– Ночью горы завораживают. Неудивительно, что люди придумали, будто там живут чудовища.

– Может, и не придумали. Спускайтесь, пока не свалились в воду. Она ледяная, я могу заболеть, если брошусь вас вытаскивать.

– Я не ждала от вас ничего подобного, – ответила Джоан почти равнодушно, однако потрясла его смиренным принятием неизбежного. Она не осуждала, лишь констатировала факт.

Он протянул руку, почувствовав внезапную симпатию к этой женщине.

– Спускайтесь, миссис Лэнгдейл.

Джоан повернулась и посмотрела на него сверху вниз. В серебряном свете она стала похожа на персонажа из сказок, которые придумала для Джейми.

– Прошу вас, – добавил Беннейт.

Джоан приняла протянутую руку, и он сразу ощутил, как холодна ее ладонь.

– Ведете себя неразумно! Вы же совсем замерзли.

Джоан проворно спрыгнула с камня.

Он шел следом за ней по узкой тропе к гостинице. Ангус куда-то исчез, а с ним и табачный дым курительной трубки.

В холле Беннейт увидел хозяина и попросил его приготовить пунш.

Джоан стояла в пустой гостиной и развязывала ленты плаща.

– У вас нет одежды теплее?

Она покачала головой и потянулась к огню.

– Честно говоря, я была уверена, что леди Тиль не удастся убедить вас дать мне место.

– Ясно. Что ж, надо найти для вас одежду по погоде. Вы принесете мало пользы, если заболеете. Леди Тиль мне это не простит. Похоже, она очень к вам расположена.

– Вам может показаться странным, но я знаю об этом.

– Считаете меня глупцом, миссис Лэнгдейл?

Она подняла на него тревожный взгляд.

– Разумеется, нет. К чему это вы?

– К чему? Вы разговариваете со мной так, будто уровень моего интеллектуального развития где-то на уровне Джейми.

В глазах Джоан вспыхнул огонь, они стали неимоверно большими и влажными, рот приоткрылся. Неужели она сейчас заплачет, как Джейми? Что он делает не так? Сначала сын, теперь воспитательница. Неужели и ее придется успокаивать?

Внезапно он услышал приглушенный смех.

– А вы правы, ваша светлость. За последние несколько лет у меня появились пугающие людей привычки. Находясь в одиночестве, забываешь, что рядом могут быть те, кто беспокоится за тебя.

– Понятно.

Открылась дверь, и в комнату вошел хозяин гостиницы с подносом. Поколебавшись несколько секунд, Беннейт взял половник и налил Джоан пунша.

– Думаю, это поможет, – произнес он, и на лице ее появилась улыбка, искренняя и очень красивая.

– Я сделаю все, чтобы не раскиснуть, – сказала Джоан и взяла чашку.

Беннейт разглядывал ее лицо, опущенные ресницы, густые и почти такие же темные, как у Джейми, что странно, учитывая цвет ее волос. Эта женщина очень странная. Мышь, способная, словно по велению волшебной палочки, мгновенно превращаться в кошку. Как, например, сейчас, когда она жмурилась от удовольствия, делая один за другим глотки горячего пунша. И губы ее были вполне приятной формы.

У всех женщин из рода Аксморов были красивые губы – изумительной формы и сочного кораллового оттенка, который не мог не привлечь внимания.

Джоан вздохнула и открыла глаза.

– Восхитительно.

Беннейт сел к столу у противоположного края и развернулся к огню.

– Джейми говорит, что я рычу, когда устаю. Простите, что сорвался на вас.

– Любой бы зарычал после недели тряски в карете.

– Но вы ведь держите себя в руках.

– Вы только что сказали, что нет. Вы рычите, я становлюсь непохожей на себя, колючей или надменной. Ах, не люблю эти слова, они подходят для характеристики скользкого типа или прилипалы.

– Такой, как Селия из сказки про дерево?

– Бог мой, неужели это было так очевидно? Надеюсь, Джейми не понял, не хотелось бы услышать от него эти слова в ее присутствии.

– Не беспокойтесь, он еще не знаком с романами с ключом[1]. Как я понял, вы были той самой девочкой, которую похитил Крот. Сначала не совсем было понятно, за каким персонажем скрывается Аксмор – Кротом или Медведем, – но, когда вы упомянули лорнет, я все понял, ведь Аксмор постоянно его терял. Искать его было вашей первостепенной задачей в замке?

– Именно. Полагаю, по этой причине милорд был недоволен решением леди Тиль.

– Кто же тогда Медведь? К нему все хорошо относятся, но… конечно, это не муж Селии Георг. Для этого он слишком слаб.

– Нет, Георг – это Сова. А Медведь – Альфред, мой супруг.

– Понятно. Извините.

Джоан пожала плечами и принялась за пунш.

– Мне повезло, что он был в моей жизни. Хоть и недолго.

– Не сочтите меня слишком любопытным, но каким животным сделали бы вы меня?

– Вы с Джейми – волк и его детеныш.

– Грозный. И одинокий.

– Вовсе нет. Я читала, что волки предпочитают жить в стае, они добрые и умные.

Она говорила тихо и без эмоций, но каждое слово врезалось в него острой пикой, будто брошенное в лицо обвинение. Он вспомнил, что за стеной спит Джейми, обняв одеяло, видимо представляя, что это Флопс. По телу пробежала волна любви, смешанная со страхом. Его волчонок.

