На студии Жанна внимательно прослушала весь альбом одна. Вернее, в компании с Витей Старковым.

— Нормалек! — сказал звукорежиссер. — Не стыдно людям показать.

В его устах это было высшей похвалой.

Жанне и самой альбом понравился, хотя она, слушая собственные записи, редко оставалась удовлетворенной. Ее все время подмывало что-то переделать. Но на этот раз ничего исправлять не захотелось. Голос звучал по-новому, и самое главное — Жанне удалось освободиться от приевшейся попсовой манеры, уже не сочетавшейся с возрастом. Когда певице уже под сорок, ей не пристало претендовать на роль дискотечной королевы.

Все тщательно отобранные песни для нового альбома были под стать зрелой женщине. И музыка радовала изяществом, и слова могли с полным основанием считаться стихами, а не корявыми подтекстовками.

Жанна вручила Старкову в качестве презента литровую бутыль «Мартеля» и, спрятав в сумочку драгоценный компакт-диск, поехала домой.

Она ждала, что вечером Тимур спросит про альбом. Но он пришел поздно и тут же завалился спать.

А вскоре Жанна уехала в Ярославль, где уже два дня находились ее музыканты, бэк-вокалисты, балет и техническая группа. Их заранее увез туда Боря Адский, чтобы всё подготовить в лучшем виде.

Вася Кочетков домчал Жанну на машине до Ярославля за три часа. Она и утомиться не успела, ухитрившись даже немного вздремнуть за заднем сиденье.

Адский расхаживал на легком морозце возле гостиницы, поджидая Жанну. Она чмокнула директора в холодную морщинистую щеку и спросила:

— Все нормально? Проблем нет?

Это было сказано для порядка. Она знала, что на Борю можно положиться.

— Никаких проблем, — как-то торопливо ответил Адский и отвел глаза.

— Или все-таки есть? — невольно насторожилась Жанна.

— Да нет, все хорошо, — сказал директор, прикладывая руку к сердцу.

Но что-то все-таки его беспокоило Если б какие-то неприятности произошли у Жанны дома, ей немедленно позвонили бы. Она не выключала в машине свой мобильник. Значит, причина легкого замешательства директора была здесь, в Ярославле.

— Едем в зал! — решительно объявила Жанна.

— Сразу? Передохни с дороги, Жанночка.

— Едем. Я не устала.

Директор со вздохом погрузился в машину.

На сцене местного Дворца спорта шли последние приготовления к вечернему концерту: разминался балет, музыканты проверяли звук усилителей, выверялась световая партитура. В общем, кипела обычная работа. И все же Жанна почувствовала некое напряжение, витавшее в воздухе. Так и не поняв в чем дело, она уехала в гостиницу.

Адский тенью следовал за Жанной до дверей ее «люкса», не давая никому приблизиться к певице. Раздражение, с которым он отшивал окружающих, тоже было не совсем понятно. Обычно Боря держался твердо, но предельно вежливо.

Из номера Жанна позвонила домой, немного поболтала с Ванечкой и успокоилась. Ничто не могло помешать ей выйти на сцену, а уж там она привыкла чувствовать себя полновластной хозяйкой.

За час до концерта Неподражаемая в полной боевой готовности прибыла во Дворец спорта, чтобы еще раз проверить звуковой баланс голоса и инструментов. Она уже вся ушла в себя, как всегда задолго до выхода на сцену, и если атмосфера все еще оставалась напряженной, то Жанне это было до лампочки.

Набитый под завязку Дворец спорта встретил появление Неподражаемой оглушительной овацией.

— Спасибо, что пришли, — сказала Жанна, привычно вступая в роль хозяйки. — Я ведь уже сто лет не была в Ярославле, и встреча с вами мне очень дорога. Впрочем, и я вам недешево стоила, правда?

Билеты на концерт продавались в кассах действительно по запредельным ценам. Что уж говорить про торговавших с рук спекулянтов! Поэтому незатейливая шутка Неподражаемой нашла немедленный отклик у зрителей. Зал одобрительно засмеялся. Снова раздались аплодисменты. Контакт с залом был установлен.

— Хочу сразу же предупредить, — продолжила Жанна, — что сегодня мы с вами станем участниками рискованного эксперимента. Дело в том, что вы попали на премьеру. Я только что записала совершенно новый альбом, который начнут продавать не раньше чем через месяц. Так что вы будете первыми, кто его услышит.

И опять зазвучали аплодисменты.

— Вы подождите хлопать. Поберегите руки, — усмехнулась Неподражаемая. — Может быть, мои новые песни вам еще не понравятся. Но я, как всегда, надеюсь на удачу. Тем более что возвращать зрителям деньги у нас не принято.

На этот раз из зала послышались лишь отдельные смешки, и Жанна поняла, что несколько перегнула палку, снова заговорив о деньгах. — Во всяком случае, — заключила она, — халтуру я бы вам не рискнула привезти. Не стала бы позорить свои седины!..

