– Я не стану извиняться за прошлую ночь, Джо.

– И я не стану.

Она вздернула подбородок и смело встретила его взгляд. Сразу захотелось подхватить ее на руки и отнести в спальню.

– Сегодня мне необходимо уехать в Килмарчи для встречи с инженерами, я останусь там на ночь, а завтра нас ждут Маккриффы.

– Да, я понимаю, – кивнула она и вернулась к бухгалтерской книге.

– Визит не будет долгим. Полагаю, мы вернемся через день ближе к вечеру.

– Желаю хорошо провести время.

– Ты тоже в числе приглашенных. Мы едем втроем.

– Не вижу смысла для себя в этой поездке, – ответила Джо, не поднимая глаз.

Беннейт сам не понимал, почему проявляет упорство. Разумеется, ей лучше не появляться в замке Маккриффов. Но он очень хотел, чтобы она поехала с ним и Джейми, чтобы они могли побыть вместе.

– Я не утверждаю, что лорд Абервильд пригласил тебя лично. Я же отправлюсь в Маккрифф прямо из Килмарчи, Джейми очень расстроится, если поймет, что будет всю дорогу в карете один.

– О, что ж… Я поняла. Это все, ваша светлость?

– Нет.

– Счастливого пути и удачи в работе с инженерами, ваша светлость.

Беннейт обошел стол и склонился над Джо, что заставило ее отпрянуть и вжаться в спинку кресла.

Она обладает удивительной способностью демонстрировать те эмоции, которые не испытывает, однако он уже научился распознавать истинные по мелким признакам: расширившиеся зрачки, изгиб рта. Он накрыл ладонью ее руку и сразу заметил, как участился пульс. Он не может прочесть ее мысли, но отлично изучил тело и видит подсказки. Эта пикси – натура страстная, хотя и скрывает это.

– Прежде чем я уеду, мы должны прояснить ситуацию.

– Не нужно ничего прояснять. И вам не за что извиняться. Я не юная наивная девушка.

– Это верно, потому не буду лгать и говорить, что сожалею о том, что между нами было, и сделаю все, чтобы это не повторилось. Однако оставляю за тобой право выбора, каким будет оставшееся время в этом замке. Я приму любое решение.

Большой палец его руки шевелился, поглаживая кожу. Джоан повела плечами и откинула голову. Несколько волосков зацепились за гобеленовую обивку кресла. Он помедлил и вытянул две заметные шпильки из пучка.

– Беннейт!

Не обращая внимания на ее возглас, он подцепил еще одну шпильку, и волосы наконец упали ей на плечи.

– Хочу запомнить тебя такой, буду вспоминать сегодня ночью.

Он оглядел ее с жадностью, мечтая снять и это желтое платье, напоминавшее о цветах в саду Маленького дома, они распускались у стены, увитой глицинией, прямо под ее гроздьями. Подхватив пальцем локон, Беннейт поднес к лицу и глубоко вдохнул аромат.

– Этот запах тоже останется со мной, когда тебя не будет рядом. Вспомни об этом, когда ляжешь в кровать, которую мы вчера делили с тобой, вспомни, как я целовал тебя, как…

– Довольно.

Джо подалась вперед и прижалась щекой к его щеке, пальцы зарылись в волосы. Медленно развернувшись, словно преодолевая боль, она коснулась его губ. Поцелуй был таким же страстным, как их прошлая ночь, сама Джо была так похожа на настоящую, которую он узнал совсем недавно.

Он провел ладонью по ее шее, опустился ниже на грудь и вскоре ощутил, как у нее напряглись соски. Как прекрасно было бы увидеть ее обнаженной при ярком дневном свете, заняться любовью под ясным небом.

– Как ласкал твое тело, пробуя на вкус. Я помню каждый дюйм твоей кожи.

Беннейт подхватил ее и посадил на стол. Он не слушал разум, повиновался лишь желанию. Откинул юбку и провел рукой по ноге, задержавшись на щиколотке, и устремился вверх.

– Ты станешь думать обо мне, когда будешь ласкать себя вечером в постели?

– Что?

– Я хочу, чтобы ты сделала так и думала обо мне.

– Сама себя гладила? – спросила она растерянно и чуть отстранилась, чтобы заглянуть ему в глаза. Зрачки ее стали темными, а губы удивительно яркими.

Все, что происходило между ними прошлой ночью, было для него естественным, к тому же он был так возбужден, что не подумал о восприятии Джо. Возможно, ее муж никогда не позволял себе большую часть того, что ему казалось нормальным для супругов. Многие его приятели считали, что исполнение супружеских обязанностей должно отличаться от близости с любовницей. К тому же Альфред мог быть невинным до свадьбы, как и жена. Что ж, совсем неплохо, что она встретила Беннейта – человека, способного посвятить ее в науку любви. Внезапно во рту появилась горечь. Беннейт подумал, что в будущем у Джо могут быть и другие любовники, с которыми она будет позволять себе то же самое. Он должен быть рад за нее в этом случае, но отчего-то не мог. Сейчас он предпочитает обманывать себя и думать, что после него она не захочет заниматься любовью с другими мужчинами. Пришедшая в голову мысль была эгоистичной, подлой, но он хотел бы оставить Джо в замке навсегда. Конечно, это несправедливо по отношению к ней, но… Беннейт сжал зубы от злости.

– После того как я вернусь, мы с этим разберемся, милая.