Ножки стула царапнули пол, когда она поднялась.

– Спокойной ночи, ваша светлость.

Джоан исчезла, и он опять не успел ничего сказать в ответ.

Глава 6

– Как ты думаешь, папа, это будет большой корабль, как в прошлый раз? – Джейми был полон энтузиазма. Они завтракали в роскошной гостиной отеля «Тантин», и мальчик доедал уже третью булочку.

Джоан сожалела, что они не провели больше времени в этом прекрасном городе. Отель не уступал по красоте лучшим особнякам Лондона, в которых ей когда-то доводилось бывать. Она бы с удовольствием провела здесь неделю, изучая город, в котором, как известно, много прекрасных театров и парков. Возможно, в этом новом для нее городе можно начать новую жизнь… Джоан Лэнгдейл, вдова, ничем не связанная, ни от кого не зависящая…

– Не знаю, Джейми, – отсутствующим тоном произнес герцог, переворачивая страницу газеты. – Билетами занимался Ангус, мы спросим его, когда отправимся в порт.

– В порт? – переспросила Джоан, осознав всю важность разговора.

– Я не говорил вам? Отсюда мы поплывем по реке. Карета прибудет в Лохмор через день или чуть позже. Возможно, в следующий раз мы проплывем весь путь до Лондона на пароходе, что скажешь, Джейми?

– Да, да, пожалуйста! Тебе нравятся пароходы, Джо? – Мальчик подпрыгнул от восторга на стуле и повернулся к Джоан.

– Не знаю, Джейми. Я ни разу на нем не была.

– Ни разу? То есть никогда?

– Ужасная оплошность с моей стороны, понимаю. Но все когда-то бывает впервые.

– А я был на корабле, еще когда себя не помнил, – продолжал Джейми. – Папа рассказывал, что я пытался залезть в «воронье гнездо», мне тогда был годик.

– Впечатляет. А на корабле есть вороны?

Джейми сделал круглые глаза и немного помолчал.

– Ворон нет. Так называют место, где сидит человек и смотрит вдаль, далеко-далеко, чтобы вовремя крикнуть: «Земля!»

– Так почему его называют «вороньим гнездом»? Джейми нахмурился и повернулся к отцу:

– Я не знаю. Почему, папа?

– Боюсь, и мне это неизвестно, Джейми.

Мальчик насупился и помрачнел, а Джоан с любопытством наблюдала за тем, как менялось лицо герцога: было очевидно, что он не любит разочаровывать сына, но не может придумать ответ. Джоан решительно сложила салфетку и произнесла:

– Я добавлю этот пункт в большой-большой список, Джейми.

– Куда?

– В большой-большой список вещей, которые я не знала. Мне казалось, у каждого есть собственный подобный список. Разве нет?

Джейми сильнее насупился, осмысливая услышанное, и стал еще больше похож на герцога.

– А что еще ты не знаешь? – наконец спросил он.

– Очень-очень многое.

– Мне нравится эта игра. Папа, назови что-нибудь из своего списка.

– Я не знаю, что нужно сделать, чтобы вы не теряли ботинки, лорд Гленаррис, чтобы одна пара прослужила больше двух недель.

Джейми захохотал.

– Ты шутишь. Скажи серьезно, чего ты не знаешь?

– Это очень серьезный вопрос, особенно утром, когда у нас мало времени на сборы.

Джейми подскочил на стуле.

– Я ведь нашел их, правда, сэр?

– Их нашла миссис Лэнгдейл, Джейми, – поправил сына герцог.

– Ваша светлость, мы договорились, что Джейми будет называть меня Джо.

И все же он посмотрел на нее. Серо-зеленые глаза выражали одновременно раздражение и приятие. Несмотря на то что прошедшую ночь они провели в комфортных условиях, герцог выглядел уставшим. Джоан утвердилась в мысли, что причиной была не только изнуряющая поездка. С приближением к Лохмору напряжение герцога возрастало, казалось, будто он собирается с силами, чтобы выдержать удар.

Сейчас он не стал настаивать на соблюдении формальностей, пожал плечами и поднялся из-за стола.

– Мне надо поговорить с Ангусом. Я скажу, чтобы он нашел вас перед отъездом.

Джейми проводил отца взглядом, опустил глаза и принялся пинать ножку стола. Джоан перевела дыхание, стараясь успокоиться.

– Почему папа тебя не любит?

Джоан расправила плечи. Удивительно, но вопрос мальчика болезненно отозвался в сердце. Она и сама понимала, но совсем иное – услышать это из уст младенца.

– Полагаю, герцог не хочет, чтобы между вами стоял кто-то еще.

Мальчик забыл о столе и посмотрел на Джоан.

– Он полюбит тебя, если я буду называть тебя миссис Лэнгдейл?

– Не знаю, Джейми. Не думаю, что проблема в этом. Пойдем, надо найти твой плащ, если мы не хотим опоздать на пароход. Обещай, что покажешь мне «воронье гнездо».

Джейми кивнул, впрочем не совсем уверенно, и спрыгнул со стула.


Корабль был не таким огромным, как Джоан себе представляла, – две мачты и без «вороньего гнезда», как сокрушенно сообщил Джейми.

– Папа, давай поплывем на этом, – заныл он, указывая на стоящий неподалеку большой трехмачтовый корабль с паровым двигателем.