Вот эту шутку зал оценил по достоинству. Неподражаемая как бы отыграла иронически свой новый имидж, сняв тем самым пересуды о седине.

Жанна подала знак музыкантам, и зазвучала первая песня — «Глаза в глаза», давшая название всему альбому.

 Глаза в глаза или губами в губы -

И ничего не надо объяснять.

В нас смешаны и ласковость, и грубость.

Мы вместе — часть его и часть меня.

О, как согласны звуки и движенья,

Как каждый вздох и выдох нам знаком!

Но, боже мой, какие откровенья,

Таятся в нас, как яды под замком…

Мы лжем друзьям не меньше, чем подругам,

Нас ложь давно связала по рукам.

Но круг своих друзей порочным кругом

Никто не назовет наверняка…

Песня еще не была по-настоящему впета. Без публики, без живого дыхания зала это было невозможно. Однако Жанна постаралась вложить в нее всю душу, понимая, что первый номер задает тон всему концерту. И у нее получилось.

 Мы равно восхищенье и презренье

Прикрыть умеем деланным зевком.

Но, боже мой, какие откровенья,

Таятся в нас, как яды под замком…

Жанна закончила и низко поклонилась с бешено бьющимся сердцем. Но зал не встретил, как обычно, первую песню обвалом аплодисментов. Похлопали вежливо, не более того. И это был первый тревожный звоночек…


Октябрь 1999 года. Зоя

— Ты где шляешься? — набросился на жену Басов, едва та появилась на пороге квартиры.

Зоя еще по дороге от Мидовских решила, что забивать мужу голову историей с Миледи незачем, и попробовала отшутиться:

— Маленький женский секрет. Помнишь такую песенку? «Должна быть в женщине какая-то загадка, должна быть тайна ней какая-то».

— Так это в ней, а не у нее, — возразил Басов, уже остывая. — И не от любимого мужа. Тем более, если он на стену лезет от беспокойства. Кроме шуток, где тебя носило?

— Шопинг, — улыбнулась Зоя.

— Где же покупки?

— А ничего не приглянулось.

— Вранье, — убежденно сказал Басов. — Чтобы женщина ушла из магазина с пустыми руками? Никогда не поверю.

— А я не такая, как все. Ты ведь поэтому на мне и женился. Разве нет?

Басов поднял руки, показывая, что сдается.

— Я к Жанке Арбатовой заезжала, — призналась Зоя. — По одному делу.

— Что за дело?

— Да это не у меня к ней, а у нее ко мне, — не смутилась Зоя. — Представляешь, она в седую покрасилась. Вот и хотела мне показаться.

— В седую? — Басов покачал головой. — Ну с вами не соскучишься. Другие бабы, наоборот, седину скрывают.

— Артистка! — пожала плечами Зоя.

Нужно было срочно сменить опасную тему, чтобы случайно не проговориться про затеянную аферу с видеосъемкой на похоронах Регины.

— Ну а у тебя что новенького? — спросила Зоя.

— Полный успех, — ответил Басов. — Владелец телефона установлен. Это некто Глинский. Константин Львович.

— Родственник Регины?

— Брат, судя по отчеству.

— А что адрес?

— Адрес тот же. Но это ничего не значит. Они могли жить отдельно. Главное, что он разговаривал с ней последним и может что-то знать.

— Будем ему звонить?

— Вот с этим спешить не надо. Требуется пораскинуть мозгами. Если он ничего не знает, от звонка никакого толка. А если он каким-то боком замешан в этой истории с наркотиками? Это же теоретически возможно? Тогда его звонок только насторожит.

— Какой же выход?

— Придется о нем потихоньку справки навести. Узнать, что за человек.

— Ты собираешься милицию подключить?

— Вряд ли они станут этим заниматься, — сказал Басов. — Ведь у нас даже против Регины никаких вещественных улик нет. Ее испуг в «Рамсторе» к делу не подошьешь. Все только слова. А в эту дикую историю на Островах, согласись, трудно поверить, если сам ее не пережил. Как бы в милиции нас за шизофреников не приняли.

С манией преследования. И вообще, я хочу размотать всю эту петрушку самостоятельно. И лично покарать виновных.

— Застрелить их собираешься?

— Уж я придумаю что-нибудь, — с усмешкой пообещал Басов. — Лишь бы найти!..

Басов еще не знал, как он станет собирать сведения о Глинском, но со связями и деньгами банкира задача не выглядела неразрешимой.

Зоя в это вмешиваться не собиралась, тем более что у нее было полно своих забот. Встретившись в условленном месте с Аликом Алексашиным, она передала ему портативную видеокамеру и объяснила, что от него требуется. Место и время похорон Зоя узнала заранее. Ей и в голову не пришло, что у снимающего похороны Алика могут возникнуть неприятности.