– Что это значит? – прошептала она одними губами.

Он прижался лбом к ее виску.

– Поговорим после.

Стоило замолчать, как откуда-то сбоку выплыл, словно призрак, образ Маккриффа.

– До свидания, Джо. Позаботься о Джейми.

– Разумеется.

Уже в дверях Беннейта остановил вопрос Джо:

– Ты хочешь сказать, что я могу делать… это… сама?

Пальцы сжали дверную ручку.

– Ты хочешь меня убить? Конечно, можешь. Если бы люди так не поступали, священники не читали бы проповеди и не осуждали их, верно?

Глаза ее стали такими огромными, что занимали, кажется, половину лица.

– Так, значит, вот о чем они.

Беннейт потер челюсть, оглядывая Джо с головы до ног. Единственным желанием сейчас было взять ее прямо здесь, на рабочем столе.

– Если бы встреча в Килмарчи не была такой важной, я бы отвел тебя в спальню и показал, кому и почему священники обращают свои проповеди.

Джо всплеснула руками и покраснела.

– Тогда лучше уезжай.

– Пожалуй. С тобой и Джейми мы увидимся завтра. А когда вернемся…

Испугавшись, что, закончив фразу, уже не сможет уйти, ибо воображение ему не позволит, Беннейт быстрым шагом вышел в коридор, так и не договорив.


Джо опустилась в кресло у письменного стола Беннейта и уставилась в бухгалтерскую книгу, ничего не видя перед собой. Как же изменилась ее жизнь всего за один день! Собственное преобразование в день летнего солнцестояния казалось волшебным, еще более удивительным, чем в сказке о мышках. Беннейт спас ее, пригласил на танец, а потом подарил блаженство, о существовании которого она не подозревала. Внутренняя дрожь заставила Джоан покраснеть, воспоминания влекли, угрожая превратить ее жизнь как в рай, так и в ад, но последствия уже не волновали. Поверить невозможно, что Беннейт желал ее, видимо, тут не обошлось без магии. Неужели Минерва действительно существует и помогает ей? Конечно, это смешно, но как иначе объяснить его страсть? Или он таков со всеми женщинами? Джоан поежилась, вспомнив, как он смотрел на нее, а глаза его, обычно ближе к нефриту по цвету, становились изумрудными.

Она зажмурилась и вспомнила, как Беннейт склонялся над ней в постели. Ей было ужасно стыдно, но она не могла не признаться себе, что больше всего на свете хочет заниматься с ним любовью. В любом месте, где он пожелает. Видение из прошлого напомнило, как он стряхивал песок с ее ног у Седла Дьявола. Глубоко вздохнув, Джоан распахнула глаза, боясь думать о том, что было дальше. Но все же стоит быть осторожнее с фантазиями. Они встретятся завтра, но это случится в доме женщины, которая станет его законной супругой, и не важно, что об этом еще не объявлено официально. У них не может быть совместного будущего, надо запретить себе даже мечтать об этом. Их договор скоро закончится, Беннейт не может предложить ей больше, чем короткий роман, она для него лишь способ отвлечься от множества не всегда приятных дел. Удобный способ.

Джоан вздохнула. Почему с ней всегда так? Она услужлива, покладиста, всегда рядом, всегда готова помочь. Несмотря на то что ситуации разные, в целом в ее жизни опять все повторяется. Совершенное – глупость в высшей степени. Разве можно было позволять себе влюбиться в Беннейта Лохмора?

Джоан закрыла лицо руками. Больше нет смысла скрывать правду. Для нее важно не удовольствие, а сам Беннейт. Он вернул ее к жизни. Ей нравилось все, что она видела, несмотря на выцветшие ковры и старую мебель. Джоан мечтала сделать для Беннейта нечто похожее, помочь ему посмотреть на себя по-другому, увидеть человека многогранного, щедрой души, способного сопереживать, но отчего-то скрывающего свои достоинства, будто постыдную тайну. Она хотела и могла бы сделать его счастливым.

Глава 26

Поездка в замок Маккрифф значительно отличалась от путешествия из Лондона в Лохмор. Прошло всего несколько недель, но Джоан изменилась за это время больше, чем за последние два года. Джейми тоже стал другим. Он осторожно прижался к ней, и они вместе принялись сочинять истории о том, что видели за окном кареты. Сердце сжималось от его стыдливой нежности, но она так и не решилась отодвинуться от мальчика. Джо понимала, ей не стоило ехать, но не могла отказать себе в удовольствии провести время с Беннейтом и Джейми.

– А вот и Маккрифф! – выкрикнул мальчик, подпрыгнув на сиденье. Он выглядел повзрослевшим и опрятным, не пытался скинуть ботинки и растрепать волосы, которые няня Муди зачесала на косой пробор.

Джо выглянула в окно и увидела часть стены. Сам замок еще невозможно было разглядеть, но она была уверена, что он ничем не отличается от Лохмора – такие же массивные каменные стены, нагоняющие тоску.

– А вот и папа!

Джоан резко повернулась за вытянутым пальчиком и увидела нескольких мужчин верхом на лошадях, спускающихся по крутому склону. Беннейт был выше всех, волосы, темнее, чем у остальных, развевались, привлекая внимание, и она сразу его узнала. Тело отреагировало воспоминаниями о его прикосновениях и всплеском чувств. Она повернулась к Джейми, чтобы отвлечься, когда карета остановилась.