– Лишнее? Вы понимаете, что говорите? Через час внизу соберется половина Нагорья.

– Вот именно. Присутствие или отсутствие одного человека едва ли что-то изменит. – «По крайней мере, такого человека, как я», – подумала она, но не произнесла вслух. – Я с большей радостью останусь…

Беннейт выпрямился и бросил на нее взгляд, заставляя замолчать.

– Речь не о вашей радости, Джо… миссис Лэнгдейл. Дело в том, что вы кузина Беллы, гости ожидают вас увидеть, будет странно, если вы спрячетесь от всех в детской. Не говоря уже о том, что миссис Мерри и Бет обидятся на вас, и по праву, ведь они приложили столько усилий, чтобы ваш наряд выглядел достойно, предлагаете скормить его овцам? Подумайте, как вы будете смотреть в глаза людям утром за завтраком. Нет, ваш выбор ошибочен. Вы немедленно оденетесь и спуститесь в главный зал и будете улыбаться гостям!

Джоан показалось, что он сейчас топнет ногой, в точности как Джейми. Может, это было бы к лучшему, помогло ему выплеснуть гнев, им обоим стало бы легче. С подобным поведением она хорошо знакома. Джоан смотрела на герцога во все глаза и внезапно поняла, что больше не испытывает неловкости в его обществе, как сразу после поцелуев в бухте. И нет, она больше не желает сидеть затворницей в своей комнате. Она наденет красивое платье и спустится вниз, туда, где много огней и смеха. Скоро жизнь ее опять изменится, в ней не останется ничего, что сейчас так дорого, в ней будут лишь воспоминания, надо сделать так, чтобы их накопилось больше, потому она будет сильной и смелой. В будущем ей останется лишь перебирать их, согреваясь, так Джейми разглядывает время от времени свои сокровища.

– Хорошо.

– Вы согласны?

Джоан оглядела себя в зеркало.

– Вы правы. Миссис Мерри и Бет обидятся. Это может испортить им общее впечатление от бала.

– Я и не знал, что они тоже будут присутствовать, – произнес Беннейт с той улыбкой, на которую ей всегда хотелось ответить тем же.

На этот раз Джоан решила не сдерживаться.

– Каждый слуга принимает участие в празднестве, пусть и незримо, пусть лишь хватая фразы лакея, посланного в кладовую или кухню за едой и вином. А Бет так трепетно относится к моему бальному платью, будто она сама его сшила. Не удивлюсь, если она просила Юэна обязательно запомнить, кто танцевал с ее платьем.

Беннейт улыбнулся еще шире.

– Надеюсь, в самом платье будете танцевать и вы.

– Я лишь дополнение к нему, подобие манекена, который может его продемонстрировать. Внимание будет приковано к наряду, не ко мне. Потому тот, кто пригласит меня, будет интересен Бет.

– Бог мой, по-моему, не совсем здоровое отношение. Надеюсь, миссис Мерри усмирит ее фантазии. Не хочу, чтобы Бет нажила себе проблем.

– Бет очень умна. Она отлично понимает разницу между мечтой и хлебом насущным. Она давно положила глаз на Ангуса.